Демоница вскинула на него полный ужас взор. Нет. Нет. Черты совсем другие. Глаза – карие.
– Помнишь, Айлла? – В этот момент иллюзия на миг истончилась, и его взор полыхнул алым.
В следующее мгновение они сделали поворот, потом еще один, и оказались на площадке, где днем играли дети. Девушка не успела и вскрикнуть, когда ее утащили в темноту и прижали спиной к стене, крепко держа за запястья. Она попыталась вывернуться, но в результате оказалась зажатой между его телом и кирпичной кладкой. Все произошло так быстро, что Айлла только сейчас сообразила позвать на помощь. Но не удалось выдавить ни звука. Магия, проклятая магия Ракхаров, лишила ее голоса. Шиасу же наклонился к ней, так, что девушка могла видеть только его лицо, и прошептал:
– Если закричишь, я убью каждого, кто подойдет… или может, просто поцеловать тебя? – мужчина хищно улыбнулся. – Я еще не решил…
Несколько секунд Шиасу искренне наслаждался ужасом в синих глазах. А потом… стало противно и больно. Разве так должна смотреть любимая женщина? И ведь некоторое время назад он, скрипя зубами, наблюдал, как она ворковала со своим Наенги! Может, правда, оставить ее в покое, как советовал дядя? Однако Шиасу даже не смог разжать пальцы на ее запястьях. Как он хотел сейчас просто утащить ее к себе, похитить как дракон в глупых человеческих сказках, как хотел… Кровь горела при виде этой женщины, внутри все просто полыхало. Его колотило от желания припасть сейчас к этим губам и пить, пить их, пока она не позволит ему уложить ее на постель и продолжить то, от чего он, дурень, отказался тогда… в последний раз. Целовать бы ее всю, абсолютно всю, ласкать бы везде, гладить, нежить… Он сделал бы все, чтобы его девочка стонала от удовольствия и, забывшись, требовала продолжения, чтобы обнимала его и целовала в ответ, чтобы смотрела с восхищением и нежностью, чтобы смеялась от счастья и мечтала об общих детях. Хаос, почему раньше это казалось таким смешным, таким не важным? Как он мог не понимать, что любовь этой женщины – это роскошь, которую нужно заслужить, это дар, который нужно ценить, это счастье, которое надо оберегать. Как ему теперь всё исправить? Как убрать эту ярость из ее глаз и – хуже – этот ужас?
Пальцы сами разжались, скользнули по ее рукам к шее и приподняли ее голову. Несколько минут Шиасу просто смотрел на нее.
– Прости меня, – прошептал он. – Прости меня…
Первый страх прошел, и Айлла была готова биться за свою свободу со всей яростью, которая текла вместе с кровью по ее демоническому телу. Она не отдаст то, к чему так долго стремилась! Не отдаст! Будет кричать, вырываться, колдовать, драться, все, что угодно, но больше она в плен не пойдет. Пусть хоть режут. Ей потребовалась лишь пара секунд, чтобы призвать магию, но, когда Шиасу отпустил ее запястья, девушка замешкалась, не понимая, что происходит, что за подвох. И уж никак она не ожидала этих слов.
– Прости меня… – и мужчина прижался лбом к ее лбу.
Ей показалось, что ее ударили. Она застыла, не понимая, что чувствует, не в силах разобраться в том наплыве эмоций, которые ее захватили. Ей захотелось кричать, ударить, расцарапать его гнусную физиономию – и одновременно плакать. Навзрыд, горестно, в голос. За что, за что ты, сволочь, извиняешься? За плен? За «поводок»? За то, что предал? Голос снова вернулся, но… всех этих чувств было столько, что слов, обычных слов просто не хватало. Первым делом Айлла попыталась оттолкнуть Шиасу. Но он стоял крепче той стены. Тогда девушка ударила. Обоими кулаками, сильно, больно, несколько раз. Однако он все равно не отстранялся. Да и что этому проклятому демону ее усилия…
– Нет, – продолжила бить Айлла, просто другим способом. – Я не прощу.
Шиасу чуть отстранился и посмотрел ей в глаза. И ей вдруг сразу захотелось взять свои слова обратно. Но она лишь гордо вскинула голову и процедила.
– Никогда, – и тут же все испортила, добавив: – Никогда, слышишь?!
Демон улыбнулся, уперся руками в стену по обе стороны от нее и чуть наклонился.
– Я хочу тебя обратно.
Глаза Айллы полыхнули почти ненавистью.
– Неужели меня кто-то до сих пор хочет выкупить? Нерки или Феестины? Или дядя придумал, куда меня еще продать?
– Дядя сказал оставить тебя в покое, – покачал головой Шиасу. – Я хочу, чтобы ты вернулась ко мне. И мы были вместе. Как мужчина и женщина.
Айлла опешила. Она отклонилась так сильно, как только могла, помолчала и наконец ответила:
– Слушай своего дядю, Шиасу.
Сейчас Айлла поняла смысл выражения «взгляд режет как ножом». Именно это она испытывала от взора демона – будто кожу полоснули лезвием. Больно. Почему же так больно?
– Я не отступлюсь, ты же знаешь.
– Нет, – покачала головой Айлла. – Не знаю.
– Мы будем вместе. И все у нас будет хорошо.
Вновь захотелось плакать. Как долго она ждала этих слов. Но время для них прошло.
– Снова похитишь и запрешь в своем особняке? – выдала она свой самый жуткий страх. Теперь это действительно казалось ужасным.
– А ты хочешь этого? – он улыбнулся. Айлла помнила эту улыбку, тягучую, нахальную, такую обаятельную.
– Нет!
– Тогда не буду похищать, – легко согласился Шиасу.
– Правда? – не поверила девушка.
– Правда, – серьезно кивнул мужчина.
– Пообещай мне, что не будешь принуждать, – потребовала Айлла.
– А что мне за это будет?
– Нет, ну ты вообще обнаглел!!!
– Один поцелуй, – предложил Ракхар, не ведая, что похожий разговор совсем недавно случился у любимого дядюшки. – Один поцелуй – и я поклянусь, что не буду тебя силой никуда забирать.
«Нахал», – думала Айлла. Соблазн оказался велик. Что есть по сути один поцелуй? Несколько мгновений прижаться губами. И все – клятва у нее в кармане. А клятва демона стоит дорого. Это ее безопасность. Один поцелуй – и полная безопасность. Но есть Итвальд. Итвальд… и пусть они никогда не говорили на тему верности или отношений в принципе, однако Айлла не могла представить его целующимся с другой женщиной ради каких-либо целей. Нет, только не пока они вместе. Да и вообще разве это не подразумевается само собой?
– Если ты готов отдать свою клятву за поцелуй, значит, ты уже все решил, – усмехнулась Айлла. – И следовательно, поцелуй не может изменить это решение. Ведь так? Или тебе действительно наплевать на мое согласие?
Шиасу, который последние несколько секунд мог думать только о поцелуе, не сразу понял, о чем она говорит, а когда сообразил, разозлился. Но злость тут же сменилась весельем и даже некоторой гордостью. Мужчина коснулся большим пальцем ее губ, провел по ним, потом скользнул ниже, приподнял ее лицо за подбородок и склонился так, что девушка ощутила его дыхание.
– Ты права, – прошептал он… и отстранился. – Мне не наплевать на твое согласие. Но я добьюсь его. И ты это знаешь. Скоро увидимся, моя дорогая. Если что, я остановился в гостинице «Розмарин и ель». И жду тебя.
Подарив ей еще одну улыбку, демон развернулся и ушел.
Просто, без всяческих спецэффектов.
Хотя, на взгляд Айллы, спецэффектов и так хватало.
Девушка с трудом сделала пару шагов и тяжело опустилась на лавочку. Ноги просто подгибались. Хаос, ужас-то такой… Ее до сих пор потряхивало от произошедшего. Шиасу ее нашел… Этот страх так долго преследовал Айллу, что она никак не могла прийти в себя. Заново она переживала это жуткое чувство беспомощности, плена. Сколько раз демоница просыпалась от кошмаров, что снова в неволе. И вот сегодня – снова испытала его на себе. Если бы Шиасу ее не освободил, она бы… наверное, попыталась бы убить, покалечить, закричать – и плевать на последствия. На то, сколько людей погибнет, на то, выживет ли сама. Лишь бы Саша и Мици не пострадали. Только ради них она готова вновь оказаться в плену, но без боя она не сдастся. Так почему же, хаос побери, она не согласилась на клятву? Подумаешь, поцелуй. Итвальд бы понял. Если бы он увидел. А он не увидел бы. Хаос, тогда почему…
«Надо возвращаться, и так подозрительно. Говорить или нет?» – Айлла с трудом поднялась и вернулась к их столику. Наверное, зря. Ито с Сашей и Мици еще не пришли, а Ихаро лихо кружил в танце какую-то красотку.
Итвальд не пришел в восторг от идеи сопровождать сестру Айллы. Да, сам решил, сам вызвался, но… но… он все еще помнил, как принял ее за Лию. Вроде мелочь… но нет, не в этот день. Мужчина не хотел признаваться сам себе, однако где-то очень глубоко в душе он надеялся, что сегодня Ли-Анари укажет ему на Айллу. Демоница ему нравилась. Очень нравилась. Она подходила ему по всем параметрам. Как же легко и хорошо с ней всегда… Может, действительно дело в ее иномирном происхождении? Но разве любовь делает различия? Или богиня посчитала, что и так все понятно? Наверняка так и есть… «Однако почему я тогда обратил внимание на Шани?» Сначала мысль напугала. Итвальд при всей его изворотливости обладал весьма правильным воспитанием и заглядываться на сестру своей девушки считал непорядочным.
«Да и… как можно на нее заглядываться, когда рядом Айлла? Роскошная, красивая, умная, полная особенного внутреннего достоинства, в будущем с прекрасной профессией и при этом настоящая. Шани же… милая, веселая, весьма симпатичная, но пока еще такая маленькая. Не по возрасту даже, а по состоянию души». В общем, прелестная, однако не про него. Вот только улыбка… Просто глаз не отвести. Будто солнце в хмурый день. И бьет прямо в сердце… Да… Но улыбка – это просто мимика, куда важнее качества человека. Кстати, Ихаро не заинтересовался. Нужно ее с Эно познакомить». Последняя мысль почему-то не понравилась, хоть никаких противоречий в ней Ито не нашел.
– А у нас тоже похожий праздник есть, – вдруг произнесла девушка. – Только он не столько любви, сколько плодородия. И его в городах как-то особо не празднуют. А вот в деревнях – обязательно. Вроде как не погуляешь как следует, богиня обидится и урожая лишит.
– И лишала?
– Не знаю, если честно. Я никогда всем этим земледелием не интересовалась. Однако праздновать мне нравилось.