вытащил. Под ним оказалась чернеющая пустотой ниша.
– Сам туда лазил или Демизи? – на всякий случай спросил Антон. Бандит мог оставить сюрприз.
– Я паспорт давал, – подтвердил чеченец.
Банкет отставил порог к стене и сунул в тайник руку. Через некоторое время сбоку от двери лежали десяток видеокассет, несколько пачек денег, пистолет «ТТ», две гранаты и, как ни странно, путеводитель по Санкт-Петербургу.
– А это зачем? – Антон наклонился и взял глянцевый буклет в руки. Быстро пролистал, изучил последнюю страницу и хмыкнул. – В этом году выпущен!
– Начальник, – хозяин дома воровато оглянулся на Джина и слегка наклонился к Антону. – Ты говори, что сам это все нашел. Иначе меня убьют.
– Хорошо, – на секунду задумавшись, согласился Антон. – Только учти, ты мне должен рассказать все, как есть. Иначе пущу слух, что о засаде ты нас проинформировал, а потом сдал Демизи и тайник.
Чеченец переменился в лице и через силу кивнул:
– Хорошо.
Глава 30
Вручив соседу-алкоголику деньги, Верона еще некоторое время была вынуждена слушать его путаный рассказ о том, какой он замечательный человек, а вместе с ним и остальные живущие в этом подъезде люди. Получив хрустящую купюру, мужчина преобразился. У него, по всей видимости, с появлением скорой возможности выпить отступили похмельные страдания и потянуло на философские рассуждения о смысле жизни. Когда пьянчужка начал уверять Верону, будто он бывший морской офицер, она вежливо извинилась и закрыла дверь.
– Достал, алкаш! – пряча за пояс пистолет, проворчал стоявший все это время за дверью Бамат.
Из ванной комнаты вышел Назарбек. Вид его был насторожен. Подобно Бамату, он тоже приготовил оружие.
– Э-э! – донесся голос Макса из ванной комнаты. – Мне больно!
Теперь его поместили вместе с Глебом. Раздетый по пояс, с покрывшейся волдырями спиной, хозяин квартиры лежал на боку, ногами к выходу. Навалившись спиной на стену, Глеб с отрешенным видом смотрел прямо перед собой. Из приоткрытого рта по подбородку на грудь стекала слюна. Во время потасовки он прикусил язык, и теперь она была розовой. Бедняга уже не осознавал происходящее. Находясь в мире грез, плавал в неподдающихся описанию ощущениях, пограничных с блаженством и муками.
Назарбек прикрыл дверь и направился в комнату. Верона прошла следом. Таня сидела на диване. Бамат смотрел в окно.
– Может, вы теперь скажете, что все это значит? – набравшись смелости, спросила Верона.
– Все узнаешь, – заверил ее Бамат. – Ты не запомнила, как зовут алкаша, который сейчас приходил?
– Нет, – она покачала головой. – А зачем?
– Пригодится. – Он отвернулся от окна и посмотрел на Таню: – Посмотри, как эти два ишака себя чувствуют.
– Уже ничего не соображают, – ответил за нее Назарбек. – Скоро уснут.
– Останешься здесь, мы поедем, – Бамат махнул Вероне рукой, давая понять, чтобы она собиралась.
– Я должна умыться! – Верона взяла двумя пальцами приклеившуюся к животу футболку и потянула.
– Тебе никто не мешает, – хмыкнул Бамат.
– Как? – Верона показала рукой назад. – Там же Глеб с Максом!
– Им не до тебя, – успокоила Таня. – И давай, подруга, побыстрее!
Верона взяла полотенце и шампунь.
– Ты что, голову собралась мыть?! – ужаснулась Таня и посмотрела на Бамата. – Зачем? В салоне помоют.
– Какой салон? – удивилась Верона, однако флакон положила обратно в сумку.
Макс спал, лежа на животе. Глеб еще держался, но уже ничего не соображал. Он лишь едва заметно дернул головой в ее сторону и снова уставился перед собой в одну точку.
Быстро раздевшись, Верона встала под душ.
Как оказалось, Бамат приехал на машине, которая находилась в соседнем дворе. Черная «БМВ» была не новая, но работала исправно. Спустя час они уже ехали по пригороду. Справа и слева проплывали памятники соцреализма в виде уныло-серых корпусов заводов, складов, каких-то контор. Бамат вел машину так уверенно, словно жил в Петербурге всю жизнь. Он почти не пользовался большими улицами. Петляя переулками и дворами, запутал даже Верону. Она вскоре поняла, что, выехав из центра, они объезжают город по окраине. За окном потянулись коттеджи, построенные среди соснового леса. Верону охватило волнение. Снова оказались в промышленной зоне. Наконец они свернули на плохо асфальтированную дорогу и уперлись в ржавые, с остатками серой краски, ворота. Высокий забор из силикатного кирпича, огромная лужа перед въездом и торчащая над всем этим прямоугольная труба с выложенной кирпичом датой полувековой давности навели на мысль, что здесь брошенное предприятие. Появившийся бомжеватого вида мужичок быстро открыл одну створку, и Бамат въехал внутрь. Они пересекли бетонную площадку, заваленную разного рода хламом, и въехали под установленную на фермах крышу. Здесь уже стоял старенький джип, названия которого Верона прочитать не смогла.
Почти сразу в дверях небольшой пристройки появился худой, похожий на подростка мужчина с азиатскими чертами лица и подошел к ним. Бамат опустил стекло. Азиат заглянул в салон и шмыгнул носом:
– Здравствуйте. Но ждали только двоих.
– Знаю, – зло ответил ему Бамат. – Так вышло.
– Пойдемте, – словно входя в положение, мужчина сокрушенно вздохнул и направился обратно.
– Жди здесь, – бросил чеченец Тане и тронул Верону за локоть. – Иди за мной.
Теряясь в догадках, Верона выбралась из машины.
Азиат провел их в запущенный склад. Вдоль стен здесь были установлены стеллажи. Повсюду валялся мусор, бумажные коробки, под ногами хрустело стекло. Пройдя через него, вошли в коридор, который упирался в обшарпанную дверь. Азиат несколько раз стукнул и толкнул ее.
В крошечной каморке за письменным столом сидел уже немолодой седой кавказец в черном модном пальто. Было видно: он недавно здесь. По каким-то едва уловимым моментам мужчина не вписывался в интерьер этой убогости. На стуле у стены еще один. Он выглядел моложе.
– Здравствуй, Бамат, – протянул седой. – Почему заставляешь ждать?
– Непредвиденные обстоятельства, – Бамат виновато потупился. – Извини, Аслан.
– Ты не успел приступить к делам, как говоришь о проблемах! Что будет через день? – седой, которого назвали Асланом, нахмурился. – Надеюсь, эти обстоятельства не пойдут во вред нашему общему делу?
– Конечно, нет, – заверил Бамат. – Более того, у меня в руках появились люди, которых никто не хватится. Нам не надо теперь связываться с грязными бездомными.
– Хорошо. – Аслан провел рукой по подбородку и посмотрел на Верону. – Это и есть твоя чемпионка?
– Да, – закивал Бамат. – Много сил ушло на то, чтобы найти похожего человека. У нас не так много русских, да еще из Питера.
– Она знает, что ей предстоит сделать? – он испытующе уставился на Бамата.
– Пока нет.
– Как тебя зовут? – Аслан откинулся на спинку кресла и внимательно посмотрел на Верону.
– Вероника Варламова, – ответил за нее Бамат.
– Дай мне фотографию, – Аслан не глядя протянул руку в направлении сидевшего сбоку мужчины.
Тот вынул из внутреннего кармана какой-то снимок.
Аслан взял его и некоторое время рассматривал на вытянутой руке, потом перевел взгляд на Верону и обратно. Нахмурился, хмыкнул и отложил фотографию в сторону:
– Не очень походит.
Теряясь в догадках, Верона пыталась разглядеть, кто запечатлен на снимке, однако было видно только, что он цветной, а изображенная на нем девушка одета в красное.
– Подстрижем, одно лицо сделаем, – заверил Бамат.
Все это время Верона была словно в тумане. Она понимала, что эти люди давно за нее решили, что она будет делать. От этого было неприятно и страшно. Ее ни о чем не спрашивали. Верона чувствовала себя приговоренной к смерти. Она не выдержала и шагнула к столу:
– Вы долго будете ходить вокруг да около? Хотя бы примерно скажите, что я должна делать?
– Как ты смеешь, женщина! – опешил Бамат и схватил ее за локоть.
– Погоди, – неожиданно махнул ему рукой Аслан и улыбнулся. – Правильно говорит!
Бамат отступил и пожал плечами:
– Всему свое время.
– Считай, что оно уже наступило. – Аслан показал рукой на стоящие у стены ящики: – Сядь.
Верона подчинилась. Бамат отступил к стене и навалился на нее плечом.
– Слушай и запоминай, – негромко заговорил Аслан. – Как ты уже поняла, мы все о тебе знаем. У нас есть адреса твоих родственников, записи того, как ты убивала людей. Я не говорю о незаконном пересечении границы и убийстве албанских боевиков. Брат одного из них – очень влиятельный в Европе человек. Ему помогает ЦРУ. Как ты думаешь, что случится с тобой или твоими родителями, если мы все расскажем?
– Хорошенькое дело! – Верона с ненавистью посмотрела на Бамата и снова уставилась Аслану в глаза. – Я спасла вашего человека, а меня за это угрожают сдать!
– А как ты хотела? – он сощурился. – Жизнь такая.
– Хороши принципы. – Верона отвернулась. – Ничего не скажешь.
– Я говорю это для того, чтобы ты знала: у тебя один путь – идти с нами до конца. Сделаешь все, как скажем, получишь много денег, новые документы и свободу. Нет – страшно представить, что тебя ждет.
– Я это давно поняла. – Верона обреченно вздохнула.
Однако на самом деле для себя она твердо решила ни в каких терактах не участвовать, а при первой возможности предупредить милицию или ФСБ о замыслах бандитов. Правда, она еще ничего о них не знала. Но все шло к тому, что этот недостаток сейчас будет устранен.
– Как ты уже знаешь, этим летом в Китае проводятся Олимпийские игры, – не мигая, глядя прямо в глаза Вероне, заговорил чеченец. – Сейчас туда доставляется олимпийский огонь. Нам очень важно сорвать российский этап.
– Зачем? – удивилась Верона.
– Чтобы обратить внимание общественности всего мира на наши проблемы. – Аслан с шумом поднялся и вышел из-за стола. – Мой прадед, дед, отец, а теперь и я вынуждены жить в рабстве. Чеченцы совсем другие люди. Мы верим в Аллаха, вы – неверные. Вы ходите в джинсах, делаете аборты, выгоняете из дома своих родителей, пьете, употребляете наркотики, воруете друг у друга. Разве имеет право такой народ управлять другим народом? Это несправедливо.