Однако инфляция сопряжена с неопределенностью и высокими издержками. Инфляцию нельзя считать идеальным инструментом для решения проблемы нулевой нижней границы. Инфляцию сложно контролировать, потому что она зависит от ожиданий людей в той же мере, что от фактической монетарной политики. Мы видели, что очень сложно при достижении нулевой нижней границы спровоцировать инфляцию[219]. Как только инфляция набирает темп, она может выйти из‑под контроля и привести к серьезным искажениям ценовой системы. Кроме того, неожиданная инфляция приводит к издержкам, поскольку людям приходится адаптироваться к изменению общего уровня цен[220].
Введение платы за ликвидность ликвидирует нулевую нижнюю границу, не приводя к сопряженным с инфляцией неопределенности и издержкам. Исторически плата за ликвидность считалась непрактичной из‑за связанной с ней административной нагрузки. Представьте, что кому‑то приходится собирать ежемесячную плату за каждую банкноту и монету. Но криптовалюта позволяет решить эту проблему. В этом случае плата за ликвидность может с минимальными затратами взиматься постоянно[221].
Плата за ликвидность естественным образом изымает деньги из обращения. Чтобы обеспечить стабильность цен, органу монетарного регулирования также необходим инструмент для ввода денег в обращение. Простым и эффективным инструментом ввода денег может стать безусловный доход.
Безусловный доход обычно не рассматривают как инструмент монетарной политики. Но это идеальный инструмент монетарной политики, направленной на поддержание стабильности цен. Рассмотрение безусловного дохода в качестве инструмента монетарной политики также обнажает несправедливый характер монетарной политики существующей банковской системы. Мы не знаем ни единой причины, в силу которой ограниченное число частных организаций должно получать привилегированный доступ к деньгам. Но в нынешней банковской системе некоторые животные равнее других.
Безусловный доход, напротив, по сути, справедлив. Независимый орган монетарного регулирования эмитирует деньги, просто распределяя их между гражданами. Все, вне зависимости от личных качеств, статуса, занятости и возраста, получают одинаковый безусловный доход. Таким образом, концепция безусловного дохода близка к концепции гарантированного базового дохода[222].
Однако используемый в качестве инструмента монетарной политики безусловный доход недостаточен для того, чтобы позволить жить над чертой бедности. Его неверно называть базовым. Более того, безусловный доход представляет собой лишь средство достижения стабильности цен. По сути, он не фиксирован, и, следовательно, его нельзя гарантировать. Чтобы поддерживать стабильность цен в динамической экономической среде, государственному органу монетарного регулирования придется время от времени изменять размер безусловного дохода.
Сейчас прибыль от эмиссии внешних денег центральными банками, как правило, получает государство[223]. Некоторые предложения в сфере безопасного банковского дела (например, концепция положительных денег) предусматривают сохранение текущего положения вещей путем передачи государству только что эмитированных денег. Мы против такого подхода. Наше предложение использовать безусловный доход может показаться несущественным, если государство представляет народ. Однако ввод денег в обращение через безусловный доход имеет два серьезных преимущества. Во-первых, очень важно, что постоянное распределение безусловного дохода среди населения запускает монетарную политику немедленно и повсеместно. Люди используют свой безусловный доход либо для потребления, либо для инвестиций. Однако если бы деньги вводились в обращение через государственные расходы, политические процессы оказывали бы влияние на то, как, где и когда деньги попадали бы в экономику. Воздействие на ценовую систему в этом случае стало бы непостоянным и не мгновенным. Если необходимо обеспечить стабильность цен, государственные расходы представляют собой низкопробный инструмент монетарной политики. То же можно сказать о текущей монетарной политике, которая также приводит к искажению цен. Центральные банки, покупая финансовые активы, вводят деньги в обращение, и это сказывается на стоимости таких активов. Введение денег в обращение без искажения цен возможно лишь при использовании безусловного дохода в качестве инструмента монетарной политики[224].
Во-вторых, в системе, где деньги вводятся по государственным каналам, орган монетарного регулирования испытывает более сильное политическое давление. Такая обстановка может подталкивать государство к повышению сеньоража за счет стабильности цен. Если конституция обязывает орган монетарного регулирования вводить деньги в обращение лишь через безусловный доход, то влияние государства на монетарную политику минимизируется.
Подчеркнем: безусловный доход представляет собой побочный продукт монетарной политики, а не ее цель. Единственная ее цель заключается в обеспечении стабильности цен. Использование инструментов монетарной политики с единственной целью поддержания стабильности цен должно жестко регулироваться нормативно-правовыми актами.
В отличие от применяемых сейчас инструментов монетарной политики, плата за ликвидность и безусловный доход по своей сути прозрачны, понятны и эгалитарны. Если орган монетарного регулирования намерен использовать свои инструменты не с целью обеспечения стабильности цен, то у него лишь два варианта действий — либо субсидировать всех граждан посредством повышения безусловного дохода, либо обложить всех граждан налогом посредством повышения платы за ликвидность. При помощи монетарной политики сложно предоставить преимущество конкретным группам интересов или провести санацию частных организаций, не прибегая к открытому нарушению конституционных законов. Чтобы лучше защитить монетарную политику от политического влияния, необходимо обеспечить ее максимальную независимость от других ветвей власти[225].
Строгая нормативно-правовая среда, независимая от государства, разрывает тесную связь монетарной и фискальной политики. В настоящее время центральный банк не только передает свою прибыль государству, но и использует государственные облигации для осуществления монетарной политики. После кризиса 2007–2008 гг. объем государственных облигаций на балансе ФРС вырос до беспрецедентного уровня. Не стоит забывать и о том, что требования к капиталу подталкивают банки к приобретению государственных облигаций. Если государство не может обеспечить собственный долг, центральным банкам приходится вмешиваться в ситуацию, поскольку иначе банки скоро начнут нести убытки, а это приведет к панике и искажению цен.
В финансовой системе без банковского дела орган монетарного регулирования может отказаться от спасения государства. А государству, в свою очередь, придется разрабатывать бережливые — не обязательно сбалансированные — бюджеты. Не нарушая конституционный закон об ограничении монетарной политики использованием двух инструментов, платы за ликвидность и безусловного дохода, орган монетарного регулирования не сможет ни покупать, ни гарантировать государственный долг. Государства больше не смогут незаметно распределять неподъемные траты среди населения, провоцируя рост инфляции.
Если государство не сможет обеспечить свой долг, у него не останется иного выбора, кроме как объявить о дефолте и вести переговоры со своими кредиторами. При дефолте убытки понесут все держатели государственных облигаций. Однако правило системной платежеспособности не допустит макроэкономических последствий, поэтому системного кризиса удастся избежать. Не имеющие отношения к государственному долгу организации и частные лица не понесут убытки.
Если государство сможет объявлять о дефолте, не ставя при этом под удар финансовую систему, граждане станут менее охотно одалживать ему деньги. И если им покажется, что государство ведет себя безответственно, они смогут потребовать повышения процентных ставок или вообще отказаться одалживать. Государству придется заручиться доверием своих потенциальных кредиторов, то есть граждан, чтобы тратить больше, чем оно зарабатывает[226].
Правило системной платежеспособности предотвращает возникновение системных эффектов, проистекающих не только из государственного дефолта, но и из дефолта вообще. Организованный в соответствии с правилом системной платежеспособности кредит не имеет сетевых характеристик. Он также не является общественным благом. Причины, в силу которых мы считаем организацию денег задачей государства, неприменимы к сфере кредита.
В финансовой системе, лишенной банковского дела, государство должно перестать предоставлять кредитные гарантии, которые изначально были разработаны для предотвращения банковской паники. Так, внедрение правила системной платежеспособности устраняет необходимость в страховании вкладов, обращении к кредитору последней инстанции и предоставлении всеобъемлющих гарантий системно значимым организациям.
Вместе с государственными гарантиями исчезает и необходимость в широкомасштабном регулировании. Государству не приходится иметь дело с требованиями к капиталу с учетом риска, моделями внутренней оценки риска, резервными требованиями и бесконечным числом других форм регулирования, которые определяют текущую организацию кредита.
В финансовой системе без банковского дела кредит уже не требует особого обращения. Для его регулирования государству необходимо разработать конкурентную нормативно-правовую базу, в рамках которой финансовая отрасль будет рассматриваться точно так же, как любая другая. По сути, такая база включает эффективное законодательство, обеспечивающее исполнение частных контрактов, ответственность для участников рынка за мошенничество, а также антимонопольное законодательство, предотвращающее картелизацию или монополизацию рынков крупными игроками