Заместитель протиснулся между Отриксом и капитаном, бесцеремонно растолкав их, и скептически уставился на раскинувшийся перед ним облачный город. Корабль сам собой принял вертикальное положение и опустился на поверхность. Двигатели стихли.
– Какие будут предложения? - спросил капитан у заместителя.
– Пока никаких, - сказал Туди Зель. - И в любом случае, я не стал бы выходить и спрашивать, куда мы прилетели?
– Почему? - потребовал объяснений капитан. - Либо я настолько отупел на этой работе, либо выбит из эмоциональности успокоительным, но я не вижу причин для тревоги.
– Это же банально, - пояснил заместитель. - Мы открыли одну из тайн эпсилонцев, и за это они решили нас уничтожить. Так?
– Так. А причем здесь это?
– Поскольку мы не могли проскочить мимо черных дыр и остаться в живых, то остается один вывод: черные дыры - иллюзия, созданная эпсилонцами. Я думаю, они хотели сделать так, чтобы мы поддались панике и погибли или сошли с ума от страха. Разумеется, на Фаэтоне начнется расследование случившегося, но никто и не подумает о том, что гибель экипажа - дело рук эпсилонцев. Мы сами по себе сошли с ума в замкнутом пространстве космоса, а с сумасшедших спрос небольшой, их словам не поверят, и тайна эпсилонцев останется неразгаданной. Но мы не запаниковали, и когда номер с дырами не прошел, эпсилонцы создали иллюзию этого городка. Подразумевается, что любопытство окажется сильнее осторожности, и мы непременно решим выйти и узнать, куда попали? Но на самом деле мы до сих пор летим в открытом космосе, и когда откроем люки - погибнем.
Капитан задумался: слова заместителя были резонными как никогда. На самом деле: для создания огромного количества черных дыр нужно гигантское количество энергии. На создание иллюзии энергии уйдет в миллионы раз меньше.
– Отрикс, - сказал капитан. - Приказываю тебе определить, какими галлюцинирующими волнами на нас воздействуют и в срочном порядке отыскать защиту.
– Мы не станем выходить, этого вполне хватит, - заметил Отрикс, - эпсилонцы не смогут ничего с этим сделать.
– Смогут, - не согласился капитан. - Я могу бороться с настоящими врагами, но когда вокруг корабля появляются видения, неотличимые от реальности, дело плохо. Если мы не отреагируем на это видение, то последует новый шаг. Догадываешься, какой?
Заместитель сообразил быстрее.
– Они создадут видения внутри корабля, - воскликнул он. - И тогда мы точно сойдем с ума, пытаясь понять, что вокруг нас реально, а что является иллюзией.
– Вот влипли… - пробормотал Отрикс.
Из приемной слышались голоса - почувствовав, что корабль совершил посадку, космонавты устремились к иллюминаторам и заторопились в кабинет капитана узнать о том, куда они прилетели, и почему так внезапно?
Отрикс посмотрел на капитана и его заместителя.
– Вы что-нибудь скажете насчет случившегося? - спросил он.
– Нет, - ответил капитан. - Я отправлю одного космонавта в скафандре на территорию небесного городка. Видеокамера снимет все, что он увидит, и мы поймем, реально ли происходящее.
– Вы уверены, что это сработает?
– Абсолютно! Я не встречал ни одного прибора, который поддается гипнозу и видит то, чего нет на самом деле. Ты должен об этом знать.
– Я не изучал гипноз, - отпарировал Отрикс. - Это не моя сфера деятельности.
– В любом случае, мы узнаем правду, - заявил капитан. - А вообще, я сам отправлюсь в космос. Так надежнее. Пока сам не пощупаю - не поверю.
Заместитель понимающие улыбнулся.
– Вы не можете, вы же капитан! - воскликнул Отрикс.
– Я имею полное право ненадолго покинуть рабочее место, - ответил капитан. - Если что, он примет бразды правления. А я временно устал и ухожу.
Он подошел к пульту и по селекторной связи приказал роботу:
– Приготовить скафандр с видеокамерой: я отправляюсь в разведку. Лично! - он поднял голову и обратился к заместителю: - Объясни экипажу, что скоро я дам ответы на все вопросы. Пусть потерпят.
Тот кивнул и вышел в приемную.
– Можно с вами? - спросил Отрикс.
– Я сам, - ответил капитан. - Хочу побыть в тишине. Ты останешься здесь и будешь смотреть за тем, что показывает видеокамера. Если там космос, так сразу и говори, и я немедленно вернусь.
– Но выходить необязательно - камера отсюда прекрасно покажет реальность или иллюзорность города.
Капитан укоризненно посмотрел на подчиненного
– Отрикс, - сказал он. - Я хочу хотя бы на минуту выйти из этого сумасшедшего дома, и ты меня не остановишь. Настраивай приборы и следи за моим передвижением по облачному городу - будешь комментировать, если что. Я всё сказал.
Через пятнадцать минут спустили трап, и капитан, одетый в личный скафандр с опознавательными знаками руководителя полета, стал спускаться к аборигенам, столпившимся вокруг корабля. Пройдя треть пути, капитан остановился и обернулся. Высоченный корабль совершенно не изменился с того момента, когда стоял на марсианском космодроме, а в иллюминаторах виднелись головы космонавтов, пристально наблюдающих за происходящим. Капитан махнул им рукой, потом повернулся и аналогично помахал аборигенам, надеясь, что этот жест не обозначает здесь команду к началу боевых действий. Толпа тоже помахала руками, и капитан заподозрил, что аборигены на самом деле - иллюзия: не может такого быть, чтобы один и тот же жест имел единственное значение в разных уголках Вселенной.
– Отрикс, почему молчишь? - спросил капитан. - Что ты видишь?
В наушниках раздался тихий щелчок.
– Капитан, я не знаю, что и сказать, - ответил Отрикс. - Либо городок на самом деле существует, либо эпсилонцы научились гипнотизировать оборудование.
– Следи дальше, - ответил капитан, спустился на поверхность странного космического мира и внезапно вскрикнул.
– Что случилось, капитан?
– Вы видите, кто меня встречает?
Отрикс увеличил изображение, и присутствующие в кабинете космонавты тоже ахнули: среди встречающих стояли руководители Центра Управления Полетами.
– Вот уж не думали, что встретимся здесь и сейчас, - сказал руководитель ЦУП. - С вами-то что случилось?
– А вы как здесь очутились? - в свою очередь, поинтересовался капитан. - И где это "здесь" мы находимся?
Встречающие помрачнели.
– Ну? - потребовал он, когда молчание излишне затянулось.
Руководитель ЦУП виновато всплеснул руками.
– Нам еще не объяснили толком, что к чему, - ответил руководитель, - но одно я понял точно: если вы здесь, то с кораблем случилась катастрофа.
– То есть? - занервничавший капитан повысил голос. Его рука автоматически потянулась к боковому карману пиджака, в котором лежало успокоительное, но задела за скафандр.
– Да сними ты его, - сказал руководитель, - здесь от скафандра никакой пользы.
– Капитан, не смейте, вас обманывают! - воскликнул Отрикс. - Вдруг это на самом деле иллюзия?
– Сам знаю, - огрызнулся капитан. - Туди Зель, принимай командование. А я сейчас разберусь с иллюзиями раз и навсегда, - капитан потянулся к зажимам, не позволяющим шлему слететь со скафандра.
– Капитан, не надо!
– Цыц, - ответил капитан, - кто-то должен это сделать, чтобы поставить точку и понять, что здесь происходит.
И одним рывком снял шлем.
Реверик с коллегой практически добрался до лаборатории, когда прозвучал общий сигнал тревоги, и члены экипажа, независимо от рода деятельности, поспешили в актовый зал.
Реверик вбежал, когда большая часть мест была занята. Но даже несмотря на сигнал тревоги, космонавты привычно не решались садиться близко к трибуне, с которой выступал капитан корабля. Нежелание оказаться вблизи от начальства в такое время Реверик понимал и одобрял: не ровен час, сигнал тревоги прозвучал из-за обнаруженного капитаном огромного пласта неизученного материала, и Эдельгрейсе решил бросить все силы ученых на разгребание завалов. Того и гляди, отправят в непролазные дебри и согласия не спросят. А ведь в таком случае о собственной работе придется забыть на неопределенный срок, и кто знает, что случится с черновыми материалами, пока их создатель воюет на другом научном фронте?
Реверик точно знал, что его не нагрузят сверхурочными заданиями, и потому нахально уселся в первом ряду напротив трибуны. Буквально через минуту-другую за его спиной решил спрятаться невысокий космонавт - больше свободных мест не осталось, - а за тем еще один.
Когда бледный капитан корабля вышел на сцену, то увидел картину, в любой другой момент могущей показаться забавной: на первых пяти рядах сидело по одному человеку, каждый из которых прятался за спиной впереди сидящего. Порядка сорока мест пустовали: некоторые космонавты не могли бросить важные эксперименты, другие спали поле ночной смены мертвым сном и банально не слышали сигнал тревоги.
– Друзья, - начал капитан Эдельгрейсе, не обращая внимания на странное расположение пришедших. Он и сам когда-то был молодым специалистом и помнил, в честь чего космонавты предпочитают сидеть поближе к выходу. - Случилось огромное горе. Некоторые из вас уже обратили внимание на отсутствие связи с Фаэтоном. Поначалу мы считали, что вышло из строя оборудование, но десять минут назад получили информацию с резервной передающей станции, расположенной на Марсе. Задержка произошла из-за того, что станция долгое время находилась на противоположной от нас стороне планеты… впрочем, это неважно. Друзья! - повторил заметно нервничающий капитан. Его волнение постепенно передалось космонавтам, и они сидели, с нарастающим страхом ожидая дальнейших слов Эдельгрейсе. - Как мне только что сообщили с марсианской станции, наша родная планета Фаэтон перестала существовать. Вот… вскоре мы получим видеосигнал, и вы сами все увидите. Я… - он запнулся. - У меня просто слов нет…
В зале повисла мертвая тишина, космонавты пытались осмыслить слова капитана. Тот молча стоял и смотрел на подчиненных усталым взглядом.
Реверик похолодел: представить, что подобное происходит не в страшном сне переработавшего со взрывчаткой ученого, а в реальности, оказалось не так-то легко.