От Стэна не требовалось никаких комментариев. Вместо ответа он перевел взгляд с одного из своих новых союзников на другого.
— Значит, вы готовы присоединиться к нам даже без каких бы то ни было гарантий?
— Да, — ответил Моши Камал, — готовы.
— Более того, похоже, мы сумеем решить первую из ваших проблем, — добавила Совази.
— Каким образом?
— Ну, резервные силы, — сказала Труиз. — Если мы правильно поняли, у вас есть войска, но не хватает кораблей и оружия?
— Вы правильно поняли, — ответил Стэн.
— Вам наверняка хорошо известно, что мы располагаем тысячами заводов, строительство которых навязал нам Вечный Император, предназначенных для производства военных кораблей и вооружения.
— Да, я знаю об этом, — согласился Стэн. — Но мне также известно, что большинство из них пришлось закрыть. Оборудование пришло в негодность или продано на металлолом.
— Всего лишь в нескольких случаях, — возразил Моши Камал. — Большая часть наших заводов находится в отличном состоянии. Это одна из черт загинозов: мы не в силах спокойно смотреть, как хорошие станки ржавеют и портятся.
— У наших людей нет работы, но они продолжают следить за тем, чтобы оборудование оставалось в отличном состоянии, — пояснила Совази.
— Вы хотите сказать, — с удивлением произнес Стэн, — что готовы в любой момент начать производство столь необходимых нам кораблей и оружия?
Маленькие щупальца под глазами Труиз зашевелились от удовольствия.
— Уже через одну земную неделю мы начнем работу, — сказала она. — Вам останется только доставить ваши войска.
Теперь Стэну нужно было лишь дождаться подходящей возможности.
Бледный, стройный г’орби был заметно выше Синд. Родимое пятно на гладком черепе пульсировало от любопытства.
— Ваша просьба очень необычна, — сказал он. — Здесь мало кто бывает — из людей.
Синд посмотрела на маленькое здание, в зеркальных стенах которого отражались окружающие дом сады.
— Я не понимаю почему. Тут так красиво.
Г’орби коснулся рубильника, и дверь скользнула в сторону.
— Сэр Кайс всегда любил красоту, — сказал он. — Особенно в тех случаях, когда ее недооценивали.
Синд кротко улыбнулась:
— Мне известно об этой стороне характера сэра Кайса. Он был очень сложным существом. Даже для г’орби.
— Даже для г’орби, — согласился ее спутник. — Но это возвращает нас к моему первому замечанию. В нашей культуре сэр Кайс был героем. Его ум, изобретательность, деловая сметка уже приобрели почти мифическую известность. Мы превратили его дом в музей. Для некоторых это нечто вроде храма.
Синд и ее спутник шли по фойе.
— Однако я всегда считал, что только существа нашей культуры способны по достоинству оценить сэра Кайса.
— Тогда я должна извиниться за людей, — сказала Синд. — Никто не станет спорить, что г’орби — одна из самых мудрых рас Империи.
— Это правда, — отозвался ее спутник без ложной скромности.
— А сэр Кайс, бесспорно, был самым талантливым среди всех г’орби этого века, — добавила Синд.
— Вы не первая это говорите, — кивнул ее спутник.
— Поэтому разве может разумное существо — а в особенности студент вроде меня — не желать собственными глазами увидеть, как жил и работал сэр Кайс?
— Вы очень способная молодая женщина, — сообщил спутник Синд.
Он нажал на следующую кнопку, и открылась новая дверь. Они вошли в библиотеку. Кто‑то сидел за столом и работал на компьютере. Человек.
— Сегодня очень удачный для вас и ваших исследований день, — продолжал ее спутник, бросив короткий взгляд на застывшую у экрана фигуру. — Я уже говорил, что совсем немногие люди разделяют ваш интерес к сэру Кайсу. Один из них работает в нашем музее. К моему удивлению, ваш визит совпал с его дежурством. — Он постучал по плечу сидящего за компьютером человека.
Мужчина повернулся, на его лице появилась вопросительная улыбка.
— Мисс Синд, позвольте представить вам одного из наших старших исследователей… сэр Лаггут.
Лаггут встал, и они пожали друг другу руки.
— Очень рад встрече с вами, — сказал он. — Мне не хватает общения с людьми. Сегодня у меня выходной. Однако мой коллега заболел.
— Какое невероятное совпадение.
— Да, какое невероятное совпадение, — проговорила Синд, внимательно разглядывая нового знакомого.
Это вовсе не было совпадением. И для Лаггута оно уж точно не будет счастливым.
Ночь за ночью Лаггута преследовали бесконечные кошмары: за ним приходили жестокие существа с застывшими лицами. Они всегда были огромными. Всегда одеты в черное. Иногда у них в руках появлялись пистолеты. Временами они скалили окровавленные клыки. Но говорили всегда одно и то же: «Ты слишком много знаешь, Лаггут. Поэтому должен умереть».
Женщина, представшая перед ним, вышла из этих кошмаров, только все краски были смягчены. Он не заметил при ней никакого оружия. И у нее были маленькие белоснежные зубы, а не клыки.
— Ты слишком много знаешь, Лаггут, — сказала Синд. — И если ты мне не поможешь… тебя за это убьют.
— Я был самым обычным функционером, — простонал Лаггут.
— Я не стала бы называть главу целого отделения Тайного Совета, отвечающего за поставки АМ‑2, простым функционером, — хмуро проговорила Синд.
— У меня не было никакой власти, я ничего не решал. Только исполнял приказы. Вот и все. Я никому не принес вреда!
— Любому ясно, что ты был в сговоре с убийцами Императора, — сказала Синд. — Что же до власти… Тысячи существ, чьи близкие умерли от холода и истощения из‑за недостатка топлива, обязательно захотят поговорить с тобой по поводу власти, которую ты использовал.
Тут Лаггуту нечего было возразить. Он склонил голову.
— Так вот. Тебе придется ответить на мои вопросы, Лаггут. Иначе я не стану молчать. И тогда до тебя доберутся головорезы Императора. Или разъяренная толпа. Мне тебя почти жалко, потому что ты — ничтожная пародия на мыслящее существо.
— Вы замолвите за меня словечко? — взмолился Лаггут. — Вы скажете сэру Стэну, что я вам помогал?
Голос Синд слегка смягчился:
— Да. Я замолвлю за тебя словечко. — А потом она словно бичом щелкнула. — Ну, говори, Лаггут!
И Лаггут заговорил. Он рассказал ей о странной программе, которую сделал для сэра Кайса. Главной ее целью было установить, где Император прятал АМ‑2. Так, во всяком случае, сказал сам Кайс своим коллегам по Тайному Совету.
— Но я понял, что на самом деле он не так уж и интересовался АМ‑2. Его исследования были гораздо более глубокими. Очень личными.
— В каком смысле? — спросила Синд.
— Ну, мы действительно собрали все, что нам было известно об АМ‑2, вплоть до направлений, откуда прибыло несколько кораблей с грузом АМ‑2 до того, как поставки по таинственной причине прекратились. Эту информацию мы скормили новому чудо-компьютеру, который создал Кайс. — Лаггут показал на маленький терминал в углу библиотеки. — Он соединен с этим компьютером, который до сих пор в полном порядке. К сожалению, никто не знает, как с ним работать. Я сомневаюсь, что в ближайшие годы кто‑нибудь сумеет разобраться с управляющей программой.
Синд постаралась оторвать его от рассуждений о гении Кайса.
— Продолжай. У меня мало времени.
— Да. Как я уже говорил, мы загрузили всю информацию по АМ‑2 в компьютер. А кроме того, начинили его теми сведениями об Императоре, которые смогли разыскать. В этом нам оказал помощь сэр Пойндекс.
Глаза Синд округлились:
— Пойндекс? Он тоже в этом участвовал?
— Конечно, — ответил Лаггут. — У него что‑то было на Кайса. Не знаю, что именно, однако Кайс обратил это знание против самого Пойндекса. Вовлек в наш круг. Именно он сделал Пойндекса членом Тайного Совета. Очевидно, они заключили какую‑то сделку.
— Очевидно, — задумчиво произнесла Синд. Любопытно было бы узнать подробности сделки, но она сомневалась, что сможет их как‑нибудь использовать. — Ладно. Значит, ты скормил все эти сведения компьютеру. Что потом? Что выяснил Кайс?
— О чем‑то ему узнать удалось — это точно, — ответил Лаггут. — Кайс ужасно разволновался. Понимаете, он всегда был крайне сдержанным существом. А тут… приказал отключить программу. И ушел. В страшной спешке.
— Куда он направился? — поинтересовалась Синд.
— И опять я ничего не знаю. Если не считать того, что сэр Кайс покинул Прайм и отправился куда‑то далеко. А когда он вернулся, его мозг… умер.
Синд знала, что это означает. Г’орби были единственным известным примером высокоорганизованных симбиотических существ. Их тела, большие и красивые, происходили от умственно ограниченной расы. «Мозги» являлись результатом воздействия на организм какого‑то вируса. Получались невероятно развитые в интеллектуальном отношении существа. Проклятьем г’орби был тот факт, что «мозг» имел фиксированную продолжительность жизни — сто двадцать шесть лет. Кайс был одним из редчайших исключений из этого правила — его мозг прожил на несколько лет больше. Трагедия заключалась в том, что лишенное разума тело продолжало вести совершенно бессмысленное существование еще не менее ста лет.
Синд видела немало живых трупов, слоняющихся по улицам городов звездной системы, где жили г’орби, — постоянное ужасающее напоминание о том, что ждет каждого г’орби в будущем.
Синд показала на терминал компьютера.
— А ты пытался узнать, чем занимался Кайс в свои последние дни?
Лаггут заколебался. Потом грустно покачал головой.
— Я не очень храбрый человек, — сказал он. Хрипло рассмеялся. — Это на тот случай, если вы еще не догадались. Каждый день моей жизни здесь я боялся, что кто‑нибудь вроде вас… или хуже найдет меня. И убьет. Или мой мозг сожгут в попытке выведать то немногое, что мне известно. Поэтому, хотя мне ужасно хотелось узнать, куда отправился Кайс, я так и не смог заставить себя что‑нибудь предпринять.
Из‑за двери послышался какой‑то шум. Как раз с той стороны, где находился терминал компьютера. Рука Синд мгновенно метнулась к спрятанному оружию.