Подлетев ближе, они разглядели, что дым шёл от обломков их космического корабля. Корабль лежал на земле вблизи космопорта, его поддерживали там почерневшие от огня гигантские растения — лианы.
Нигде в разрушенном городе не было следов людской активности. Только животные и растения мира смерти, теперь странно спокойные и медлительные: с исчезновением врага исчезла и ненависть, так долго побуждавшая их к жизни. Когда корабль пролетал над ними, они вдруг возбуждались, возвращаясь к жизни, побуждаемые эмоциями пиррян.
— Они не могли все погибнуть, — испуганно сказал Тека. — Смотрите внимательней.
— Я прочешу город по квадратам, — ответила Мета.
Керк отвернулся от экрана: он не мог смотреть на погибший город.
Когда он заговорил, голос его был тихим, будто он обращался только сам к себе.
— Мы знали, что когда-нибудь этим кончится. Мы смотрели этому в лицо, и поэтому пытались начать новую жизнь на другой планете. Но знать о чем-нибудь и видеть это собственными глазами — совершенно разные вещи. Мы ели здесь, отдыхали, в этих руинах, спали в них… Наши друзья и близкие остались здесь, вся наша жизнь, а теперь все это погибло.
— Вниз! — Сказал Клон, не думая, заполненный лишь ненавистью. — Нападём. Мы все ещё можем бороться.
— Здесь не за что бороться, — печально возразил ему Тека. — Как говорит Керк, всё погибло.
Забортный микрофон уловил звуки выстрелов, и они полетели в том направлении с мгновенно вспыхнувшей надеждой. Но это был лишь автоматический пулемёт, время от времени разражавшийся очередью. Скоро он истратит боезапас и замолчит, как и всё остальное в разрушенном городе. Сигнал радиовызова уже некоторое время горел на щите, прежде чем они заметили его. Вызов пришёл из бывшей штаб-квартиры Реса, а не из города. Керк включил приёмник.
— Говорит Накса, вы меня слышите? Вызываю «Драчливый».
— Говорит Керк. Мы над городом. Мы пришли слишком поздно. Что произошло?
— Вы опоздали на несколько дней, — вздохнул Накса. — Они нас не послушали. Мы им предлагали свою помощь. Говорили, чтобы они оставили город, но они не захотели. Как будто хотели умереть в своём городе. Когда пал Периметр, выжившие собрались в одном здании. Было такое впечатление, словно вся планета воюет с ними. Мы не хотели смириться с этим. Мы работали добровольно. Мы забрали из шахты все проходческое оборудование и пробили к ним подземный ход. Забрали детей, они заставили детей уйти — и некоторых женщин. Из раненных забрали только тех, кто был без сознания. Остальные остались. Мы едва успели уйти до конца. Не спрашивайте меня о том, на что это было похоже. Потом всё кончилось, и спустя некоторое время стало спокойно, как вы сейчас видите. Вся планета успокоилась. Мы с несколькими говорунами отправились посмотреть. Пришлось взбираться на горы уничтоженных животных, когда добирались до последнего здания. Все внутри погибли. Погибли в борьбе. Единственное, что мы могли забрать оттуда, это записи Бруччо.
— Сообщи координаты выживших, — сказал Керк, — мы направимся туда.
Накса передал координаты и спросил:
— Что вы будете теперь делать?
— Ещё не знаем, свяжемся с вами позже.
— Что же мы будем делать? — Спросил Тека. — Здесь для нас ничего не осталось.
— Но для нас нет ничего и на Счастье. Пока там правит Темучин, мы не сможем открыть шахты, — ответил Керк.
— Вернёмся, убьём Темучина, — сказал Тека и пистолет выскочил из его кобуры. Он хотел отомстить, убить кого-нибудь.
— Мы не сможем этого сделать, — ответил Керк. Он говорил терпеливо, понимая какие чувства сейчас испытывают пирряне. — Мы обсудим это позже. Вначале нужно повидаться с выжившими.
— Мы потеряли все, — сказала Мета. Она высказала мысль, которая была у всех на уме.
Наступило молчание.
Глава 21
Четверо охранников втащили в комнату Язона и швырнули его на пол. Он перевернулся и встал на колени.
— Выйдите, — приказал им Темучин и сильно ударил Язона по голове, отчего тот снова упал на пол.
— Вероятно, для этого есть всё же какая-то причина, — сказал он спокойно.
Темучин сжимал и разжимал огромные кулаки, но ничего не говорил. Он расхаживал по богато украшенной комнате, острые шпоры царапали драгоценный мрамор пола. В дальнем конце комнаты он на мгновение остановился, глядя через высокое окно на расстилающийся внизу город. Затем внезапно схватил гобелен, закрывавший стену и сдёрнул его. Железный стержень, поддерживающий гобелен, упал, но Темучин поймал его в воздухе, прежде чем он коснулся пола, и швырнул в многоцветное окно. Послышался звон битого стекла.
— Я проиграл! — Это был крик раненного зверя.
— Ты выиграл, — ответил Язон. — Почему ты так говоришь?
— Хватит, — ответил Темучин, поворачиваясь к нему. На его лице вспыхнул гнев. — Ты знаешь, что случилось?
— Я знаю, что ты хотел победить и победил. Армии пали перед тобой, люди разбежались. Твои орды захватили страну, твои офицеры правят в городах. А сам ты правишь здесь, в Эолозаре, господин всего мира.
— Не играй со мной, демон. Я знал, что случится, только не думал, что так быстро. Ты должен был дать мне больше времени.
— Почему? — Спросил Язон, вставая на ноги. Теперь, когда Темучин знал правду, не было больше смысла таиться. — Ты сам говорил, что выигрывая, проигрываешь.
— Говорил, конечно, — Темучин распрямился и невидящим взглядом посмотрел в окно. — Но я не понимал, как много теряю. Я был глуп. Я думал, что ставкой будет лишь моя жизнь. Я не понимал, что умрёт весь мой народ, все мы. — Он повернулся к Язону. — Верни все это, возьми меня, но верни все.
— Не могу.
— Нет можешь! — Крикнул Темучин, хватая Язона за грудь и тряся его, как пустой козий мех. — Перемени все — я приказываю. — Он слегка ослабил зажим, чтобы Язон мог глотнуть воздуха и сказать:
— Не могу и даже если бы и мог, не стал бы. Выиграв, ты проиграл — именно этого я и хотел. Жизнь, которую ты знал, кончена и никогда не вернётся.
— Ты знал все заранее, — спокойно сказал Темучин, разжимая руки. — Такова моя судьба, и ты это знал. Ты позволил, чтобы это случилось, почему?
— По многим причинам.
— Скажи главную.
— Человечество должно жить не так, как жили вы. В вашей истории было достаточно убийств и кровопролитий. Заканчивай свою жизнь, Темучин и умри в мире. Ты последний представитель таких людей, и Галактика станет лучше, когда тебя не будет.
— Это единственная причина?
— Есть и другие. Я хочу, чтобы пришельцы из другого мира построили свои шахты на наших равнинах. Теперь они могут это сделать.
— Выиграв, я проиграл. Должно быть название для того, что случилось.
— Оно и есть. Это название «пиррова победа». Хотел бы сказать, что мне жаль тебя, но мне не жаль. Я могу восхищаться твоей силой и характером. Я знаю, что ты был владыкой джунглей. Но я рад, что теперь ты в клетке…
Не глядя на дверь, Язон сделал к ней короткий шаг. — Ты не спасёшься, демон, — сказал вождь.
— Но почему? Я не могу причинить тебе вреда, и не могу больше помочь.
— А я не могу убить тебя. Демон, который и так мёртв, не может быть убит. Но человеческую плоть, которую ты носишь, можно пытать. И я буду это делать. Твоя пытка будет длиться всю мою жизнь. И это будет маленькой расплатой за всё, что я потерял. Но это всё, что я могу сделать. Ты лучше меня видишь будущее, демон…
Язон не слышал последних слов. Он метнулся к двери и нырнул в неё головой вперёд. Два охранника в конце зала, услышали, что он бежит, и повернулись, опуская копья. Он не остановился и не попытался избежать их, а нырнул ногами вперёд под копья, схватил их руками. Язон отбил их руки — они пытались схватить его — и был свободен. Вскочив на ноги, он побежал вниз по лестнице, перепрыгивая по восемь ступенек сразу и каждую секунду рискуя упасть. Наконец, он ударился о пол и выбежал через неохраняемый выход.
— Хватайте его, — крикнул сверху Темучин. — Приведите его ко мне!
Язон бросился к ближайшему выходу со двора, резко свернул в сторону, когда там появилось множество воинов. Теперь вооружённые люди были везде, в каждом проходе. Он подбежал к стенке. Она была высока и усажена острыми кольями, но он сможет перебраться через неё. Шаги гулко зазвучали за его спиной, когда он подпрыгнул и уцепился за край стены. Отлично, он подтянулся, готовый перебросить ногу через стену, пробраться между остриями, спрыгнуть уже на той стороне и исчезнуть в городе. Чьи-то руки вцепились ему в лодыжки и он не мог подтянуться под тяжестью нависшего на нём человека. Он ударил ногой, почувствовал, что его сапог попал в чьё-то лицо, но освободиться не смог. Новые руки ухватили его за ноги, ещё и ещё, таща его вниз, во двор.
— Приведите его ко мне, — прозвучал голос над толпой, голос Темучина. — Приведите его ко мне. Он мой!
Глава 22
Рес — маленькая фигурка у ракетного катера — ожидал приземления «Драчливого» на Счастье. Посадка осуществлялась на двадцати "G". Мета не желала тратить время. Рес пошёл по опалённому, дымящемуся песку, как только открыли входной люк.
— Быстро рассказывай все, — сказала Мета.
— Мало что можно рассказать. Темучин выиграл войну, как мы и ожидали, взял все города один за другим. Ни население, ни даже армия не могли выстоять перед ним. Я бежал после последней битвы, так как не хотел, чтобы мои большие пальцы свисали с варварских знамён. Потом получил ваше сообщение. Расскажите о Пирре.
— Конец, — ответил Керк. — Там всё погибло.
Рес знал, что нет слов, нужных для этой минуты. Он сидел молча. Потом, встретившись глазами с Метой, сказал:
— У Язона есть или был — радиопередатчик, и вскоре после того, как я достиг катера, я поймал его сообщение. Я не ответил ему, и его сообщение не было закончено. Я не записал его, но помню достаточно подробно. Он сказал, что скоро можно будет открывать шахты, что мы выиграли… Пирряне выиграли — таковы в точности его слова. Он начал говорить ещё что-то, но внезапно передача оборвалась. Очевидно в этот момент за ним пришли. С тех пор я кое-что слыш