тянем, очень быстро закончимся. Вчера Фет здорово ввернул с этими тортиками. Может, он повторит? Мог бы и я сказать, но как-то не решался. У Фета с девчонками лучше получалось.
Но Марийка уходила всё дальше и дальше. И почему мне стало не по себе? Кто она нам? Знаем человека второй день, и дуется человек на нас тоже второй день. Марийка была уже у перехода к другому лесу, и между нами прыгали празднично-разноцветные капли в новогодних шапках. Фет крикнул:
– Марийка!
Марийка остановилась и вжала голову в плечи. Давай, Фет, вворачивай про свои тортики.
Я даже толкнул его локтем и сказал:
– Давай уже про тортики, давай!
Фет посмотрел на меня слегка презрительно. Улыбнулся. И крикнул:
– Марийка! Выходи за меня!
Я чуть не упал. Марийка тоже чуть не упала. Все, кто был в лесу, с трудом удержались на месте. Только Фет стоял спокойно. Один он во всем мире сейчас был спокоен, а все остальные переживали, как это он так. Марийка повернулась и спросила:
– Чего?
– Ну а что? – серьезно сказал Фет. – Ты красивая.
Фет шмыгнул носом и пошел к Марийке. Я не отставал – было интересно, чем это всё закончится.
Марийка была растеряна, удивлена – но мне показалось, что она обрадовалась предложению Фета.
– Но как же… – замялась Марийка. – Ведь мы же еще не взрослые…
– Ты же знаешь, что это не обязательно, да?
Марийка нерешительно кивнула. А Фет рассудительно продолжил:
– Возьмем разрешение у родителей, и вперед. А?
– И мне придется к тебе переезжать? – засомневалась Марийка.
– Ну уж нет! Мы же еще не взрослые.
Ага. Как жениться, так взрослый, а как переезжать, так маленький. Но Марийка пожала плечами:
– Ну… ладно…
Фет набросился на нее, сгреб в охапку и звонко чмокнул в щеку. Марийка заулыбалась и засмущалась.
– Значит, я красивая? – игриво переспросила она.
– Ага, – подтвердил Фет. – И еще ты носишь шортики.
Это точно, Фет был помешан на шортиках. Стоит девчонке их надеть, и она для него превращается из заурядной девчонки в потрясающую. Еще Фет делит шортики на правильные и неправильные. Он пытался мне объяснить разницу, но я так и не уловил. По-моему, неправильные шорты длиннее правильных. Мне кажется, что нет никакой разницы, главное, чтобы девчонка была симпатичная. Марийка симпатичной была, и я слегка завидовал другу.
Мы шли по лесу победным шествием. Для нас пели птицы, светило солнце, нам улыбались пробегающие мимо люди. Подумать только: Фет женится! Мы так радовались, что чуть не свалились в яму. Успели затормозить буквально перед нею. Вокруг ямы сидели мальчишки и жевали бутерброды. Их было трое, из младшей школы. Они свесили ноги вниз и болтали ими. А яма была глубокой.
– Хорошая у нас яма, да? – спросил светловолосый мальчишка с голубыми глазами.
– Что же в ней хорошего? – не понял я. – Мы вот чуть не свалились.
Второй мальчишка в уютной клетчатой рубашке доверчиво сказал:
– Зато в ней куча палок с кю. Вот еще пороем и как докопаемся!
– Какие палки на такой глубине?! – присвистнул Фет. – Кто-то вас здорово надул.
– Нас никто не дул, – возмутился третий мальчишка. – Деник говорит правду, и он сейчас придет.
Марийка присела к ним поближе и заглянула в яму. Мы тоже посмотрели. На дне ямы уже плескалась вода. Целый колодец получился.
– И это вы сами выкопали? – спросила Марийка.
Мальчишки довольно закивали.
– С режимами, конечно, – сказал один.
– Только теперь там вода, – уточнил другой.
– И мы будем копать вбок, – добавил третий.
– Потому что клад сбоку, – объяснил первый.
– А нам нужен клад, – сказал второй, и все мальчишки снова закивали.
Это были не дети, а рабочая бригада. Разве что начальника не хватало.
– Деник придет и всё устроит, – не унимались мальчишки.
И рассказали нам, какой у Деника нюх на зарытые сокровища и разного рода клады. И про то, сколько они сокровищ нашли. И так они наперебой расписывали нам найденные сокровища, что, казалось, сейчас в яму попадают.
Фет, не поворачиваясь, наклонился ко мне и шепнул еле слышно:
– Очень общительные детишки.
Мне стало смешно, но я сдержался. А мальчишки вдруг замолчали, прислушались и вытянули шеи, как воробьи. В то же время дальние кусты зашевелились, затрещали, и из них вышел к нам еще один мальчишка. Его лица не было видно из-за кучи хвороста, которую он тащил. Только когда мальчик дошел до ямы и сбросил в нее хворост, мы с Фетом крикнули:
– Лис!
Он аж рот открыл.
– Ничего себе семейка, – прошепелявил он.
Мы подошли к Лису и ощупали его – настоящий ли? Этот ли мальчишка таскал яблоки с нашей яблони? Неужели именно он кричал, взобравшись на забор:
– Фет-туалет!
Неужели именно его я запер в сарае, потому что Лис хватал кур за хвосты и выдирал перья для своей шляпы?
– Лис! – радостно говорили мы.
– Деревенские обормоты, – весело бубнил Лис.
– Э-э-э! – забеспокоились мальчишки-воробьи. – А клад?!
Лис насупил брови, повернулся к ним и сказал сурово:
– Что, не видите, что я с друзьями встретился, что ли?
Мальчишки встревожились еще больше:
– Э-э-э! А мы?!
Лис засопел и сморщил конопатый нос:
– Я же сказал вам, что копать нужно вбок, и хвороста даже принес. Теперь у вас ноги не промокнут, вот и ищите дальше.
Воробьи послушно спорхнули с насеста и прыгнули в яму – искать сокровища. Марийка присела у ямы, смотрела вниз и давала мальчишкам советы.
– Дуришь детишек? – спросил Фет.
– Дурак, что ли? – обиделся Лис. – Раз я сказал, что тут клад, значит, клад…
В это время из ямы послышалось радостное чириканье:
– Нашли, нашли!
Но Лис даже с места не сдвинулся.
– Видите? Нашли.
– А мы и не знали, что ты ходишь в лес, – сказал Фет.
– Я и не хожу, – возразил Лис. – Первый раз вот сегодня. Мы просто клады ищем, а сегодня клад здесь.
– А как ты узнал? – спросил я.
– Приснилось, – прошипел Лис.
– А у нас Фет вот женился, – обронил я как бы невзначай.
Фет засмущался:
– Ну, еще не женился, но скоро…
Лис кивнул в сторону Марийки:
– На этой, что ли?
Фет возмутился:
– Не на «этой», а на Марийке!
– У-у-у.
Я посмотрел на Лиса. На нем были оранжевые шорты с лямками, оранжевая майка, оранжевые гольфы невероятной длины, оранжевые сандалии. И волосы его были всё такие же огненно-рыжие, и лицо рыжее от веснушек.
– Ты будто создан для оранжевых дней, – сказал я ему.
– Знаю, – хмуро ответил Лис.
Мы выбрались из леса и шагали по городу. Нашей дорогой был довольно крутой спуск, с которого открывался вид почти на весь город. Воробьи разбрасывали найденные палки. Мы с Фетом удивлялись: зачем, ведь там же кю! Но Лис нам объяснил, что им главное – найти клад, потому что они состоят в зарегистрированном обществе поиска кладов, и каждому добавляется пять кю за найденный клад. Лис сам зарегистрировал это общество, и это ему стоило больших мальчишеских трудов. Бюрократия есть бюрократия – пришлось собирать множество справок, заявок, объяснений…
Марийка летела, чуть приподнявшись над землей. Мимо нас проезжали и дымили машины, и я потратил несколько кю на то, чтобы воздух вокруг нас был чище. Лис о чем-то разговорился с Фетом, показывал вперед, на город. Марийка подлетела ко мне, приземлилась и зашагала рядом.
– Зря ты не любишь оранжевые дни, – сказала она мне.
– В них много неприятностей, – объяснил я.
– В них много нового, – грустно улыбнулась Марийка.
Я промолчал. Лис, окрашенный в заходящее солнце, повернулся ко мне, улыбнулся – а он улыбался очень редко – и подмигнул. Я улыбнулся в ответ. Стоял оранжевый день. Было хорошо.
Я долго вытирал ноги у порога Фетовой квартиры. Они жили недалеко от нас, но все-таки не так близко, как в предыдущем мире. Вот раньше было здорово: хочешь в гости – прошел несколько метров, и уже в гостях. В городе всё сложнее… Фет попросил:
– Будешь меня поддерживать? А то я как скажу маме про свадьбу, она в обморок как грохнется…
– Может, твою маму поддерживать тогда? Ей же грохаться, не тебе.
Фет скорчил гримасу. Открыл дверь и с порога закричал:
– Мама, я женюсь!
И прислушался – наверное, ждал, пока мама в обморок упадет. Ничего не было слышно. То ли мама в обморок упала тихо, то ли на мягкий диван. Фет включил режим громкоговорения и заревел на весь дом:
– Я женюсь, мама!!!
Мама Фета вышла из ванной, вытирая голову, и сказала спокойно:
– Ну и замечательно. Я тебе давно говорила, что пора.
Я залюбовался – такая она была красивая в банном халате, хоть и оранжевом, мокрые волосы завивались, и улыбка у нее была замечательная.
– Привет, мой хороший, – провела ладонью по моим волосам мама Фета.
Я растаял:
– Привет. А Фет женится.
Мама Фета посмотрела на меня, склонила голову набок и так здорово улыбнулась, что у меня защекотало под ложечкой. Наверное, я неправильно это чувство описываю, но было как-то приблизительно так.
– Пускай. Это полезно, – сказала она.
– Да, как же, полезно… – вдруг заупрямился Фет.
Мы с его мамой уставились на этого ненормального. Фет засуетился, разулся, снял оранжевые носки (с дыркой на одном носке).
– Ну я так, – засмущался он. – К слову пришлось. Подростковые противоречия. Так ты не против?
Мама шутливо замахнулась на Фета полотенцем, а потом, чтобы мне было не обидно, – и на меня.
– Пойдемте чай пить, – позвала она. – Я тебе, Фет, сама предлагала, чтобы ты женился, как я могу быть против?
– Ну вот, – заныл Фет и поплелся за мамой на кухню. – Никаких сложностей. Ни разрешение не надо выпрашивать, ни режим использовать, чтобы у меня лучше умолять получалось, ничего…
– Тогда не разрешаю, – вздохнула мама Фета.
– Ну ма-а-а-а-мочка!!!!! – умоляюще протянул Фет.
Когда я ушел от Фета, ночной город блестел от пробежавшего дождя. Воздух казался соленым, дул приятный ветер. Было совсем не видно, как одеты люди, – разноцветные фонари раскрашивали одежду по-своему.