Абсолютно неизбежный. Иначе не назовешь.
– Выходит, то, что мы видим сейчас… – начала она, открыла глаза и посмотрела на Вильяма, – вся эта большая эпидемия…
Вильям кивнул. Ничего не сказал.
– … возникла, поскольку они прочитали, что она должна быть?
Он не ответил. Смотрел на нее, но не пытался заговорить.
– Если бы никто не нашел шифра, если начать с этого, – сказала она. – Если бы никому не удалось расшифровать его, если бы никто не попытался создать вирус с целью поменять зашифрованное послание. Если бы этого не произошло, как тогда случившееся могло бы иметь место?
Она посмотрела на Вильяма. И ответила сама себе:
– Это произошло, поскольку они знали, что оно должно произойти.
Снова воцарилась тишина.
И в конце концов он кивнул ей в ответ.
Возможно, она была права.
И именно поэтому он ранее выскочил на улицу.
Обшаривал взглядом горы.
И именно поэтому его неотступно преследовала одна и та же мысль.
– Как думаешь, мы сможем пробраться в замок снова?
– Зачем? – спросила Жанин.
– Я полагаю, наша задача позаботиться о том, чтобы никто не сделал ту же ошибку снова.
Они проникли в маленький спортивный магазин и снабдили себя всем необходимым. Уложили свою добычу в маленький автомобиль, на котором Альберт и Лео прибыли сюда, и сейчас ждали только сумерек, горя нетерпением, пока время медленно двигалось вперед.
Вильям сидел на большой лоджии, пристроенной сбоку к дому, поместив ноги на ступеньку лестницы, спускавшейся к земле. Перед ним раскинулась деревня, прилепившаяся на склоне холма, ее единственная улица то исчезала между строениями, то появлялась снова, а на покрывавшем все вокруг свежем снеге не было видно следов ни ног, ни колес.
В гостиной перед дверью на лоджию на диване спали Альберт и Жанин. Крепко прижавшись друг к другу. Он сзади, обнимая ее руками, и она в меру возможностей старалась не отставать от него. Как будто они хотели быть уверенными, что не потеряют друг друга, нигде и никогда снова, ни при каких обстоятельствах.
Медленно, медленно темнело.
И на смену дню приходил вечер.
А в окнах вокруг никто не зажигал ламп, никто не возвращался домой, чтобы приготовить ужин, ничего не происходило за исключением того, что смеркалось и становилось холодней, и Вильям еще плотнее запахнул толстую куртку из магазина.
Лео вышел на улицу и сел рядом с ним, как только начали опускаться сумерки. Было по-настоящему холодно сейчас, холодно и тихо, и единственно слышался звук кристалликов льда, скользивших по земле под действием слабого ветра. Да еще шум деревьев и шелест их пуховиков каждый раз, когда они шевелились. Вереница птиц пролетела высоко над домами, также нарушив тишину зимнего вечера, и Лео проводил их взглядом, видел, как они исчезли за крышами на пути в долину.
И когда он подумал о них, эта мысль уже не отпускала его.
Птицы. Все прочее. Все живое, все вокруг них.
Для каждого из нас есть своя глава.
Так ведь сказал Вильям. И как ни пытайся выразить подобное, все равно ведь это звучало банально. Но в результате не переставало быть правдой. И будоражило воображение Лео.
Из-за таких вещей и становятся вегетарианцами, сказал он.
Вроде бы абсолютно некстати.
И Вильям повернулся к нему, широко улыбаясь.
– У растений тоже есть ДНК, ты же знаешь.
«Идиот», – добавил он. Но только в мыслях. И с теплотой.
А Лео пожал плечами.
– Тогда будет трудно есть что-то завтра.
И тишина вернулась, и они смотрели перед собой снова, видели, как солнце опустилось и исчезло, забрав остатки света.
– Кто? – спросил Лео в конце концов.
Вот и все, что он сказал. Но более ничего и не требовалось.
Именно этот вопрос Вильям сам задал себе, когда узнал обо всем, и его также задавали себе Коннорс, Жанин и все другие посвященные постоянно, и он звучал снова и снова, независимо от чьего-то желания.
Кто поместил там шифрованные сообщения?
Вильям посмотрел на него.
– Разве это имеет какое-то значение? – спросил он и одарил Лео беглым взглядом. И покачал головой в качестве ответа на собственный вопрос.
– Кто или что, или они попали туда по воле случая, или находились там изначально, – сказал он. – Как бы все ни происходило, они уже там есть.
Ему стало спокойно на душе.
Он не знал кто. И почему. Не знал ничего, кроме того, что он не видел никаких возможностей это узнать.
Они знали не слишком мало. А, наоборот, слишком много.
И он сказал это. А потом снова наступила тишина.
И Вильям обнаружил, что Лео улыбается ему.
– По-моему, в этом все равно был какой-то смысл.
Вильям посмотрел на него. О чем речь?
– В нашем приезде сюда с бумагами Уоткинс. Мне кажется, в этом был смысл.
– Знаешь, – сказал Вильям, – мне плевать на то, что ты думаешь.
Он обнял молодого человека за плечи.
И какое-то время они сидели так. Не отец и сын, но в каком-то смысле ужасно близкие друг другу люди. И внезапно Лео понял, что рядом с ним находился он.
Тот самый человек, которого искала Кристина, именно такой Вильям, каким он когда-то был, из-за которого она позвонила ему среди ночи и заставила его поехать с собой в Амстердам, и искать на свой страх и риск. И сейчас, увидев его, он понял почему.
Так сидели они.
И одна мысль крутилась у Лео в голове.
Должен он сказать или нет.
Пожалуй, это было очень кстати, но также могло разрушить возникшее настроение совершенно напрасно. Хотя он чувствовал себя просто обязанным сделать это. В любом случае ради Кристины.
И в конце концов решился.
– У нее было кольцо на руке, – сказал он.
Вильям посмотрел на него. Не понял.
– Когда мы начали искать тебя. Она надела его.
Вильям отвернул лицо в сторону. Ничего не говоря.
– Я просто хотел, чтобы ты знал это.
Все еще никакого ответа.
Тишина, обступившая их сейчас, казалось, пришла навечно и ни при каких условиях не собиралась уходить, и Лео подумал, что он, вероятно, поступил неправильно в любом случае. Наверное, ему не следовало говорить ничего, а стоило оставить все как есть, пожалуй, он просто разбередил чужую рану и сейчас сидел с рукой толком незнакомого мужчины на плече и совершенно не представлял, что случится далее.
Он почувствовал, как Вильям отпустил его.
Поднялся.
И отправился восвояси.
Нет, остановился и сделал вдох.
– Спасибо, – услышал он, как Вильям сказал у него за спиной.
Только это. «Спасибо».
А потом он ушел обратно в дом.
И его голос был тихий и спокойный, и Лео улыбнулся про себя и порадовался тому, что все-таки сделал это.
Обогнув острый край горы, Вильям и Жанин впервые поняли, насколько огромным был замок.
Здание вырастало из горы, как гриб из ствола дерева, повторяя ее форму. Затем выдавалось наружу с помощью стен и башен и разрасталось вдоль края горы во всех направлениях, и на их базе надстраивались новые секции с рядами окон и эркеров. И все это продолжало расти вверх, и в результате получался целый маленький город с беседками и лестницами, воротами и башенками, под причудливыми заостренными крышами.
Подобное чудо смогли бы создать дети, получи они неограниченный доступ к конструктору «Лего». Но сейчас оно стояло там по-настоящему, и одновременно с тем, как выглядело непостижимым, что кому-то когда-то вообще могло прийти в голову построить его, просто не укладывалось в голове, что сейчас оно являлось базой военной организации и вдобавок скрывало под землей в современной части здания по меньшей мере столь же объемное сооружение, как и снаружи.
Жанин первой увидела гигантское арочное окно капеллы, которое они искали.
Смогла различить его в темноте и поняла, как им надо двигаться, чтобы к нему добраться.
Оттуда они смогли бы пройти дальше по лестницам и коридорам и достичь железных дверей современного подземелья.
Так далеко простирался их план.
А потом им оставалось бы только надеяться, что удача не отвернется от них и поможет бессчетное количество раз.
58
Автомобиль, который он встретил на пути, ехал с выключенными фарами и вообще не должен был находиться там.
Насколько Франкен успел заметить, в нем на первом сиденье сидели двое мужчин, один молодой и другой чуть постарше, и никого из них, если ему не изменяла память, он никогда раньше не видел, и, естественно, это могло означать все что угодно.
Они могли быть обычными испуганными гражданскими, ищущими место для ночлега.
Или кем-то из близлежащей деревни, по ошибке заехавшими сюда.
Но он догадался, что все не так просто. И приказал остальным в автомобиле смотреть в оба и постараться не упустить малейшего движения, будь то на самой дороге или по сторонам от нее.
Они находились уже недалеко от ворот в горе, когда его водитель кивнул на асфальт перед ними.
– Там, – сказал он. – Там они развернулись.
Так все и было. На снегу имелся след, и, судя по нему, машина пыталась повернуть по кругу, но им это не удалось на узкой дороге и пришлось останавливаться, и подавать назад, чтобы завершить маневр и поехать в обратном направлении.
А рядом с отпечатками шин имелись и другие.
– Мотор отказал? – сказал кто-то.
Но никто не ответил. Все смотрели на них. Следы ног на обочине и на краю канавы, оставленные кем-то, кто вылез из машины и топтался вокруг. И либо им вообще не о чем было беспокоиться, и это лишь доказывало, что автомобиль сломался, и незнакомцы пытались починить его, пожалуй, именно поэтому у них не горели фары, поскольку речь шла о неисправности электрооборудования, или генератора, или чего-то другого из всех тысяч вещей, которые могли показать характер в современных машинах.
«А может… – подумал он. – Может, это самое подходящее место, чтобы выйти наружу и продолжить путь пешком, если хочешь остаться незамеченным со стороны ворот».