— С возвращением… Ямато… — проговорила Х, которая сидела рядом, продолжая смотреть в пустоту перед собой.
Я показал ей большой палец.
Ладно…
На сегодня, пожалуй, хватит.
Я снова посоветовал Х быть предельно осторожной, после некоторых размышлений вручил ей собственный палец, чтобы мочь в любой момент прийти на помощь, и отправился напрямик в свою комнату, где свалился на кровать и немедленно заснул…
…
16. счастье
…
…
…
— …
— …
— …
— …
— … И как это понимать?
—... А, в смысле мама ещё спит!
— Я знаю.
— И проснётся только через час. Наверное.
— Или полтора. Знаю. Это не объясняет, что ты делаешь в моей постели, — спросил я Таню, которая прямо сейчас сидела на мне, точно собачка на своём хозяине, — даром что была одета и между нами было покрывало.
— Решила разбудить своего дядю, — весело ответила девушка.
— Для этого не обязательно забираться в мою кровать.
Таня сделала лицо, как будто для неё эта новость была невероятным откровением.
— Не пучь глаза, выпадут.
Девушка спрыгнула и наигранно вздохнула:
— А я надеялась, что дядя перестанет быть трусом и наконец воспользуется своей податливой племянницей…
— Сейчас он воспользуется правом выставить тебя за дверь. Брысь, не то останешься без завтрака.
— Пока-пока!
Я проводил её взглядом до коридора, покачал головой и снова рухнул на подушку.
…Интересно, все женщины становятся более храбрыми (отчаянными) в присутствии конкурентки? В любом случае Аня была конкурентом дочки только за моё внимание. Она явно не могла претендовать на то, чтобы стать моей любовницей. В смысле, Таня тоже не могла, но…
Пф. Ладно. Хватит об этом.
Такими темпами и сбрендить можно.
В дудочку, там, превратиться, а то и хуже.
Я поднялся и стал неторопливо одеваться…
…
…
…
Сегодня в программе развлечений: поход за грибами. Семейное предприятие. Удивительным образом, предложила его именно Аня. Ей хотелось найти некий особенный гриб, который, по словам её гуру, позволял поправить «чакры». Таня разумеется съязвила на эту тему, и не раз, и не два, и не три пока мы ехали в машине до ближайшего леса, но мать её была непробиваемой, да и самой девушке, которая сперва относилась к этому делу с предельным скептицизмом, стало интересно, и уже вскоре она лезла с ножиком под каждое дерево.
Надо ли говорить, что, когда мы закончили, мне пришлось выдрать из неё парочку клещей?..
— Ай.
— Терпи.
В свою очередь Аня своих выдирала деловито и самостоятельно.
Под конец на заднем сидении машины расположились три корзины. Первая из них была наполовину набита съедобными грибами. Во второй грибы составляли полноценную горку, венчал которую деловитый мухомор. Наконец в третьей лежал единственный гриб: лисичка.
Очень красивая.
Умный человек без подписи сможет догадаться о принадлежности каждой из корзинок.
По возвращению домой Аня завалилась спать, — у неё была сиеста, — так что в итоге мы с Таней в одиночку уселись на кухне перебирать грибы.
В один момент девушка стала мычать:
— Ду… ду… ду-ду-ду…
Меня передёрнуло, и я посмотрел прямо на неё.
— Что? — спросила Таня и тоже прищурилась.
— Ничего, — сказал я и перевёл дыхание.
Новое правило в доме: никаких дудочек.
Ближе к вечеру к нам присоединилась Аня. Вернее, КО МНЕ присоединилась Аня. Тане всё это дело давно надоело, и теперь она просто мешалась под ногами и смотрела телевизор. И снова удивительный контраст: Аня работала медленно, но методично, и могла поддерживать такой темп сколько угодно; она бы работала всю ночь, в сиянии звёзд, чтобы не жечь электричество, если бы я сам не советовал ей укладываться спать.
— Ладно, — сказала она просто и отложила ножик.
После этого я ретировался в свою комнату. Завидев тёмные очертания кровати, я вдруг вспомнил, что именно представляла собой моя жизнь, и невольно хмыкнул; весь этот день, за редкими исключениями, я не вспоминал ни дом на берегу, ни Их, ни кошмар, ни другие миры и особенно серый туман. И мне искренне хотелось, чтобы всё это продолжалось дольше; чтобы все мои приключения действительно были просто дурным сновидением.
Возможно, именно поэтому я долгое время не мог заснуть и просто смотрел на потолок. На лампочки, белые как катаракта. Наконец я сделал глубокий вдох, расслабился, смирился и погрузился в дрёму…
…
…
…
— Давай поиграем… Я-ма-то…
Я посмотрел на Х, которая протягивала мне набор для игры в шахматы (детский) и кивнул:
— Ладно.
Минуту спустя мы сидели посреди зала и переставляли фигуры.
— Кстати, а сколько времени обычно проходит между моими визитами? — спросил я, задумчиво двигая коня.
— Прошло… три дня…
Я кивнул.
Как ни странно, до сих пор разные миры сохраняли примерно одинаковую скорость течения времени, хотя мой предшественник в своих записях и говорил, что последняя была случайной. Впрочем, в том же Файране время наоборот неумолимо ускорялось после каждого моего визита. Возможно он, Фантазм, сам не знал, как это работает. Или здесь была некая система, чтобы понять природу которой нужно провести сложнейший математический расчёт…
— Твой… ход…
— А, да. Шах и мат.
Х молча уставилась на доску.
— Реванш?
Она кивнула.
— Ладно, но только в другой раз. Дела. Сама понимаешь.
Она кивнула.
…Как очень недовольная механическая кукла, после чего стала задумчиво разглядывать фигуры на шахматной доске.
Возможно с моей стороны было немного неправильно заканчивать партию так быстро… Она ведь просто хотела поиграть… Ну… пусть. Когда вернусь, устроим с ней полноценный турнир. А это так: «завтрака».
И кстати говоря, откуда я собрался возвращаться?
Я спустился по лестнице и посмотрел в тёмную вереницу коридоров.
В первую очередь я проверил свою печать — последняя была на месте. На всякий случай, я сделал её ещё немного крепче, после чего серьёзно задумался.
17. луи
Я спустился по лестнице и посмотрел в тёмную вереницу коридоров.
В первую очередь я проверил свою печать — последняя была на месте. На всякий случай, я сделал её ещё немного крепче, после чего серьёзно задумался.
Всего у меня было три варианта:
Проведать Золотые крылья и посмотреть, как там прохлаждаются (ха) Знаменосцы.
Снова навестить Натаниэля, мир которого должен был сильно измениться после того, как исчезла проклятая дверь.
Проверить новую трещину, которая сделалась ещё немного шире, так что теперь я мог пролезть в неё, не сгибая спину (только шею).
Я прикинул и наконец направился к новоявленной трещине. Всё равно очерёдность не имела особого значения; если же это действительно был новорождённым мир, следует попробовать закрепиться в нём прежде, чем это сделает один из Них.
Туннель оказался на удивление длинным, сильно длиннее, чем все остальные. В один момент стенки его переменились и стали напоминать панели из хорошего тёмного дерева. Когда же я наконец выбрался наружу, то попал в очень маленькую комнату, в которой мне действительно пришлось согнуть свою спину.
Что это? Мир карликов?
Нет… Вскоре я заметил туманные очертания человека, который сидел передо мной. Тогда я снова осмотрелся, заметил столик, сидение напротив, почувствовал лёгкую вибрацию у себя под ногами и понял, что нахожусь внутри кареты.
Более того, прямо в голове моего единственного попутчика разрастался заметный синеватый вихрь.
Это заставило меня насторожиться.
В «том» мире тоже был много потенциальных носителей. Проблема в том, что это была ловушка.
На всякий случай, я провёл рукой прямо перед лицом неизвестного, но последний ничего не заметил. Даже спрятанное за туманной дымкой, лицо его казалось задумчивым и предельно сосредоточенным.
Наконец я выглянул наружу, посмотрел на кучера, который обладал образцовым психическим здоровьем, пожал плечами и всё же захватил тело пассажира.
Когда туман развеялся, я обнаружил себя в салоне кареты с бархатными красными стенками. На другом кресле лежал кожаный саквояж. Я посмотрел на него и на собственные руки. Последние были сморщенными и очень бледными, почти белыми.
На мне были длинные кавалерийские штаны и бархатный пиджак, из переднего кармана которого торчала искусственная роза. Седые волосы были длинными. Старое лицо — бритым.
Занятно… по всей видимости, в этот раз я превратился в старика. Я хмыкнул… и вдруг почувствовал лёгкий укол в районе языка. Удивлённый, я открыл рот и осторожно ощупал свои зубы. Мои клыки были необычайно длинными — намного длиннее, чем полагается обычному человеку.
Неужели я был…
И тут карета наехала на кочку, и салон пронзила сильная дрожь. Я дёрнулся в сторону, палец, которым я ощупывал свои правый верхний зуб, дрогнул… и отломал последний.
Я прокашлялся и растерянно посмотрел на длинный звериный клык, который лежал на моей побелённой ладони. Именно так: побелённой. Капельки слюны размыли краску, и оказалось, что всё это время мои руки покрывал обыкновенный мел.
Что здесь происходит?..
Иной раз, чтобы понять человека достаточно посмотреть на его вещи.
Я притянул саквояж, открыл и стал методично проверять его содержимое. Внутри я обнаружил зелёную коробочку, в которой лежали накладные зубы, баночку с мелом, розы, кровавые колбочки, духи с запахом лаванды, маленькую статуэтку и парик…
Что всё это значит? У меня было несколько предположений, но действительную информацию предоставила записная книжка в кожаном переплете. К сожалению, последняя была новой (мистер дневник шестидесяти лет), и потому расписаны были только первые несколько страниц. Тем не менее, благодаря своей новоявленной способности «вгрызаться» в память своего носителя, я примерно понял, кто он такой и чем вообще занимается.