лись на длинные руки, причем были заметны столбики разрядных батарей – а ля электрический скат – на предплечьях.
– Ну, так кто из вас двойник? – продолжил беседу хозяин поместья.
– Дублей слепили в подвалах производственного сектора "Миража" из нитеплазмы, – якобы охотно принялся объяснять я. – А это другой вид материи. Из невидимой же нитеплазмы состоит живое существо – Плазмонт. Оно прорастает сквозь планету, как грибница, а также сеет разумное, доброе, вечное – на свой взгляд. В виде спор. И похоже он владеет концерном «Мираж».
– Здесь Плазмонта пока нет, – задумчиво произнес местный лорд. – Но он в чем-то прав.
– По-своему, – испуганно напомнил я. – Милорд, нам нужны новые идентичности, начиная с персон-карт. Наверняка, с таким обилием детей у вас это дело налажено.
– С вас кило гафняшек, – деловито ответил он; похоже, ему понравилось мое обращение «милорд».
На следующий день все было готово. В том числе маски для наших физиономий, состряпанные из квазиживой органики. При нас эти мерзкие рожи доставали из банок, где они прорастали на специальных рельефах, долго промывали и даже наводили макияж. Наконец их притерли к нашим лицам и мы стали похожи на представителей царства мертвых. Еще час ушло на программирование мимики через контактный интерфейс. А на пальцы было наживлено полипептидное покрытие с новыми отпечатками.
Мы прилежно упражнялись с новыми членами нашего тела, когда началась облава. Сверху посыпалась щебенка, затрясся воздух – кто-то направленными взрывами пробивался в убежище. Через продолбленные шурфы первым делом прошмыгнули пузыри, на их боках светились надписи:
«Всем оставаться на своих местах. Входы-выходы надежно перекрыты. Сейчас в тоннели будет подан усыпляющий газ. Ложитесь на бок или живот – во избежание удушения рвотными массами – и засыпайте».
Вслед за пузырями в шурфы посыпался красный порошок.
Тут уж все присутствующие бросились врассыпную – тучи порошка стремились прилепиться к любому, кто обладал поверхностным электростатическим зарядом.
За бегущими бросились шестиногие технотарантулы, которые наводились на тепло, запах и силуэт, и от их укусов человек околевал на полчаса. Бесы со стрекающими волосами могли обездвижить тарантулов, но зачастую ничего не могли поделать со змеевидными биомехами, которые их обвивали и поглощали. Елки, еще вчера у нас в префектурной полиции не было и близко такого изобилия спецсредств.
Только чур не меня. Заклинание не сработало. Змеевидный биомех обернулся вокруг меня, кольцо электромышц легло на мою шею, разинутая пасть с зубами-иглами уже наводилась на тепловое излучение лакомой яремной вены. В последний момент я успел перехватить технотварь за горло левой рукой и сунуть ее ядовитую головку под лопасть вентилятора. На меня брызнули светящиеся органические диоды.
Услышал топот башмаков Анискина – он всегда чувствует в какую сторону бежать – и рванул следом, перепрыгивая через технотарантулов.
Фильтры представляли из себя ребристые цилиндры, под которыми был аварийный проток с ныне раскрытыми клапанами. Едва мы сунулись в него и поползли по склизкой поверхности, как десяток технопауков увязалось за нами с неприятным стрекочущим звуком. Ощущение ужаса в беззащитных лодыжках заставило меня избрать тактику "скачущего крокодила", отчего я выбрался первым из протоки. Следом преодолела дистанцию Шошана. Анискин полз чересчур медленно, из-за большого пуза, отчего его и укусили. Успел выпростать голову из люка и, испустив страшное древнемонгольское ругательство из трех букв, наш шериф дернулся и затих – ясно, что надолго.
А с другой стороны открылся люк, показалось дуло плазмобоя, а следом и сержант Мухин, он хоть и в шлеме, а я его по кряхтению и неторопливости всегда узнаю. Тут я и вступил по правилам драматургии:
– Ни с места... мой резак нацелился на твою шею.
– Рожа незнакомая, но голос известный, – заскрипел пересохшей глоткой сержант. – Очередная проделка лейтенанта Терентия. Надеюсь, одна из последних.
– Ты чего так озлобился, Мухин? Мы что мало с тобой вместе говна съели?
– Ты лучше вспомни, как послал ребят на штурм «Комбинации» и снял группу прикрытия. Семь трупаков – это тебе мало для злобы? А потом скрылся, прихватив всю кассу с наличностью.
– Мухин, разве я мог такое учудить? Зачем мне атаковать «Комбинация», если я сговорился с их генеральным директором не трогать друг друга? Ты же видел, что он, как миленький, явился в управление улаживать дела. Зачем мне было снимать группу прикрытия? Я что, воевать совсем не умею? И если бы спер я кассу, ты бы разве повстречал меня на этой помойке? Правильно?
– Когда уберешь свой резак, тогда будет правильно.
– Рано еще... Теперь попытайся не понять, это может быть сложно для тебя, а хотя бы поверить. Мы с Шошаной и Анискиным отправились в "Мираж" за Дыней и, что интересно, застукали его там. Но обратно вернулись уже не мы! А наши двойники, слепленные из нитеплазмы. Плазмонт заимствует у нас и внешность, и даже память. Половина персонала "Миража"– это либо оборотни, либо люди, несущие его спору.
– Да, оборотни в погонах, в халатах, лампасах, слыхал такое. Давай я лучше накину на тебя наручники. А ты на суде всё расскажешь гражданам судьям и они тебе, конечно, поверят.
– Меня не доведут до суда, шлепнут «при попытке к бегству».
Внезапно из-за его спины послышался топот и голос:
– Чего ты там закопался?
– Да ничего, тут чисто, только технопауки передрались, – после тяжелой паузы отозвался Мухин и безымянные башмаки затопали дальше.
– Действительно, этот, как ты говоришь, двойник твой, подозрительно себя вел, – забормотал Мухин. – Большинству невдомек, но я ведь с тобой неплохо знаком. Думал, какого-то токсина наш лейтенант объелся. Вот, например, до похода в "Мираж" ты со мной здоровался: «Привет, Мухин-Цокотухин». А после того, вдруг: «Шалом, Цеце-Мухин». Это уже обидно звучит, а ты-то безобидный.
– В общем, мне нужны три чистые персон-карты, две мужские и одна женская, чтоб рост в них был указан метр восемьдесят пять – метр девяносто.
– Ясное дело, лейтенант, хочешь умотать отсюда.
– Я доберусь до Марса, и если мы, люди, еще не просрали все окончательно, вернусь сюда с батальоном внутренних войск. Сам стану главой чрезвычайной администрации, ты – начальником полиции.
– Ничем тебе персон-карта не поможет. Если таковая сыщется, то разве что на какого-нибудь неучтенного покойника. В ней будут его отпечатки пальцев указаны и его внешние данные.
– Забудь об отпечатках и внешних данных. Это я беру на себя. Персон-карты оставь в тайничке, а именно в бачке туалета, того, что в салоне массажных дел "Перед и Зад". Закрепи там получше клейкой лентой, чтоб не смыло.
– Ну, смотри. Если дуришь меня, лично вышибу тебе гнилушки из башки, – предупредил Мухин.
– Не волнуйся, запасная голова у меня тоже имеется.
– Через минут десять вылезайте из этой цистерны, сколько вас там, и по коридорчику дуйте налево до вентиляционной шахты – ее мы уже почистили, – сержант стал выбираться из цистерны.
– Стой, Муха, чуть не забыл. Что помогает против укуса технопаука? – сержант молча бросил мне ампулу и закрыл за собой крышку.
Все правильно, паук может цапнуть и полицейского, если тот, попавшись на пути, запоздает с ответом на запрос "свой-чужой". Поэтому сегодня доблестному ОПОНу выдали антитоксин.
Я зарядил мухинской ампулой шприц-пистолет и впрыснул инъекцию бесчувственному Анискину в шею. Через пару минут шериф стал возвращаться "из полета", вначале открыл бестолковые глаза, затем мы его втянули из фильтра. Технотарантулы уже по счастью ретировались.
– Ой, мутит, – пожаловался Анискин, – как будто вчера засосал литр полимеровки.
– Ничего, тяжело в лечении, легко в гробу.
19
Через вентиляционную шахту мы попали в бункер, где хранился испорченный белковый концентрат, а дальше через мусоропровод наружу.
Но вот уже завиднелась вывеска массажного салона – бутерброд из тел. Заветный бачок на месте, просовываю руку под крышку – есть пакет, не надрал меня сержант.
Нормально подгадал Мухин. Покойник, подаривший мне персон-карту, был довольно похож. Поотращивал я немного на своем фальшивом лице нос и щеки, поднадул губы. Потом аккуратно с помощью Анимы изменил рисунок линий на тех органических накладках, что имелись у меня на пальцах. Схожие манипуляции проделали Шошана и Анискин.
А теперь поиграем. Рядом с салоном на улице стояли игровые симуляторы – с их помощью легче всего связаться с Терешкой малым, который наверняка тоже гуляет с подружкой по сетям.
Встретились в мире «Русские сказки», пришлось играть роль колобка и притягивать любителей сожрать меня шутками да прибаутками. Волка, лису, крокодила.
С крокодилом догадался, кто это.
– Точно не съешь меня?
– Я ж не какой-то чокнутый волк или медведь, чтобы тестом питаться. Хозяин, как тебя угораздило попасть на доску почета: "Их разыскивает полиция, они мешают нам жить"?
– Это был не я.
– Верю, – отозвался Терешка. – Я со своей супругой Спецслужбой проанализировал твое поведение и понял, что это не твое поведение. Тем более, что ты – то есть, твой двойник – ни разу не обратился ко мне за помощью. Вернее обращался, но очень странным мыслекодом, так что я побоялся придти.
– Скажи лучше, как нам трём выбраться с Меркурия?
– Каждый отлетающий имеет право захватить девяносто килограммов багажа, что равно живой массе некрупного гражданина в легком скафандре и в чемодане. Кроме того, я от имени себя и моей супруги могу вам предложить гуманитарную помощь, то есть сумму еще на два билета. Денежки будут ждать тебя в банковском автомате на углу Космист-Федоров-авеню и Азимов-переулка по коду 3-0-18 – на предъявителя такой-то физиономии.
– Да откуда ж у тебя бабки, малой?
– Вообще-то, вопрос невежливый. Но если ты продолжаешь корчить из себя мента, то знай. Эта сумма – есть погрешность в банковских вычислениях, которая сбрасывается на фиктивный счет в конце файла клиентов, а в конце дня уничтожается. Якобы уничтожается. Поэтому можешь считать, что ты линяешь на свободу с чистой совестью. Ну, пока, хозяин. Конец связи.