Я человек неверующий. И в этом смысле сортирный рисунок с обложки еженедельника меня никак не впечатлил. Но я прекрасно понимаю, какие чувства может вызвать такой публично растиражированный рисунок у верующих христиан. Если сейчас в Европе принято на подобные публикации не обращать внимания или считать их образцом остроумия и свободы творчества, то это дело европейских христиан. Но почему европейцы думают, что неевропейцы и особенно верующие других религий обязаны также безразлично и безропотно к этому относиться? Тем более когда «европейское остроумие» касается их религиозных святынь?
Теперь о свободе СМИ и свободных журналистах.
Бесспорно, профессиональная мораль журналистики отличается от общечеловеческой морали, но только на такую величину, которая необходима для честного и ответственного выполнения своей работы. Если журналист крадет (хотя кража – уголовное преступление) спрятанные кем-то материалы о коррупции в верхних эшелонах власти, то он выполняет свой профессиональный долг. Но если умыкает при этом еще и пачку денег, то никакой свободой СМИ это оправдать нельзя.
Если журналист через замочную скважину записывает на пленку любовные утехи политика, который собирает голоса избирателей призывами к укреплению брачных уз, то он, выполняя свою работу, отступает от общечеловеческой морали, так как подсматривать в замочную скважину дурно, неприлично, аморально, бессовестно. Но если он потом начинает прокручивать эту пленку своим знакомым или по телевидению, причем с подробностями, то он выходит за нормы профессиональной морали. Ибо для обличения лицемерия политика или какого-либо порока совсем не нужно публично показывать то, чему посвящены порнографические фильмы.
Своим студентам я привожу такой очень ясный и в общем-то совсем не утрированный пример. Резать ножом людей – это преступление. Но хирург, следуя профессиональному долгу и нормам профессиональной морали, делает это. Однако если такой хирург в экстазе «свободы хирургического творчества», закончив манипуляции с пациентом, в той же операционной и теми же инструментами начинает расчленять стоящую рядом медицинскую сестру, то он становится преступником.
Итак, отступление профессиональной морали от общечеловеческой есть всегда (и не только в журналистике), но оно должно быть ограничено только той дистанцией, которая необходима исключительно для выполнения профессионального долга.
Неприятие терроризма вещь естественная. Не менее естественным является и неприятие чужой религии (или религии вообще). Но нужно ли для демонстрации своего неприятия исламского (в данном случае) терроризма издеваться над тем, что является святым (сверхценностью) для мусульман? Человеческая мораль, да и здравый смысл однозначно говорят: нет! И особое остроумие (если оно при этом присутствует) есть не извиняющий и не оправдывающий такое поведение фактор, а усугубляющий.
Странно, что многие европейцы, страдающие, между прочим, явно (и все более и более явно) самоуверенностью, в частности, по поводу того, что они единственные «цивилизованные» люди на нашей планете, этого не понимают. Еще более странно, что они культивируют такой подход и им гордятся.
Если право оплевать чужую мать (да и свою тоже), или чужую святыню (за что в обыденной жизни можно просто получить по морде) через институт свободы печати становится признаком «выдающейся цивилизованности», то очевидно, что такая цивилизация вырождается или сама ищет самоубийственного выхода из своей «цивилизованности». Возможно, и суицидально провоцируя других – путем издевательства над их святынями – на агрессию против самой себя. Но тогда не нужно считать виновными в происходящем только каких-то чужеземных или иноверных террористов.
Флаг «европейского мультикультурализма», которым Евросоюз долго тыкал в лицо всем другим странам, народам и цивилизациям, самими европейскими политиками под похоронный марш уже спущен. Всем объективным людям известно, что и «европейская толерантность» весьма избирательна (например, Евросоюз упорно пытается не замечать заигрывание с идеями, лозунгами и эмблемами гитлеризма и нацизма на Украине), а «европейская политкорректность» все больше напоминает реальную цензуру. Может быть, и с поклонением собственной «свободности» и собственному особому «чувству юмора» Европа перебарщивает? Понятно, что хочется считать самих себя, европейцев, «сверхчеловеками» или «людьми высшей расы», для которых мораль вообще, а тем более моральные нормы других, суть химеры. Но ведь Европа, именно Европа исторически еще совсем недавно продемонстрировала, к чему приводит идейное и политическое освобождение от этих якобы «химер совести и морали». А это случилось тогда, когда в Европе еще было живо христианство, которое, казалось бы, могло сдержать один из самых просвещенных народов Европы от нацистского безумия, по своему тоже весьма остроумного. А теперь, кажется, и христианства того не осталось. Кто будет сдерживать?
Так стоит ли, отказавшись от своих богов, плевать, да еще со смехом, в чужих?
Сотни тысяч мусульман, участвовавших после 7 января в митингах и демонстрациях с лозунгами «Je suis Charlie» – кто знает, что они думали, шагая в этих демонстрациях? И кто знает, что они думают сейчас, когда еженедельник Charlie Hebdo, до того выходивший тиражом в 60 тысяч экземпляров и о существовании которого они не подозревали, теперь вышел 3-миллионным, а затем и 5-миллионным тиражом, а о творчестве его художников стало известно всем мусульманам Европы? Телевидение ведь показывает лица, но не мысли…
2015 г.
О новом единоличном хозяине Европы
Какая-то в Европе гниль. Это чувствуют все. И все в меру своих сил и разумения готовятся к тому, что скоро что-то нехорошее должно произойти. В предшествующие сто лет дважды происходило не просто нехорошее, а две общеевропейские войны, которые стали еще и мировыми. Надеюсь и даже верю, что сейчас никто в Европе (не знаю, как за океаном) такого выхода из кризиса не желает. Но к чему-то готовятся, какого-то исхода ждут и желают.
То, что рухнули розовые мечты о общеевропейском доме (не без помощи тех, кому этот общеевропейский дом и не был нужен), это давно понятно. Теперь даже и риторики подобной не слышно. Но трещит по швам сам Евросоюз, эта, как казалось многим, незыблемая крепость современной европейской цивилизации, к тому же прикрытая американским натовским щитом.
Еще десять лет назад, да что там десять – пять лет назад, когда некоторые наблюдатели, в том числе и я, говорили, что Евросоюз распадется, нас называли либо профанами, либо провокаторами. А теперь в каком уголке Европы об этом не говорят? С каких трибун, включая официальные, не рассуждают?
Описывать ситуацию в нынешней Европе (надо бы напомнить, что она Евросоюзом не исчерпывается, хотя Брюссель, Лондон, Берлин и Париж это пытаются игнорировать) можно долго. И, к сожалению, только в тревожных красках и тонах.
Что является главной проблемой Европы (как континента и цивилизации) сегодня? Это совсем не экономические неурядицы и прочая важная ерунда, а четыре фундаментальных обстоятельства.
Первое: европейская цивилизация (в евросоюзовском варианте) становится все менее европейской.
Второе: Евросоюз, как я уже отметил, считает Европой только себя и продолжает игнорировать право России (не только ее, но ее в первую очередь) не разделять так называемые европейские ценности только в их брюссельской интерпретации, иметь собственные представления о будущем Европы и мира и даже иметь собственные представления о настоящем и будущем самой России. Тем более Евросоюз отказывает России в праве проводить собственную, независимую от Вашингтона и Брюсселя внешнюю и даже внутреннюю политику.
Третье: политически Евросоюз превратился в полного вассала США.
Четвертое: ни вместе с США, ни тем более без них Евросоюз уже не является доминирующим мировым игроком. А сами США все стремительней теряют роль глобального гегемона.
Бравурные заявления Вашингтона (о том, что он кого-то изолировал, а чью-то экономику порвал в клочья), конечно, звучат, но нет сомнения, что США, тщательно и каждодневно следящие за тем, чтобы антироссийский раж Евросоюза не истончался, выстраивая свою стратегию на будущее, руководствуются не только фантазиями о собственной избранности, но и реальными оценками и расчетами.
Главный такой расчет, на мой взгляд, состоит в том, что США уже готовятся к распаду ЕС и в связи с этим пересмотрели свое отношение к роли Германии в будущей «распавшейся Европе» и, соответственно, к задачам НАТО, реальный боевой потенциал которой без США равен примерно боевому потенциалу нынешних вооруженных сил Украины.
История с Украиной в этом смысле крайне показательна. Как, зачем европейцы подожгли эту страну, которая и так при всех своих президентах, избранных что в первом туре, что во втором, что в химерическом третьем, постоянно обманывала Россию? Разве европейцам нужен был Севастополь как военно-морская база? Конечно, нет. Только американцам…
И вообще объяснить странности поведения Евросоюза и лидеров его отдельных стран, да и европейских СМИ, в случае с Украиной можно либо коллективным суицидальным помешательством, либо какой-то далеко идущей, но от большинства самих европейцев скрываемой целью. И тут самое главное – обратить внимание на поведение Германии и лично ее нынешнего канцлера г-жи Меркель. Как известно, НАТО была создана американцами с тем, чтобы держать США в Европе, Россию (первоначально – СССР) вне Европы (это, кстати, о западноевропейских и горбачевских мечтах об общеевропейском доме), а Германию – под Европой. Авторство этой формулы приписывается разным людям, но содержание ее никто не оспаривал.
Англосаксы всегда боялись Германии (и Германия Гитлера этот страх подтвердила), посему и все послевоенные годы не хотели никакого, кроме экономического, усиления ФРГ. Не с меньшим опасением к Германии всегда относилась и Франция.
Но еще больше европейские англосаксы (Великобритания) и Франция всегда боялись союза Германии и России. По этим двум причинам Германия и должна была с помощью НАТО быть «под Европой», а Россия «вне Европы».