Вооруженное вторжение на Украину интервенты решили прикрыть демагогическими заявлениями о том, что наступление польской армии якобы имеет целью «освобождение» Украины, оказание «помощи» украинскому народу. В качестве «выразителя» интересов украинского народа интервенты выдвигали главаря украинских буржуазных националистов, лидера украинских меньшевиков известного авантюриста, предателя Родины атамана Петлюру.
21 апреля 1920 года Петлюра заключил с Пилсудским договор, по которому польское правительство признавало «независимость» Украины, а Петлюра за это признание отдавал Польше Восточную Галицию, Западную Волынь, часть Полесья.
Договор предусматривал заключение трех конвенций: политической, экономической и военной. Сделка Петлюры с Пилсудским превращала Украину в вассала Польши. Украинские националистические части на территории Правобережной Украины должны были действовать против Красной Армии под общим руководством польского командования, которое могло использовать войска Петлюры по своему усмотрению.
При помощи Петлюры польские интервенты готовили к действиям в тылу советских войск кулацкие банды, во главе которых ставились петлюровские офицеры. В дальнейшем польское командование объединило эти банды и обеспечило их вооружением. Так, в начале апреля 1920 года в районе Балта — Ананьев из кулацких националистических банд был создан крупный отряд под командованием одного из сподвижников атамана Григорьева и Петлюры полковника Тютюника.
Союз буржуазно-помещичьей Польши с Петлюрой еще более усилил ненависть трудящихся масс Украины к петлюровцам и ускорил переход на сторону Советской власти некоторой части полубуржуазных и даже буржуазных элементов.
Так обстояло дело с буржуазно-помещичьей Польшей — главной силой третьего антисоветского похода — и ее союзниками, которые должны были наступать на Советскую республику с запада.
Второй по значению силой и новом антисоветском походе Антанты были белогвардейские войска, укрывшиеся в Крыму после разгрома деникинской армии. В начале 1920 года это были немногочисленные части под командованием генерала Слащева. Сильно потрепанные Красной Армией во время боев в Северной Таврии, они были деморализованы и мало боеспособны. Эти части можно было сравнительно легко разгромить, если бы выделить вовремя достаточное количество войск. Но Реввоенсовет Республики, считая части «Добровольческой» армии на левом берегу Днепра разгромленными, не придал серьезного значения тем войскам противника, которые отошли в Крым. Главком С. С. Каменев в телеграмме от 6 марта 1920 года поставил основной задачей Юго-Западного фронта охрану побережья Азовского моря, а для освобождения Крымского полуострова приказал направить группу войск, силою не менее одной стрелковой и одной кавалерийской бригад.
Две бригады, к тому же сильно ослабленные предшествовавшими боями, естественно, не смогли ничего сделать с белогвардейскими частями, которые укрылись за укреплениями узкого Перекопского перешейка в Крыму. Между тем белогвардейское командование с помощью Англии и других государств Антанты перебросило в Крым части, отступившие на Кубань и Кавказ, привело в порядок свои войска и вскоре двинуло их в наступление против незначительных сил Красной Армии в Северной Таврии, заставив их отойти к северу от Перекопа.
14 марта 1920 года Реввоенсовет Юго-Западного фронта сообщал главкому, что в связи с переброской остатков «Добровольческой» армии из Кубани в Крым необходимо сосредоточить значительные резервы как для парирования возможных ударов со стороны белогвардейцев, так и для освобождения Крыма. Командование Юго-Западного фронта указывало, что отсутствие резервов на фронте и острота внутреннего положения на Украине не позволяют выделить какие-либо части для усиления крымского направления, и просило немедленно передать в распоряжение фронта 52-ю дивизию и две бригады 29-й дивизии, находившиеся в районе Купянска. На это главком ответил отказом, указав, что «при выдвижении жизнью необходимости усиления фронтов прежде всего приходится поступиться интересами Юго-Западного фронта»[112].
Главное командование Красной Армии не уделило достаточного внимания укреплению военно-морских сил Черного и Азовского морей и охране побережья в районе действий Юго-Западного и Кавказского фронтов.
При отступлении с Украины и Кавказа белогвардейцы увели с собой в Крым все боевые корабли. В их руках на Черном море оказались 2 линейных корабля, 2 вспомогательных крейсера, 5 эсминцев, 7 малых миноносцев, 5 тральщиков, 4 подводные лодки. В Азовском море они имели 5 канонерских лодок, 2 малых миноносца, 5 плавучих батарей, десантные баржи и различные вспомогательные суда.
В распоряжении советского командования остались лишь группа недостроенных военных кораблей на верфях в Николаеве и некоторое количество портовых и транспортных судов, большей частью полузатопленных я разграбленных — в Одессе, Николаеве, Херсоне, Мариуполе, Таганроге, Ейске и других портах. Эти суда послужили основой для воссоздания советских военно-морских сил на юге страны. Основные боевые средства — береговая и корабельная артиллерия, мины и авиация, а также кадровый состав военных моряков были присланы с Балтийского флота, Северной, Волжской и Каспийской флотилий.
Первоначальный план организации морской обороны Юга был представлен командующим морскими силами Республики Е. А. Беренсом в Реввоенсовет Республики 25 февраля 1920 года. В порядке реализации этого плана на юг была направлена группа командного и рядового состава численностью более 200 человек во главе с балтийским военным моряком И. Ф. Измайловым — членом большевистской партии с июля 1917 года, одним из руководителей Центробалта в период подготовки и проведения Октябрьской революции.
26 февраля эшелон Н. Ф. Измайлова прибыл в штаб Юго-Западного фронта, а в начале марта — в Николаев, где был создан штаб морских сил Юго-Западного фронта. Реввоенсовет Юго-Западного фронта назначил Н. Ф. Измайлова командующим морскими и речными силами фронта, поручив ему срочно составить план морской обороны и организовать аппарат управления военно-морских сил. В его подчинение были переданы все органы морской обороны, созданные армейским командованием на побережье Черного и Азовского морей, откомандированы военные моряки из армейских частей Юго-Западного фронта. Кроме того, в районе расположения войск фронта была объявлена мобилизация военных моряков рождения 1896–1900 годов. Военные моряки старого русского флота, уклонявшиеся от службы деникинцам, охотно шли в ряды советских военно-морских сил. Из этих моряков были первоначально сформированы флотские экипажи в Николаеве, Одессе, Херсоне и Мариуполе, а затем и судовые команды.
На Азовском море морская оборона создавалась одновременно двумя фронтами — Юго-Западным и Кавказским. В феврале 1920 года штаб Кавказского фронта приступил по своей инициативе к организации Доно-Азовской флотилии судов транспортного и ледокольного флота. В распоряжении Кавказского фронта были 3 транспорта, 2 самоходные баржи, 4 портовых буксира, превращенных в посыльные суда, и 8 вспомогательных судов. Однако штаб Кавказского фронта, не располагавший техническими средствами, не смог вооружить эту флотилию и превратить ее в боевую силу.
3 марта командование морских сил Юго-Западного фронта направило в Мариуполь группу военных моряков в 36 человек во главе с С. Е. Маркеловым и комиссаром И. П. Грачевым для формирования Азовской флотилии и организации системы береговой обороны. В короткое время С. Е. Маркелов сформировал в Мариуполе флотский полуэкипаж в 200 человек, создал сеть береговой службы наблюдения и связи от Геническа до Ейска, ввел в строй отряд из 2 сторожевых судов, которые были вооружены 47- и 75-миллиметровыми орудиями.
Политическую работу во вновь формируемых частях и учреждениях морских сил Юго-Западного фронта вели коммунисты-моряки, прибывшие с Балтики и из Одессы. В апреле был создан политотдел морских сил Юго-Западного фронта во главе с членом партии с 1918 года В. С. Войтовым.
Однако меры, предпринятые советским командованием для укрепления обороны побережья Черного и Азовского морей, были явно недостаточными для того, чтобы противодействовать военно-морским силам белогвардейцев.
Недооценка главным командованием Красной Армии опасности со стороны Крыма привела к тому, что противник получил основное — время (не менее двух с половиной месяцев), в течение которого он привел в порядок свои части, укрепился, получил помощь от Антанты и оказался в состоянии не только оборонять полуостров, но и нанести контрудар советским войскам у Перекопа.
В. И. Ленин, предвидя, какую опасность могут создать белогвардейские части в Крыму, занимающие стратегически выгодное положение, в случае если буржуазно-помещичья Польша начнет войну против страны Советов, расценил отношение Реввоенсовета Республики к крымскому направлению как серьезную ошибку. Он предложил немедленно все усилия сосредоточить против остатков деникинских войск, чтобы покончить с ними до выступления армии Польши. 15 марта 1920 года В. И. Ленин в записке заместителю председателя Реввоенсовета Республики Э. М. Склянскому указывал:
«Нужно постановление РВС: обратить сугубое внимание на явно допущенную ошибку с Крымом (вовремя не двинули достаточных сил);
— все усилия на исправление ошибки (события в Германии крайне обостряют вопрос об ускорении добития Деникина);
— в частности приготовить морские средства (мины, подводные лодки и т. п.) и возможное наступление с Тамани на Крым…
Ряд точнейших и энергичнейших постановлений РВС об этом необходим немедленно.
Копию мне пришлите»[113].
Только после вмешательства В. И. Ленина главное командование отдало 15 марта Юго-Западному фронту директиву с задачей в кратчайший срок освободить Крым. Реввоенсовету фронта было предложено усилить 46-ю и Эстонскую дивизии, действовавшие на крымском направлении, не менее как шестью бригадами из войск, занятых на внутренних фронтах. В распоряжение Юго-Западного фронта были переданы также 52-я стрелковая дивизия и одна бригада 29-й стрелковой дивизии. Однако тут же главком С. С. Каменев предписал 52-ю дивизию в боевые действия на крымском участке фронта не втя