– Стыдоба, – стонет он.
Конни торжествующе улыбается. Вот такой футбол ей по душе!
– По крайней мере мы забили гол престижа[126], – бормочет Марк, когда господин Альберс после второго тайма свистом объявляет окончание игры. – Иначе я бы сгорел от стыда.
Девушки совершают круг почета[127] по беговой дорожке вокруг поля и празднуют свою победу.
– Один к девяти! – Пауль морщится, точно от боли. – В пользу девчонок! О боже…
Пауль мечтает об одном: сбежать в раздевалку и больше никогда не показываться никому на глаза. Или провалиться сквозь землю. Сокрушительное поражение в игре против девчонок – самый страшный позор в его жизни! Просто невероятно!
– I told you so[128], – напоминает Тоби. – Но вы не хотели мне верить. Лу is so good[129]!
Пауль вытирает пот со лба полотенцем.
– Ну, что она настолько хороша…
– Хороша – это не совсем точное определение! – возражает Филипп. Он поднимает бутылку с водой и делает несколько больших глотков. – Она непобедима!
– Да, Луиза отлично играет, – с восхищением говорит Тим. – Она точно попадет в национальную сборную.
Остальные ребята согласны с ним.
– Мы должны поздравить их, – говорит Филипп. – Они заслужили.
Пауль кивает:
– Понятное дело. Мы умеем проигрывать с достоинством.
Они присоединяются к девушкам, медленно бегущим круг почета, и протягивают им руки.
– Поздравляю, – бормочет Пауль, поравнявшись с Луизой. – Ты была неподражаема. Congratulations![130]
– Oh, thank you[131], – отвечает Луиза, сияя. – Если ты когда-нибудь приедешь в Брайтон, у тебя будет new chance[132], хорошо?
– Ты имеешь в виду «реванш»? – Пауль искоса смотрит на нее, ухмыляясь. – Круто! Это мило с твоей стороны.
Он поднимает руку, и Луиза дает пять, ободряюще подмигивая.
– See you in Brighton, – говорит она. – A return match is a great idea![133]
– Конечно! – Пауль довольно кивает. Все как у настоящих профессиональных футболистов!
Конни счастлива. «Почему он не мог сразу так себя вести? – думает она. – Пауль и Луиза идеально подходят друг другу. У обоих один футбол на уме. В ближайшие дни они, наверное, вообще не расстанутся с мячом».
После обеда Мэнди занимается немецким в языковом институте, а Конни решает прибраться в комнате. Правда, только на одной половине, другую она оставляет Мэнди.
– Невероятно, сколько всего, – бормочет Конни, освобождая половину стола и запихивая записки и бумажки в ящик. Учебники и тетради она убирает в рюкзак, где им самое место, или на полку.
Управившись со своей половиной комнаты, она бросает взгляд на хаос, оставленный Мэнди.
«Боже мой, – думает Конни, – я тоже люблю собирать всякую всячину, но Мэнди бьет все рекорды: салфетки с рисунком, разноцветные зонтики, рекламные брошюры, спичечные коробки, даже чек от покупки малинового блеска для губ, который она, очевидно, решила сохранить в качестве сувенира!»
Конни смеется. Хотя почему бы и нет?
Она ставит картонную коробку на стол. Если Мэнди захочет, она сможет сложить внутрь свои сокровища. Тогда они по меньшей мере не будут раскиданы по всей комнате.
Конни приносит пылесос и приступает к работе. Вскоре комнату не узнать.
Вечером родители Пауля пригласили Конни, Мэнди, маму, папу и Якоба на «немецко-британский ужин». Конни сходит с ума от нетерпения.
– Наверняка будет фиш-энд-чипс, – мечтает Мэнди. – Это наше с Луизой любимое блюдо.
– Это те рыбные палочки с уксусом, да? – Якоб морщится. – Не-е-е, ешьте это сами!
– Там обязательно найдется что-нибудь и для тебя, – уверяет Конни. – Это все-таки немецко-британский вечер. Думаю, они непременно зажарят пару колбасок на гриле. А мама сделала большую порцию картофельного салата. Мы возьмем его с собой.
– Ну ладно, – бормочет Якоб, успокоившись.
Когда они отправляются к соседям, Якоб держит салатницу перед собой так, будто это корона Британской империи. Папа купил маленькие бумажные флажки, которыми Якоб украсил салат. Теперь в самом центре красуются флаги Великобритании и Германии, а флаги других стран выстроились кругом.
Во дворе горят факелы и указывают путь в сад позади дома, где установлен стол на козлах. Вокруг него расставлены раскладные стулья с яркой обивкой. Отец Пауля уже стоит у гриля. Папа Конни присоединяется к нему. Немного позже мужчины обсуждают оптимальную температуру тления углей для приготовления мяса. На решетке гриля лежат свиные отбивные. Аппетитный аромат наполняет сад.
Господин Хаузер вздрагивает, когда Конни и Мэнди приветствуют его.
Мэнди сегодня особенно постаралась. Она надела грубые черные ботинки на шнуровке и мешковатые джинсы, которые ей велики минимум на три размера, а под попой у них длинная прореха. Ядовито-зеленая футболка рвется по швам. В честь праздничного ужина Мэнди вставила в ухо несколько маленьких английских булавок.
Конни восхищается смелостью и изобретательностью Мэнди.
– Тебя не волнует, что люди вечно на тебя пялятся? – спрашивает она Мэнди, когда папа и господин Хаузер отворачиваются обратно к грилю.
– What does «пялятся» mean[134]? – спрашивает Мэнди.
Мэнди начинает хохотать после объяснения Конни.
– Не, мне нравится быть другой, – говорит она. – Это веселее, чем быть нормальной и скучной, как все остальные.
Конни смотрит на себя. На ней, как всегда, джинсы, футболка и кроссовки. Практично и удобно. Единственная выделяющаяся вещь – новая резинка для волос неонового цвета. И даже ее толком не видно. Внезапно она чувствует себя ужасно нормальной. И скучной.
Словно прочитав ее мысли, Мэнди говорит:
– If you want[135], мы можем сделать из тебя совершенно новую Конни. – Ее глаза светятся от восторга. – Новая прическа, новая одежда, новый образ. A brand-new Conni![136] Что скажешь?
– Хм, я не знаю, – нерешительно говорит Конни.
Мэнди ухмыляется:
– Если ты хочешь создать новый образ, спроси меня! Я дам тебе тонну советов. Я – как же это называется? – эксперт!
– Ты не представляешь, что скажут соседи, если я появлюсь с булавками в ушах и в рваных джинсах, – хихикает Конни. – А уж мои родители…
– So what?[137] – Мэнди пожимает плечами. – Плевать, что говорят люди.
«Может быть, тебе – да», – думает Конни.
– Я подумаю, ладно? – наконец говорит она. – Вообще, мне хотелось бы попробовать, но только в шутку.
– Окей, – отвечает Мэнди. – Just for fun![138]
Якоб с интересом подслушивает разговор, как вдруг ему в голову врезается мармеладный мишка. Сбитый с толку, Якоб поднимает взгляд и видит ухмыляющуюся Мари, которая сидит в домике на дереве.
– Тс-с-с! – шипит она и скидывает длинную веревочную лестницу.
Без колебаний Якоб взбирается наверх и быстро поднимает за собой лестницу.
– Ну, теперь мы этих двоих долго не увидим, – смеется мама.
Она благодарит мать Пауля за приглашение.
– Луиза хочет приготовить для нас что-то типично британское, – говорит госпожа Хаузер, ставя картофельный салат к другим деликатесам на стол. – О, а вот и госпожа Сандулеску! Я подумала, раз уж мы решили собраться, то и ее стоит пригласить.
– Как здорово! – говорит мама. – Настоящая вечеринка для соседей!
Госпожа Сандулеску с любопытством, но и с улыбкой рассматривает Мэнди. У нее в руках пузатый графин с красной жидкостью. Она ставит его в центр стола. Заметив удивленный взгляд Конни, она тут же говорит:
– Нет-нет, Конни. Это не то, что ты подумала! Это безобидный пунш из красных фруктов.
Она заговорщически подмигивает и пожимает руку Мэнди.
– Мне нравится твоя прическа, – шепчет госпожа Сандулеску – Люблю яркие, насыщенные цвета!
Конни смеется. Она помнит, как однажды соседка дала ей рецепт любовного зелья. Но оно могло подействовать только при одном условии – если его цвет будет ярко-красным. Точно таким же, как жидкость в пузатом графине госпожи Сандулеску и в красном оттенке рыжих волос Мэнди.
Конни подмигивает ей, как вдруг кто-то дергает ее за футболку сзади.
– Привет, Конни! Я сделала фиш-энд-чипс, – говорит Луиза. – Will you and Mandy[139] помочь мне на кухне?
– Of course I will![140] – немедленно отвечает Конни.
– Me too![141] – Мэнди кивает.
Только Пауль сердится:
– Ой, нет… Это обязательно?
– Yes! – хором отвечают девушки.
Луиза тащит его за рукав толстовки:
– Ты можешь складывать newspapers[142]!
– Я должен складывать газеты? – хмурится Пауль. – Но я не обязан носить колпак из бумаги, не так ли?
– Of course you not![143] – строго отвечает Луиза. – Тебе нужно складывать бумажные пакетики.
– Пакетики, ну ладно, – бормочет Пауль. – Но, надеюсь, не те, что используют при рвоте. – Он нахально усмехается. – Я имею в виду, на случай, если нам не понравится твоя стряпня.
Луиза закатывает глаза.
– Я тебя умоляю, Паули, – стонет она. – Делай то, что я тебе говорю, и everything will be fine