– Нервничаешь? – полюбопытствовала Тира, которая все утро не отходила от зеркала, прихорашиваясь. – Мне тоже не по себе. Вдруг Дир не дождется меня? Вдруг его перехватит более пронырливая девица? Да и вообще, я так давно не была в увольнительной, что, боюсь, совершенно забыла, как надобно веселиться.
– Мне бы твои проблемы, – отстраненно проговорила девушка, оглаживая влажными от волнения ладонями платье. – Эх, хоть на минуточку бы да без присмотра в город.
Эвелина благоразумно проглотила окончание фразы: «И ищи меня тогда на другом конце империи». Но в отражении стекла она увидела, как понимающе усмехнулась Тира, и недовольно покачала головой. Кажется, ее мысли становятся слишком предсказуемыми.
– Мне почудилось, или вчера ты о чем-то беседовала с Ори? – спросила стражница, без спроса проведя по губам ярко-алой карминной палочкой, забытой одной из служанок.
– Я? – фальшиво удивилась Эвелина. Поморщилась, поняв, как наигранно это прозвучало, и с нарочитым спокойствием продолжила: – Ах да. Но вряд ли это можно назвать беседой. По-моему, Ори намерен в ближайшем будущем вступить в Пятый род. Вот и спрашивал, знаю ли я что-нибудь о ритуале.
– А ты знаешь? – Стражница положила карминную палочку и с интересом обернулась к подопечной.
– Странный вопрос. – Эвелина криво улыбнулась. – По-моему, это мне у тебя надо спрашивать, в чем суть обряда. Ты ведь его проходила, а я – нет.
– Ох, если бы я помнила. – Тира расстроенно махнула рукой и вновь все внимание обратила на свое отражение. – Просто однажды утром очнулась с четким осознанием, что я – это я. И что зовут меня именно Тира. Ни прошлого, ни будущего. Одно настоящее. Вот и хочется узнать, что же со мной сотворили такое. Неужели самой не интересно, как можно отнять память у человека?
– Интересно, – сухо проговорила Эвелина. – Даже очень. И не одной мне, как оказалось. Что же, постараюсь осторожно узнать это у императора.
– Узнать у меня что? – прервал ее мужской голос. Девушка раздосадованно цыкнула и обернулась к порогу. Там стоял Дэмиен, небрежно облокотившись на косяк. В безупречно белой одежде, с едва уловимой иронией в прозрачных глазах.
Тира испуганно оглянулась на подопечную, незаметно оттолкнула карминную палочку подальше и смущенно кашлянула.
– Ваше величество, – робко протянула она. – Моя увольнительная начинается с того момента…
– Можешь идти, – не глядя на стражницу, обронил Дэмиен. – На сегодня ты свободна.
Тира немного дрожащей рукой пригладила волосы и как-то боком скользнула к двери. Император посторонился, и стражница моментально исчезла из комнаты.
– Итак?.. – протянул Дэмиен, плотно прикрыв за собой дверь. – Что ты у меня хотела узнать?
– Стоит ли тратить на это сейчас время? – спросила Эвелина. – Наверное, нас уже ждут на приеме.
– Пощади мои нервы! – шутливо взмолился правитель. – Придворным не привыкать ждать своего властителя. А вот меня любопытство уже съедает заживо. Поэтому слушаю тебя внимательно.
– Я просто хотела спросить, в чем заключается обряд очищения. – Девушка пожала плечами. – Насколько я помню, вы всегда считались истинным знатоком ритуалов. Вот и решила, что вы не откажетесь посвятить меня в некоторые нюансы этого таинства.
– Почему ты заинтересовалась этим вопросом? – Император словно нехотя сделал пару шагов навстречу пленнице. – Неужели решила вступить в мой род?
– А что в этом такого? – Эвелина небрежно поправила прическу. – Неужели вас не обрадует подобный поворот дела?
– Меня он, несомненно, обрадует, – медленно, тщательно выверяя каждое слово, процедил Дэмиен. – Но я не верю в подобные подарки судьбы. Так что давай начистоту. Я внимательно тебя слушаю: почему ты вдруг так заинтересовалась ритуалом очищения?
– Собираю сведения, – максимально честно ответила Эвелина. Выпрямилась и с вызовом взглянула в непроницаемые глаза правителя. – Что вас удивляет? Вы так долго подталкивали меня к этому решению… Впрочем, не желаете – не отвечайте. Просто раньше вы никогда не отказывались раскрыть мне секреты обрядов. Или за прошедшее время что-то изменилось? Или, мне даже страшно предположить, вы больше не желаете видеть меня в своем роде?
Наверное, девушке показалось, но при последней фразе глаза императора полыхнули недобрым мрачным огнем, от которого холод пробежал по позвоночнику. Дэмиен скривился в гримасе то ли презрения, то ли непонятного страдания и буквально выдавил из себя:
– Нет, я буду счастлив лично принять тебя в род. Но учти – платой за это будет боль. Боль намного более сильная, чем ты можешь себе представить. Только ею можно стереть воспоминания о прошлой жизни.
– Мне не привыкать. – Эвелина словно случайно тронула седые пряди, падающие на обнаженные плечи. – Боги любят показывать свою благосклонность подобным образом.
– У тебя всегда есть другой выход. – Дэмиен слабо улыбнулся. – Я уже сказал, что не настаиваю на твоем вступлении в мой род.
Эвелина удивленно изогнула бровь. Почему, хотелось бы знать, император так странно отреагировал на ее интерес к ритуалу очищения? Он должен быть счастлив, если его бывшая ученица в самом деле вздумает вступить в Пятый род. Но пока создается полное впечатление, что правитель исподволь отговаривает ее от участия в обряде.
Однако выяснить это девушка не успела. Дэмиен недовольно покачал головой, словно услышал то, что было недоступно его собеседнице, и вежливо протянул руку.
– Идем, Эвелина, – сказал он. – Поговорим о твоем намерении позже. После приема. Гости уже, верно, заскучали.
Девушка насмешливо хмыкнула. Забавно, очень забавно. Император словно забыл свои слова в начале разговора по поводу того, что придворные обязаны ждать повелителя столько, сколько потребуется. Значит, она была права. Дэмиен в самом деле не желает сейчас беседовать о ритуале очищения.
Однако существовал еще один вопрос, ответ на который Эвелина желала получить до начала приема.
– Что насчет ошейника? – холодно осведомилась она, сменив тему разговора. – Вы обещали что-нибудь придумать. Или все же намерены представить меня двору как свою личную наложницу?
– Звучит заманчиво. – Император окинул пленницу настолько двусмысленным и откровенно раздевающим взглядом, что на миг той стало жарко дышать. А Дэмиен тем временем скользнул к ней навстречу и мурлыкнул: – Любая женщина в глубине души мечтает примерить на себя ошейник рабыни. Особенно если ее хозяин знает толк в наслаждениях и умело сочетает ласку и в меру жестокие методы наказания. Не так ли?
– Не так, – твердо ответила Эвелина, постаравшись не покраснеть от невольного смущения. – За всех женщин империи говорить не рискну, но лично мне по душе равные отношения.
– Да неужели? – Глаза императора опасно потемнели. Но мужчина сразу же с нарочитой безмятежностью махнул рукой: – Впрочем, сейчас не время для этого спора. Я сниму с тебя ошейник, Эвелина. При одном условии. Ты дашь слово, что не сделаешь попытки бегства с приема.
– А если я не соглашусь?
– Тогда ты предстанешь перед высоким обществом в качестве бесправной пленницы, – равнодушно обронил Дэмиен. – Выбирай сама. Конечно, я бы не хотел, чтобы пошли ненужные слухи. Мол, где это видано, что император выбрал в свои спутницы на столь важный праздник какую-то рабыню. Но я готов с ними смириться. Вопрос лишь в том, готова ли ты? Я ведь прошу не так уж и много. Даже не клятву. Всего лишь слово.
– В чем же подвох? – настороженно спросила Эвелина, не отводя от императора глаз. – Слово так легко нарушить. Или вы намеренно даете мне возможность бежать?
– Девочка моя. – Правитель лениво потянулся. – Если ты рискнешь совершить такое безрассудство, то серьезно меня разочаруешь. Извини, но пока ты даже до уровня Высокого мага не дотягиваешь. А в моих руках сосредоточена сила четырех родов. Полагаю, я сумею удержать тебя от глупых и бессмысленных поступков.
– Вы слишком самоуверенны, – сухо констатировала пленница. – Впрочем, мне это на руку. Будь по-вашему. Даю слово, что не попытаюсь бежать с приема.
– Хорошо. – Император, к величайшему удивлению Эвелины, проигнорировал ее несколько невежливое замечание. Шагнул к девушке и легко расстегнул ошейник, без малейшего усилия справившись с зачарованной застежкой. Пленница с трудом сдержала вздох разочарования. Она пыталась сделать это бесчисленное количество раз, и все зря. Однако Эвелина благоразумно не стала выражать вслух свое разочарование. Вместо этого она улыбнулась и осторожно положила руку на локоть мужчины.
В прошлом Эвелина часто оказывалась в центре излишнего внимания. Она привыкла к тому, что ее скромная персона у многих вызывала неуместное любопытство. Нельзя сказать, чтобы это обстоятельство приносило ей удовольствие. Понимание, что за каждым твоим шагом и вздохом напряженно следят, мало кому способно понравиться. Однако Эвелина даже не представляла, что ожидало ее в этот вечер.
Остановившись перед огромными дверьми, ведущими в парадный зал, император ободряюще пожал пальцы своей спутницы.
– Что бы ни случилось – не волнуйся, – шепнул он, перехватив изумленный взгляд девушки. – Помни – я рядом. Если станет совсем тяжело – скажи.
Эвелина нахмурилась. Хотела было спросить, что означает это предупреждение, но не успела. В следующий миг тяжелые дубовые двери беззвучно распахнулись перед ними.
Девушка замерла, ослепленная. В глазах все расплывалось от невыносимо яркого магического света. В ушах зазвенело от многочисленных звуков. Кто-то разговаривал, кто-то громко пел, кто-то от души смеялся.
Затылок заломила привычная боль. Кажется, нового приступа мигрени не избежать. Слишком много людей. За месяцы тоскливого заключения она успела отвыкнуть от шумных сборищ.
Только теплая ладонь императора, которую он успокаивающе положил на ее руку, и удерживала девушку на месте. Если бы Эвелина могла, она бы малодушно сбежала с этого приема. От перекрестия множества взглядов было тяжело дышать. Словно внимание присутствующих давило на грудь, выжимая из легких последние остатки воздуха.