аться в меня долбанным телефоном!
Она подошла к прикроватной тумбочке и взяла лампу.
— Ты прав. Это будет посильнее. А теперь убирайся, или эта лампа следующей полетит тебе в голову.
Я поднял руки.
— Просто скажи, что я сделал — или что, черт возьми, ты думаешь, я сделал, и тогда я уйду.
Она уставилась на меня и проговорила сквозь стиснутые зубы:
— Ты получил то, что нам нужно, от девочки Стерлинг?
Я нахмурился.
— Что?
— Может это освежит твою память? У меня все схвачено. Просто жду, чтобы удостовериться, что это окончательная сумма.
Мне потребовалось несколько секунд, чтобы понять, о чем она говорит, а когда это произошло, то поразило меня сильнее, чем удар в голову.
«Дерьмо! Она прочитала мои электронные письма».
Я покачал головой.
— Я все могу объяснить.
— Убирайся. Сейчас же.
Я шагнул к ней.
— Соф, послушай…
— Не подходи! — Она сглотнула слезы и продолжила дрожащим голосом: — Просто уходи. Я ничего не хочу слышать.
У нее задрожали губы, и эта дрожь каким-то странным образом отразилась у меня в сердце.
— Я уйду. Но нам нужно поговорить, Соф. Это не то, что ты думаешь.
Крупная слеза скатилась по ее щеке.
— Ты можешь, глядя мне в глаза, сказать, что это электронное письмо говорит не о том, что ты использовал меня для получения информации?
Я сглотнул.
— Нет. Но…
Она не дала мне договорить.
— Пожалуйста, просто уходи.
Я потупил взгляд.
— Я уйду, но это еще не конец. Мы поговорим, когда ты успокоишься.
Дать пространство, в котором она нуждалась, было самым меньшим, что я мог сделать. Поэтому я тихо ушел, не сказав больше ни слова.
В коридор из соседнего номера вышла пожилая женщина. Увидев меня, она быстро запахнула кардиган и отвернулась. Только тогда я понял, что был только гостиничном халате, а также, что оставил ключ от своего номера у Софии. Стучать к ней — не вариант. Придется спуститься на ресепшн в таком виде, чтобы взять запасной ключ и получить новый сотовый телефон… Однако это было наименьшей из моих забот. Единственное, что имело значение — заставить Софию выслушать меня.
Хотя уверенности, что это исправит то, что я разрушил, не было.
_____
На следующий день я вытащил себя из постели в семь, хотя за всю ночь не сомкнул глаз. Я натянул брюки и рубашку, почистил зубы и плеснул немного воды на лицо. Пластырь, которым я заклеил рану, за ночь потемнел от засохшей крови, поэтому я сменил его на свежий. Я не стал бриться или принимать душ. К черту это!
Всю ночь я обдумывал, что собираюсь сказать Софии. Правда ей не понравится, но именно из-за лжи и недоговорок я попал в такую ситуацию. Если собираюсь вернуть доверие Софии, то придется быть предельно честным. Даже если это причинит боль.
Внизу, в вестибюле, я купил две большие чашки кофе и пошел искать Софию. Ее кабинет был заперт, значит надо проверить конференц-зал, где работала команда юристов Стерлингов.
Я постучал и открыл дверь.
— София здесь?
Чарльз покачал головой.
— Тяжелая была ночь? — Он указал на пластырь у меня на лбу.
— Что-то вроде того. Она здесь?
— Нет. Попробуй позвонить ей на сотовый. Она должна была уже приземлиться.
— Приземлится? Куда она улетела?
— В Уэст-Палм, увидеться с дедушкой.
«Блядь!»
Она должна была полететь туда в конце этой недели, но не сегодня.
— Ты знаешь, почему она уехала?
Чарльз поджал губы.
— Чтобы обсудить дела. Я и так дал тебе больше информации, чем нужно. Остальное тебе лучше узнать у Софии лично.
Я понуро побрел в свой кабинет. Мне было жизненно необходимо позвонить Софии, но я не знал наизусть номер ее телефона. Открыв дверь, я увидел на рабочем столе стопку аккуратно сложенной одежды, которую оставил в номере Софии прошлой ночью, а поверх нее свой телефон.
Послание Софии было громким и ясным — между нами все кончено.
Остаток дня я старался себя занять. Я разобрался с последствиями потопа, просмотрел несколько поступивших в последнюю минуту отчетов об исках отелю, встретился со своей командой юристов и зашел в магазин сотовых телефонов. Трещина на экране была единственным повреждением — это удивительно, учитывая, что он разбил мне голову, — и вскоре я уже набирал номер Софии. Я звонил ей четыре раза, но каждый раз включалась голосовая почта. Я не мог наговорить то, что хотел на автоответчик, поэтому просто сбрасывал звонок.
К шести вечера я начал сходить с ума, поэтому решил прогуляться. Первый бар, мимо которого я прошел, привлек мое внимание, но я продолжал идти, не сбавляя темп. Второй был в том же квартале. Я немного поколебался, но все же прошел мимо. У третьего бара я почувствовал, что готов сорваться, поэтому заставил себя вызвать Uber.
К счастью, машина подъехала через две минуты.
— Отель «Графиня»? — спросил водитель, глядя на меня в зеркало заднего вида. Он, наверное, думал, что я ленивый богатей, которому влом пройти пару кварталов.
— Да… А, вообще-то, нет. Отвези меня на Бауэри-авеню 409.
Парень скорчил гримасу.
— Вам придется изменить адрес в приложении.
Я тихонько выругался, вытащив сотню из бумажника и бросил на переднее сиденье.
— Просто поехали. Хорошо?
Парень сгреб сотню и сунул в карман.
— Понял.
_____
— Так, так, смотрите-ка кого нелегкая принесла! Сейчас начнется моя телевикторина. Надеюсь, ты хотя бы принёс лотерейные билеты, если собираешься мешать мне ее смотреть?
Это был первый раз, когда я пришел к нему с пустыми руками, но на то была причина.
— Прости. Я не хотел останавливаться в магазинчике, где обычно покупаю билеты. Там продают пиво.
Мистер Торн щелкнул пультом и выключил телевизор.
— Присаживайся, сынок.
Он молчал, ожидая, когда я расскажу, что происходит. Я знал, что он будет терпеливо сидеть, пока я не соберусь с духом, поэтому глубоко вздохнул и провел рукой по волосам.
— Не знаю, с чего начать.
— Лучше с самого начала.
Я опустил голову на руки.
— Я облажался.
— Все в порядке. Мы все совершаем ошибки. Каждый день — это новый шанс, чтобы начать все заново.
Я покачал головой.
— Нет, дело не в этом. Я ничего не пил, а когда понял, что готов сорваться, вызвал такси и приехал сюда.
— Для этого и нужен наставник. Я рад, что ты приехал. Расскажи, что происходит.
Я прерывисто выдохнул.
— Помнишь женщину, с которой ты встретился на днях в «Графине»?
— Конечно. София. Женщина, которая все время хочет ударить тебя по яйцам и слишком красива для твоей уродливой задницы?
Я выдавил грустную улыбку.
— Да. Это она.
— Что с ней?
— Теперь мы вместе. Или, по крайней мере, были.
— Ладно… Почему все изменилось?
— Я предал ее.
— Ты изменил ей?
— Нет. Ну, не в том смысле, в каком ты думаешь.
— Тогда как?
— Это долгая история.
— Ты же знаешь, что ноги меня не слушаются, я не могу встать и уйти, не смотря на то, как скучна твоя жалкая история?
Я вздохнул.
Мистер Торн уже знал обо мне самое худшее, мне было стыдно признаться. По крайней мере, большую часть херни, что я натворил в прошлом, можно было списать на алкоголь.
— Давай, — подбодрил он. — Поверь, что бы это ни было, я делал и похуже, сынок. Я не собираюсь тебя осуждать.
— Ладно. — Я глубоко вздохнул, готовясь начать с самого начала. — Как я уже рассказывал, наши семьи не ладят. В молодости наши деды боролись из-за женщины по имени Грейс. Несколько месяцев назад она умерла, оставив по сорок девять процентов «Графини» моему дедушке и дедушке Софии.
— А моя бывшая оставила мне только документы о разводе, — проворчал мистер Торн.
Я улыбнулся.
— Остальные два процента акций достались благотворительной организации. Она выставила их на закрытый аукцион. Мы и Стерлинги будем бороться за них. Кто предложит больше, тот и победит.
Он кивнул.
Я глубоко вдохнул.
— Мы с Софией вместе летели в Нью-Йорк, и так я понял, что именно она будет представлять Стерлингов в «Графине». Когда я сообщил об этом деду, он взбеленился. Сказал, что я вечно отвлекаюсь на женщин и выпивку, что я не гожусь для этой работы, и он пошлет сюда вместо меня отца. Он повесил трубку, а спустя десять минут перезвонил и сказал, что передумал и у него есть новая стратегия: он хотел, чтобы я соблазнил Софию и выудил из нее сколько Стерлинги собираются предложить за акции.
Глаза мистера Торна потемнели от разочарования.
— И ты согласился?
Я зажмурился и кивнул.
— Если бы отказался, то дед отослал бы меня обратно в Вегас, а я хотел доказать ему, что еще на что-то гожусь. В моей жизни мало что осталось, кроме работы. Я потерял Кэролайн, большинство моих приятелей были тусовщиками, а мне хотелось вырваться из этой среды. — Я усмехнулся. — Единственный друг, который у меня остался — это ты.
Мистер Торн покачал головой.
— Все это грустно, но давай сосредоточимся на девушке. Ты согласился на предложения деда, а потом?
Я пожал плечами.
— Потом… я влюбился в нее.
— Значит, сначала ты хотел использовать ее, а потом передумал?
— В том-то и дело, что нет. Я сказал деду, что буду играть по его правилам, но никогда этого не делал. У нас с Софией были странные отношения от любви до ненависти еще со средней школы. Когда я досаждал ей, то не играл. Это было по-настоящему. Это всегда было чертовски по-настоящему. Мои слова и поступки в отношении Софии никак не связаны с поручением деда. — Я запустил пальцы в волосы, дергая за пряди. — Но каждый раз, когда он спрашивает, смогу ли я предоставить информацию, я заверяю его, что у меня все под контролем.
— Но ты никогда не собирался использовать Софию?
Я покачал головой.
— Я собирался просто рискнуть. Если бы моя оценка отеля была правильной, мы бы все равно выиграли торги, и никто бы не догадался.