— Все! — решительно подтвердили женщины, а мужчины только кивнули.
— Прекрасно, я ни на секунду не сомневался в вашем решении пожертвовать собой. Пожертвовать ради убийства мерзкого тирана и диктатора. Тогда план будет следующий. Недалеко от Смольного, рядом с Таврическим дворцом мы устраиваем засаду на него. Место я специально подобрал знаковое. Это совсем недалеко от Смольного, и там мы сможем отомстить за кровь наших товарищей, убитых возле этого дворца.
Ольга и Ирина, вы прогуливаетесь вдвоём в платье горожанок, а Аза и Тамара оденутся в платье аристократок и, увидев Керенского, будут восторженно кричать и кидать в него цветы. Цветы, кстати, достали? — обратился он к своему помощнику, угрюмому мужчине неопределённого возраста.
— Достали, — ответил тот, — все оранжереи пришлось оббегать, но у аристократок должны быть настоящие цветы, а не лесные пролески или подснежники.
— Согласен, отлично, это не насторожит Керенского. Цветов должно быть немного, чтобы было ясно видно, что у девушек кроме цветов в руках ничего нет. Это важно. Дальше, услышав возгласы «аристократок», Ольга и Ирина завизжат, имитируя радость, и бросятся под колёса автомобиля Керенского. Тот затормозит. Но так как в руках у них ничего не будет, он сначала вместе с охраной отвлечётся на них, но быстро успокоится. В это время наши аристократки достают бомбы из сумочек и швыряют в Керенского. Шок и трепет, гремят взрывы.
Охрана начинает стрелять по аристократкам. В это время вы, девушки, достаёте из панталон револьверы и открываете огонь по Керенскому и его автомобилю, и, если он сможет выжить, добиваете его. Вам всё понятно?
— Да, — дружно ответили девушки.
— В складках платья должны быть карманы, в которых и будут спрятаны револьверы. На самый крайний случай вас подстрахует Лука, — кивнул Калиостро на угрюмого мужика, — а мы с Максимом будем за происходящим следить от Таврического. Все должны пожертвовать собой, иначе вас изнасилует солдатня и убьют прямо там, это понятно?
Снова дружное «да» было ему очевидным ответом.
— Ну, что же, да здравствует революция, свобода, равенство и братство!
— Да здравствует, — дружно ответили все четыре девицы, возбуждённо блеснув глазами.
Калиостро окинул взглядом их тщедушные тела и дрожащие, как в лихорадке, губы. Надо бы кокаиновую дозу перед выходом уменьшить, а то всё перепутают в наркотическом дурмане и себя подорвут, а не Керенского. А без наркотика могут испугаться или передумать. Наркотики сейчас было очень трудно доставать, и всё благодаря проклятому Керенскому. Но, всё же, за очень большие деньги он смог купить их в Москве.
Теперь оставалось проверить всю организацию ещё раз и осуществить покушение. Оно должно состояться ранним утром. Была в этом плане только одна проблема: никто не знал, когда Керенский изволит выехать из Смольного. Он постоянно то задерживался, то выезжал раньше обычного, поэтому придётся ждать. Другого выхода не было.
Ждать и догонять всегда тяжело, но ничего, они справятся…
***
Керенский уже почти собрался уезжать, когда к нему приехали трое театралов с радостной вестью о том, что они нашли двойников, причём сразу двух. Керенский вздохнул. Для того, чтобы подготовить двойников понадобятся ещё, по крайней мере, двое суток. Но делать было нечего.
— Отлично, господа, но вы очень долго искали…
— Господин министр, мы почти не спали и не ели, а только искали, и искали. Было очень трудно найти, но мы смогли. Правда, сходство довольное слабое, но наш гримёр — профессионал своего дела! Главное, что рост и фигура совпадают, а также форма головы, а всё остальное — подправим, будет один в один с вами.
— Ясно. Если это всё так, то тогда ваши семьи освободят от домашнего ареста, а сами вы получите обещанное вознаграждение.
— Не извольте сомневаться, господин министр, это действительно так.
Керенский повеселел и уже в изрядно приподнятом настроении уселся в давно ожидающий автомобиль. Мотор завёлся, громко чихнул, и машина тронулась, вслед за ней поехал и грузовик, полностью набитый охраной.
На заднем сиденье авто сидели двое сотрудников Бюро, вооружённые пистолетами. Всё вокруг было спокойно. Обе машины, вырулив к Смольному собору, поехали по широкой улице, идущей мимо Таврического дворца, всего заставленного лесами ремонта.
Вдоль тротуаров спешили по своим делам немногочисленные горожане и горожанки, внимание же Керенского привлекли две изящно одетые аристократки, с жиденькими букетами тюльпанов и со старыми сумочками, больше подходящими скорее бабушкам, чем молодым женщинам.
Скользнув по ним взглядом, Керенский отвернулся, но барышни вновь обратили на себя его внимание, восторженно закричав: «Керенский! Керенский!»
Замахав жалкими букетами, они ринулись к нему с явным желанием познакомиться. Керенскому взбрело в голову надеть металлическую каску гвардейского офицера, которую передали из Зимнего дворца.
Нацепив её на голову, он шутливо отдал честь двумя пальцами милым барышням, которые кинули в него цветы. Но не успел он поймать хоть один из тюльпанов, как впереди также послышались восторженные женские возгласы и наперерез ехавшей машине побежали ещё две девушки, одетые уже гораздо проще. Шофёр резко нажал на тормоза, чтобы не сбить восторженных дурёх.
Нечаянно повернув голову в сторону аристократок, Керенский успел заметить, как они судорожными движениями выкатывают из сумочек круглые большие предметы, очень напоминающие… бомбы.
— Бля… из машины! Бежим! — Керенский даже не попытался достать металлический щит, который действительно лежал под ногами охранников, а просто выпрыгнул из медленно ехавшей машины. Приземление оказалось жёстким, но голову спас шлем, который сразу же откатился в сторону, а сам Керенским кубарем по инерции покатился дальше.
Сзади защёлкали револьверные выстрелы, и грохнул громкий взрыв. Две девушки, которые бросились под машину спереди, на секунду растерялись, увидев почти рядом Керенского, подкатившегося к ним совершенно нечаянно.
Одна из них сразу же достала револьвер и, не сориентировавшись, стала стрелять в машину, а не в Керенского. Практически не целясь, она хотела попасть хоть в кого-то. Все инструкции, внушённые куратором, вылетели из её головы вместе с адреналином, который очистил её девственно чистые мозги от действия наркотиков.
Вторая барышня оказалась более рассудительной и, достав из пышных складок длинной юбки небольшой дамский браунинг, нацелила его на Керенского. Керенский рванул отворот френча, пытаясь быстро достать из внутреннего кармана почти такой же, но сильно ушибленная рука отозвалась резкой болью. И он катастрофически не успевал.
«Всё, это конец!» — мелькнула в его голове последняя мысль, когда неожиданно щёлкнул винтовочный выстрел и невысокая девица, получив пулю в живот, отшатнулась от удара назад и, выронив из разжимающихся рук браунинг, медленно опустилась на мостовую. Вслед за первым выстрелом защёлкали в унисон другие винтовочные и карабинные выстрелы. Это охрана, высыпавшая из грузовика, вступила в дело.
Лука, наблюдающий за происходящим стоя на перекрёстке, широко размахнулся и метнул в сторону Керенского гранату. Грохнул ещё один взрыв. Граната не долетела, слишком большое было расстояние, но её осколки смертельным градом разлетелись вокруг, ранив и убив несколько неудачливых прохожих и кого-то из охраны.
Керенский, весь ободранный, в крови, с разодранным от падения лицом, смог достать пистолет и, заметив того, кто бросал гранату, стал стрелять. Во всеобщей неразберихе охрана стреляла во всех подряд и Лука, получив сразу несколько пуль, скончался на месте. Та же участь постигла и всех четырёх девушек, одна из которых так и не смогла вытащить и кинуть гранату, замешкавшись с сумочкой.
Калиостро вместе с помощником Максимом наблюдал происходящую картину, притаившись на перпендикулярной улице, находящейся напротив Таврического дворца.
— Уходим, Макс! Мы сделали всё, что смогли. Теперь пусть пробуют другие, а нам надо исчезать из Петрограда.
Но далеко уйти им не удалось. Люди из Бюро давно были в ситуации повышенной готовности и, услышав взрывы возле Смольного, выехали на двух грузовиках и стали быстро оцеплять место нападения. Через полчаса они вышли на след террористов и стали их преследовать.
Калиостро совсем немного не успел уйти дворами на конспиративную квартиру. В завязавшейся перестрелке его подельник погиб, а сам он был ранен и взят в плен.
Керенского, всего ободранного и в синяках, возвратили обратно в Смольный. В результате нападения два солдата охраны были убиты и ещё пятеро ранены. Шофёр остался жив, потому как успел вывалиться из машины, быстро открыв водительскую дверцу. Всё же, он оказался готов к нападению больше всех. Остальные сопровождающие отделались испугом и царапинами.
Спустя некоторое время Керенский лично допросил Козловского, но так особо ничего и не добившись, передал его на руки людям Бюро, приказав после всех мероприятий расстрелять, как опасного контрреволюционера.
Глава 17. Покушения
"Нам не нужна сейчас справедливость, идёт война лицом к лицу, война до конца, жизнь или смерть. Я предлагаю, я требую органа для революционного сведения счётов с контрреволюцией."
Ф. Дзержинский
В этот день Керенский доехал всё же до министерства, предварительно посетив уже знакомый госпиталь в Зимнем дворце. Но работал с документами недолго и под усиленной охраной вскоре вернулся обратно. Весть о покушении на Керенского разлетелась по всему городу и статьи об этом были написаны во всех газетах. Бюро усиленно рыскало по окрестностям в поисках боевиков. Но и Климович, и Керенский понимали, что все затаятся и найти их будет совсем не просто.
Но одну группу всё же нашли и разгромили. О том, что она состояла из лиц еврейской национальности можно было говорить прямо, но доказательств практически не было, да и не время кричать об этом на всех перекрёстках. Как раз самые законспирированные и многочисленные группы остались на свободе.