– И еще ты проанализировал тайминги индивидуальных исполнителей. Так? – произнес Томми.
– Да.
– И вставил кое-какой противоджиттер, – заметила Сю.
Роберт поколебался.
– Ну это было прикольно.
Томми рассмеялся.
– Тебе бы поэгосёрфить. Твой хак заметили. В мои юные годы его бы запатентовать можно было. А сейчас…
Сю потрепала Томми по плечу.
– А сейчас он принесет неплохую отметку в старшем классе школы. Нам с тобой, Томми, многому нужно научиться.
Томми демонстративно заворчал:
– Вся изнамекалась, что мне пора научиться носить, гррр! – Он покосился на свою моложавую спутницу. – Никогда не представлял, что Сю Сян спасет мне жизнь. Но, разумеется, при этом нас всех арестовали!
Лена Сю:
Несколько шагов в тишине. От Сян поплыли новые золотистые слова; она уже поднаторела в безмолвном об– щении.
Сю Роберт:
Роберт с трудом удержался, чтобы не уставиться на нее во все глаза. С каких это пор гика приравнивают к шринку в приемной? Но, впрочем, она может быть права насчет Томми.
Томми, конечно, об этом обмене безмолвными сообщениями не догадывался, но по его лицу расползалась знакомая хитрая усмешка.
– Ты чего? – спросил наконец Роберт.
– Да я просто думаю. Наша операция в университете Сан-Диего – самая масштабная и опасная из всех, в какие я встревал. Да, нас использовали. Но, ты знаешь, в современных, как бишь это зовется, аффилиациях так часто бывает. Мы внесли вклад – и вместе с тем получили, что хотели.
Роберту вспомнились обещания Незнакомца.
– Это как?
– Мы сделали Уэртаса с его библиотомным проектом.
– Но все библиотечные книги уничтожены.
Томми пожал плечами.
– Точка зрения Воинствующих Библиотекарей мне, пожалуй, близка. Но суть в том, что Уэртаса мы выставили в смертельно жалком свете.
– Это триумф?
Они достигли разворотного кольца. За ними в надежде увязался какой-то автомобиль.
– Ага. Прогресс не остановишь, но Уэртаса мы задержали на срок, достаточный, чтобы спасение явилось из другого источника. – Он бросил взгляд на Роберта. – Ты не слышал? Носишь все эти модные железки, а за новостями не поспеваешь.
Томми не стал дожидаться его ответа.
– Вишь ли, Уэртас такую прыть развил не без причины. Оказалось, что китайцы в Британском музее и Британской библиотеке продвигаются куда быстрее, чем мы полагали. И у китайцев многолетний опыт полунеразрушающей оцифровки. По сравнению со шредерами Уэртаса они просто лапочки. Операция в Сан-Диего рядом с их методикой выглядит идиотски. Они даже с некнижных экспозиций гаптические данные получают. Между ними и всеми остальными, включая архивы Гугла, пропасть. В любом случае мы задержали Уэртаса на несколько дней, и о приоритете он заявить не сможет. На достаточный срок, чтобы китайцы ему вишенку с торта сбили.
Томми полез в карман и вытащил кусок пластика размером около трех квадратных дюймов.
– Вот. Это тебе подарок. Мне он обошелся аж в девятнадцать долларов девяносто девять центов.
Роберт принял у него темную пластиковую карточку. Она была очень похожа на дискеты, привычные ему по старым ПК рубежа веков. Он послал ей запрос. В воздухе проявились ярлычки:
Карта данных. Емкость: 128 ПБ. Занято: 97 %.
И еще что-то, но Роберт лишь посмотрел на Томми.
– А разве такими съемными накопителями еще пользуются?
– Старперы-параноики из пролетариев вроде меня – да. Неудобно ее с собой таскать, но у меня ж ридер прямо в лэптопе. – Разумеется. – Все данные в Сети, а в придачу – куча перекрестной аналитики, за нее китайцы попросят дополнительную денежку. Но даже если у тебя нет кардридера, то, думаю, тебе интересно будет подержать это своими жаркими ручками.
– Ага. – Роберт заглянул в корневую директорию. Ему показалось, что он стоит на вершине высокой горы. – И это?..
– Это Британские музей и библиотека, оцифрованные и сведенные в базу данных Китайской Информагической Коалицией. Гаптика и сведения об экспонатах низкого разрешения, чтобы всё на одну карту влезло. Но библиотечный раздел в двадцать раз объемистее, чем все выкачанное Максом Уэртасом из университета Сан-Диего. Если не считать того, что в библиотеку так и не попало, это, в общем, сводка всех данных о человечестве по состоянию на 2000 год. Весь досовременный мир.
Роберт взвесил на ладони пластиковую карточку.
– Не слишком впечатляет.
– А то! – засмеялся Томми.
Роберт хотел было вернуть ее Томми, но тот отмахнулся.
– Как я уже сказал, это подарок. Повесь ее на стене, чтобы напоминала тебе: это всё, чем были мы. Но если действительно захочешь осмотреть, просто поищи в Сети. Китайцы по коллекции очень подробно прошлись, а их спецсерверы реально сообразительные.
Томми отступил на шаг и поманил следовавшую за ними машину. Задняя дверца открылась, он жестом показал Сю залезать первой. На одно странное мгновение Томми уподобился старому бабнику, окучивающему неопытную девчонку. Еще один образ из прошлого, ничего общего с истиной не имеющий.
– Итак, шредерное предприятие Уэртаса накрылось, а китайцы обещают, что в дальнейшем оцифровка будет еще аккуратнее, чем в Британской библиотеке. Представь себе, как мягкие розовые руки роботов терпеливо шарят по всем библиотекам и музеям мира. Перекрестные проверки, аннотации… целым поколениям научников вроде Зульфи Шарифа хватит на их диссеры. – Он помахал Роберту. – Хэй-хо!
Сю Сян вернулась в «Конец радуг» незадолго до полуночи. Лена еще не спала. Сидела на кухне, готовила себе какую-то закуску. Остеопороз Лены вынуждал ее так далеко выгибаться вперед, что лицо находилось в считаных дюймах от стола. Выглядело это странно, однако инвалидное кресло и отделка кухни давали достаточную свободу маневров.
Сю осторожно заглянула туда, чувствуя себя совсем неловко.
– Лена, извини, что я тебя отключила, но…
Та изогнулась, искоса поглядела на нее. На лице Лены возникла кривая усмешка.
– Да ладно, нет проблем. Вам, молодым, нужна приватность.
Она жестом показала Сю сесть и приготовить что-нибудь.
– Да. Ну Томми не так уж молод. – Сю застеснялась. – Я, гм, не в физическом смысле. Ему хочется поспевать за прогрессом, но он просто не в состоянии охватить все, что из этого следует.
Лена передернула плечами.
– У Томми мозги лучше работают, чем у некоторых.
Она взяла с тарелки сэндвич и вгрызлась в него.
– Думаешь, к нему вернется соображаловка?
– Возможно. Наука не стоит на месте. А если даже Паркеру она не поможет, мы его в нужном направлении подталкивать будем. Его проблемы в значительной степени от того, что ему в молодости слишком легко все давалось. Он слишком заносчив, чтобы браться за реально трудные задачи. – Она ткнула рукой в сторону Сю. – Ешь давай.
Сю кивнула и потянулась за сэндвичем. Они это уже проходили. Фактически именно такие споры и привнесли критически важную для доктора Сю Сян разницу. Но, быть может, ей повезло больше, чем Томми. В ближайшем будущем главной трудностью будет отбиться от различных предложений работы. На правительство.
Сю куснула сэндвич. Ореховое масло и желе. Ну не так уж плохо.
– У тебя была возможность попрактиковаться с теми, кто нам сегодня встретился?
– В смысле, шринка изобразить? Да, я просмотрела журнал твоей Эпифании, несколько анонимных консультаций запостила. Совет, который мы дали Карлосу Ривере, оказался удачным. Да, у него нарисовались проблемы, но такова жизнь. А что до Хуана, то мы сделали все, что было в наших силах, по крайней мере, на данный момент.
Сю улыбнулась с полным ртом орехового масла и желе. Она не сразу постигла всю гениальность Лены. Психиатрия, как ни крути, дело тонкое. Лена говорила, малышке Мири нравится представлять свою бабушку колдуньей. Лена утверждала, что знает это, хотя Мири ни разу не делилась с ней. Теперь до Сю дошло, что Лена и есть та, кем ее воображает Мири, во всяком случае, метафорически. Я никогда не понимала других людей, но теперь, когда Лена смотрит моими глазами и подсказывает мне на ухо, я учусь.
Но оставались загадки:
– Если честно, я не понимаю, почему твоя внучка так чурается Хуана. Да, дети не помнят, что в действительности произошло в Пильхнер-холле, но мы знаем, что они подружились. Вот бы нам до журнала Мири добраться…
Правительственные агенты все еще не вернули его.
Лена ответила уклончивым вопросом:
– Ты в курсе, что Элис выписали домой из госпиталя?
– Да! Твоими стараниями знаю, но без подробностей.
– А подробностей не будет. Элис-де болела, но теперь ей лучше. На самом-то деле я давно поняла, что ставка в игре Элис – ее собственная душа. На сей раз она ее почти лишилась, и каким-то образом это связано с грандиозной лажей моего бывшего в УСД. Думаю, Элис поправится. Хуану с Мири это должно помочь. – Лена выпрямилась в кресле. Или, вернее, послала креслу команду изменить наклон. Самостоятельно Лена выпрямиться не могла. – Мы это уже обсуждали. Мири бывает чертовски упряма. Она унаследовала это качество от сукина сына, а Боб пропустил в своем поколении. И теперь упрямство гложет ее: Мири подсознательно мнит себя виноватой, ей кажется, что они с Хуаном облажались и натворили ужасных дел с Элис.
– Гм, Лена, это как-то ненаучно звучит.
– Я опускаю технические подробности.
Сю кивнула.
– И ты приносишь результат. В Фэйрмонтской школе некоторые меня считают гением по части общения с людьми. Меня!
Лена передвинула руку на пару дюймов по столешнице, насколько позволяли искривленные кости. Сю нежно взяла ее в свои.
– У нас с тобой классная команда получилась, да? – сказала Лена.
– Да. – И не только благодаря Лене. Не только потому, что они спасли Томми и его друзей. В начале ее фэйрмонтского класса выпадали мрачные деньки, когда Сю теряла надежду, что когда-нибудь наверстает упущенное, да и Лена не была тогда такой счастливой и расслабленной. Они вместе выбрались на дневной свет. Сю посмотрела на маленькую старушку, десятью годами младше ее самой.