— Нет, — отрицательно покачал головой Аргус. — Подобное развитие событий маловероятно. Я понял, что у группы в пути возникли серьезные неприятности. Это легко объяснить. Из тринадцати бойцов кто-то один был лишним. Он мог погибнуть где угодно. В конце концов, просто взять и умереть. Но после его гибели вам уже ничего не угрожало. Силы, следящие за избранными и покровительствующие им, чрезвычайно могущественны. Им открыто и прошлое, и настоящее, и будущее. В известных пределах, конечно.
— Невероятно! — выдохнул Олан.
— Так значит, там, в Торксе, я являлся жертвенным агнцем? — неожиданно произнес Воржиха. — Меня специально отправили на смерть?
Лицо поляка побелело, и он начал часто креститься. Друзья несколько секунд молчали, пытаясь осмыслить услышанное.
— Если эти силы столь могущественны, почему же Вацлав выжил? — задумчиво проговорил Аято.
— Вы не совсем правильно меня поняли, — вымолвил тасконец. — Они влияют на события очень редко и осторожно. Создается некая опасная ситуация. А как в ней поведет себя человек — зависит только от него самого. Проявив смелость и мужество, воин уцелел — честь ему и хвала. Не сумел спастись — значит, оказался слаб и не готов к борьбе.
— Довольно жесткая позиция, — заметила Линда.
— А природа всегда жестока, — спокойно возразил Байлот.
— Но ведь вы говорите о могущественных, но живых существах? — вставил Дойл.
— Я не знаю, кто они, — произнес старик. — Мне непонятно, есть ли у них определенная мораль. Эти силы действуют только по собственной воле. В любом случае, они не желают зла человечеству, хотя порой и поступают вопреки нашим представлениям о справедливости. Мы слишком порочны, чтобы осуждать их за это. В конце концов, люди — лишь песчинки мироздания, и кто управляет Вселенной, не знает никто.
— Интересная теория, — улыбнулся Храбров. — Но, к сожалению, ничего не объясняющая. Хотелось бы знать, какая роль в игре отведена нам.
— О деталях поговорим завтра, — ответил оливиец. — И поверьте, ирония здесь неуместна. А сейчас отдыхайте и располагайтесь. Большой дом специально построен для вас. Я не знал точно, сколько будет гостей, и сделал двадцать комнат. Занимайте любые. Если что-нибудь вам потребуется, обращайтесь к моим ученикам.
— Но мы их еще не видели, — удивленно сказал Пол.
Аргус поднял правую руку, и из леса вышли два молодых человека. Быстро преодолев поляну, они предстали перед путешественниками.
Одному из тасконцев было лет двадцать, другому — около семнадцати. Оба высокие, стройные, широкоплечие. Их спокойный, рассудительный взгляд и немое послушание Байлоту производили сильное впечатление.
— Это Холс, — старец указал на старшего.
Юноша сделал шаг вперед и внимательно посмотрел на чужаков. В его глазах отчетливо читалось любопытство, но тасконец не вымолвил ни слова.
— А это Дарл, — представил младшего Аргус.
Судя по внешнему сходству, ученики Байлота являлись братьями. Симпатичные молодые люди с темными волосами и смуглой кожей, карими глазами и прямым, слегка вытянутым носом.
Удивила землян одежда оливийцев. Слишком странно выглядели аккуратные рубашки с короткими рукавами и шорты темно-зеленого цвета в этой забытой Богом глуши.
На ногах юноши носили легкую, плотно облегающую ступню обувь, а не какие-нибудь грубо сплетенные сандалии.
Чем-то райский уголок, созданный старцем, напоминал Торкс и уже только поэтому вызывал подозрение.
— Помогите нашим гостям разместиться, — произнес Аргус и неторопливо направился к маленькому домику с колодцем.
До захода Сириуса оставалось совсем немного, и путники решили не терять времени напрасно.
Воржиха и аланцы занялись приготовлением ужина, а земляне двинулись к бараку.
Он оказался очень просторным и удобным. Каждая комната имела закрывающуюся дверь, деревянные нары, стол и табурет.
Не так уж много для комфорта, но воины привыкли довольствоваться и меньшим. Последние полгода наемники спали исключительно под открытым небом.
Условия, предоставленные Аргусом, показались им вполне приемлемыми.
Впрочем, бдительность путешественники не теряли и тщательно проверили все стены, потолки и пол. Тайных входов обнаружить не удалось. Тем не менее, с оружием никто не расставался. Жизнь научила солдат видеть в любом незнакомце врага.
Ученики Байлота держались в стороне и спокойно занимались своими делами. Время от времени пути землян и тасконцев пересекались, но разговора не заводили ни те, ни другие.
В конце концов, Холе и Дарл ушли спать, а путники собрались возле костра.
— Ну, что ты думаешь о сегодняшней встрече? — спросил русича Жак, когда Вацлав закончил с раздачей пищи.
— Не знаю, — пожал плечами Олесь. — Старик говорит загадками. То ли он нас проверяет, то ли сам пребывает в неведении. Я уверен лишь в одном — во сне я видел именно его. Мы прошли длинный путь, и если не получим ответа на все вопросы, нам никто не помешает вернуться назад.
— Вряд ли, — усмехнулся Тино. — Возвращаться не придется. Вы плохо слушали Аргуса. Он — лишь посредник, человек, через которого передается ценная информация. О нашем предназначении тасконец знает лишь в общих чертах. Но рано или поздно ситуация прояснится.
— Возможно, — кивнул Дойл. — А пока что Байлот и его ученики не внушают мне доверия. Слишком они чистенькие и вежливые. Ночью надо держаться вместе и быть готовыми к любым сюрпризам.
Спорить с Мануто никто не стал. Он лишь высказал мысль, которая и так всех беспокоила.
После ужина друзья ушли в барак и начали располагаться на ночлег.
Никто из них не занял специально подготовленную комнату — люди разместились прямо в коридоре. Из столов и табуретов воины соорудили баррикаду перед входом.
Охрану несли в четыре смены по три человека. Напасть на отряд неожиданно не удалось бы никому.
Ночь прошла спокойно и тихо.
А утром на бренную землю обрушился сильнейший ливень. На поляне тотчас образовались огромные лужи.
Животные спрятались под навесом, а насквозь промокшие Холс и Дарл отнесли им заранее приготовленный корм.
Когда тасконцы возвращались в дом, их окликнул Стюарт.
— Эй! Ребята, когда мы снова встретимся со стариком? — поинтересовался шотландец.
— Учитель обещал подойти к вечеру, — спокойно ответил старший. — Но вам некуда спешить. Начался сезон дождей. Теперь они прекратятся лишь декад через семь-восемь. Передвигаться по джунглям сейчас совершенно невозможно.
— Дожди всегда начинаются в это время? — вставил самурай.
— Да, — проговорил Холе. — Но в нынешнем году ливень запоздал дней на пятнадцать.
Земляне переглянулись. Еще одно странное совпадение, объяснение которому трудно найти.
Казалось, даже природа выполняет намеченный кем-то план. И в центре событий неизменно оказывается отряд путешественников.
Воины поневоле стали пленниками маленького-хутора не меньше, чем на два месяца.
Весь день группа бездельничала. Кто-то отсыпался, кто-то лениво чистил оружие, кто-то пересчитывал патроны и перезаряжал магазины.
Обсуждать было нечего, а потому разговоры долго не длились. Люди предпочитали размышлять о чем-то своем.
Время от времени путешественники пытались выбраться наружу, но тотчас поспешно возвращались. Дождь лил как из ведра, и одежда промокала в одно мгновение.
К счастью, строители предусмотрели местные погодные условия. В угловой комнате находилась добротно сделанная печь с дымоходом и несколько глиняных горшков, потому проблем с приготовлением пищи не возникало.
Как и обещал Холс, ровно в шесть вечера появился Аргус в прозрачном дождевике из синтетического материала.
Аккуратно свернув его, оливиец прошел в коридор и внимательно осмотрелся по сторонам. Он сразу заметил баррикаду из мебели, сложенные в кучу вещи, и пустые комнаты. Усмехнувшись в бороду, старик одобрительно заметил:
— Вы хорошо укрепились. Сразу видно профессионалов. Это радует. Но ваши страхи напрасны. Нападения не будет. Здесь мы находимся в полной безопасности. Тем более, в сезон дождей.
— То есть, наш отряд оказался заложником стихии, — уточнил Саттон.
— Пожалуй, да, — кивнул Байлот. — Теперь вы сможете в спокойной обстановке подготовиться к обучению. В таких вещах нужна полная сосредоточенность, иначе все усилия окажутся напрасными.
— По-моему, мы уклонились от темы, — вмешался Жак. — Пора раскрыть карты. Вы обещали рассказать о том, что здесь происходит.
— Конечно, — согласился тасконец. — Я поведаю все, о чем знаю. Начну издалека. Очень, очень давно миром правили Свет и Тьма. Вселенная была поделена по справедливости. Одной половиной управляло Добро, а другой — Зло.
Однако — по меркам мироздания — длилось равновесие недолго. На многих планетах появились разумные существа. Началась настоящая война за их души.
Не получая желаемого перевеса, Тьма решилась на открытое сражение со Светом. Между гигантами произошла первая и единственная битва.
В огне сгорали планеты, звезды, а иногда — и целые скопления. Сотни цивилизаций исчезли, так и не успев встать на ноги.
К счастью, в этом вселенском кошмаре Зло потерпело поражение. Остатки армии Тьмы бежали в неведомые миры.
Но преследовать их было некому. Победа досталась Свету слишком дорогой ценой, и контроль над захваченной территорией оказался невозможен.
Многие цивилизации развивались сами по себе. Трудно сказать, почему, но Добро обратило свое внимание на скромную, внешне ничем не примечательную планету…
— Таскону? — предположил Белаун.
— Нет! — рассмеялся старец, — Землю! Удивительно, но это так. Именно на ней возникла новая могущественная и сильная раса.
Быстрыми темпами она развивала науку и технику. Казалось, люди смогут защитить себя… Но Тьма не дремлет.
Не имея сил на открытую борьбу, она стала проникать в человеческие души тайно. Хитростью, ложью, коварством Зло сумело разрушить великолепный мир изнутри.
Начались ссоры, войны, перевороты. Брат ополчился на брата, сын — на отца. Цивилизация стала слишком опасна для окружающих ее планет.