— Да? — спросил Алекс и почувствовал, как у него на лице расцветает глупая улыбка.
Хотско тоже улыбалась. Ее пальцы продолжали двигаться и нащупали пунцовый жесткий шрам на бицепсе Килгура.
— Что это?
— Напоминание о глупости. Раны как раз и существуют для того, чтобы твое эго не слишком зарывалось. Барышня, это уже не спина…
— Угу, не волнуйся, — томно проворковала Хотско. — Это и не мыло тоже.
— Учти, если я повернусь, — голос Килгура немного сел, — то начну принимать твою игру всерьез.
— М‑м‑м…
Алекс повернулся, наклонился и поднял Хотско на руки.
Через некоторое время они вышли из душа. Им пришлось воспользоваться халатом Килгура вместо полотенца, поскольку, заглянув в ванную комнату, можно было спокойно предположить, что там прорвало трубу — со всеми вытекающими последствиями.
За окном внесла луна, заливая призрачным сиянием залив Сан‑Франциско. Кое‑где еще горел свет в домах.
— А теперь, — заявил Килгур, — зароемся в пуховые перины, и мне не придется беспокоиться о том, что генератор Маклина выдохнется.
— Ты так это называешь? — удивилась Хотско.
Она подошла к зеркалу, взяла тюбик с ароматическим маслом и начала медленно втирать его в кожу, улыбаясь Алексу через плечо.
— Если ты специализируешься на губке с мылом, — заявил Алекс, — я готов помочь тебе немного с этой мазилкой. По‑моему, это было бы только справедливо.
Взял из рук Хотско тюбик, выдавил немного масла на пальцы… И тут инстинкт заставил Алекса забыть о плотских утехах. Он оттолкнул Хотско в сторону, прямо на роскошную постель. Девушка плюхнулась на перину и от удивления даже не вскрикнула — как раз в этот момент зеркало на туалетном столике, возле которого спутница Килгура стояла всего секунду назад, разлетелось на мелкие кусочки.
Алекс откатился к двери, приподнялся, в его руке, словно по волшебству, появился мини-виллиган. Он встал на колени, прицелился, три раза выстрелил… и грудь убийцы, спрятавшегося на балконе, взорвалась.
Кто‑то или что‑то стукнуло в дверь, и Килгур послал еще три заряда с АМ‑2 — в разные стороны полетели щепки, а за дверью закричали.
Алекс положил крошечный радиопередатчик в рот — это был их единственный путь к отступлению — и подхватил одной рукой Хотско. Сделал два гигантских прыжка к балконной двери, выскочил на балкон и спрыгнул вниз. Хотско вскрикнула. До земли, поросшей травой, было семь метров, и Алекс, падая, перевернулся, подобрал под себя ноги и воспользовался полицейским, который смотрел на него, широко разинув от изумления рот, в качестве подушки.
Ребра полицейского затрещали, и он отчаянно завопил. Килгур приземлился на колени, затем быстро вскочил и, не останавливаясь, держа Хотско в одной руке, а пистолет в другой, помчался в сторону зарослей кустарника, окружавших гостиницу. Рядом с ним взорвалась пуля, начиненная АМ‑2. Тогда Килгур, не целясь, выпустил четыре пули прямо в комнату, которую они только что покинули столь необычным способом. И снова помчался вперед.
Однако к тому моменту, как отряд захвата, считавшийся лучшим в полиции Сан‑Франциско, и оперативники из Внутренней Безопасности пришли в себя, голый представитель мира тяжеловесов уже скрылся в кустах.
Взревели сирены, всюду загорелся свет, и заработали коммуникаторы.
Только Килгур был уже далеко.
Алекс остановился лишь после того, как пробежал два километра. По его представлениям, они оказались в джунглях, на самой оконечности полуострова, где по ночам бродят тигры, выпущенные из зоопарков несколько веков назад.
«Придется тиграм рискнуть собственной шкурой, если им придут в голову какие-нибудь глупые мысли», — подумал Килгур.
— Я сейчас совсем не в настроении для дурацких шуточек, — объявил он шепотом. — У меня были совершенно другие планы на сегодняшний вечер.
И хотя Хотско выросла по другую сторону того забора, что большинство честных граждан называют законом, к подобным эскападам она не привыкла — особенно когда события начинали развиваться с такой головокружительной скоростью.
— Насколько я понимаю, — заявила она, — Империя нас вычислила.
— Угу, — ответил Алекс. — И у них есть виллиганы. Девица из таможни настучала. Не помню, как ее звали, Хотско. Может быть, Кэмпбелл?
Казалось, он совершенно не обращает внимания на то, что они оба голые. И что единственным оружием против города и целого мира, который вот‑вот спустит на них своих ищеек, является крошечный передатчик и мини-виллиган.
— Ну, что будем делать? — поинтересовалась Хотско.
— У нас есть два варианта, — начал Алекс. — Первый и наиболее подходящий — отыскать тех двух барышень, что клеились к нам в баре. Вряд ли они испугаются, увидев парочку любовников, которые решили их навестить в чем мать родила. И продолжим то, что мы — прошу прощения, милая, — начали… пока шум не стихнет. Ты не прихватила с собой их визитную карточку?
— Забыла в номере, — ответила Хотско. Она уже немного пришла в себя, и ситуация показалась ей ужасно забавной. — Там, в отеле. Хочешь, схожу поищу?
Алекс задумался.
— Нет, пожалуй, не стоит, — совершенно серьезно проговорил он. — Можно ведь человеку немного пофантазировать. Возможность номер два: доберемся до доков и либо украдем какую-нибудь лодочку, либо доплывем до того островка, где гуляют эти дурацкие птицы с громадной пастью. Ну, что тебе нравится больше?
— Доплывем!.. Я не умею плавать.
— Какие проблемы, барышня! Мне хватит и одной руки, чтобы отгонять акул. Тебя я буду держать другой, а пистолет возьму в зубы. Шотландцы всегда так делают. Бог наградил меня сильными ногами и головой, которой можно воспользоваться вместо руля. До острова всего парочка километров, не больше. К тому же купаться на рассвете очень полезно, знаешь, как здорово освежает? Мне ужасно хочется поскорее вернуться к той игре, в которую ты совсем недавно научила меня играть. Мне она понравилась. Что скажешь?
Алекс церемонно поклонился, взял Хотско за руку, и они направились на юг в сторону деревушки, где жили рыбаки.
Адмирал флота Андерс, командующий военно-морским флотом Его Императорского Величества, посмотрел на компьютерные прогнозы развития ситуации, выведенные на пять огромных экранов, а потом на шестнадцать микрофишей, разбросанных по столу. Его лицо ничего не выражало — он считал, что именно так должен выглядеть настоящий командир в момент, когда требуется принять ответственное решение.
Андерс и сам до конца не был уверен в том, о чем думает, поскольку, по уверениям офицера службы безопасности, был первым, кто увидел, а тем более проанализировал эти данные. В конце концов, существовала же возможность, что Вечный Император не шутил, когда сказал некоторое время назад: как только проблема со Стэном будет решена, он, Андерс, станет владельцем двух гребных лодок и небольшого приливного пляжа на какой-нибудь всеми богами забытой планете. Адмирал боялся совершить еще одну ошибку и решил, что скептицизм для начала очень подойдет, поскольку всегда считал себя человеком, обожающим порядок во всем.
— Назовите мне, — сказал он, — три причины, по которым я должен поверить, что именно из системы Истрн этот предатель Стэн предпримет свою следующую атаку? И почему ваша разведывательная служба предполагает, что его целью является Аль‑Суфи?
Заместитель Андерса, Шеффрис, раздумывала над тем, сколько причин необходимо привести — три или шесть? Ведь шеф задал два не связанных между собой вопроса. Впрочем, три и еще три причины у нее были заготовлены заранее.
— Первая: Аль‑Суфи — один из трех крупнейших центров распределения АМ‑2 в Империи. Вторая: Стэн уже нанес удар по одному из таких хранилищ. Третья: революционеры, которые весьма ограничены в средствах, вроде Стэна…
— Следует говорить «предатель Стэн», — поправил ее Андерс.
— Прошу прощения. Предателей вроде Стэна, которые имеют ограниченное количество военных кораблей и солдат, часто привлекают грандиозные мишени. Особенно если, по их мнению, нападение нанесет максимальный ущерб врагу… виноват, тем мирам, против которых они восстали. Это называется «мишени-панацея». Иными словами…
— Иными словами, — продолжил за нее Андерс, — ему удалось добиться небольшого успеха на Дьюсабле, и именно поэтому вы считаете, что предатель Стэн обязательно нанесет удар по Аль‑Суфи.
— Благодарю вас, сэр. Вы просто великолепно подвели итог моим рассуждениям. Четвертая причина: сражение при Аль‑Суфи и Дюрере, которое в народе принято называть сражение при Дюрере, явилось величайшей победой Императора в таанской войне. Следовательно, предатель Стэн захочет разрушить образ Императора-победителя. Пятая причина: поскольку Стэн, судя по всему, хотя мы и не располагаем точными данными на этот счет, не служил в имперских вооруженных силах во время сражения при Дюрере…
Андерс махнул рукой, приказывая Шеффрис замолчать.
— Ладно, ладно, вы меня убедили. Для этой операции необходимо три флотилии. Предупредите штабных офицеров. Я сообщу им план действий.
— Три флотилии, сэр?
— Вот именно. Я собираюсь одним ударом покончить с этим восстанием. Поэтому хочу, чтобы все матросы понимали, что принимают участие в судьбоносной операции.
— Сэр, точность прогноза плюс-минус восемьдесят процентов. И я не запрашивала компьютер, решит ли Стэн — я хочу сказать, предатель Стэн — возглавить эту операцию.
— Естественно, он ее возглавит, — нетерпеливо произнес Андерс. — Я на его месте непременно так бы и поступил. И вы тоже. — Адмирал улыбнулся. — Вечный Император будет страшно рад, услышав это известие. Когда с предателем Стэном будет покончено, Шеффрис, я лично прослежу за тем, чтобы вы получили повышение по службе.
Шеффрис изобразила восторг, отсалютовала и вышла из кабинета Андерса. «Просто замечательно, — мрачно подумала она. — А если что‑нибудь пойдет не так, отвечать будет, естественно, командор Шеффрис».