[668]. В дальнейшем руководимому Н.Ф. Квасковым приходу РПЦЗ пришлось оставить Пантелеимоновский храм, и в 1939 г. при нем была создана новая русская община, по-видимому, в юрисдикции Константинопольского Патриархата.
28 августа 1939 г. о. Спиридон был рукоположен во иеромонаха и послан из Константинополя антипросопом в Карею, где он пробыл два года. 17 июля 1940 г. вернулся в Руссик и монах Кронид (Болтенко), где он служил эклесиархом, 10 апреля 1948 г. был пострижен в схиму с тем же именем и 28 мая 1949 г. скончался[669].
После начала Второй мировой войны имущественные дела в Стамбуле опять обострились, и в 1941 г. старцы Свято-Пантелеимоновского монастыря снова направили о. Спиридона настоятелем Константинопольского подворья, где он служил до 1955 г., вновь проявив себя незаурядным дипломатом и хозяйственником. В 1947 г. за заслуги перед Церковью Вселенский Патриарх Максим возвел о. Спиридона в сан архимандрита. Покинув Константинополь в 1953 г. из-за тяжелой болезни, архимандрит Спиридон последние годы провел в Свято-Пантелеимоновском монастыре, где и скончался 24 мая 1957 г.[670]
В начале 1940-х гг. была образована приходская община РПЦЗ при Андреевском храме, и ее первым старостой стал врач Н.Н. Усов. Летом 1940 г. настоятель Ильинской церкви архимандрит Серафим (Палайда) был принят Константинопольским Патриархом Вениамином, что обсуждалось на заседании Архиерейского Синода РПЦЗ от 22 августа[671]. После оккупации весной 1941 г. Югославии связь русских общин с Архиерейским Синодом в Белграде была надолго прервана. Только 9 декабря 1941 г. Первоиерарх РПЦЗ митрополит Анастасий (Грибановский) получил первое письмо от своей паствы из Стамбула, переданное через немецкого лютеранского священника в Белграде[672].
27 июля 1942 г. Первоиерарх неканоничной автокефальной Хорватской Православной Церкви митрополит Гермоген (Максимов) сообщил архимандриту Серафиму (Палайде) о создании возглавляемой им Церкви и предложил занять пост епископа в ней, однако о. Серафим ответил отказом[673].
3 ноября 1943 г. архимандриту Серафиму были высланы постановления Венского совещания архиереев РПЦЗ (о непризнании избрания митрополита Сергия Патриархом Московским и всея Руси) для последующей передачи Константинопольскому Патриарху Вениамину[674]. Это оказало определенное (впрочем, непродолжительное) воздействие, в конце ноября секретарь Патриарха вызвал двух иеромонахов из русских афонских подворий и сказал им, что они пока должны воздержаться от поминания Владыки Сергия, так как обстоятельства его избрания еще не выяснены[675].
18 июля 1944 г. митрополит Анастасий написал Вселенскому Патриарху о неканоничности автокефальной Украинской Православной Церкви и известил о постановлении Архиерейского Синода РПЦЗ (от 10 апреля 1944 г.) не вступать в молитвенное общение со священнослужителями этой Церкви до их покаяния[676].
В последние годы Второй мировой войны и вскоре после ее окончания до Турции докатилась вторая волна русских беженцев. Это были как белые эмигранты, жившие до прихода советских войск на Балканах, так и советские граждане с бывших оккупированных территорий СССР. Однако большинство их задержалось в Турции недолго, опасаясь дальнейшего продвижения советских войск или победы коммунистов в гражданской войне в соседней Греции, они старались уехать подальше – в Палестину, Северную Африку или США. В этот период, в 1945–1946 гг., русская стамбульская община во главе с архимандритом Серафимом выдержала трудную борьбу за свою юрисдикционную принадлежность, но все-таки фактически осталась в составе РПЦЗ[677].
В Андреевской церкви после войны настоятелем был сербский протоиерей Петр Хайдуков, при этом русская приходская община сохранялась. В 1950 г., когда стало уходить из жизни первое поколение эмигрантов и остро встал вопрос взаимной поддержки, было создано «Русское благотворительное
общество помощи бедным прихожанам святого Пантелеимона, святого Андрея, святого Ильи православных церквей» – сокращенно PAE по первым буквам турецких названий трех приходов (то есть Panteleimon, Andreas, Elias), бюро которого разместилось в здании Андреевского подворья.
К этому времени большинство русских эмигрантов приняли турецкое гражданство, нередко меняя имена и переходя в ислам. Однако многие так и не смогли найти своего места в огромном городе – пережитые потрясения, чуждое культурное и социальное окружение сделали невозможной адаптацию к новым условиям. Поэтому создание Русского благотворительного общества стало для таких людей подлинным спасением. Его организаторами были землевладелец Александр Насонов, владелец строительной компании Прокопий Слита (Нури Сирита) и коммерсант Матвей Бирюков. Общество при содействии иностранных культурных центров и Константинопольской Патриархии проводило различные благотворительные мероприятия, доходы от которых помогали материально выживать многим эмигрантам из России. Помимо благотворительности PAE занималось организацией эмигрантской жизни, защитой русских перед турецкими властями и сохранением подворий. Эта задача была очень важной, так как официально находившимся в юрисдикции Константинопольского Патриархата подворьям во время нередких обострений греко-турецких отношений угрожали различные опасности[678].
Посетившая в августе 1961 г. Стамбул группа русских паломников Западно-Европейского экзархата во главе с епископом Мефодием (Кульманом) еще застала уходивший мир «русского Константинополя». Одна из участниц поездки Е.И. Слезкина так описала свои впечатления: «Около 10 часов утра мы прибыли в Фанар, где расположена Патриархия, и сразу вошли в храм св. Георгия, где в это время кончалась утреня. Вся служба была исполнена русскими певчими, принадлежавшими хору церкви Андреевского подворья, усиленному по этому случаю из двух других русских церквей Истамбула. Служил по-славянски о. архимандрит Николай Кутрумбис, никогда в России не бывавший, но произносивший славянские слова очень хорошо, с едва заметным акцентом. Впоследствии оказалось, что он хорошо говорит по-русски. Греческие ектеньи и возгласы чередовались со славянскими, но последние преобладали. Вне храма паломники познакомились с певчими русского хора и прихожанами русских церквей, пришедшими в патриарший храм. Было установлено, что хором управляла Евгения Владимировна Бадер, урожденная Холодная. Познакомились мы также с молодым священником о. Феофаном Третиим, из “некрасовцев”, недавно рукоположенным Патриархом для окормления одной из русских церквей Истамбула»[679].
Церковь св. вмч. Пантелеимона весь послевоенный период оставалась подворским храмом русского Свято-Пантелеимоновского монастыря в юрисдикции Константинопольского Патриарха, в 1949 г. в честь десятилетия создания общины в ней был сооружен и установлен слева от иконостаса киот с большим образом свт. Николая Чудотворца[680]. Весной 1953 г. настоятелем Пантелеимоновского подворья был назначен будущий игумен (с 1958 г.) Свято-Пантелеимоновского монастыря схииеромонах Илиан (в миру Иван Михайлович Сорокин, 1885–1971). Он приехал в Стамбул, однако турецкие власти не согласились с его кандидатурой и не дали разрешение на занятие этого поста, и отцу Илиану пришлось 1 июля 1953 г. вернуться на Афон[681]. В 1960-х гг. из-за отсутствия монахов Пантелеимоновская церковь была фактически закрыта, службы совершались лишь изредка.
В 1960-е гг. управление зданиями всех трех стамбульских подворий афонских обителей было передано «Русскому благотворительному обществу помощи бедным прихожанам святого Пантелеимона, святого Андрея, святого Ильи православных церквей». Таким образом, судьба Пантелеимоновского, Андреевского и Ильинского подворий оказалась связанной и юридически. Чтобы собрать средства для помощи нуждающимся общество организовывало концерты, устраивало чаепития, благотворительные праздники для детей и балы для молодежи, ставило спектакли, а также сдавало в аренду туркам квартиры на нижних этажах подворских зданий. На собранные средства оказывалась помощь в организации лечения, обучения, похорон и т. п. В 1957–1963 гг. РАЕ возглавлял художник-иконописец и сценограф Николай Перов, затем
в 1963–1990 гг. – выпускник Санкт-Петербургского училища правоведения, корнет царской и Белой Добровольческой армий Николай Георгиевич Тимченко, ставший в эмиграции известным инженером-электриком. Он скончался в 1999 г., в возрасте 102 лет, до конца жизни сохраняя звание почетного председателя РАЕ. В качестве председателя Н.Г. Тимченко в 1990 г. сменил Александр Степанович Симухин, родившийся в Константинополе в 1916 г. в семье российского дипломата. Он возглавлял общество до конца 2000-х гг.[682]
Настоятелем Ильинской церкви после архимандрита Серафима (Палайды), со второй половины 1940-х гг. служил иеромонах Иессей (старостой был П. Дьяконов), также считавший себя клириком Русской Православной Церкви за границей, но состарившиеся прихожане умирали, и храм постепенно приходил в упадок. В 1970-е гг. из-за смерти большинства прихожан и отсутствия священника община Ильинской церкви прекратила свое существование. Последнее богослужение в этом храме состоялось в 1972 г. в дальнейшем иконостас был демонтирован и убран, росписи в основном погибли, одн