отив широкого развития народного образования и подъема культурного уровня народных масс вели борьбу баи и реакционная часть мусульманского духовенства.
Но все эти препятствия постепенно устранялись при поддержке широких масс трудящихся. С каждым годом неуклонно расширялась сеть школ. В 1914 году в Туркестанском крае насчитывалось немногим более 500 начальных школ, в которых обучалось до 30 тысяч детей. В 1920 году в Советском Туркестане начальных школ насчитывалось более 2 тысяч, а число учащихся достигло 170 тысяч человек. Большинство учащихся были детьми трудящихся местных национальностей, которые раньше не имели доступа в школу. Почти за полвека господства царизма в Туркестане ежегодно в среднем открывалось до 10 школ, а Советской властью за первые три года, притом в условиях хозяйственной разрухи и гражданской войны, было открыто более 1500 школ. Кроме того, и 1920 году в Советском Туркестане работало около тысячи школ по ликвидации неграмотности, в которых обучалось 50 тысяч человек из местного населения.
Одновременно с развитием народного образования в широком масштабе происходила подготовка учительских кадров из местных национальностей. В 1920 году в 7 учительских институтах обучалось 1615 студентов. Кроме того, учительские кадры готовили десятки педагогических курсов. В 1920 году в Советском Туркестане имелись 2 педагогические школы, 37 различных педагогических курсов, на которых обучалось более 3,5 тысячи человек.
В дореволюционном Туркестане не имелось ни одного высшего учебного заведения. Сразу же после установления Советской власти, 21 апреля 1918 года, в Ташкенте был открыт первый в Средней Азии Туркестанский народный университет. Народный университет имел пять факультетов. Отделения университета были в Коканде, Андижане и Самарканде. Университет готовил специалистов различных отраслей народного хозяйства и культуры. В 1918/1919 учебном году в народном университете обучалось 1200, а в следующем году — 1470 студентов. 7 сентября 1920 года декретом Совнаркома РСФСР на базе народного университета был учрежден Туркестанский государственный университет. В 1920 году в нем обучалось более 2,5 тысячи студентов. Кроме этого были открыты Восточный институт, рабочий факультет и 14 школ партийных и советских работников.
Огромное внимание Коммунистическая партия и Советская власть уделяли печатной пропаганде и широкому продвижению книги в массы. Так, если до Октябрьской революции в Туркестане почти не было общедоступных культурных учреждений, то в 1920 году в крае работали уже 174 библиотеки, 172 читальни, 17 клубов, 176 красных чайхан. Закладывались основы для создания национальных театров. Для подготовки кадров театрального искусства в Ташкенте в 1920 году была создана театральная школа.
Большую помощь Туркестану в культурном строительстве оказала Российская Советская республика. В 1920 году Московский государственный университет направил в Ташкент целый поезд с научным оборудованием, книгами, учебными принадлежностями. Одновременно выехала группа преподавателей и научных работников.
Подъем культурного уровня народов Туркестана имел огромное значение для укрепления Советской власти в крае, способствуя повышению политической активности трудящихся.
Преодолевая огромные трудности, освобожденные Великим Октябрем народы Средней Азии с помощью русских рабочих и крестьян начали борьбу за ликвидацию своей экономической, политической и культурной отсталости, делая первые шаги к социализму. В совместной борьбе закладывался прочный фундамент дружбы между русским народом и народами Средней Азии.
Вся созидательная работа в Туркестане проходила в обстановке острой классовой борьбы. В некоторых районах эта борьба носила вооруженный характер, особенно в Фергане, где действовали басмачи. Басмачество представляло собой контрреволюционное буржуазно-националистическое движение, выразившееся в открытой вооруженной борьбе против Советской власти с целью восстановления в Средней Азии господства эксплуататорских классов и отрыва края от Советской России. Социальной базой басмачества были баи, манапы, духовенство, торговцы и предприниматели. Идеологами басмачества являлись буржуазные националисты. Басмачество широко поддерживалось иностранными империалистами, в особенности английскими, которые все еще не оставляли надежды ликвидировать Советскую власть в Средней Азии, чтобы тем самым ослабить растущее влияние Советской страны на народы колониальных и зависимых стран.
Басмачи, их идеологи и покровители изображали свою борьбу против Советской власти, как «национально-освободительную», облекая ее в форму «антирусского движения». В народе они разжигали национализм, вражду к русским. Путем террора, использования религиозных и националистических предрассудков враги пытались вовлечь в басмаческое движение широкие массы дехканства. Отряды басмачей нападали на мирное население, учиняли грабежи, убивали коммунистов, комсомольцев, работников советских органов, сельских и городских активистов. Басмачи получали широкую поддержку от эмира Бухары, который был марионеткой в руках англо-американских империалистов. Последние предприняли меры к установлению связей басмачей с русскими белогвардейцами. Так, например, из Кульджи, Кашгара и других мест английская разведка не раз посылала своих агентов в Семиречье, где они устанавливали связи с бывшими офицерами Анненкова, кулаками и баями, а также в Фергану, где они принимали участие в руководстве разными бандитскими шайками и подпольными белогвардейско-кулацкими организациями. Непосредственное руководство басмачами осуществляли английские разведчики — майор Бейли и консул Эссертон.
Басмачи не только не скрывали своей связи с иностранными империалистами, но всячески ее рекламировали. Так, один из организаторов басмачества, курбаши (главарь шайки) Ширмат-бек в воззвании «Ко всем нациям в Туркестанском крае» заявлял, что с целью уничтожения большевиков «иностранные державы в объединенном порядке совершают против них грозное наступление». Ширмат далее писал, что он получил известие о концентрации больших сил иностранных государств на границе Туркестана[496].
Пока Туркестан был отрезан врагами от центра страны, борьба с басмачеством носила недостаточно организованный характер. Главные силы Туркестанской республики были заняты на фронтах, а в городах и селениях Ферганской области оставались лишь незначительные гарнизоны. Партийные организации были слабы, население области переживало голод, железная дорога работала с перебоями. Пользуясь этим, басмачи сумели широко распространиться в Ферганской долине. Летом 1919 года один из крупных главарей басмаческого движения Мадамин-бек объединил различные мелкие шайки, сведя их в так называемую «мусульманскую народную армию». Мадамин-бек вел борьбу против Советской власти под флагом панисламизма, выставляя себя «защитником» национальных прав мусульманского населения от «произвола» большевиков.
Примерно в то же время в Ферганской долине, в районах Оша и Джалал-Абада, против Советской власти выступила так называемая «крестьянская армия» под руководством Монстрова. Вначале отряды, вошедшие в эту армию, предназначались для борьбы с басмаческими шайками, разорявшими русских крестьян. Но вскоре кулаки, белогвардейцы, меньшевики и эсеры при непосредственном участии английских агентов путем обмана спровоцировали измученных басмаческим разбоем крестьян-переселенцев на борьбу против Советской власти.
Классовая ненависть к Советской власти объединила басмачей и кулацко-белогвардейскую банду. 1 сентября 1919 года между Мадамин-беком и Монстровым был заключен договор о совместных действиях. Вовлеченная обманным путем в борьбу против Советской власти часть трудящегося крестьянства вскоре начала отходить от Монстрова. Этому во многом способствовала разъяснительная работа среди трудящихся, проводимая коммунистами и органами Советской власти. Только кулаки и различный деклассированный элемент продолжали совместно с басмачами разбойничьи набеги на города и селения Ферганы.
В начале сентября 1919 года объединенные силы Монстрова и Мадамин-бека захватили города Джалал-Абад и Ош. Красноармейцы и командиры ошского гарнизона героически сопротивлялись в течение полутора суток и только из-за предательства меньшевиков и эсеров, оказавшихся среди командиров гарнизона, вынуждены были сдаться. После занятия Оша противник развернул наступление на Андижан, Скобелев (Фергана) и Наманган. Особенно ожесточенные бои развернулись в районе Андижана. Они продолжались с 10 по 24 сентября. К 20 сентября 1919 года контрреволюционные силы численностью в 20 тысяч человек окружили город. В это же время в самом Андижане английской разведкой и буржуазными националистами был организован контрреволюционный заговор. Благодаря бдительности Чрезвычайной комиссии заговор своевременно был раскрыт. Коммунисты Андижана во главе с руководителем городской организации большевиков Г. М. Бильдиным мобилизовали трудящихся на защиту города. Вскоре на помощь андижанцам прибыл из Закаспия Казанский сводный полк под командованием А. П. Соколова и отряд во главе с М. В. Сафоновым. Соединенными усилиями защитников Андижана и прибывших частей удалось отогнать врага от города и нанести ему сокрушительный удар. 25 сентября осада Андижана была снята. Проследуя остатки разгромленной банды Мадамин-бека и Монстрова, советские войска 26 сентября освободили Ош, а 30 сентября Джалал-Абад.
Монстров и Мадамин-бек с остатками своей банды бежали в пограничную с Китаем крепость Гульча, где при содействии бывшего царского консула в Кашгарии Успенского и английской разведки образовали «временное правительство Ферганы». В состав этого «правительства» вошли Мадамин-бек, Монстров и Муханов — бывший генерал царской армии, командовавший гарнизоном крепости.
Английские империалисты оказали помощь Мадамин-беку оружием и деньгами. Кроме этого они сосредоточили свои войска на границе Китая с Советским Туркестаном, ожидая благоприятного момента для вторжения в Ферганскую долину. К концу 1919 года Мадамин-бек довел численность своей банды до 7 тысяч человек. Шайки басмачей снова начали совершать налеты на административно-политические центры и гарнизоны советских войск. Они жгли хлопковые заводы, уничтожали хлопок, разрушали железную дорогу, поджигали населенные пункты, терроризировали население, отнимая у нег