Значительная часть солдат и матросов Владивостокского укрепленного района с боем прорвалась на север, другие ушли в сопки.
Войска никольск-уссурийского гарнизона в ночь на 5 апреля вместе с делегатами съезда трудящихся Приморской области с боями пробились к Спасску. Соединившись с частями местного гарнизона, они в течение 8 — 13 апреля вели упорные бои с японцами под Спасском, но под натиском превосходящих сил были вынуждены отступить к Хабаровску.
Японские войска обстреливают Хабаровск. 1920 г. (Фото.)
5 апреля в бою за Хабаровск героически сражались партизанские отряды М. Изотова, А. Кочнева, Н. Найденова, И. Федотенко (Вредный), И. Шевчука, подразделение Особого отряда Амурской флотилии под командованием Н. Хорошева и 1-й Советский полк во главе с бывшим штабс-капитаном Мельниковым. В бою с японскими интервентами коммунисты Мельников и Хорошев погибли смертью героев.
В ночь с 4 на 5 апреля члены Военного совета Приморья С. Г, Лазо, В. М. Сибирцев и А. Н. Луцкий были схвачены японскими интервентами и в конце мая 1920 года переданы в руки белобандитов казачьего офицера Бочкарева, которые сожгли их живыми в топке паровоза на станции Муравьев-Амурский (ныне станция Лазо).
Японское выступление в Приморье и Приамурье было направлено в первую очередь на ликвидацию коммунистической организации, возглавлявшей борьбу против интервентов, и на разгром находившихся под руководством большевиков революционных вооруженных сил. Оккупанты стремились также ликвидировать правительство земской управы.
Интервентам не удалось полностью осуществить свой план. Коммунистическая организация Приморья ушла в подполье и создала Революционный штаб в составе: И. Г. Кушнарева, М. И. Губельмана, И. И. Панкратова, М. В. Власовой и других.
Большевики Приморья призвали трудящиеся массы теснее сплотиться вокруг партии. Под руководством большевиков рабочие и крестьяне области повели борьбу против произвола и насилий японских оккупантов, за восстановление власти Временного правительства Приморской земской управы. 6 апреля Центральное бюро профсоюзов Владивостока, объединявшее 30 тысяч рабочих и служащих, под угрозой всеобщей забастовки потребовало от японского командования освобождения всех арестованных, очищения занятых зданий, прекращения арестов, возвращения оружия и ценностей. Бюро профсоюзов заявило о своей поддержке Временного правительства Приморья и требовало восстановления его власти. Профсоюзы железнодорожников, грузчиков и другие объявили забастовку, затруднив этим деятельность интервентов.
Учитывая массовое народное возмущение и нежелание американцев дать Японии возможность монопольно хозяйничать в Приморье, консульский корпус высказался за восстановление власти Временного правительства областной земской управы. Попытка интервентов установить власть крайне реакционных элементов белогвардейщины на этот раз не удалась. Японское командование было вынуждено предложить Временному правительству Приморья вернуться к исполнению своих обязанностей. Однако это правительство уже не обладало прежней властью.
Режим оккупации, установленный интервентами в результате их выступления 4 – 5 апреля, был оформлен так называемым соглашением от 29 апреля 1920 года, которое вынуждены были подписать представители Временного правительства Приморья с японским командованием. По условиям этого соглашения войска Приморского правительства не должны были находиться в черте расположения японских войск и отводились за пределы 30-верстной полосы вдоль Уссурийской и Сучанской железных дорог, занятых японцами. В так называемую «нейтральную зону» вошли Владивосток, Никольск-Уссурийский, Спасск, Шкотово, Гродеково и Сучан. Временное правительство Приморской земской управы могло держать в «нейтральной зоне» лишь народную милицию численностью до 4500 человек. 24 сентября 1920 года было заключено дополнительное соглашение, по которому после ухода японских войск из Хабаровска вооруженные силы ДВР не могли заходить южнее реки Иман.
В результате выступления японских интервентов в их руках оказались важнейшие стратегические позиции Приморья, военные склады и казармы. Буржуазия снова подняла голову. Члены Всероссийского совета съездов торговли и промышленности, сбежавшиеся во Владивосток, обратились к главе дипломатической миссии Японии с благодарностью за кровавую расправу, учиненную над рабочими и крестьянами Дальнего Востока. Пресмыкаясь перед оккупантами, эти предатели родины выражали рабское «почтение Японии».
22 апреля 1920 года японские интервенты высадили десант на Северном Сахалине, а 17 мая арестовали руководителей местной власти во главе с заместителем председателя исполкома А. Т. Цапко и зверски расправились с ними. 3 июля 1920 года Япония официально объявила об оккупации Северного Сахалина, где интервенты ввели военно-оккупационный режим и жестоко терроризировали население. Они захватили рыбные промыслы, нефтяные, каменноугольные и лесные разработки и хищнически грабили богатства острова.
Японское выступление в Приморье всколыхнуло трудящихся всего Дальнего Востока. VIII съезд трудящихся Амурской области, происходивший в Благовещенске в момент японского выступления, призвал рабочих и крестьян встать в ряды революционной армии, дать отпор японским оккупантам. Ввиду нависшей угрозы съезд избрал Амурский ревком в составе председателя С. С. Шилова, членов И. Г. Безродных, С. К. Бобринова-Железнова, В. В. Смагина, М. А. Трилиссера, С. И. Черноволова, Я. Ф. Яковлева. Для обороны области от японских оккупантов был создан на Амуре Хабаровский фронт. Командующим фронтом был назначен военный комиссар Амурской области С. М. Серышев, комиссаром фронта — член партии с 1904 года П. П. Постышев, начальником штаба фронта — С. Г. Вележев.
Под Хабаровском были сосредоточены партизанские отряды Амурской области, а также отступившие из разных мест Приморской области части революционной армии и партизанские отряды. В короткий срок эти силы были реорганизованы в девять стрелковых полков и полк кавалерии, составившие позднее 1-ю Амурскую стрелковую дивизию. Революционные войска, насчитывавшие около 20 тысяч человек, имели артиллерию и два бронепоезда.
В связи с японским выступлением в Приморье штаб главкома Восточно-Забайкальского партизанского фронта в обращении к населению и партизанам заявил, что «фронт, принимая брошенный хищниками вызов, уверяет, что только через трупы всего сельского и городского трудового народа Дальнего Востока, Западной Сибири и всей России лежит путь японских грабителей к богатствам Дальнего Востока»[625].
Амурский ревком, укрепляя оборону под Хабаровском, главное внимание сосредоточил на Восточно-Забайкальском фронте, перед которым поставил задачу — проложить путь на соединение с Народно-революционной армией Дальневосточной республики. Правительство Дальневосточной республики, стремясь объединить области Дальнего Востока в одно целое, боролось за освобождение Забайкалья от белогвардейцев и интервентов.
Только что сформированная Народно-революционная армия в течение апреля 1920 года дважды предпринимала наступление на Читу. В этих боях ее войска встретились не только с войсками атамана Семенова, но и с частями 5-й японской дивизии. В начале апреля в Читинском районе было сосредоточено около 10 – 12 тысяч белогвардейских войск. Семеновские части были сведены в 1-й корпус, остатки колчаковских частей под командованием генерала Войцеховского и группы генерала Сахарова, бежавших после разгрома Колчака в Забайкалье, составили 2-й и 3-й корпуса и были брошены против партизан Восточного Забайкалья. Кроме того, в первой линии находилось, примерно, 3 тысячи японских солдат. Дважды войска ДВР достигали предместий Читы, а в наступлении 11–13 апреля 8-й и 9-й стрелковые полки 1-й бригады 1-й Иркутской дивизии даже ворвались в город, но после тяжелых боев с превосходящими силами японских интервентов вынуждены были в начале мая отступить за Яблоновый хребет.
В апрельских боях под Читой бойцы молодой Народно-революционной армии проявили массовый героизм и самоотверженность. Причины неудачи НРА заключались в недостаточной согласованности действий ее частей, слабом взаимодействии с партизанами Восточного Забайкалья. Кроме того, на стороне противника было огромное преимущество в вооружении и снаряжении. Коммуникации НРА были очень растянуты, поэтому бойцы испытывали острый недостаток в продовольствии, боеприпасах, обмундировании. Потери в людях и технике невозможно было восполнять. В журнале боевых действий 1-й Иркутской стрелковой дивизии, вынесшей основную тяжесть боев под Читой, в мае 1920 года отмечалось: «Месячные бои в тягчайших условиях Яблонового хребта по горным тропам и дорогам, без отдыха в закрытых помещениях, порою неделями на снегу, мерзлой земле, где костер служил единственным, не всегда возможным, приютом — превратили в лохмотья всю одежду и обувь… Все, что возможно человеческими силами выполнить, перенести, то части дивизии сделали»[626].
Несмотря на неудачу, Народно-революционная армия ДВР показала себя серьезной боевой силой, упорной в наступлении, стойкой в обороне.
В этот же период японские интервенты и белогвардейцы предприняли наступление против партизанской армии Восточного Забайкалья со стороны Читы. Противник имел большое количество боеприпасов, пулеметов, артиллерии и даже несколько самолетов. Вооружение же партизан было крайне слабое. Боеприпасов у них почти не было. На одного бойца-партизана приходилось не более 30 патронов. Боеприпасы и вооружение они должны были добывать в бою. Тем не менее наступление белогвардейцев, проводившееся в течение апреля — июня 1920 года при поддержке японцев, провалилось.
Плохо вооруженные, но сильные революционным духом и пользовавшиеся беззаветной поддержкой трудящихся, партизанские части устояли перед натиском врага. Партизаны Восточного Забайкалья, которыми командовал Я. Н. Коротаев, провели ряд успешных боев с противником. 12 – 13 апреля под селениями Шелопугино и Купряково ударная группа М. М. Якимова наголову разбила части корпуса генерала Сахарова. Партизаны захватили большие трофеи: 40 станковых пулеметов, до 100 легких пулеметов, 3 орудия, более 1000 винтовок, большой обоз с патронами, снарядами и продовольствием. В