Высокое мужество и находчивость проявили дехкане Исраиль и Мамед. По заданию командования они были направлены с донесением в штабы 1-го и 3-го кавалерийских полков. Незаметно Исраиль и Мамед пробрались сквозь басмаческие заставы. Минуя вражеские заслоны, на бурдюках они некоторое время плыли по течению реки Сурхаб, а затем, преодолев опасную зону, кратчайшим путем доставили донесения по указанным адресам.
Помощь прибыла вовремя. Гарнизон еще удерживал крепость. Вступившие в бой кавалерийские части разгромили банду матчинского бека. Главарю не удалось скрыться. Абду-Хафиз был взят в плен.
Но другие банды продолжали совершать погромы. В августе 1921 г. в район Гарма вторгся отряд дарвазского бека Ишан Султана численностью в 1000 человек. Он попытался взять реванш за поражение матчинского главаря. Однако его постигла та же участь. Силами 2-го кавалерийского полка (командир Панкеев) и 8-го стрелкового батальона под командованием Абрамова банда Ишан Султана была разгромлена. Главарь, переодевшись в женскую одежду, под паранджой скрылся из города.
В августе осложнилась обстановка в районе Куляба. В это время Кулябский гарнизон насчитывал около 80 человек, имел слабое вооружение, небольшие запасы продовольствия и фуража. С началом боевых действий гарнизон пополнился 12 местными активистами.
Басмачи, пользуясь малочисленностью Кулябского гарнизона, заняли ряд перевалов и окружили крепость. Бойцы и находившиеся вместе с красноармейцами руководители местных органов власти, испытывая голод и нехватку боеприпасов, 11 суток днем и ночью отбивали атаки противника.
Прибывшие части Красной Армии и отряды народных добровольцев несколько дней вели упорные бои с бандами.
К концу августа 1921 г. шайки басмачей были изрядно потрепаны. Большие потери вынудили их значительно сократить число нападений на местное население. Наступило временное затишье. Пока курбаши Восточной Бухары и прилегающих районов разрабатывали планы новых антисоветских действий и пополняли свои шайки, из-за рубежа подвозились вооружение и боеприпасы.
Использовали передышку и местные партийные и советские органы. Они усилили разъяснительную работу среди населения, проводили собрания дехкан. Особое внимание уделяли духовенству. На курултаях, куда приглашались лица духовного звания, шел разговор о сущности Советской власти, о ее планах и задачах. Это давало положительные результаты. Нередко духовенство принимало решение о поддержке Советской власти и Красной Армии в борьбе с басмачами.
Борьба за массы средствами убеждения являлась одной из главных форм борьбы с басмачеством не только в Восточной Бухаре, по и в целом в Средней Азии. Таков был ленинский курс. Указывая направление деятельности партийных и советских органов Средней Азии, В. И. Ленин в 1921 г. требовал «завоевать доверие туземцев; трижды и четырежды завоевать; доказать, что мы не империалисты, что мы уклона в эту сторону не потерпим.
Это мировой вопрос, без преувеличения мировой.
Тут надо быть архистрогим.
Это скажется на Индии, на Востоке, тут шутить нельзя, тут надо быть 1000 раз осторожным»[43].
В августе и сентябре 1921 г. в Бухарской Республике проводились важные политические мероприятия, связанные с подготовкой II Всебухарского курултая народных представителей. В период его подготовки на территории Бухарской Республики (кроме районов активных действий басмачей) революционные комитеты как временные органы упразднялись. Вместо них создавались Советы народных депутатов, которыми руководили избираемые на один год аксакалы (старосты). Курултай, проходивший с 18 по 23 сентября 1921 г., принял новую конституцию, в которой нашли отражение основные положения конституции Российской Федерации и Туркестанской Республики, избрал ЦИК и его Президиум, сформировал новое правительство во главе с Файзуллой Ходжаевым.
Короткую передышку внутренние и внешние реакционные силы использовали для спешной подготовки банд Восточной Бухары и прилегающих районов к новым выступлениям. В это время из Афганистана от бывшего эмира Бухары прибыли представители. Они усиленно пропагандировали идею борьбы за возрождение бухарского эмирата, старались объединить разрозненные и начавшие враждовать между собой банды, не уставали подчеркивать, что бывшему эмиру оказывает всестороннюю помощь Англия.
В первой половине сентября 1921 г. в Восточной Бухаре состоялось нелегальное совещание басмаческих руководителей, на котором было принято решение о совместном выступлении с целью свержения народной власти в Восточной Бухаре. Это сборище провозгласило Ибрагим-бека главарем басмачества Восточной Бухары. Практически под его влияние попали даже отдельные банды, действовавшие на территории Центральной и Западной Бухары. Но, опасаясь, что в случае успеха Ибрагим-бек захватит власть, бывший эмир через своих агентов принимал меры к ограничению его самостоятельности.
15 сентября 1921 г. отряды Ибрагим-бека развернули боевые действия. Главные их силы (около 4 тыс. басмачей) 23 сентября осадили Душанбе. Но им не удалось захватить город. Подоспевшие 18 октября 1921 г. части Красной Армии сняли осаду.
Однако положение в Восточной Бухаре к середине октября 1921 г. оставалось сложным. В руках басмачей находились Файзабадский, Кулябский, Гармский, Курган-Тюбинский, Кафирниганский, Гиссарский и Каратегинский округи. Успехам басмачей содействовали пантюркисты, пробравшиеся на различные высокие должности. Пост военного комиссара занимал ярый националист Абдулхай Арифов. Во главе республиканской милиции стоял бывший турецкий полковник Али-Риза. Ярым врагом Советской власти был сам председатель Бухарского ЦИК Усман Ходжа Пулатходжаев. Занимая высокие посты в советских органах, эти люди знали обо всех планах, разрабатываемых против басмачей. Они выдавали их противнику, тайно снабжали басмачей оружием, боеприпасами и продовольствием. Осенью 1921 г., когда басмачи активизировались, некоторые пантюркисты открыто перешли на их сторону. В числе бежавших в стан врага оказался председатель ЧК Муэтдин Максум-Ходжаев. Занимая этот ответственный пост, он сформировал отряд в 250 человек. На сторону басмачей переметнулся шерабадский военный комиссар, бывший офицер турецкой армии Хасан-эфенди с отрядом в 50 человек.
Силы контрреволюции готовили новое крупное выступление против Советской Бухары — авантюру Энвер-паши.
Глава IIIВраги мирного труда
В ноябре 1920 г. войска Южного фронта штурмом взяли Перекоп и освободили Крым, сбросив в Черное море остатки разбитой армии барона Врангеля. Командующий Южным фронтом М. В. Фрунзе телеграфировал в Москву В. И. Ленину, Центральному Комитету партии: «Армии фронта свой долг перед Республикой выполнили. Последнее гнездо российской контрреволюции разорено…»[44]
На протяжении долгих лет, пока шла война, советские люди, открывая газеты, прежде всего искали очередную оперативную сводку о положении на фронтах. Но настала долгожданная пора, и тяжелая, кровопролитная война завершилась победой. 15 декабря 1920 г. «Правда» напечатала следующее извещение: «Вследствие прекращения боевых действий на фронтах Полевой штаб Реввоенсовета Республики приостанавливает выпуск очередных оперативных сводок».
«Спокойствие на фронтах — работа в тылу» — так была озаглавлена передовая «Правды», опубликованная в тот же день. Прекращение выпуска военных сводок, говорилось в передовой, означает, что страна вступила в новую полосу развития, полосу мирного социалистического строительства.
На всю страну прозвучало обращение VIII Всероссийского съезда Советов, собравшегося в Москве в декабре 1920 г.: «Трудящиеся России, этими тремя годами величайших лишений, кровавых жертв вы завоевали себе право приступить к мирному труду. Отдадим же этому труду все силы. Пусть не будет на нашей Советской земле ни одного человека, способного к труду и неработающего. Пусть не будет ни одного станка, стоящего втуне. Пусть не останется не засеянной ни одной десятины пахотной земли…
Победители Колчака, Деникина, Юденича и Врангеля, высший орган власти в стране, Всероссийский съезд Советов, зовет вас на новую борьбу и к новым победам.
Да здравствует наша победа на трудовом фронте!»[45]X съезд РКП (б), состоявшийся в марте 1921 г., наметил программу борьбы за восстановление и подъем экономики. Съезд по докладу В. И. Ленина принял решение о переходе к новой экономической политике (нэп). Переход к нэпу укреплял союз рабочих и крестьян на прочной экономической основе, создавал необходимые предпосылки для успешного восстановления и развития народного хозяйства.
В стране ширилась мирная созидательная работа. Веселый перестук плотницких топоров и песня пахаря сливались с мерными ударами рабочего молота. Громче и энергичнее звучали гудки заводов и паровозов.
Развернулась восстановительная работа и в Средней Азии. Здесь трудящимся пришлось столкнуться с большими трудностями. Послевоенная экономическая разруха — тяжелая, огромная по стране в целом — была в Туркестане особенно тягостной. К началу 1921 г. продукция сельского хозяйства уменьшилась по сравнению с довоенным временем в три раза. Также втрое сократилось поголовье скота. Половина ирригационных сооружений (а без них земледелие в Средней Азий невозможно) пришла за время войны в негодность. В 1915 г. было собрано 14 млн. пудов хлопка, а в 1920 г. — 650 тыс. пудов.
В пять раз сократилось и без того не слишком значительное промышленное производство. В бедственном положении находился транспорт, не справлявшийся с перевозкой необходимых грузов.
Трудящиеся Средней Азии, засучив рукава, взялись за восстановление народного хозяйства. Шедшее первоначально медленнее, чем в центральных районах России, восстановление экономики Туркестана в дальнейшем все более набирало темпы. В 1924–1925 гг. валовая продукция промышленности достигла почти четырех пятых довоенного уровня.