ёт нас в Слат, долину, открывающую путь в сердце гор. Мы нападём на её защитников, пороховыми бомбами разрушим их укрепления и захватим её до прихода подкрепления.
— Там трудно сражаться, — проворчал один из офицеров, указывая на свою старую рану. — Трудно будет победить.
— Нет, не трудно, безмозглый дурак, — сказал таким холодным и гневным голосом Темучин, что офицер согнулся. — Это ворота в их земли. Несколько сот воинов могут остановить в долине Слат целую армию, но если мы пройдём её, они погибли. Мы уничтожим их племена одно за другим, пока клан Ласки не превратится в легенду в песнях жонглёров. Теперь отдавайте свои распоряжения и ложитесь спать. В следующую ночь спать не придётся.
Когда офицеры вышли, Темучин взял Язон за руку.
— Пороховые бомбы, — сказал он. — Будут ли они взрываться, не откажут ли, как на первом испытании?
— Конечно, будут, — ответил Язон с энтузиазмом, которого не чувствовал. — Даю слово.
Его беспокоили не бомбы — он принял некоторые меры предосторожности, чтобы все они успешно взорвались — а предстоящий им ночной рейд, ещё более долгий, чем первый. Кочевники совершат его, в этом не было сомнений, пирряне тоже смогут его выдержать. Но сможет ли он?
Ночной воздух был обжигающе холоден, когда он расстался с камачем, где было тепло. От его дыхания образовывался серебристый туман, который поднимался к звёздам и исчезал. Всё было тихо, лишь изредка раздавалось фырканье усталого морона или пьяные крики солдат.
Да, он должен выдержать этот рейд. Он привяжет себя к седлу, напичкается наркотиками, но совершит его.
Глава 13
— Продержись ещё немного. Слат уже видна! — Крикнул Керк.
Язон кивнул и понял, что голова его постоянно болтается в такт скачкам морона и что его кивок был неотличим от этого движения. Он попытался ответить, но закашлялся от сухости в горле, полном поднятой бегущими животными пыли. В конце концов он ослабил судорожное сжатие луки седла, махнул рукой и снова вцепился в неё.
Армия продолжала двигаться.
Это был кошмарный рейд. Он начался сразу же после наступления темноты предыдущим вечером, когда всадники, отряд за отрядом, двинулись на запад. Через несколько часов, усталость и боль заволокли все окружающее туманом, и вскоре бесконечные ряды всадников стали казаться Язону сном. Они скакали безостановочно до рассвета, лишь тогда Темучин дал небольшую остановку для того, чтобы накормить и напоить моронов, перед второй частью похода. Возможно, эта остановка и помогла моронам, но она прикончила Язона.
Вместо того, чтобы спешиться, он сполз со своего морона на землю, а когда попытался встать, ноги не слушались его. Керк поставил его на ноги и отвёл в круг пиррян, позаботившись об обоих моронах. Наконец, чувствительность вернулась в его оцепеневшие ноги, принеся с собой нестерпимую боль. Его бедра были покрыты кровью, те места, где кожа тёрлась о седло, превратились в сплошную рану. Он позволил себе лёгкую инъекцию болеутоляющего и стимуляторов, и рейд продолжался… Язон с ненавистью думал, что он держится с помощью наркотиков. Когда рейд кончится, начнётся настоящая битва, и вот тогда ему потребуются все его физические и умственные способности. Поэтому самые сильнодействующие средства нужно было беречь до того времени.
С другой стороны он мог гордиться собой. Уже не один всадник и морон погиб в этом бесконечном рейде, а он, чужеземец, ещё недавно никогда не видевший морона, продолжал путь. Едва продолжал. Некоторые животные не выдерживали напряжения и пали. Некоторые всадники заснули, упали с сёдел и были раздавлены. Попасть под ноги бегущих моронов означало верную смерть. Если Слат уже видна, значит пора использовать наркотики, которые он сохранил. Щурясь при свете послеполуденного солнца, пытаясь пробиться взглядом сквозь облака пыли, он разглядел в темноте облака разрез возвышающейся горы. Слат, долина, которую они должны захватить, чтобы одержать победу. Однако теперь приём наркотиков для него важнее многих побед. Негнущимися руками он нащупал аптечку и прижал её к руке.
Когда лекарство подействовало и завеса усталости отступила, Язон понял, что Темучин сошёл с ума.
— Он призывает атаковать! — Крикнул он Керку, когда до его ушей донёсся звук рога. — После такого рейда…
— Конечно, — сказал Керк. — Он действует правильно.
Действует правильно… Он выигрывает войны и убивает людей…
Разъярённый морон, визжа от боли из-за глубоко вонзившихся в его бока шпор, встал на дыбы и сбросил седока под ноги других животных. Это была не единственная смерть. Но атака уже началась.
Армия втягивалась в устье долины. Лучники спешились и карабкались по стенам, чтобы поддержать своей стрельбой двигающуюся внизу колонну. Передние воины стремительно исчезали в долине, а армия продолжала входить в неё. Облако пыли закрыло вход. Пирряне атаковали вместе со всеми, а Язон направился к знамёнам Темучина, как ему и было приказано. Личная охрана вождя пропустила его.
Темучин дослушал доклад связного, потом повернулся к Язону.
— Готовь бомбы, — приказал он.
— Зачем? — Спросил Язон и поторопился добавить, увидев гнев, вспыхнувший в глазах вождя. — Что я должен разрушить этими бомбами? Приказывай, великий Темучин, я повинуюсь. — Гнев исчез так же быстро, как и вспыхнул.
— Битва началась так, как и предыдущие, — сказал вождь. — Мы застали их врасплох, здесь только обычный гарнизон. Нижние укрепления взяты, и сейчас бой идёт за верхние. Они представляют собой каменные стены, упирающиеся в боковые утёсы. Стрелы не могут достать обороняющихся. Мы вынуждены атаковать пешком, медленно, укрываясь щитами, и несём большие потери. Таким путём взять укрепления нельзя. Мы много раз уже пытались это сделать. Одно за другим брали мы укрепления и двигались вверх по долине Слат. Но прежде чем мы доходили до другого конца долины, прибывали новые подкрепления, и дальнейшая битва была бессмысленной. На этот раз я буду действовать иначе.
— Догадываюсь. Ты хочешь пороховыми бомбами разрушить укрепления и проложить дорогу атакующим.
— Верно.
— Тогда я, первый гранатомётчик Счастья, готов к бою. Мне понадобится помощь людей моего племени. Они могут бросать лучше и дальше, чем я.
— Приказ будет отдан.
К тому времени, когда Язон отыскал вьючных моронов, распаковал первую партию бомб, прибыли пирряне — Керк и двое других, потные и пыльные от схватки, но смотревшие с угрюмым удовольствием, которое доставляет пиррянам битва.
— Можешь бросить несколько бомб? — Спросил Язон у Керка.
— Конечно, каков их механизм?
— Я его усовершенствовал. Темучин не склонен выслушивать извинения. Поэтому-то мне нужны были бомбы, которые обязательно взорвутся. — Он взял одну глиняную бомбу и указал на фитиль из ткани. — Этот фитиль пригоден только для производства искр. Ты зажжёшь и его. Пусть он как следует подымит, потом выдерни его. К концу каждого фитиля привязана микрограната, после того, как выдернешь фитиль гранаты, у тебя будут три секунды, чтобы метнуть бомбу и скрыться.
Достав кремень и кусок стали из своей сумки, Язон нагнулся над горшком и начал высекать огонь. Искры вспыхивали и гасли. Краем глаза убедившись, что за ним никто не наблюдает, Язон быстро зажёг зажатую в руке зажигалку. Язычок пламени вырвался наружу и поджёг трут.
— Можно начинать, — сказал он, протягивая дымящийся горшок Керку. — Ты смог бы бросить эту гранату гораздо дальше меня?
— Дальше и точнее.
— Да, и это тоже, конечно. Я с остальными буду подавать тебе бомбы и прикрывать в случае контратаки. Начинаем.
Они спустились с моронов и пешком пошли в долину Слат. Атакующие войска все ещё двигались вверх, и им приходилось прокладывать путь вдоль стен, чтобы не быть растоптанными. Пройдя немного вглубь долины, они встретили первые следы битвы — раненых солдат, которые пробирались вдоль стен, чтобы не быть смятыми атакующей стороной. Тот, кто не успевал это сделать, превращался в красное месиво на пыльной поверхности скалы. Встречались отдельные мёртвые мороны. Их массивные туши торчали, как окровавленные валуны. Тут Слат сужалась и её склоны делались ещё круче. Они обнаружили, что движутся по козьей тропе, держась за скалы руками, чтобы не упасть. И вот перед ними первое укрепление. Это была грубая, но прочная стена из обломков скалы, перегородившая узкое ущелье. Язон вскарабкался по обломкам, чтобы заглянуть внутрь. Им нужно было знать, как устроены эти укрепления, чтобы лучше разрушить их. Защитники, приземистые люди в пыльных шкурах, каждый с черепом ласки, укреплённым на шлеме, лежали там, где их застала смерть. Их тела были утыканы стрелами, их большие пальцы отрезаны. Жуки-навозники в твёрдом панцире уже появились, как из-под земли и принялись за работу.
— Если они все похожи на это, то у нас не будет особых затруднений, — сказал Язон, спрыгивая вниз, чтобы присоединиться к остальным. — Камни только сложены вместе, и не видно никаких следов извёстки. Даже если граната не убьёт всех защитников, она пробьёт брешь, через которую смогут ворваться парни Темучина.
— Ты оптимист, — сказал Керк, занимая своё место впереди. — Это лишь передовое укрепление. Главные преграды лежат выше.
— Лучше быть оптимистом, чем пессимистом. Я верю в то, что когда кончится эта варварская война, я останусь живым.
Идти по склонам дальше было невозможно. Им пришлось спуститься и продолжать свой путь среди солдат. Склоны становились все отвеснее, долина сужалась, и Язон оценил все трудности, возникающие перед теми, кто пытался прорваться через это тщательно охраняемое ущелье. Всех моронов отправили назад, и атакующие шли пешком. Стрела ударила в скалу над головой Язона и упала к его ногам.
— Мы на передовой линии, — сказал Язон. — Подождите, пока я посмотрю вперёд.
Он забрался на один из массивных валунов, заполнявших узкое ущелье и, низко надвинув шлем, осторожно поднял голову над валунами. Немедленно в вершину ударила стрела, и Язон быстро нагнул голову, оставив лишь узкую щель между шлемом и камнем. Продвижение вперёд приостановилось. Из двух укреплений, расположенных на противоположных сторонах ущелья, простреливалось все пространство. Защитники стреляли из щелей между камнями и были недосягаемы для ответного огня.