ск были изгнаны в Польшу, где также были интернированы.
В. И. Ленин считал, что положение Советской страны вовсе не обязывало ее заключать мир какой угодно ценой. Она могла продержаться и зиму. Но 13. И. Ленин отмечал, что с политической точки зрения разумнее было пойти навстречу врагу. Временные жертвы тяжелого мира казались В. И. Ленину легче продолжения войны. В конце концов, говорил он, отношения Советской страны с Польшей от этого только выиграли. Самое главное, почему было принято решение пойти на мир с Польшей, состояло в том, что Советское правительство не хотело без самой крайней нужды обрекать трудящихся Республики на страдания еще одной зимней кампании.
«Могли ли мы, — говорил В. И. Ленин в беседе с К. Цеткин, — послать наших героев-красноармейцев, наших рабочих и крестьян, которые вынесли столько лишений и столько терпели, — опять на фронт?.. Нет, мысль об ужасах зимней кампании была для меня невыносима. Мы должны были заключить мир»[337].
Так закончилась война с буржуазно-помещичьей Польшей.
Советская страна отбила натиск Антанты и заключила мир с Польшей, — и это было главным. Однако этот мир стоил тяжелых жертв: пришлось пойти на значительные уступки врагам, согласившись на границы, которые отрезали от советской территории украинские и белорусские земли. Не случайно поэтому, итоги этой войны волновали партию, армию и всех трудящихся Советской страны на протяжении многих лет. Советский народ особенно интересовали причины неудач наступления Красной Армии летом 1920 года.
В Центральный Комитет партии уже осенью 1920 года и впоследствии поступало много писем, в которых участники боев на Западном фронте — командиры, комиссары, политработники и рядовые красноармейцы-коммунисты откровенно делились своими наблюдениями и выводами. О причинах поражения под Варшавой, как известно, велась оживленная дискуссия на IX Всероссийской конференции РКП(б).
Ответ на вопрос о причинах неудачи Красной Армии дан в решениях партии и трудах В. И. Ленина. Каковы же эти причины?
Наступление Красной Армии в сторону Варшавы явилось составной частью оборонительной войны Советского государства против третьего объединенного похода Антанты и его главной ударной силы — буржуазно-помещичьей Польши.
Советская страна никогда не стремилась к агрессивным войнам и не имела никаких захватнических планов в отношении Польши. Напротив, Советское правительство делало все, чтобы избежать войны с Польшей и решить с нею все спорные вопросы мирным путем. Оно неоднократно как до войны, так и в ходе войны самым торжественным образом заявляло, что признавало и признает свободу и независимость польского государства. Во имя сохранения мира, во имя интересов народов обеих стран Советское правительство шло на такие уступки, на которые не пошло бы ни одно из буржуазных государств. Советское правительство предлагало. мир на чрезвычайно выгодных для Польши условиях.
Несмотря на все это, правящие круги буржуазно-помещичьей Польши, выполняя волю империалистов США, Франции и Англии, отвергли мир и развязали захватническую войну против Советской страны. Они стремились совместно & внутренней контрреволюцией уничтожить власть Советов, восстановить в России буржуазно-помещичьи порядки, а также захватить Украину и Белоруссию. При такой политике Антанты только разгром интервентов мог обеспечить безопасность Советской страны и прочный мир, который был одинаково необходим как польскому, так и советскому народам.
Однако при наступлении на Варшаву были допущены серьезные ошибки. Выступая с отчетным докладом Центрального Комитета на X съезде партии в марте 1921 года, В. И. Ленин указывал:
«При нашем наступлении, слишком быстром продвижении почти что до Варшавы, несомненно, была сделана ошибка… Эта ошибка вызвана тем, что перевес наших сил был переоценен нами»[338].
Красная Армия в результате упорных боев летом 1920 года добилась решающих успехов над войсками Пилсудского. Армия интервентов оказалась в значительной части деморализованной и отступала на всем фронте. Красная Армия освободила территорию Украинской и Белорусской Советских республик и вышла к польской границе.
В освобожденных польских районах возник Польревком, провозгласивший своей целью создание социалистической Польши. Проводилась интенсивная подготовка революционного восстания трудящихся в Западной Украине, насильственно присоединенной Антантой к буржуазно-помещичьей Польше.
Наступление Красной Армии вызвало мощный подъем международного рабочего движения. Успехи Советского государства в борьбе с международным капиталом отвечали интересам пролетариата всех стран. В свою очередь, подъем революционного движения в Европе облегчал действия Красной Армии, создавая ей благоприятные условия для достижения победы.
Но империалисты США, Франции, Англии и зависевшие от них правящие круги Польши не хотели мира с Советской страной. Им нужна была лишь передышка для укрепления контрреволюционных сил, участвовавших в антисоветском походе. В этих условиях отказаться от продвижения Красной Армии на запад означало облегчить положение агрессора, создать ему условия для перехода в новое наступление.
Реввоенсовет Республики, главком и командование Западного фронта переоценили достигнутые Красной Армией успехи и степень разгрома противника. Они не считались с сигналами о весьма тяжелом состоянии боевых частей. Об этом в своих письмах в ЦК писали коммунисты, находившиеся в войсках, это подтвердилось и во время дискуссии на IX Всероссийской партийной конференции. Старый большевик, командир 48-й бригады 16-й имени Киквидзе дивизии Я. Ф. Фабрициус в письме к В. И. Ленину 1 сентября 1920 года отмечал, что отступление советских войск, закончившее блестяще начатое ими наступление, не было неожиданным, а было «вполне уже ясным для всякого дальновидного и здравомыслящего военного человека, хоть сколько-нибудь разбирающегося в самых простых военных вопросах и тактике»[339].
«Во время своего наступления, — продолжал Я. Ф. Фабрициус, — дивизия (16-я. — Ред.) несла потери в людях ежедневно и к подходу к р. Нарев у Рожан потери эти выражались, пожалуй, уже в 50 % всего того состава, с которым дивизия вступила в бой на Западном фронте. Между тем пополнения ниоткуда не давались…»[340].
В приказах командования Западного фронта указывалось, что противник разбит и его почти нет перед нашими войсками. Между тем противник, значительно пополнив свою армию, создал под Варшавой ударный кулак и в некоторых местах стал сам переходить в контратаки. Наступление на Висле началось при крайне небольших запасах патронов и почти полном отсутствии снарядов для артиллерии. Резервов не было.
«Я лично неоднократно докладывал о создавшемся положении, — писал Я. Ф. Фабрициус, — но на все это получался один ответ, что не нужно быть панически настроенным и плакать, а двигаться, без рассуждения выполняя то, что приказывается»[341].
В докладной записке, направленной 15 сентября в ЦК РКП(б), политотдел прославленной 27-й Омской стрелковой дивизии, входившей в состав 15-й армии Западного фронта, подверг уничтожающей критике Троцкого и его сторонников за их авантюризм, за то, что они, не зная действительного положения на фронте, трубили о скором падении польской столицы и в печати пропагандировали лозунг «Даешь Варшаву!».
«А на самом деле, — отмечалось в докладной, — положение было уже не так-то радужно, как отмечала пресса, а может быть, и представляли себе многие высшие военные работники. Эта неясность действительности видна как будто бы и сейчас, судя по газетам и руководящим статьям, в частности, Троцкого»[342].
Авантюризм Троцкого не был случайным. Он логически вытекал из пресловутой «теории» Троцкого о невозможности победы социализма в одной стране без «мировой революции».
Наступление войск Западного фронта велось недостаточно организованно, нередко без соблюдения элементарных и обязательных требований военного искусства, которые были закреплены в Полевом уставе Красной Армии 1918 года. Войска наступали без перегруппировок, занятые рубежи не закреплялись. Командование фронта постоянно стремилось обходить противника с северо-запада, независимо от изменений в обстановке. В результате этого маневр Западного фронта превратился в своего рода шаблон, и поэтому противник, заранее предугадывая его, мог своевременно выводить свои войска из-под удара и накоплять в тылу резервы для контрудара. Таким путем польскому командованию удалось сохранить от разгрома значительную часть своих армий, действовавших перед Западным фронтом, отвести их на более выгодный рубеж и подготовить к контрнаступлению.
В ходе стремительного наступления передовые части были заведены слишком далеко, они оторвались от своих тылов на значительное расстояние. Из-за этого снабжение войск боеприпасами, вооружением и продовольствием нарушилось. В решающий момент сражения на Висле советские войска имели мало боеприпасов.
Главное военное командование и штаб Западного фронта знали о сосредоточении значительных сил противника южнее Варшавы. Однако они недооценили нависавшей над советскими войсками угрозы, оставив для прикрытия этого участка протяженностью более 150 километров слабую Мозырскую группу. Войска группы, вытянутые тонкой цепочкой, оказались не в состоянии противостоять натиску превосходящих сил неприятеля, который очень легко прорвал ее фронт.
Отрицательно сказалось на ходе военных действий Красной Армии на заключительном этапе войны нарушение взаимодействия Западного и Юго-Западного фронтов, в чем повинно главное военное командование, в частности председатель Реввоенсовета Республики Троцкий. В результате нарушения взаимодействия фронтов и без того ослабленные и утомленные беспрерывными боями части Красной Армии оказались рассредоточенными на двух стратегических направлениях — варшавском и львовском, удаленных одно от другого более чем на 300 километров.