Тяжелая туманная мгла и ледяной ветер, пули и проволока — все было против них. Смерть вырывала из их рядов одного за другим.
Заросшие инеем, осыпанные снегом, продрогшие до костей бойцы Народно-революционной армии яростно дрались в штыковом бою. Белогвардейцы не выдержали. Они, отстреливаясь, начали отходить, а потом бежали. В одиннадцать часов дня 12 февраля Волочаевка была взята.
Бой под Волочаевкой по героизму, проявленному революционными войсками, можно сравнить только со штурмом Перекопа. Обычно сдержанный, главком Блюхер, участник перекопского сражения, сказал, что он затрудняется выделить доблесть какой-нибудь отдельной части: геройски боролись и самоотверженно глядели в лицо смерти все. Даже враг с восхищением отозвался о необыкновенном героизме бойцов Народно-революционной армии. Полковник Аргунов, руководивший обороной Волочаевки, сказал, что он бы всем участникам штурма дал по георгиевскому кресту. За мужество и героизм в волочаевском бою 6-й пехотный полк, в рядах которого сражались интернациональные роты корейцев и китайцев, и бронепоезд № 8, как наиболее отличившиеся, были награждены орденами Красного Знамени. 6-й пехотный полк был переименован впоследствии в 4-й ордена Красного Знамени Волочаевский стрелковый полк. Ордена Красного Знамени получили также 67 командиров и бойцов Народно-революционной армии. Героям волочаевского штурма, павшим в бою, был воздвигнут памятник на сопке Июнь-Корань. Над братской могилой погибших героев стоит бронзовый боец Народно-революционной армии с винтовкой в руке. Слава героев воспета в народных песнях и легендах.
Вручение наград бойцам Народно-революционной армии, отличившимся в бою под Волочаевкой. (Фото.)
Победой под Волочаевкой части Народно-революционной армии, рабочие и крестьяне Дальнего Востока вписали еще одну героическую страницу в историю борьбы с белогвардейцами и интервентами за свободу и независимость Советской Родины.
Бой под Волочаевкой был переломным. После Волочаевки «белоповстанческая армия» уже не смогла оправиться. Правда, первоначальный замысел главкома — окружить и полностью разгромить войска генерала Молчанова возле Хабаровска — осуществить не удалось. Забайкальская группа войск, преследовавшая врага в амурском направлении, не смогла вовремя выйти на соединение с бригадой Покуса. 14 февраля 1922 года Народно-революционная армия освободила Хабаровск. Белогвардейцы отступили в южном направлении.
Противник пытался задержать части Народно-революционной армии у станции Бикин, но после упорного боя 28 февраля был сбит и с этой позиции. Понеся большие потери, белогвардейцы бежали к городу Иману, в пределы нейтральной зоны. Когда части Народно-революционной армии, преследуя врага, вошли в эту зону, японцы открыли против них военные действия. Войска Народно-революционной армии, подчиняясь директивам правительства ДВР не вступать в столкновение с японскими войсками, приостановили наступление и заняли позиции в долине реки Иман. Боевые действия временно прекратились. Трудящиеся Дальневосточной республики, руководимые большевистскими организациями, развернули подготовку сил для полного изгнания интервентов.
В первой половине 1922 года в связи с успехами Советской России укрепилось и международное положение Дальневосточной республики. 17 февраля в Москве был подписан договор об экономическом союзе между РСФСР и ДВР, ограждавший республику от опасности экономической интервенции. 22 февраля был заключен в Москве дипломатический союз между РСФСР, с одной стороны, и Азербайджаном, Арменией, Белоруссией, Бухарой, Грузией, Дальневосточной республикой, Украиной и Хорезмом — с другой, и подписан протокол, по которому эти республики передавали правительству РСФСР право представлять их на Генуэзской конференции, открытие которой намечалось на апрель 1922 года. Делегации РСФСР было поручено защищать интересы всех этих республик и подписать от их имени международные соглашения и договоры.
Общая обстановка на Дальнем Востоке стала более благоприятной и для ДВР. Значительно обострились противоречия между империалистами США и Японии, боровшимися за сферы влияния на Тихом океане. Ухудшалось внутреннее положение в самой Японии, на экономике которой в сильной степени сказалось разрушительное действие послевоенного мирового экономического кризиса. Государственный долг страны достиг 3,5 миллиарда иен. Конкуренция Америки и Англии подрывала японскую промышленность. Сократился экспорт. Закрылись многие предприятия. Ухудшалось положение трудящихся масс и обострялась классовая борьба. Аграрное движение, начавшееся в 1918 году, приняло широкий размах. В 1921 году было 1680 крестьянских выступлений. Все ухудшающееся материальное положение и растущая безработица усилили активность рабочего класса. Росло стачечное движение.
Под влиянием Великой Октябрьской социалистической революции росла классовая сознательность и организованность японского рабочего класса — создавались профессиональные союзы, возникло коммунистическое движение. Находившийся в эмиграции Сен Катаяма создал в 1919 году первую коммунистическую группу из японских рабочих в США. Возникли коммунистические группы в самой Японии. 15 июля 1922 года была основана Японская коммунистическая партия, вступившая в том же году в Коммунистический Интернационал.
С первых же шагов своей деятельности японские коммунисты, работавшие в нелегальных условиях, возглавили борьбу рабочих и крестьян против японского империализма. Летом 1922 года под руководством Японской коммунистической партии была организована «Лига борьбы против интервенции в России». Массовая борьба трудящихся Японии против интервенции развернулась под лозунгом немедленной полной эвакуации японских войск, открытия торговли с Россией и признания Советского правительства. Компартия Японии организовала движение помощи голодающим Советской страны под лозунгом: «Всеми средствами на помощь голодающей России»[662].
Японские коммунисты, ведя борьбу против интервенции в России, вместе с тем боролись и за жизненные интересы самого японского народа, проливавшего свою кровь и истощавшего свои силы в преступной войне.
Растущая борьба японского народа против империалистической политики своего правительства все более толкала правящие круги страны на путь прекращения интервенции. Под ударами Народно-революционной армии и партизан таяли силы белогвардейцев на Дальнем Востоке, на которые опирались японские оккупанты. Японские империалисты вынуждены были признать крах интервенции и пересмотреть свою политику. Провал политики вооруженной интервенции против Советской России привел к смене кабинета министров Японии. Новый кабинет министров, сформированный адмиралом Като, 24 июня 1922 года принял решение о выводе японских войск из Приморья и установил срок окончания эвакуации 1 ноября 1922 года.
Японское правительство, извещая правительство ДВР об эвакуации своих войск из Приморья, выразило согласие продолжить переговоры, прерванные в Дайрене. Однако в заявлении был обойден вопрос об эвакуации Северного Сахалина. Правительство ДВР согласилось на ведение переговоров при условии участия в них Советской России. Учитывая возросшую роль Советской России на международной арене, Япония вынуждена была согласиться на участие представителей РСФСР в новых переговорах.
Конференция представителей РСФСР и ДВР, с одной стороны, и Японии — с другой, проходила с 4 по 26 сентября 1922 года в городе Чанчуне. Правительство РСФСР, идя на переговоры с Японией, еще до открытия конференции заявило о том, что «непременным условием установления дружественных японо-русских отношений является эвакуация японских войск из Приморья и Северного Сахалина и вообще из всей Сибири»[663].
Но Япония пыталась на Чанчуньской конференции добиться от ДВР и РСФСР признания захвата Северного Сахалина как «компенсации» за так называемое «николаевское дело». Объединенная делегация ДВР и РСФСР на конференции решительно отвергла захватнические притязания Японии и потребовала от нее полного очищения всей территории Дальнего Востока, в том числе и Северного Сахалина. Ввиду отказа Японии пойти на соглашение но этому основному вопросу, делегация РСФСР и ДВР 26 сентября покинула Чанчуньскую конференцию.
Укрепившееся международное и внутреннее положение Советской России и сложившаяся на Дальнем Востоке обстановка позволяли принять меры к решительному изгнанию японских интервентов и белогвардейцев и воссоединению Дальнего Востока с Советской Россией.
ЦК РКП(б) в своих директивах указывал, что в южном Приморье необходимо продвигаться вперед, очищая его от белогвардейцев, а в отношении японцев вести мирную политику, разъясняя одновременно японским солдатам, что русские рабочие и крестьяне не воюют против Японии, а воюют против белогвардейцев. ЦК РКП(б) подчеркивал, что в разъяснительной работе среди японских солдат не надо бояться того, что японское командование узнает об этом, так как «пока они не ушли из Приморья, они должны знать, что мы не остановимся ни перед какими средствами».
Вместе с тем ЦК РКП (б) предупреждал коммунистов Дальнего Востока о необходимости «избегать всего, что могло быть использовано как провокация с нашей стороны возобновления военных действий между Японией и нами»[664].
Дальбюро ЦК РКП(б) для усиления руководства борьбой трудящихся Приморья приняло решение об укреплении там партийного руководства и о разграничении работы партийных, гражданских и военных органов. Были созданы Приморское областное бюро РКП(б) в составе К. Ф. Пшеницына, П. Никитенко, А. К. Флегонтова; Приморский народно-революционный комитет под руководством И. В. Слинкина и членов комитета — К. Ф. Пшеницына и одного из местных работников, которого должен был назначить Народно-революционный комитет по своему усмотрен