Семь километров от Кадникова до Григорьево-Пельшемского монастыря, основанного в 1426 году святым Григорием Пельшемским, из рода галичских бояр Лопотовых (предание рассказывает, что он прожил 127 лет), мы преодолевали на гусеничном тракторе (даже мощные грузовики типа «Урал» здесь не проходят). Приближаясь к реке Пельшме, ощущаешь зловоние и видишь белые, потрескавшиеся мертвые берега, лишенные всякой растительности, черную воду без признаков жизни. Трактор то падает в яму, то, сильно накреняясь вбок, идет вдоль реки. Местные рабочие рассказывали, что река погибла уже в 70-е годы из-за сбросов в нее вредных химических веществ Сокольского целлюлозно-бумажного комбината. Жители деревень, расположенных вдоль реки (Дор, Лопотово), давно покинули их, и они стоят, чернея разрушенными избами.
Постройки древнего монастыря ХУП—ХУШ веков разрушены еще до войны, их остатки лежат в руинах, вся территория заросла бурьяном в человеческий рост, деревьями и крапивой. Мощи святого старца исчезли, как пропали и святыни, связанные с его почитанием в этих местах, — железные вериги и кольчатая рубашка, которую надевал святой, умерщвляя свою плоть. По преданиям, в монастыре сохранялись иконы святого
Дионисия Глушицкого, с которым Григорий Пель-шемский дружил и у которого в сосновце прожил десять лет, занимаясь переписыванием книг. В советское время в монастыре был детский дом, позднее переехавший отсюда в другое место, но сохранивший территорию монастыря для нужд подсобного хозяйства.
Так же на тракторе нам пришлось добираться до другого монастыря Кадниковского уезда — Семиго-родной пустыни, основанной в XV веке среди густого леса и болот монахами Дионисиево-Глушицкого монастыря. Семь небольших гор с селениями на них в древнее время дали название волости «Семигород-ная», а по волости — и обители. Главную святыню и достопримечательность обители составляла чудотворная икона Успения, написанная, по преданию, известным иконописцем святым Дионисием Глушицким.
Другой достопримечательностью обители был очень изящный ковчег больших размеров и оригинальной формы, хранившийся в ризнице на особом столе. Дверцы ковчега украшали живописные изображения Неопалимой Купины и Архистратига Михаила работы В. Боровиковского.
От огромного монастыря (жители его называли городом) почти ничего не сохранилось. Еврейские большевики до основания уничтожили все церкви и высокие стены с башнями, сохранились лишь кельи (в них устроили психинтернат). Ни икон, ни ковчега с живописью Боровиковского не сохранилось. Куда они пропали, никто не знает — ни местные жители, ни областные музейные работники. Старожилы рассказывают, что в 30-е годы, когда «очищали» церкви, книги, иконы, кресты бросали в большие костры на территории монастыря. Один из них вспоминает, что сам разбирал монастырскую церковь на кирпич для своего дома.
Заоникиева Богородицкая пустынь, основанная св. Иосифом в XV веке в 14 км от Вологды, потеряла значительную часть своих сооружений, а оставшаяся находится в руинах — собор, теплая церковь, стены, башни лежат как после бомбежки. Пропали мощи св. Иосифа и камень преподобного Серафима Саровского. Между руин бродят дети, воспитанники детского дома, который расположился в бывших кельях. В 30-е годы, по рассказам старожилов, в монастыре располагался спецпоселок, где содержались сосланные крестьяне с западнорусских земель, которых местное население называло «крестоватики». С питанием в поселке было плохо, «крестоватики» пухли от голода и тихо умирали, находя последний покой в общей могиле в «веретье», недалеко от пустыни.
Ни один «крестоватик» на родину не вернулся. Местные жители, которые пытались им помочь, подвергались репрессиям.
Еще в 20-е годы на изгибе высокого берега реки Мологи, среди соснового бора, стоял основанный купцами Строгановыми Николаевский монастырь, обнесенный каменной стеной с башнями, являя собой со всех сторон сказочное зрелище. Первые упоминания о монастыре относятся к XV веку. Сохранившиеся в 20-е годы постройки монастыря относились к XVI — началу XIX века. Старожилы рассказывают, как в 30-е годы по окрестным деревням ходили приезжие из города члены Союза воинствующих безбожников и требовали подписать письмо о ликвидации монастырских церквей, а равно и тех, кто подписать откажется, грозя объявить таких кулаками или подкулачниками со всеми вытекающими отсюда в то время последствиями. Люди были так парализованы страхом, что большинство письмо подписали. Сооружения монастыря (кроме келий) были взорваны и потихоньку разбирались на кирпич. В 60-70-е годы еще сохранилась каменная ограда, внутри которой располагались длинные корпуса братских келий. С западной стороны к зданиям келий примыкали настоятельские покои с деревянной светелкой наверху. На ее фасаде, выходящем на монастырский двор, располагалась веранда, украшенная резьбой. Тут же находилось здание поварни, трапезной.
Все это было утрачено в 60-70-е годы, ибо памятники находились без присмотра. Нижняя часть построек была использована для фундамента огромного здания базы отдыха Череповецкого металлургического завода.
Из Моденского монастыря мы направляемся к местечку Сосновец, где, по данным старого путеводителя, находились мощи святого Дионисия Глушицкого.
В Большой советской энциклопедии (3-е издание) о нем сказано: «Дионисий Глушицкий (1362—1437), русский живописец, резчик по дереву, книгописец, игумен ряда монастырей, основанных им на берегу реки Глушица».
До нашего времени дошло несколько произведений художника. В Третьяковской галерее находится известная, наверное, всем любителям русского искусства икона, один их выдающихся образцов русского иконописания, школа-портрет «Кирилл Белозерский» (1424). В Вологодском краеведческом музее можно увидеть иконы «Успение» и «Иоанн Предтеча в Пустыне». Искусство Дионисия пронизывают удивительная теплота и человечность образов.
Родился Дионисий близ города Вологды, но кто были его родители и как он провел детство и юность, неизвестно — не сохранилось никаких сказаний. По его поступкам и творчеству можно судить, что натура эта была тонкая, мятущаяся, деятельная, не знавшая покоя и жившая в постоянном молитвенном напряжении. В Спасо-Каменном монастыре на Кубенском озере начинается подвижническая жизнь святого Дионисия. Его учителем становится святой Дионисий Святогорец.
Ища уединения, Дионисий Глушицкий перебирается на другую сторону озера и в местности под названием святая Лука возводит храм (позднее святолуцкий монастырь). Но вокруг вновь собираются люди, и подвижник уходит в глубь лесов на реку Глушицу, где близ села Устья в 1402 году основывает Глушицкий Покровский монастырь, получивший в 1407 году статус Лавры, ставший центром развития иконописания, живописи и книгописания. суета жизни вновь стала тяготить инока, и, бросив все, он тайно ушел из монастыря и поселился в удивительно красивом лесу, среди болот, под толстой сосновой кущей, отчего это место прозвали «Сосновицы». Тут и был основан Сосновецкий Глушицкий монастырь, мощи святого Дионисия были положены в церкви Иоанна Предтечи. Всю свою жизнь Дионисий Глушицкий писал иконы, резал по дереву, шил одежды, переписывал книги и даже ковал. Все созданное им он рассылал по окрестным храмам и монастырям, многие из которых были построены им же.
Всего преподобный Дионисий создал пять мужских монастырей и один девичий — во имя святителя Леонтия Ростовского — для своих учениц и руководил ими всеми. Сам же он дважды посещал своего авву, архиепископа Ростовского Дионисия, бывшего игумена Спасо-Каменного монастыря, в епархию которого входила и страна Вологодская. святитель благословил его иконой Божией Матери и снабдил новые монастыри церковной утварью. среди учеников преподобного Дионисия прославились святостью жизни своей: преподобные Макарий, Амфилохий и Тарасий, Григорий Пельшемский и Филипп Рабангский. После кончины преподобного в Лавру поступил преподобный стефан Комельский.
Учеников своих преподобный Дионисий учил ничего не называть своим, непрестанно молиться и помнить о часе смертном, особенно учил их послушанию.
Одному иноку, который наловил много рыбы без благословения, преподобный велел эту рыбу выбросить, говоря: «сеющий от благословения, благословение и пожнет; послушания хочет Бог, а не жертвы!» У одного брата после его смерти нашли несколько монет; преподобный велел деньги эти выбросить вместе с телом этого ослушника и не сразу разрешил его похоронить, чтобы страхом навсегда уничтожить ослушание.
После правого поворота на отворотку через сто метров дороги, ведущей к нашей цели, обрывается асфальт, а дальше идет сплошное месиво проселочной дороги, прочерченное глубокой и широкой колеей. Еще в 100 метрах находится место, где в древности стоял один из центров искусства и книгописания — Покровский монастырь. Надев резиновые сапоги, перебираемся через грязь.
Река Глушица спустя 500 лет сильно оскудела и заросла и далеко отошла от монастырского холма, на котором сейчас живописно, но сиротливо стоит небольшая деревянная церковь, окруженная современными скромными могилами. От древних построек, которые здесь еще стояли в 1920-е годы, — Покровского собора, колокольни, двух корпусов келий, красивой деревянной ограды и древнего кладбища — не осталось и следа.
В 1951—1952 годы памятники архитектуры XVIII века — Покровский собор и красивая колокольня — были проданы сельсоветом председателю колхоза Николаю Филипповичу Щепину на кирпич для строительства фундамента скотного двора. Подрядили несколько колхозников, и они решили разрушить церковь, уронив на нее колокольню. Подрубили основание колокольни, но не рассчитали, и она упала раньше времени, похоронив под собой нескольких богоборцев. Погибло двое, а кирпича добыть не сумели. Крепкий известковый раствор так связал кирпичи, что они при попытках извлечения просто ломались.
Под руинами остались мощи учеников святого Дионисия — преподобных Тарасия и Макария. Пропали рукописи XV—XVIII веков.
До Сосновецкого Глушицкого монастыря, где хранились мощи святого Дионисия, — по тяжелой проселочной дороге (даже грузовая машина здесь пройти не может) 7 километров. Нам повезло. В Сосновец, где находится психоневрологический интернат, едет единственный возможный в этих местах вид транспорта — мощный гусеничный трактор с прицепом.