Сегодня циветты считаются промежуточным звеном, через которое человеку передался предыдущий коронавирус, едва не вызвавший пандемию, – SARS-CoV, возбудитель атипичной пневмонии, которая перепугала весь мир в 2002 году. Как и нынешний SARS-CoV-2, SARS-CoV – это вирус, обитающий в организмах летучих мышей и попавший к человеку через посредника. В 2002 году таким посредником стал зверек, изъятый из естественной среды обитания только ради того, чтобы удовлетворить желания богатых ценителей кофе. Эпидемию тогда удалось пресечь. Но за 18 лет мало что изменилось: на редких зверей по-прежнему есть спрос.
Ради эрекции китайских миллионеров в мире ежегодно забивают сотни тысяч диких панголинов, удивительных и очаровательных зверей, покрытых чешуей (ее-то миллионеры и любят: в Гонконге в прошлом году арестовали судно с девятью тоннами чешуи панголинов и тысячей слоновых бивней[322]). Есть версия, что промежуточным переносчиком нынешнего коронавируса от летучих мышей к человеку был именно панголин. Эта версия не единственная, и не факт, что промежуточного носителя вируса вообще удастся установить. Но если это правда, то панголины неплохо отомстили за почти полное уничтожение своего вида[323].
И все-таки «мокрые рынки» и китайские бизнесмены – это Юджин Шеффелин, пустивший скворцов в Америку. Как бы ни проклинали в Нью-Йорке странноватого шекспировца, он лишь пешка в неостановимой игре природы. Везде, где существует потенциальная возможность, рано или поздно появится тот, кто ее реализует. Такие возможности существовали для предприимчивого вида скворцов в индустриальных городах Европы. Как только скворцы адаптировались к этим городам, они тем самым подготовились к будущему американскому гражданству. Им осталось только дождаться Юджина Шеффелина, а если не его, то кого-нибудь другого. Пытаться остановить природу – все равно что пытаться остановить ветер.
Той же логике следует и пандемия коронавируса. У хитроумных вирусов в разоренных азиатских лесах появилась масса новых возможностей для размножения и эволюции. Циркулируя в колониях летучих мышей вблизи азиатских мегаполисов, вирусы подобрались к возможности заразить всю кровеносную систему мирового капитализма. Им осталось только дождаться подходящего бизнесмена, интересующегося свежезабитыми панголинами.
Виноваты в эпидемии не отдельные люди или государства, а вся мировая система потребительской эксплуатации природы. Мы уже поняли, что выпускать птиц на чужих континентах опасно. Лет через сто мы, возможно, поймем, что вырубать леса и строить на их месте фабрики еще опаснее.