То же самое касается и призванных монстров. Очень похоже, что его призвали каким-то кровавым ритуалом, ведь от него так и сочится энергия плоти и смерти, но при этом его аура с этой энергией не взаимодействует. Похоже, эта тварь переваривает кого-то.
В этом демоне около трети маны от объёма Феофана, но пока он играет со мной, не выкладывается. Обидно.
Смерчи… они были для меня столь привычны, что поначалу я в них практически не всматривался. Но после анализа ауры противника проследил и за ними.
Воронки внешне не отличались, но в движение приводились иначе. Не завихрением маны воздуха, а через активацию хаоса, куда меньшим количеством энергии.
— Хаотичная пустота, — пробормотал я.
Источником воронки была симуляция стихии пространства, когда часть воздуха просто переносилась куда-то, после чего мана воздуха лишь ускоряла и поддерживала этот процесс.
Между тем всё больше воронок возникало, а я пока лишь избегал их.
При этом я продолжал прощупывать демона, посылая в него всё новые воздушные ленты и пули. Каждый мой снаряд он блокировал возникновением новой воронки.
Точнее двух, одна вбирала в себя воздух, вторая выпускала, а затем пространственные бреши закрывались, но энергия воздуха продолжала поддерживать вихри.
Теперь я понимал механику чужого волшебства и попробовал заглушить воронки. Я бросил векторные сферы в них.
Те вызвали резонанс, разрастание, а затем резкий всплеск ветра и выброс энергии с последующим затуханием.
Это породило удивление у моего противника. Нет, на его лице ещё какая-то ухмылка… я быстро рванул в сторону.
Я осматривался по сторонам и не мог понять.
Что-то меня смущало.
Что-то было не так, как должно быть в этом мире.
Кроме того я сам был как-то слишком возбуждён. Вывод был прост: противник не один или вообще другой. Кто-то влияет на мой разум так, что я этого не понимаю.
Я продолжил играть с противником, но пытался понять нестыковки.
Я менял одно зрение на другое, но ничего не давало подсказки тому, что мне казалось странным. Это само по себе говорило о двух вариантах: у меня началась беспричинная паранойя или моё восприятие информации искажено сильнее, чем я думаю.
И тут я заметил странное.
Небо за демоном!
Оно было мне так знакомо.
Всего одна луна, созвездия рун и Альфии, всего этого не должно быть в этом мире.
Создавать подобную иллюзию не имеет смысла, так что я элементарно сплю. И как вырваться в реальность?
В теории надо победить демона, однако я могу быть внутри морока, атакуя союзников.
Хм… надо было воссоздать камень разума для защиты своей головы.
Когда же я попал в иллюзию?
Небо в Бресте и при возвращении на остров Треугольника было верным.
Значит, позже? До храма или в момент атаки птицами?
Стоп, зачем мудрить? Надо просто выбраться из иллюзии так, чтобы не убить заодно кого-то из союзников.
Я покрыл себя коконом, активировал сбор маны плоти, после чего начал атаковать себя так же, как когда-то тигрочеловека в поезде. Моя плоть начала терзаться сотнями и тысячами режущих порывов ветра, а следом шла регенерация.
Разум перегрузился.
Я очнулся.
Рядом со мной был Феофан, он спал у стены.
Недалеко, периодически вспыхивая вспышками магии пространства, лежала Снежинка.
Немного поодаль лежала прислуга.
Аура всех соответствовала кошмарам.
Хм, а почему у меня тогда был такой оптимистичный сон? Тьфу, я так и не убил демона. Считать ли это ничьей?
Я огляделся.
Оранжевой дымки, которая соответствовала бы магии разума, не было нигде. Следовательно, это было не волшебство.
Я принюхался.
Запахов тоже нет, но с воздухом что-то было не так.
Я начал его фильтровать. Излишнее вещество постепенно накопилось до объёма капли. С этим уже можно было действовать.
Эх, смогу ли без рун настроить временный вид зрения? Будь у этого вещества запах, было бы проще.
Я сконцентрировался и постарался напрячь разум. Постепенно капля, что очутилась в моей руке, стала окрашиваться я оранжевый светящийся сгусток. В это же мгновение всё вокруг стало переливаться схожими всполохами, сгущение которых шло по вентиляции.
Я выпустил тысячи воздушных лент, которые теперь так же воспринимали информацию, как и я.
Практически сразу меня несколько резануло. Я превысил лимит контроля, так что пришлось сократить количество лент до сорока.
Сознание оставалось несколько путанным. Как я сразу не сообразил, что новая чувствительность не будет простой?
Я покрыл свой кулак коконом, который стал раздирать кожу.
Мысли стали яснее.
Такой «безопасный» яд, но такой действенный.
Я накрыл Феофана и Снежинку защитными коконами, а сам отправился в сторону, где предположительно должен был быть новый император.
Тот просто спал, а его аура вспыхивала сотнями искр стихии пространства.
— Саша, не надо… у меня жена и не одна, Саша, нет, у тебя есть муж, — бормотал Леонид Леонидович.
Похоже, он пытался защититься от одной похотливой гномочки.
Я накрыл и его защитным коконом.
— Какие крепкие объятия у твоих ручек… нельзя… — продолжил бубнить мужчина.
Я осмотрелся.
Странно, здесь даже плотность «яда» меньше, чем в коридоре.
Я покинул помещение и отправился искать источник в том направлении, где ленты видели наибольшую концентрацию.
Спустя двадцать минут я оказался не там, где ожидал.
Яд шёл из местного святилища, но здесь никого не было.
Да и странно, что никто не напал на нас.
Я вошёл внутрь и осмотрелся. Яд шёл от янтарного ларца. Я подошёл и открыл его, внутри оказался локон русых волос. Сама прядь не была источником этого вещества, оно синтезировалось с внешней стороны хранилища, но волосы фонили стихией порядка с примесью души.
Я захлопнул этот ящик, а затем накрыл его коконом, собираясь изолировать.
Вроде бы, удалось, но в следующий миг стоявшие статуи Прародителей наполнились волшебством, дёрнулись и атаковали меня.
Хм, я снова в иллюзии? Надышался?
Я покрыл кулак коконом, но членовредительство ни к чему не привело.
Всё так же на меня бросались скульптуры Адама, Евы, Лилит и Костаэль. Атаки не были опасны. Просто удары каменными конечностями с некоторым усилением. Снежинка на тренировке куда опаснее.
Вокруг раздались голоса.
— Не.
— Мешай.
— Испытанию.
— Оно.
— Не.
— Опасно.
— Оно.
— Поможет.
— Увидеть.
— Страхи.
Хм?
— Что за испытание? — спросил я. — Оно для всех правителей?
— Мы.
— Не.
— Оцениваем.
— Мы.
— Показываем.
— Страхи.
— Да-да, но кто «вы»? Да и страхи какие-то «такие себе». Демон был нестрашным, — проворчал я.
— Мы.
— Прошлое.
— Осознание.
— Понимание.
— Страха.
— Ключ.
— Я боюсь прошлого мира? — пробормотал я больше себе. Я не понимал, ничего страшного не было.
— Видение было незакончено. Ты бы всех потерял, — произнёс кто-то мне на ухо. — Друзей, жену, себя!
— Такое себе испытание. Я и так понимаю, что это страшно, — проворчал я.
Но больше голосов не последовало.
Я убрал кокон от яда и решил прогуляться по храму, продолжая выпускать ленты.
Ведь, если о подобном явлении кто-то знает, это можно использовать для нападения.
Спустя полчаса моя теория подтвердилась, но вместо кого-то сильного здесь очутились всего лишь лесные эльфы в противогазах.
Это разочаровывало. В кошмаре противник всё же был гораздо сильнее.
Пойти подышать над ларцом, что ли?
Конечно, делать я этого не стал, ожидая противников в реальности.
Присяга дальше прошла без каких-либо эксцессов.
Лесных эльфов обрабатывали обученные люди, а я отмечал поразительный факт.
Леонид Леонидович и многие другие после «испытания» стали сильнее.
Да что там, император с пика второго ранга достиг середины третьего и продолжал развиваться.
Я изучал его атрибуты правителя. Корона ускоряла мыслительную деятельность, мантия обладала защитным волшебством, скипетр относился к стихии природы, а держава к воде.
Непонятно, чего ж он так шустро прогрессирует?
Снежинка тем временем выглядела радостной, хищно поглядывая на меня.
— А ты слабый, — в какой-то момент заявила она.
— Приснилось что? — усмехнулся я. — Вернёмся на остров, проверим, слабый я или нет.
— Проверим-проверим!
— Хватит здесь заигрывать, — проворчал Феофан в доспехах, — поехали отсюда. Каждый раз, когда выдаётся ночь перед присягой, чертовщина какая-то снится. Не люблю я это место, открывай портал.
— Что приснилось-то? — уточнил я.
— Не помню, — соврал бывший хранитель страны, но добавил правду, — и вспоминать не хочу.
Когда мы вернулись, то застали сцену, как Пряников примотан к одной из колонн верёвкой, а около него стоит Кузьмичёва:
— Он кормит нас манной кашей с комками!
— Да! — кричит её малолетняя паства.
— Он обделяет нас вниманием!
— Да!
— Он на побегушках у администрации, тьфу ты, у родителей.
— Адмиси, чего? — пробормотала одна из девочек, другие просто вопросительно переглядывались.
— Он скрывает он нас маму! — быстро сориентировалась мошенница.
— Да! — раздался ответный хор голосов.
— Что здесь происходит? — проворчал я, вытаскивая кляп изо рта Виктора Викторовича.
Детвора резко разбежалась, но я успел схватить организатора лентой.
— А чего он меня запер от остальных? Я тоже гулять и играть хочу! — заявила Кузьмичёва.
Я молча посмотрел на Пряникова.
— Она шебутная, я один. Кто ж знал, что она спелась с Грелкой, чтобы та её выпустила? А дальше я немного задремал, очнулся уже здесь. Слушайте, наймите уже нян