— Юля!
Мы разделись и быстро прошли в небольшой кабинет, где неяркий свет создавал умиротворяющую атмосферу, а еще больше ее усиливали теплые и очень приятные руки массажистки да тонкий аромат массажного крема.
Я отстрелялась первой и направилась в туалет, где потрясенно рассматривала свое просто-таки светящееся отражение. Права была мамуля — надо было сразу сюда ехать! Лена просто волшебница! А Ирка пусть завидует.
Думать о проблемах не хотелось, настроение существенно улучшилось, и я, что-то фальшиво напевая себе под нос, скинула белый махровый халат, намереваясь посетить широко разрекламированное джакузи и даже бассейн.
Слева что-то журчало, и я направилась туда, как…
Жар залил лицо и раскаленной змеей пополз по телу — я узнала это место! Влад привез меня сюда после той ужасной «прогулки» в ковре, в багажнике и в трубе канализации! Мы тут… грелись и пили виски, хотя не люблю я его!
Да, ощущение, что я залпом выпила примерно полбутылки «Джека», оказалось очень реалистичным! Зачем я только про него вспомнила?
Сегодня такой волшебный праздник, а я… одна. Нет ни Влада, ни Славы, и даже психопата «Владиславу мы упустили. А Данила… Данила, по моей же просьбе, где-то развлекается — серфинг в Калифорнии или дайвинг в Малайзии…
Не хочу я в джакузи. Жалея себя и усилия массажистки, я потащилась к бассейну, стараясь не зареветь.
Тут, по законам жанра, под какую-нибудь патетическую, душещипательную музыку я должна была изобразить на лице светлую грусть и вперить взгляд в голубую даль, прокрутив самые приятные моменты нашего знакомства.
Только делать ничего из этого я не стала. Во-первых, чей-то бесхозный молодой человек лет четырех от роду пытался рассмотреть тоненький золотой браслет, переливающийся на моей щиколотке, одновременно молотя резиновой уткой по плиточному полу, а музыка, бьющая из динамиков, душещипательной никак не была — Леди Гага с ее энергичными композициями призывала веселиться, танцевать, а в конце — обязательно что-нибудь запалить. Чтобы было еще веселей!
О светлой грусти при таком раскладе не могло быть и речи.
Во-вторых, голубая даль, куда я собиралась кинуть взгляд, куда ни кинь, зверски раскрашивалась разногабаритными телами в купальниках чудовищных расцветок. Плавки были ничуть не лучше — желающих поправить здоровье перед рождественской ночью было немало!
Я развернулась и потащилась обратно. Не хочу я в воду вообще! С этим Владом я скоро буду бояться руки мыть, не то что по грудь погружаться!
— Что? Поплавала? Лицо не мочи, я забыла предупредить! — мамуля, лет на двадцать моложе, чем я, выскочила из массажного кабинета и тоже направилась к бассейну.
— Я… не мочила, — честно ответила я, быстро натягивая халат, чтобы не демонстрировать совершенно сухой купальник, и побежала в раздевалку.
…Несмотря на дождь, как и на Новый год, в городе было очень празднично. Сверкали гирлянды, гудели пробки, заливисто смеялась молодежь — город разогревал мышцы перед главными событиями.
— Сюда давай еще заедем? — мамуля сияла. Еще бы — она всегда очень радуется, когда удается привести дочерей в относительный порядок!
— Заедем, — пробурчала я, высматривая, где припарковаться, и настороженно поглядывая в зеркало. Мне показалось, что весь этот маршрут за нами ехала одна машина, причем несколько раз неумело маскировалась, но я ее все равно узнала! Надо срочно связаться с сестрой — что за дела? Мы же поговорили и все решили! Вроде бы.
— Я тебя догоню, — пообещала я мамуле и, как только за ней хлопнула дверь магазина, схватила мобильный.
— Ир! Ира, что за дела! За мной опять кто-то следит! Они же пообещали! Они…
— Подожди, не тарахти, — попросила Ирка. — Кто следит? С чего ты это взяла?
— С того, что я заметила за нами тачку! Неприметная такая, светлая — вроде «Форд», не важно! Как ты думаешь, может просто какая-то машина ехать по тому же маршруту, что и мы? А?
— Может, но вряд ли, — согласилась Ирка. — И что?..
— А то, что он еще и всякие прибамбасы использовал, ну, чтобы я подумала, что это разные автомобили! Представляешь? — я рылась в «бардачке» в поисках влажных салфеток. — Вообще уже…
— Не шурши! — попросила сестра. — А что за прибамбасы такие? Что ты сочиняешь опять?
— Я не сочиняю! — взвилась я. Нет, не стоило мне краситься в черный цвет — блондинка так и лезла наружу при каждом удобном случае. А при неудобном ее вообще хрен обратно запихнешь! — Ир, я тебе точно говорю — он хотел меня запутать. Ну, смотри сама — когда мы подъехали к спа, я еще ничего особо не подумала, так как это была просто еще одна машина, заехавшая на стоянку. А потом, возле «Михайловского», он прицепил свадебную ленту. Послушай, какие свадьбы днем седьмого января?
— Никакие, — подозрительно легко снова согласилась Ирка, а я подумала, что вряд ли это моя логика так действует на сестру — скорее, Пашка где-то близко, причем настолько близко, что она на все согласна, лишь бы я поскорее отцепилась!
— Ириш, прошу тебя, послушай очень внимательно. Это серьезно! — попросила я, выходя из машины. Мамуля скоро обратно вернется, а я еще здесь сижу! — Сейчас мы стоим возле универмага, и он проехал мимо с учебной наклейкой на стекле. А раньше ее не было!
— Может, это все-таки разные тачки? — предположила Ирка, а я убедилась, что стопроцентно права насчет Пашки. М-да, от сестры толку немного…
Я нажала «отбой» и задумалась. Может, и правда… разные? Или нет? Номер-то у всех троих изрядно заляпан — в принципе, это было основной причиной, по которой я решила, что машина одна и та же! Как же это проверить? Дурацкая лента, наклейка…
Наклейка! Конечно же!
Мне повезло — в праздничные дни народ вообще ездил, как хотел, и парковался так же, и поэтому ребят-активистов я заприметила почти сразу.
— Мне нужна ваша помощь! — я подбежала к тому, у кого в руках были свернутые круглые наклейки. Я уже знала, что на них написано «Мне на всех плевать, паркуюсь, где хочу» или «Мне на всех плевать, езжу, где хочу» — но меня устраивала любая. — Можете наклеить во-о-он на тот «Форд»? — я показала на светлый автомобиль, приткнувшийся неподалеку. Вот сейчас ты у меня последишь!
— Но он нормально стоит, — пожал плечами парень. — Мы просто так не цепляемся…
— Да я знаю, знаю! — перебила я его. — Но мне очень надо, пожалуйста!
— Сейчас… Вить! — парень с наклейками позвал, видимо, старшего по «нарушителям», но Витя, выслушав мою просьбу, отрицательно покачал головой:
— Мы не можем ронять свой авторитет. Мы действуем…
— А! — махнула я рукой и, отвернувшись, побрела ко входу в универмаг. — Вот пристукнут меня, будет на вашей совести!
— Смотри, Юль, как так можно ездить! — удивилась мамуля, когда мы, загрузив «Тотошу» покупками, возвращались домой. Я посмотрела в зеркало и злорадно улыбнулась — на бежевом «Форде», тащившемся позади, белела наклейка ребят из очень полезного объединения «Стоп-хам». А вскоре он и вовсе свернул в какой-то переулок, и больше мы его не видели.
— …и тогда он спрашивает голосом Шурика: «И часовню тоже я развалил?»
Голос Дашки почти заглушил истеричный стон, который издавали мама и Ирка — от смеха они дружно сползали на пол, где продолжали хохотать.
— Как же ты догадалась? Ну умница! — это мамуля.
— Так ему и надо! Может, бросит столько пить, — это уже Ирка. Эй, а где же милицейская солидарность, спрашивается? Полицейская то есть. Где она?!
Я поняла, что речь идет об очередной истории с Игорем, который, как и моя сестрица, тоже работает в органах. Профессия довольно часто накладывает на него свой отпечаток, причем это — то след от чужого ботинка на спине, то помада на погоне — и всегда с подходящим к случаю амбре.
— Ну-ка расскажите мне сначала! Ну пожалуйста, ну Даш! — пока я бегала в магазин — все-таки мамуля не все купила, про мандарины-то и забыли! — «свои» гости стали прибывать — и Даша, и Ирка, что-то нарезая, вовсю возились на кухне.
Дашка, утерев слезы, стала рассказывать уже для меня:
— Приходит он вчера опять ну просто в дрова. Взял моду в последнее время — сразу идет в ванну, набирает воду и засыпает там. Я, конечно, за чистоплотность, вы же знаете, но не ночью и в сильном подпитии! Я всегда волнуюсь, не захлебнется ли да мало ли что. В общем, вчера Игорь нарисовался около двенадцати ночи: фуражка набекрень, и сразу — нырь в ванну! Что мне было делать? И тут меня осеняет — иду туда (он, конечно, уже заснул) и просто-напросто выдергиваю пробку.
— Представляю… — имея живое воображение, свойственное моей профессии, я тут же нарисовала эту картинку.
— Это же еще не все, девочки! Я спокойно ушла спать и уже задремала, как нечеловеческий вопль поднял меня с кровати. Орал, естественно, Игорь.
— Ну конечно, проснуться голым в темном и тесном помещении да еще с алкогольным туманом в голове весьма неприятно и наводит на определенные мысли, — вставила не в меру ехидная Ирка.
— Да, он так и сказал: «Очнулся — темно, страшно, где я?!» — смеясь, рассказывала Даша. — Я же и свет выключила!
— Ой, не могу! — может, действительно теперь бросит пить?
— Ты слушай дальше, это же еще не все, — опять влезла сестрица.
— Дашенька, продолжай! — попросила мама.
Дашка затребовала еще чашку латте, с удовольствием сделала глоток и продолжила:
— Я его с трудом успокоила, с не меньшим трудом доволокла до кровати и решила, что теперь можно и поспать. Но не тут-то было! Минут через десять Игорек вскинулся и радостно объявил: «Я в туалет!» А я так еле дотащила его, словно санитарка — раненого бойца с поля боя, а теперь опять тащить обратно, ведь он и в туалете заснет, сто процентов! Оставайся, говорю, здесь, я тебе горшок принесу. Но он все равно пошел. Ну и фиг с тобой, думаю, иди, а я буду спать. И действительно стала засыпать. И что вы думаете — меня опять разбудили вопль благоверного да еще и грохот! Хорошо, что детей вчера у мамы оставила. Крики раздавались совсем близко, в коридоре. Выхожу, а он сидит в нижней полке недоделанного шкафа-купе. Я и не подозревала, что он у меня такой компактный! Игорь то есть.