ты. Из города доносилось шуршание, знакомое бормотание, крики какого-то полуавтоматического существа.
Затем свечение начало тускнеть, и Джеггет стал напряженным, будто боялся, что город не сможет после всего, обеспечить энергию для эксперимента.
Раздался воющий шум. Свечение снова стало сильнее и образовало куполообразную чашу на высоте ста или более футов над всем городом. Тогда Лорд Джеггет Канарии, казалось, успокоился, а когда он повернулся назад к ним, в его чертах угадывался намек на гордость собой.
Амелия Ундервуд заговорила первой, когда он вернулся:
— О, Мефистофель! Вы способны теперь творить?
На этот раз сравнение польстило ему.
Он посмотрел на нее:
— Что это миссис Ундервуд. Механизм?
— Возможно.
Он добавил:
— Я не могу создать мир, Амелия, но я могу оживить существующий, сделать мертвое живым. И возможно, я когда-то надеялся населить другой мир. О, вправе считать меня гордым. Это может быть мой недостаток.
Справа от Джеггета из-за мерцающих руин из золота и стали вышли Гарольд Ундервуд и сержант Шервуд… Они оба вспотели, но, казалось, не замечали жары. Мистер Ундервуд показал на голубое небо.
— Видите, сержант Шервуд, — как они соблазняют нас теперь, — он надвинул пенсне на нос более твердо, приблизился к Лорду Джеггету, который возвышался над ним и высота которого подчеркивалась обрамляющим лицо воротником.
— Я правильно услышал сэр? — сказал мистер Ундервуд. — Как моя жена, возможно, моя бывшая жена, я не уверен, — называла вас определенным именем?
Лорд Джеггет, улыбаясь, кивнул.
— Ха! — сказал Гарольд Ундервуд удовлетворенный. Полагаю, я должен поздравить вас с качественно новым качеством ваших иллюзий, разнообразием соблазнов, изощренностью пыток. Эта последняя иллюзия, например, может обмануть любого. То, что казалось, было домом, теперь напоминает небеса. Вы так соблазняли в свое время Юшариспа.
Даже Лорду Джеггету это не понравилось.
— Ссылка была шуточной, мистер Ундервуд…
— Шутки Сатаны всегда умные, к счастью у меня есть пример моего Спасителя. Следовательно, я желаю вам приятного времяпровождения, Сын Утра. Вы можете забрать мою душу, но вы никогда не будете владеть ею. Думаю, вам часто не везет в ваших махинациях.
— Гм… — сказал Лорд Джеггет.
Гарольд Ундервуд и сержант Шервуд направились дальше, но перед этим Гарольд обратился к своей жене.
— Ты, без сомнения, уже раб Сатаны, Амелия. Хотя я знаю, что еще можем быть спасены, если действительно раскаемся и поверим в спасение Христа. Всего здесь остерегайся, Амелия. Это просто подобие жизни.
— Очень убедительное, на первый взгляд, не правда ли, сэр? — сказал сержант Шервуд.
— Он — мастер обмана, сержант.
— Полагаю, что да, сэр.
— По… — Гарольд взял под руку своего ученика, — я был прав в одном. Я говорил, что мы встретим его в конце концов. Амелия закусила нижнюю губу.
— Он совсем сошел с ума, Джерек. Что мы можем сделать для него? Его можно послать назад в Бромли?
— Ему, кажется, совсем неплохо здесь, Амелия. Возможно, пока он получает регулярное питание, которое может обеспечить город, ему лучше оставаться здесь с сержантом Шервудом.
— Мне не нравится оставлять его.
— Мы сможем приходить и навещать его время от времени.
Она пребывала в сомнении.
— До меня не совсем еще дошло, — сказала она, что это не Конец Мира.
— Ты видела его более расслабленным?
— Никогда. Очень хорошо, пусть он остается здесь, пока во всяком случае, в своем Вечном проклятии, — она издала короткий смешок.
Инспектор Спрингер приблизился к Лорду Джеггету с просительным видом.
— Итак, более или менее, дела снова идут нормально, не так ли сэр?
— Более или менее, инспектор.
— Тогда, я полагаю, нам лучше продолжить работу, сэр. Собрать подозреваемых и…
— Большинство из них вне подозрения, инспектор.
— А литовцы, Лорд Джеггет?
— Да, полагаю, вы можете арестовать их.
— Очень хорошо, сэр, — инспектор Спрингер отдал салют и вернул свое внимание двенадцати констеблям. — Все в порядке, парни. Возвращайтесь к своим обязанностям. Чем это занят сержант Шервуд? Лучше свистни ему свистком, Вейли, может, он услышит, — инспектор вытер лоб. — Очень странное место. Будто во сне я вижу его, в каком-то кошмаре.
— Ха, ха! — ответный смех некоторых из его людей, топавших за ним, был почти безжизненным.
Уна Персон взглянула на один из нескольких приборов, прикрепленных на ее руке.
— Поздравляю вас, Лорд Джеггет. Первая стадия закончилась успешно. Мы надеемся вернуться, чтобы увидеть завершение. — Буду польщен, миссис Персон.
— Вы простите меня теперь, если я вернусь к своей машине. Капитан Вестейбл.
Капитан Вестейбл помялся, очевидно не желая уходить.
— Капитан Вестейбл, мы действительно должны…
Он расправил плечи.
— Конечно, миссис Персон. Пересечение и тому подобное, — он приветливо махнул всем рукой. — Было огромным удовольствием, благодарю вас, Лорд Джеггет, за привилегию…
— Не стоит…
— Полагаю, что если мы не вернемся прежде, чем замкнется петля, мы никогда не сможем встретиться.
— О, не знаю, — Лорд Джеггет помахал в ответ, — приятного путешествия, вам.
— Еще раз благодарю.
— Капитан Вестейбл!
Капитан Вестейбл побежал догонять Уну Персон.
Когда они исчезли из виду, Амелия Ундервуд взглянула почти подозрительно на человека, который, как надеялся Джерек, мог однажды стать ее тестем.
— Мир определенно спасен, не так ли, Лорд Джеггет.
— О, определенно. Города запаслись соответствующей энергией. Временная петля, когда она замкнется, будет возобновлять эту энергию. Джерек рассказывал вам о своих приключениях в убежище для детей. Вы поняли принцип?
— Надеюсь достаточно. Но капитан Вестейбл упоминал о недостатках этого метода.
— Да, — Лорд Джеггет натянул капюшон. Сейчас от его аудитории остались только Лорд Монгров, Герцог Королев, путешественник во времени, Железная Орхидея и Джерек с Амелией. Он заговорил более естественным тоном. — Они недостатки не для всех Амелия. После короткого периода регулировки, в течении которого Няня и я будем проверять наше оборудование, пока не удовлетворимся его работой, мир окажется в навечно замкнутой петле, где нет прошлого и будущего. Единственная планета, вращающаяся вокруг единственного солнца — все, что останется от этой вселенной. Это будет означать, следовательно, что путешествия во времени и в пространстве станут невозможными. Недостатком для многих из нас является то, что не будет больше никакой связи между нашим миром Конца времени и другими мирами.
— Это все?
— Для некоторых это много.
— Для меня! — простонал Герцог Королев. — Если бы ты рассказал мне раньше, Джеггет, я пополнил бы зверинец, — он задумчиво посмотрел на космический корабль пуплианцев, трогая пальцем кольцо власти.
— Несколько путешественников во времени еще могут прибыть, прежде чем замкнется кольцо времени, утешил его Джеггет. — Кроме того, печальный герцог, ваш творческий инстинкт будет удовлетворен некоторое время, я уверен, воссозданием всех старых друзей. Аргонхерт По…
— Епископ Касл, миледи Шарлотина, госпожа Кристия, Сладкое Мускатное Око, — Герцог Королев просветлел.
— Давние путешественники во времени, такие как Нао, могут все еще быть здесь… или появиться вновь благодаря эффекту Морфейла.
— Я думал вы доказали его ошибочность, Лорд Джеггет, — сказал с интересом Лорд Монгров.
— Я доказал только, что это не единственный закон времени.
— Мы оживим Браннарта и расскажем ему, — сказала Железная Орхидея.
Амелия нахмурилась.
— Итак, планета будет изолирована навечно, во времени и в пространстве.
— Точно так, — согласился Джеггет.
— Жизнь, как всегда будет продолжаться, — сказал Герцог Королев. Кого вы оживите первым, Монгров?
— Вертера де Гете, я полагаю. Он не совсем мне товарищ по духу, но временами вполне меня забавляет, — гигант бросил взгляд назад, на корабль пуплианцев, — хотя конечно это будет пародия.
— Что ты имеешь в виду меланхоличный Монгров? — Герцог Королев повернул кольцо власти, чтобы освободить себя от униформы и заменить ее яркими многоцветными перьями с головы до ног, с гребешком вместо волос.
— Подобие жизни. Это будет затхлая планета, вечно кружащая вокруг затхлого солнца. Затхлое общество без прогресса и прошлого. Разве вы не видите этого, Герцог Королев? Мы избежали смерти только для того, чтобы стать живыми мертвецами, вечно танцующими одни и те же па.
Герцог Королев удивился.
— Я поздравляю вас, Лорд Монгров, вы нашли образ, которым можете омрачить себя. Я восхищаюсь вашим рвением.
Лорд Монгров облизнул большие губы и сморщил огромный нос.
— О, вы насмехаетесь надо мной, вы всегда надо мной насмехаетесь. И почему бы и нет. Я глупец! Я должен был остаться там, в космосе, пока солнца мигали и тускнели, пока планеты взрывались и превращались в пыль. Зачем жить здесь, чудаком среди чудаков?
— О, Монгров, твоя скорбь прекрасна! — Поздравил его Лорд Джеггет. Пойдемте, вы все будете моими гостями в замке Канарии.
Ваш замок уцелел, Джеггет? — спросил Джерек обнимая рукой талию Амелии.
— Как память быстро восстановленная в действительность, так будет восстановлено все общество Конца Времени. Вот что я имел в виду, Амелия, когда говорил, что воспоминаний достаточно.
Она улыбнулась немного скованно. В ее ушах все еще звучали мрачные предсказания Монгрова. Ей потребовалось усилие, чтобы освободиться от этих мыслей и засмеяться вместе с остальными, которые прощались с путешественником во времени, собирающимся теперь имея определенную информацию от миссис Персон, починить свой экипаж и вернуться в свой собственный мир, если это возможно.
Герцог Королев стоял на серой, покрытой трещинами равнине и восхищался своей работой. Это было огромное квадратное чудовище — экипаж, и оно слегка подпрыгивало от ветерка, который шевелил пыль у его ног.