Лорд Грей, я обращаю ваше внимание на это и прошу направить в Киев пару специалистов, чтобы они разобрались на месте и перекупили немецкую агентуру. Мы создадим Керенскому и его власти множество проблем, из-за чего он будет вынужден постоянно тратить усилия России на сохранение Украины в своём составе. Ему будет не до проливов или расширения государства, удержать бы имеющееся.
Это же помешает России обратить внимание на Китай и Афганистан, а о своём проекте «Индия» они вообще могут забыть. Ну, а если справятся с Украиной, останется Китай и КВЖД, Финляндия и отдельные люди, дурную энергию которых мы всегда сможем направить в нужное русло. Так что, Россию можно исключить из равных партнёров. Но для этого нам ещё много предстоит сделать. И над Британской империей по-прежнему никогда не будет заходить солнце.
Глава 21. Украина
"Мы к сепаратистскому движению равнодушны, нейтральны. Если Финляндия, если Польша, Украина отделятся от России, в этом ничего худого нет. Что тут худого? Кто это скажет, тот шовинист."
В. Ленин
Юскевич-Красковский благополучно добрался сначала до Харькова, откуда, немного покрутившись и никого не найдя, решил отправиться сразу в Киев.
В Киев на железнодорожный вокзал уже приехал не Юскевич, и не Красковский, а солидный купец по фамилии Крапковский. Этот господин, оглядевшись, направился прямиком в лучшую гостиницу, где, сняв номер, завалился спать.
Наутро он развил бурную деятельность, пытаясь завести знакомство с кем-нибудь из членов Центральной Рады. Предложение Керенского было очень заманчивое, но пока он ехал в Киев, в его голове промелькнуло множество мыслей, одна из которых его порадовала.
Зачем нужно место мэра Киева, когда он в состоянии стать гетманом всей Украины и на хрен всех этих Петлюр, Виниченковых и прочих Скоропадских. В его руки плыла такая власть, что закачаешься. Гетман всея Украины!!!
Правда, сомнения, что ему это позволят, все же посещали буйную польскую голову древнего шляхетского рода. Посещали, но быстро оттуда сбегали. Жадность, властолюбие, желание возвыситься и ещё множество других стремлений, весьма обычных для шляхты и особенно украинско-польской шляхты, перевешивали здравый смысл.
Да и вообще, он уже столько всего умел, столько знал. У него была собрана своя команда, которой он доверял. Шла война, немцы были совсем рядом, и с ними можно было договориться. Керенский ничего не узнает, а когда узнает, будет уже поздно, ведь он будет постоянно утверждать, что работает в его интересах и провоцирует проявить щирым украинцам свою независимость. Вот только уничтожать её он не собирался. Независимость пригодится и ему самому, как только он станет во главе Украины.
Первые встречи с руководителями Центральной Рады показали Юскевичу, что они действительно не понимают, что делать и куда идти, руководствуясь только недальновидными желаниями и хотелками. Это был шанс!
***
Бывший министр Терещенко, приехав на Украину, сначала посетил своё родовое поместье, а потом направился на сахарные заводы, поговорил с управляющими. Все они со страхом смотрели в будущее. Все были в ожидании или невиданной свободы или невиданного рабства и лишений.
Терещенко разделял их мысли. Многое рухнуло, но ещё не всё. И он примерно знал, что нужно сделать в первую очередь. Керенский помимо первого разговора успел переговорить с ним также непосредственно перед отъездом.
— Михаил Иванович, я рассчитываю на ваши возможности, чтобы связаться с польской элитой, пусть даже через линию фронта. Уверен, вы сможете найти такие возможности, более чем. Это, прежде всего, будет в ваших интересах. Давайте договоримся, что вы будете посредником между мной и поляками.
Польше будет предоставлена независимость, но мне нужно переговорить с теми, кто олицетворяет власть в Польше. С её неофициальными лидерами, крупными землевладельцами, промышленниками и банкирами. Цель этих переговоров я пока не буду вам раскрывать, но уверен, что она заинтересует и вас, и их.
Хотел бы вас предупредить, что мне нужно разговаривать с действительно серьёзными людьми, за которыми стоит власть, а не иллюзорные мечты. Я слышал о Пилсудском, но боюсь, нам с ним не по пути. Это одиозный лидер, требующий независимости Польши, любой ценой. Мы с ним не договоримся. Нужен кто-то из тех, что сейчас сражаются вместе с нами против немцев, а не с немцами против нас.
Керенский на секунду передохнул, Терещенко молчал, внимательно его слушая.
— Надеюсь на вас, если вы справитесь и не предадите меня, то просите чего хотите. Предметом торга будут служить ваши успехи. Чем выше успехи, тем более крупный приз вам достанется.
— Я вас понял, — спокойно ответил Терещенко. — Это будет трудно, и я не вижу в этом смысла, так же, как в том, что я за это что-то получу.
— Вы получите определённую должность, почёт, уважение и деньги на расширение своих заводов. Сахарный король, не хуже, чем в САСШ, и возможно, вам нужно что-то другое, сейчас неочевидное. Всё может быть.
— Я понял.
— Да, я хотел бы вас предупредить, Михаил Иванович, что в случае предательства моих интересов в угоду вашим личным интересам, интересам ваших деловых партнёров или в угоду приказа из ложи масонов, вы… вы будете уничтожены. И это не шутка, а предупреждение… И не надо думать о моей кровожадности. Настоящий хищник убивает только для еды, а хищник, сошедший с ума, убивает, наслаждаясь. Мне не нужна лишняя кровь на совести, но и цена предательства будет слишком высока. Я вас предупредил, вы, надеюсь, меня услышали.
— Услышал, сделаю, предавать не намерен.
— Это радует! Тогда жду от вас регулярных отчётов и телеграммы о том, как добрались. Вас сопроводят люди из Бюро, для охраны и предотвращения форс-мажоров. Дорога дальняя, дорога трудная, дорога важная. А вашу жизнь я очень ценю, Михаил Иванович.
— Благодарю вас!
На том они и расстались.
***
Генерала Довбор-Мусницкого, командира Первого Польского корпуса срочно вызвали в Петроград. Телеграмма была подписана Керенским, а направлена генералом Беляевым. Сдав командование корпусом своему заместителю, Довбор-Мусницкий сел с охраной на поезд в Киеве и направился в Петроград.
На вокзале его встретили люди из Бюро, посадили в машину и отвезли прямиком в Смольный, где его уже ждал Керенский.
— Господин генерал, я с удовольствием ждал нашей встречи. Вы прибыли как нельзя кстати. Положение на всех фронтах выравнивается, наши войска с боями продвигаются вперёд и чем дальше, тем быстрее продвигается наше наступление. Пришло время задуматься и о дальнейшей жизни, что наступит после окончания войны.
— Почту за честь служить России и Польше.
— Да, вот именно поэтому я и пригласил вас для конфиденциального разговора. Речь пойдёт именно о Польше. Временным правительством уже давно дано обещание о предоставлении независимости вашей Родине. Но намерения — это одно, а жизнь — совсем другое, и в связи с этим я бы хотел построить свой разговор с вами. Старая аристократия уже ушла, уступив место нарождающейся буржуазии. Всё было бы хорошо, если бы буржуазия умела управлять государством, но она не умеет. К тому же, подвержена тлетворному влиянию контрреволюционных сил, которые умеют только разрушать.
— Вы меня интригуете, господин министр, и очень сильно. Я согласен с вами, что всё поменялось, и отнюдь не в лучшую сторону, но по-прежнему не понимаю, куда вы клоните.
— Наступает время создания новой политической элиты и именно за ней будет будущее. Большевики утверждают, что кто был никем, тот станет всем. Но из ничего может родиться весьма слабое что-то, а нам нужно работать сейчас, а не потом. Польша — страна с богатой и долгой историей. Россия не хуже, у нас всегда были недобрососедские отношения, но пришло время всё это изменить. Я долго думал, пока не пришёл к выводу, что Россия, несмотря на свои размеры, оскудела патриотами. Их взяла к себе война, а те, кто сейчас пытаются разрушить наше государство, не являются самостоятельными людьми. Их мыслями и желаниями управляют извне, из тех государств, которым совершенно не нужна Россия. Вы, думаю, это прекрасно понимаете.
— Да, я понимаю. То есть, вы предлагаете мне занять определённое положение в Польше?
— Именно так. Я предлагаю вам наладить связи с влиятельными польскими кругами, и после освобождения Польши от оккупации возглавить военное министерство и поставить премьер-министром человека, зависимого от России и желающего пойти на союз с ней. Смотрите сюда, вот карта Европы, вместе с Польшей Россия является самым крупным территориальным образованием. Без Польши положение России, как европейского государства, будет весьма неустойчивым.
Если по итогам войны мы сможем присоединить к себе территории немцев, всю Галицию и Закарпатье, то… Вы меня понимаете. Но всё дело в том, что в этом случае наши доблестные союзники весьма негативно отнесутся к присоединению территорий и предпримут ряд мер, чтобы не допустить этого. Но…
Но если вы прямо сейчас начнёте переговоры с польской политической и финансовой элитой, то сможете добиться понимания в этом вопросе. Я, и в моём лице Правительство Спасения, будем помогать создавать польскую армию, чтобы вы могли сражаться за свободу и независимость Польши. И вам придётся сражаться не только с немцами, но и возможно с другими поляками, которыми предводительствует Юзеф Пилсудский. Я вижу в этом определенную иронию — генерал Юзеф Пилсудский и генерал Юзеф Довбор. Кто из вас победит, за тем и будущее.
— Ммм, я не мог и предполагать подобное. У меня всё это в голове не укладывается. Я даже не знаю, что вам и сказать.
— А что говорить… Слова — это дым, наш разговор строго конфиденциальный, чем в большей тайне он будет пребывать, тем больший будет успех. Слишком многим он не понравится, и будет создано много препятствий на пути к нашим целям. Вам следует об этом задуматься.
— Я понял, но я не хочу Гражданско