Пашка прыснул и под столом погладил Иркину коленку, а та в ответ тоже положила свою руку ему на… бедро. Пашка подавился сырником и покраснел.
— Мам, я уже выздоровел! — заявил он, откашливаясь. — Да и погода хорошая!
— Да где там! — вскричала мама, а Майбах коротко мяукнул, словно поддерживая ее. — Паша! Ира! Неужели нельзя вот это все так сделать? Выздороветь сначала? А потом гулять!
— Любовь Яковлевна, да он здоров, — полезла успокаивать Ирка. — Он…
— Я вас умоляю! — продолжала сердиться мама. — Ты видела, як вин выпустил жилочку из носа?
Пашка вскочил и кинулся в ванну, а Ирка обняла будущую свекровь, стараясь смеяться не слишком громко:
— Ну честно, все нормально! Майбах, скажи!
Белый Майбах сказал, что да, все ништяк, а еще неплохо бы молочка подлить — это-то уже давно закончилось!
— А… не делайте мне больно, — слезливо махнула рукой Любовь Яковлевна, хватая пакет и наклоняясь к миске: — На, кошенятко, иди, мой хороший!
Ирка позвонила рано утром и сообщила, что сегодня мы поедем в нашу Швейцарию — так называют комплекс с горками, куда стекаются лыжники, сноубордисты и прочие любители на чем-нибудь да покататься!
Ирка у нас однозначно любитель! Быстро пройдя в детстве самокаты, велосипеды и прочую мелочь, она перешла на ролики, правда, в первую же неделю сломав ногу — разгоняться-то она научилась сразу, а вот тормозить — нет!
Затем пришла пора сноуборда. Ира быстро отбила себе копчик, но не желание заниматься этим видом спорта, и вот сегодня, видимо, горела нетерпением похвастаться перед Пашкой своими достижениями.
В отличие от сестры, я предпочитаю кататься на машине, но постоянная праздничная диета «С собой — коньяк, а вечерком — шампанского!» не позволяла мне вот уже несколько дней увидеться с «Тотошей», грустившим в гараже.
— Ир, а трубка? — заикнулась я, поскольку с самого утра об этом думала.
— Бери с собой, на обратном пути посмотрю, — клятвенно заверила сестрица.
Я быстро собралась, старательно запихнула во внутренний карман куртки выуженную из зеленого горошка трубку и выскочила во двор. Квартиру Влада я на всякий случай миновала на максимальной скорости и с почти закрытыми глазами.
— Мороз и солнце, день прекрасный. Закройте дверь! — весело прикрикнула румяная тетка, когда я забежала в магазин за крошечной бутылочкой коньяка.
«Юль, купи ноль тридцать три!» — попросила Ирка — видимо, на случай, если ее спортивные достижения окажутся не настолько впечатляющими!
Я вышла на улицу, щурясь на ярком зимнем солнце. Небо было таким синим, что хотелось в него нырнуть!
Внезапно отличное настроение замерло на отметке «минус» — неподалеку я заметила знакомую дубленку! Они что, следят за мной?!
«Конечно, следят, иначе как бы они узнали Иркин адрес?» — прячась за угол дома, тихо проворчала я. Быстро соображаю — не блондинка все-таки!
Тем временем Мягкий — я узнала его! — зашел в соседний подъезд. «А вот я сейчас сама за ними прослежу!» — новая и свежая, как сегодняшнее утро, мысль посетила мою горячую голову. Оглядываясь, я припустила следом.
Гудел лифт, и я справедливо рассудила, что гудит он вместе с Мягким внутри, поэтому побежала по лестнице. Я почти угадала — отдуваясь на шестом, я услышала, как этажом ниже раздался звонок в дверь.
Тихонько спустившись на пролет, осторожно выглянула — в этот момент дверь как раз открывалась.
— Привет, пузатый, — приветствовал хозяина квартиры Мягкий, а тот в ответ зашелся хриплым кашлем, что, видимо, означало: «Здравствуй, дорогой друг, я тоже очень рад тебя видеть!»
Тем временем Мягкий достал из кармана какие-то бумажки и сунул под нос Пузатому. Тот наклонился ближе, и я на всякий случай стала рассматривать его.
Пузатый друг Мягкого дверь открыл в усах и трусах и, на первый взгляд, весь состоял из пива и рок-н-ролла. Из пива даже больше!
— Похож? — сурово спросил Мягкий, забирая фотографии.
— Ну, если отойти на пять метров и закрыть глаза, то похож! — снова хрипло засмеялся Пузатый. Интересно, у него каждый день такое хорошее настроение или только когда гости приходят?
— Пиво жрать кончай, — разочарованно припечатал Мягкий, явно намереваясь закончить этот неудачный визит. А может, удачный?..
Я не стала дожидаться, когда они расцелуются в нежных заверениях любви, дружбы и плодотворного сотрудничества, поэтому вызвала лифт, чтобы выскочить из подъезда раньше Мягкого.
Лифт чмокнул дверьми, и, быстро сунувшись в кабинку, я нос к носу столкнулась с молодым созданием мужского пола, всезнающий взгляд которого говорил: «Ты ничего, бэби, но я так устал от этой жизни…» Поддерживать невозмутимость ему мешали сползающие штаны, которые он точно украл у пациента доктора Дэвиса, и трогательные «семейки» в бабочках, выползающие из штанов. Выбегая на площадку, я ему подмигнула, чтобы не расслаблялся.
Как только за «детьми» закрылась дверь, Любовь Яковлевна, вздыхая, прибрала на кухне, приговаривая что-то вроде: «Если на то дело пошло… нам надо… а тут ще палки в колеса подкидывают…»
Повздыхав, она погладила Майбаха, дремавшего на Пашкином шарфе, и потянула к себе телефон.
— Алле! У меня есть к вам… одно дело!
— Юль, подходи на нашу остановку, нас до Швейцарии дядь Витя подкинет! — позвонила Ирка, и я прибавила ходу, все еще оглядываясь. Но то ли у Мягкого в этом доме были еще знакомые разной степени нужности и пузатости, но ни его дубленки, ни его самого я больше не заметила.
— Сейчас, сейчас, девчонки! — Инкин отец тянулся, открывая мне дверь. — Садись!
Я быстро нырнула в машинное тепло, чмокнув Пашку, а заодно и сестру, ворковавших на заднем сиденье.
— Поехали! — разрешила я, но нога дяди Вити уже и без моих позывов была на газе. Иногда мне кажется, что, ставя машину в гараж, он добирается домой на одной левой, правую ногу на всякий случай оставляя на этой педали!
Прекрасный солнечный да еще для некоторых выходной день для некоторых дорог в городе стал причиной небольших пробок.
— Ну что, дружок, перепрыгнешь ту машинку? — ласково разговаривал Инкин родитель с кем-то, стремящимся вырваться вперед, несмотря на затор и запрещающий сигнал светофора. — Я подвинусь!
— Ир, я взяла! — я повернулась и сделала страшные глаза, намекая на загадочную трубку с именем сестры.
Но Ирка отмахнулась, что означало: «Потом, не грузи!», и поинтересовалась, купила ли я коньяк. Вот если бы я его не взяла, это были бы проблемы! Я сердито отвернулась.
— Не сон ли это? — тем временем обрадовался дядя Витя, проскакивая обычно очень сложный перекресток. — Вот это повезло! О, нет! Откуда они взялись?
Повернув по инерции голову, я заметила машину «гайцов», а дядя Витя зашептал:
— Соль в глаза, соль в глаза, соль в глаза… чеснок, чеснок, чеснок… видите? Сработало! — он довольно рассмеялся, миновав гаишников и возможный штраф за что-нибудь, ведь никто из них так и не повернулся. Соль в глаза!
Я не разделяла его радости, поскольку ощущение опасности усиливалось с каждой минутой! Как Ирка этого не понимает?! И даже жизнерадостный январский день не мог проникнуть через крышу моего беспокойства.
— Какая старая офигенская вещь! — быстро управляя автомобилем, дядя Витя выкрутил приемник погромче, откуда на весь салон визгливо понеслись какие-то старинные афроамериканские ритмы.
— Потише! — тут же заорала Ирка, поскольку из-за старой офигенской вещи прослушала, за что ее так любит Пашка, в данный момент перечислявший достоинства подруги, а самые выдающиеся — заодно и поглаживал. Дядя Витя пожал плечами и убавил громкость, а Ира объявила, что мы уже подъезжаем.
— Держитесь немного, входим плавно в поворот… — предупредил водитель, сворачивая на лесную дорогу. — Ну вот, сейчас я вас десантирую! Можно вылезать! — объявил он через несколько минут.
Мы вылезли на стоянке, которая была под завязку забита всевозможными автомобилями.
— Позвоните — я вас заберу! — предложил дядя Витя, лихо развернулся и укатил.
— Классно! — заявила Ирка. Кругом сновали люди в ярких комбинезонах, с лыжами, сноубордами, санками. Снег слепил глаза, жужжал подъемник, и кутерьма была приличная!
— Здесь лавины не сходят? — с опаской уточнила я, все еще пребывающая в настороженном состоянии. Как-то напрягаться поводов было уже достаточно, а вот расслабиться — пока не очень-то! А коньяк мы еще не открывали.
— Ладно, я прокачусь! — Ирка уже становилась на свою доску. — Паш, ты со мной! — скомандовала она. А я, значит, как хочешь!
Я надулась и решила побродить по окрестностям. Некоторое время понаблюдала за красивыми пируэтами, которые выделывали наиболее удачливые любители зимних видов спорта, но вскоре мне это надоело, и я подобралась поближе к технике на четырех колесах.
Внимание привлек большой внедорожник — подойдя ближе, я узнала, что это «Фольксваген Туарег», на котором тоже здесь можно погонять, если взять автомобиль напрокат. Мы немного поболтали с хозяином о достоинствах и улучшенной комплектации «Туарега», но ему кто-то позвонил, и я побрела дальше.
Разозлившись на сестру, я достала бутылочку, открутила крышку и глотнула. Коньяк обжег горло, но зато в желудке сразу стало теплей. «И мандаринку!» — злорадно подумала я, отправляя в рот одну за другой золотистые дольки. И пусть погода стала немного портиться — настроение улучшалось!
Но ненадолго. В яркой толпе лыжников я заметила мелькнувшую… дубленку! Мягкий? Опять? Здесь?! А трубка-то у меня с собой!
Я заметалась по территории, не зная, куда спрятаться. Такси вызвать не успею, и даже дядя Витя со всей его скоростью не сможет приехать за мной так быстро, как надо! А надо было сейчас!!
Мой взгляд все чаще стал останавливаться на «Туареге». Раллийная машина… усиленная подвеска… битурбированный двигатель…
Через пару минут я сиганула внутрь, завела мотор и рванула с места. «Туарег», разбрызгивая снег, понесся вперед.
Я крутила руль, пытаясь справиться с паникой и мощностью — и если раньше мне приходилось впадать в истерики, то водить такие машины — никогда