– По правилам хорошего тона надо сказать "до свиданья", помахать ручкой и ехать домой, – сказал Мухин.
Я было согласился с ним, однако заметил парой метров ниже по склону легкий оползень. Как будто кто-то поскреб там ботиночками, прежде чем спрятаться в расщелину.
– Ау, милок, не надоело тебе прятаться, как таракану? – подал голос я на нескольких частотах. – Вылезай, пообщаемся.
– Ага, сейчас вылезу, – отозвался тот из расщелины. – Встречайте с цветами.
Но вылезло из щели лишь дуло его плазмобоя. Оружие брызнуло огнем, отчего коп, который стоял справа от меня, брякнулся с дырой в антисиловом жилете и в скафандре. Какое-то мгновение из нашего товарища летел красный порошок. Десять лет тому назад этот парень сразу бы стал мертвецом, сейчас же не все так просто. Конечно, плазма и космос изрядно попортили ему внутренности, но моментально сработали перетяжки скафандра рядом с пробоиной, квазиживая оболочка мигом затянула дыру и начала кропить на рану лекарствами. Впрочем, с такой близи получить огонь в живот – это вряд ли располагает к жизни. Вот и Анима сообщает о глубоком шоке.
Ребята у меня надрессированы оказывать первую помощь, нашлепнули раненому коллеге внешний пластырь, и тут же подключили к нему кибердоктора, похожего на осьминога.
Разгневанный Мухин стал отцеплять от пояса гранату, чтобы угостить ей вероломную гниду.
– Стоп, сержант. Ты ведь не земной барашек, чтобы давать волю эмоциям. Мне эта паскуда тоже не нравится, но в дохлом виде она будет совершенно бесполезна.
– Ну, так и полезай к нему, командир, со своим сквизером.
– И полезу. Буксирный трос от вездехода закрепи, где покрепче.
Отморозок не ожидал, что грозная машина съедет прямо на него, поэтому выскочил с испуга из расщелины. Тут я его и припечатал его из сквизера, а Мухин поймал его клейкой сетью из широкомолекулярных соединенией.
Можно сказать, что после этого удача скоропалительно повернулась ко мне задом. Буксирный трос соскочил, я едва успел выскочить из люка, а машина смайнала в полынью и свинцовая каша со сладостным причмокиванием ее слопала.
Подчиненные чуть ли не в полный голос и хором называли меня скотиной. И другими неласковыми именами щедро одаривали. За то, что остались мы без унитаза полного цикла с его школьными завтраками.
Мухин занялся связью с Скиапарелли, я же попытался что-нибудь выяснить у отморозка, пока он не отправился гулять в мир теней. Запираться подранок особо не стал, наверное, был уверен, что вскоре протянет каблуки. После укола нирванола забормотал:
– ...Появился один тип, звали его Мур В200. Такой мелкий фраер на катушках. Некоторые его знали – бывший старатель. Кое-кто встречался с ним в Афродизианске. Он сказал, что «Мираж» нам стоят поперек горла, надо отвадить это гадье отсюда. Справедливо чирикал. Обещал, что деньгу хорошо зашибем, потому что у него есть надежные перекупщики для гафния. Аванс дал. Ну, мы подловили караван, машины сожгли, гафний растащили по тайникам.
– А потом-то что? Кто за гафнием приехал? Кто шлепнул твоих подельников?
– Никто не приехал. И абзац всем настал. У кого реактор взорвался. Кто обдристался насмерть из-за жратвы нехорошей. Кто в утес впилился на вездеходе, а на него еще сверху десяток тонн упало. А кое-кто сам повесился.
– Ты-то почему уцелел?
– Уже не уцелел... Отдал свой гафний задармака пахану, он меня сюда направил, обещал никому не говорить. Не сдержал слова, сука.
– Как думаешь, на кого работал Мур? Зачем все это ему понадобилось?
– Не знаю... Отвяжись, вернее, включи мультик... Мур видел, что я видел. Он прилетел на коптере... планетолет был без опознавательных знаков... эти машины... лет пять назад их скупала «Комбинация», чтобы как можно меньше народа над Меркурием порхало и на орбиту поднималось. А потом дилерам запретили их продавать...
«Комбинация», стало ею и здесь попахивать.
Отморозок тяжко захрипел. Ладно, будет тебе мультик. Тем временем Мухин – человек везучий, за что и таскаю его с собой – сумел связаться через ретранслятор с управлением полиции, все-таки у терминатора запыленность поменьше. Управление пообещало нас спасти – если, конечно, не поднимется электропылевая буря, если мы не сдвинемся с места, не ухнем в какую-нибудь задницу. И на этом спасибо.
3
Выговор "с занесением" я, конечно, схлопотал. За потерю пяти бойцов и трех машин.
– Ты выглядишь обиженным, – ласково улыбнулся В. Зубов, когда я ознакомился и расписался.
– За этих пятерых меня, наверное, пороть электрическим кнутом надо или вообще шлепнуть из убийцера. Впрочем, вы, господин товарищ майор, уже столько сотрудников потеряли, что и веснушек на носу вашей секретарши не хватит для подсчета числа. Значит, перед вами я не слишком провинился. Вот сдается мне, директор Медб К845 пропал из-за какой-то аномалии, только не природная она, а управляемая.
– Какой директор Медб? Запроси справочную службу концерна про него, и про снившуюся тебе персону услышишь только: не было и нет. Даже, если ты пролезешь в файлы концерна со своим кибердружком, результаты не порадуют тебя. А в картотеках префектуры сотрудники «Комбинации» вообще не числятся. Уверен, если даже связаться со столичными банками данных, то окажется, что гражданин Медб К845 лет двадцать назад бесследно исчез в кольце Сатурна, и с тех пор его никто не видел и не слышал.
– С таким прогнозом полностью согласен. Враг-то не дремлет. Да только нам и распутывать такие узелки.
Вид у В. Зубова стал вялый, как у мокрого белья на веревке. Должно быть, пустил к себе в экраны хайратника какой-то мультик и потихоньку начал зависать.
– Разборки в «Комбинации", да еще на таком уровне... Нам туда рога совать не стоит – обломаются. Нам на дверь там четко указали – мало что ли? Надо, чтоб еще и с лестницы спустили? Полное стирание директора означает, что они в нашей помощи не нуждаются. Сами обделались, сами подотрут.
– А налет на караван с гафнием?
– А что налет? Как только пойманный отморозок очухается, примерно выпорем его да упрячем в тюрягу на многие лета.
– Там же этот Мур замешан, который работает на "Комбинацию". Допросим, ниточка и потянется.
Начальник изнемогал от меня, как от вида лужи с мочей посреди банкетного зала, в которую надо старательно не наступать.
– Терентий, ты прямолинейный, будто столб, мать твою Мамальфею за ногу. На Меркурии так нельзя. Тут нелинейные зависимости. Требуется как можно меньше ковырять носом чужой зад... Ну, попробуй, ну, пообщайся с этим самым Муром. Только никаких санкций-шманций я тебе не дам.
Легко сказать – попробуй пообщаться. Предложение явно рассчитано на то, что я в своих бесполезных усилиях быстро дойду до изнеможения и откажусь от затеи. Концерн «Комбинация» – это государство в государстве. Имеет, помимо собственной Службы безопасности, собственные деньги, магазины, больницы, бордели. Проникнуть туда можно только на манер иностранного шпиона. А нынче любой шпион начинает с дальней технической разведки.
Вызвал кибероболочку, малый Терешка явился на экран бодреньким Джинн Хоттабычем.
– Слушаю и повинуюсь.
– Кого ты слушаешься, бездельник? Как же ты допустил, что бедный директор по имени Медб был стерт из памяти народной, будто он блоха какая-то?!
– Как у тебя обычно, вопрос не по адресу. Ты же знаешь, что я кибернетический элемент, без личности. Поэтому кричать на меня не надо. Я ведь обязан пользоваться твоим кодом доступа, то есть, везде оставлять твою визитную карточку. Значит, ты бы мигом засыпался и по возвращении из славного похода тебя бы поджидал арестантский воронок. А стал бы я самостоятельно активничать, меня тут же бы стерли на всех информационных носителях.
– Хорошо, отнекиваться ты научился, будто не кибернетический вовсе, а самый что ни на есть белковый и настоящий. Я был о тебе лучшего мнения. Помоги мне выволочь за жирок и на холодок сотрудника «Комбинации» с имечком Мур. Мы отправимся вдвоем в информационную среду, но я воспользуюсь чужими, то есть ворованными кодами доступа, мне запечатлеваться нечего.
– Персональная слежка напрочь запрещена.
– Я же следователь.
– А санкция на компьютерное дознание, мой старший брат? Ну, где она, где?
– Мур уже нанес непоправимый ущерб здоровью двух десятков людей. Ну-ка вспомни, первый закон роботехники.
– Это что-то вроде клятвы Гиппократа, пафосная чепуха. Кстати, ты тоже собрался принести вред этому Муру.
– Если ты не поможешь, то нанесешь вред мне.
– Ладно уж, хоть надоело, но выручу тебя опять, – капризным тоном заявляет Терешка-малый. – При очередном запросе транспортной службы я включу Мура в список нарушителей правил парковки "клопа", или в реестр водителей, пропустивших очередное переосвидетельствование. Сам понимаешь, есть правила, которые нарушить обязан каждый человек, находящийся в здравом рассудке. Отпираться ему не будет резона. Даже "Комбинация" возражать не станет, когда твой Мур отправится в транспортную службу, чтобы избежать повестки в суд. А на выходе оттуда, ты сможешь познакомиться с ним поближе. Произойдет это не позже, чем завтра.
4
Терешка-малый поработал на славу. Даже нашел Мурову фотокарточку для опознания. Я тоже кое-что предпринял по своей линии. Нашел приятеля с большим фингалом под глазом, того, что всегда не прочь выпить и побузить, особенно если общественность не наблюдает за ним бдительным оком. И когда Мур В200 выходил из транспортного управления на бульвар, любитель дурного отдыха, пройдясь мимо, отдавил "объекту" носок ботинка и ухватил в пригоршню изрядный кусок его куртки. Далее разговор сложился так.
ЗАДИРА. Если ты мне не извинишь то, что я наступил на твою ногу, я тебе голову оторву.
МУР. Да ладно, пустое. Пропустите.
ЗАДИРА. Как это пустое? Кто это пустой? Я – пустой?
МУР. Говорю же вам – пустяки. Я спешу.
ЗАДИРА. А я, значит, и спешить никуда не могу?! Я, выходит, мусор, меня и извинять не надо. Всячески показываешь, что от одного моего прикосновения ты из чистого ангела грязной свиньей стал? Намекаешь, что таких, как я, давить и топтать можно? Ну, так ты жестоко просчитался.