– Нет! – взвизгнула Конни. – НЕТ! НЕТ!
– Что случилось?
Дверь открылась, и в комнату вошла мама. А Конни… вдруг оказалась в своей постели.
– Тебе приснился страшный сон? – Мама присела к ней на кровать.
– Ужасный кошмар! – еле слышно сказала Конни.
Мама обняла её.
– Расскажешь?
Конни покачала головой.
– Тогда просто подуем-поколдуем и прогоним страшный сон! – успокоила её мама и стала прогонять сон, как делала, когда Конни была совсем малышкой: – Убирайся! Кыш, кыш, кыш!
Мама набрала побольше воздуха и подула во все стороны.
Конни, конечно, уже не маленькая, чтобы всерьёз верить в такие штуки. Но это было неважно.
– Убирайся, кыш-кыш-кыш! – повторила она и тоже подула. Для верности!
Хорошо, что мама разрешила ей ещё немножко почитать новую книгу про пони. По крайней мере, получилось отвлечься.
На следующее утро в школе Конни с нетерпением ждала Анну.
– Как ты спала? – спросила она подругу. Скорее всего, Анна тоже пролежала всю ночь без сна.
Но она только глянула на Конни удивлённо:
– Нормально. – И Анна сбросила на стул тяжёлый портфель.
Конни не успела ничего рассказать, потому что в класс вошла госпожа Ризих.
– Надеюсь, вам понравилось в музее, – сказала она, когда все поздоровались, как обычно. Потом с опаской посмотрела в сторону Анны. – Между прочим, наш музей объявил конкурс для школьников. И я думаю, нам стоит в нём поучаствовать.
Глаза у госпожи Ризих заблестели.
– Победители получат призы: книги, наборы для экспериментов, специальные экскурсии.
– Только не в этот музей! – скорчила недовольную рожу Анна.
Госпожа Ризих сделала вид, что не расслышала.
– Это будет конкурс на лучшую выставку, – продолжала она. – Про что выставка – надо решить самим. Вы бы про что хотели?
– Про лошадей! – тут же выпалила Конни.
– Нет! Про самолёты, – выкрикнул Торбен.
– Про футбол, – крикнул Алекс.
– А может быть, сделаем выставку про детей, которые не умеют поднимать руку и кричат с места? – спросила госпожа Ризих.
Конни покраснела. А потом подняла руку – задним числом, так сказать. По классу поднялся лес рук. И учительница написала на доске все варианты.
– Я придумал ещё одну супертему! – выкрикнул Торбен, потом поднял руку и щёлкнул пальцами. Госпожа Ризих кивнула.
– Здорово, а какую?
– Выставку про МЕНЯ, – предложил Торбен и окинул взглядом класс. Все засмеялись. Торбен, как всегда, в своём репертуаре!
Но госпожа Ризих задумчиво поглядела на него, а потом вдруг кивнула.
– А что, неплохая тема!
– Как это? – Конни не поверила своим ушам. Быть того не может!
– Да-да, и чем больше я о ней думаю, тем больше она мне нравится, – продолжила госпожа Ризих.
– Мне тоже! – Торбен расплылся в улыбке.
– Но, конечно, – добавила госпожа Ризих, – я не имею в виду выставку про одного Торбена.
– Как это? – Улыбка его мгновенно погасла.
– Я имею в виду, не только про Торбена, – пояснила учительница. – А про каждого из нашего класса. Это будет выставка про нас.
– Про нас? – удивилась Конни. И не она одна, все кругом недоумевали.
– Да, – с чувством продолжала госпожа Ризих. – Пусть в пятницу каждый из вас принесёт из дома какую-нибудь вещь. Что-нибудь личное, характерное для вас, такое, что обязательно должно быть в вашем персональном музее. Анна принесёт что-нибудь для музея Анны, Серафина – для музея Серафины, Торбен – что-нибудь для музея Торбена…
– Супер! – обрадовался Торбен. – Значит, всё-таки будет выставка про меня.
– Но только что-нибудь очень важное, главное в вашей жизни, – сказала учительница.
Конни заёрзала на стуле. Непонятно почему, но ей понравилась идея госпожи Ризих. Вот только что принести? Главный экспонат в музее Конни… Что это за вещь?
Красная ленточка
Целый день Конни только об этом и думала. Что у неё самое особенное? Что её характеризует? Светлые волосы? Но такие волосы много у кого! Может быть, любимая футболка? Конечно, в музее Конни должна быть футболка в красно-белую полоску. Но неужели это самое главное? Конни вспоминала, что ещё для неё важно в жизни. И вспомнила: Мяф! Точно! Самое лучшее – принести кота. А как же мама, папа и Якоб? На самом деле они гораздо важнее…
Но их же не посадишь в музей на несколько дней. Конни засмеялась. Якоб не высидит и минуты! А Мяф согласится, только если захочет спать и там будет лежать большая мягкая подушка.
Так что же брать? Фотографию? Нет, фотография – не интересно. Надо принести настоящий предмет, музейную вещь. Но какую?
– Если бы вы решили сделать про меня выставку, как в музее, что бы на ней было? Такое, самое главное? – спросила Конни за ужином маму, папу и Якоба.
– Может, твои первые ботиночки? – предложил папа.
– Или первый зуб, который у тебя выпал, молочный, – сказала мама.
– Хвостик! – выбрал Якоб. – У тебя всегда такая причёска!
И вдруг хитро улыбнулся до ушей.
– Хочешь, я отрежу твой хвост для выставки? – И он помчался в кухню за ножницами.
– Совсем обалдел? – крикнула на него Конни.
– Давай-ка мне! – И папа со смехом забрал у Якоба ножницы.
– Хвостик, конечно, важная часть тебя, – рассуждала вслух мама. – А помнишь? Раньше ты всегда носила красный бантик.
– Помню, конечно, – ответила Конни. Давным-давно, ещё в первом классе, она сменила красный бантик на красную резинку. А до этого всегда носила ленточку. Сколько себя помнит.
– Такая у тебя была особая примета! – сказала мама.
– Да, – подтвердил папа, – а без неё мы бы, наверно, забирали из детского сада не нашу девочку.
– Очень смешно! – Конни толкнула папу в бок. Но он и бровью не повёл.
– После ужина я покажу тебе кое-что, – пообещала мама.
Конни тут же разделалась со своим бутербродом.
– Фпафибо, я ффё, – сказала она с набитым ртом. Скорей бы выяснить, что там за секретик у мамы. Но увы – остальные не торопились с ужином. Якоб, как всегда, нарочно баловался: обкусывал бутерброд с колбасой так, чтобы получился симметричный узор по краям.
– Ну давай же, – подгоняла Конни. Но Якоб не торопился.
В конце концов и он доел бутерброд. Конни помогла убрать со стола. А потом они с мамой пошли в родительскую спальню. На полочке над кроватью стояли фотографии. Свадьба мамы и папы. Портреты Конни и Якоба, совсем маленьких. А за ними пряталась маленькая цветная коробочка. Мама достала и бережно открыла её.
– Смотри, что у меня есть! – она вынула выцветшую красную ленту. – Когда тебе исполнился год, волосы уже отросли настолько, что можно было собрать их в хвостик. Тогда я первый раз повязала тебе красный бантик. С тех пор у тебя почти всегда была красная ленточка на хвосте. А самую первую я храню тут, в шкатулке.
Конни осторожно взяла в руки ленту. Узкая полоска, кончики её распушились. Совсем не выглядит как что-то ценное, что нужно хранить в шкатулке. Но для мамы она была особенной. Для Конни тоже!
– Можно мне взять её в школу? – спросила Конни.
– Только не потеряй, – ответила мама.
И она протянула Конни шкатулку, чтобы в портфеле ленточка не помялась.
В пятницу и Конни, и все её одноклассники очень волновались. Домашнее задание выполнили все: каждый принес в школу что-нибудь личное.
– Тише! – сказала госпожа Ризих. – Вы все успеете. Один за другим, по очереди. И лучше всего – по алфавиту. Алекс, пожалуйста, иди к доске и покажи, что ты принёс на выставку.
Алекс так торопился, что выскочил из-за стола, чуть не уронив стул. Он принёс футбольный мяч.
– Я и футбол, можно сказать, единое целое! – с гордостью объявил он.
– Отлично, – сказала учительница. – Теперь очередь Анны.
Анна покраснела и помчалась к доске. Она принесла серебряное сердечко.
– У меня есть собака, Никки. Когда мне его купили, у Никки был ошейник, а на нём – вот это сердечко.
– Тогда, может, это сердечко лучше подойдёт для музея Никки? – спросила Серафина.
Анна покачала головой.
– Никки – самое важное, что у меня есть, поэтому я и выбрала сердечко.
После Анны вышла Вероника, показала свои первые детские ботиночки-пинетки.
А потом наступила очередь Конни. Она взяла шкатулку и пошла к доске.
– Когда я была маленькая, у меня всегда был красный бантик. А это – моя самая первая ленточка! – сказала она и осторожно достала ленту из коробочки.
– Всё время была красная ленточка, – передразнил Торбен и захихикал. – Ну прямо Красная Шапочка!
– Точно, Красная Ленточка и Серый Волк! – Алекс чуть не лопнул от смеха. – Ха-ха-ха!
Щёки у Конни покраснели ярче выгоревшей ленты. К мальчишкам подошла госпожа Ризих.
– Ленточка Конни – прекрасный экспонат нашей выставки. Всё, что вы принесли, – вещи очень личные. Над ними нельзя смеяться. Вы ведь не хотите, чтобы вас дразнили, правда?
– Не хотим, – выдавил из себя Торбен. Он сразу закрыл руками то, что принёс сам.
Конни толкнула Билли локтем.
– А ты разве не раньше меня по алфавиту?
Билли скорчила гримасу.
– По-настоящему меня зовут Сибилла, – объяснила она.
Полная форма имени ей не очень-то нравилась, точно так же, как и Конни не нравилось своё. «Корнелия» – кому это может нравиться? Конни или Корнелия – для алфавитного порядка было почти всё равно. А вот Билли теперь пойдёт чуть ли не самой последней. Перед ней вышел Пауль и притащил к доске старую пишущую машинку.
– Это дедушкина. Я нашёл её на чердаке. И теперь она стоит на столе в моём детективном агентстве.
Вообще-то детективное агентство Пауля – это просто сарай в саду. Анна, Билли, Конни и Пауль раскрыли своё последнее дело давным-давно, и с тех пор там опять водворились газонокосилки и садовые шланги.
Салим принёс маленький красный автомобиль – копию настоящего.
– Я сам его смастерил. А когда вырасту, буду делать настоящие автомобили, – сказал он и улыбнулся широкой улыбкой.