и собой представляет, кроме как постоялец?
– Гвардеец… – Инспектор Ланиган сморщился, как от зубной боли. – Нам он наговорит… Коммандер, вы не сочтёте за труд?
– Это и в моих интересах, – улыбнулся мистер Спок. – Навещу его вечером, он как раз сменится с караула. А мистер О’Ларри пусть с таинственным видом поприсутствует – я не стану его представлять. Хм… Однако мне знакомо это имя. Бац-Кастлмур… Не тот ли, что был замешан в деле с подвесками её величества?..
– Простите? – удивлённо изогнул бровь старший инспектор.
– Вам не положено об этом знать, джентльмены, прошу меня простить, – ответил коммандер и вполголоса добавил: – Да, однозначно тот…
Затем мне задали ещё несколько незначительных вопросов и отпустили восвояси. Смена моя почти закончилась к тому времени, на посту у ложа Дэнгё-дайси уже находился сдвоенный пост, и удерживать меня в участке никто не стал.
Как и планировал, после смены я отправился в «Цветок вишни», дабы малость заморить червячка. К удивлению моему, на полпути я был настигнут коммандером Споком, лицо которого выражало всё что угодно, вплоть до смущения, но только не начальственное превосходство.
– Констебль, – он начал без обиняков, – я прошу вас оказать мне одну услугу.
– Разумеется, сэр. – Я мысленно распрощался с обедом. – Чем могу вам помочь?
– Понимаете ли… – Контрразведчик малость стушевался, но тут же взял себя в руки. – В этом году я должен получить повышение с переводом в Киото, а вы, я слыхал, большой знаток ниппонской кухни, чего о себе я сказать не могу. У людей своего круга, поймите, я спрашивать совета не решаюсь, но не хотелось бы в колонии выглядеть невеждой, не знакомым ни с местными реалиями, ни с церемониями ниппонцев, включая застольные, – этак ведь и конфуз выйти может. Не могли бы вы мне порекомендовать место, где я смогу всё это изучить?
Ну это да. Подсуропят свои, как пить дать. Повышения-то всем хочется.
– Сказать по чести, сэр, ниппонских церемоний я и сам не знаю, но, убеждён, мне известно, кто может ввести вас в курс, – ответил я. – Разумеется, мистер Сабурами. Он и ниппонец, и самурай, как они называют эсквайров, сэр. Я как раз к нему и следовал, так что прошу, если угодно, со мной. Палочками пользоваться научу, если желаете, и сам, это не сложно.
Итак, обед мой спасён. Ура! Ну и оказать любезность этому джентльмену я вовсе не против. Мне не сложно, а ему и короне только на пользу.
В такое время в «Цветке вишни» обыкновенно достаточно многолюдно, и этот день не стал исключением. Посетители, в основе своей люди богемы или светские эпатиры, к визитам констеблей привыкли давно и на моё появление не отреагировали (ну, за исключением мистера О’Хара, который обедал за дальним столиком в обществе двух девиц своего возраста, дружелюбно помахавшего мне рукой в знак приветствия), а вот форма коммандера вызвала неподдельный интерес. Не каждый день в ниппонскую ресторацию высокопоставленные офицеры заглядывают.
Мистер Спок, впрочем, чего-то подобного, видимо, ожидал, а потому не обратил ровным счётом никакого внимания на заинтересованные взгляды.
Я сразу провёл его к мистеру Сабурами, представил их одного другому, кратко изложил суть дела и, оставив их договариваться, прошёл за один из немногочисленных свободных столиков. Договорились ниппонец и моряк довольно быстро, после чего в руки мистера Сабурами перекочевало несколько ассигнаций, и его сын, Хэйхатиро, удалился с коммандером в отдельный кабинет. Оно и правильно: показывать перед окружающими своё неумение пользоваться приборами мистеру Споку было бы неловко. Да и ученичество – дело такое, что праздных зевак не терпит.
Отправив контрразведчика обучаться ниппонской премудрости есть не ложкой, а двумя палочками, содержатель заведения присел за мой столик, который как раз закончили сервировать две молодые ниппонки-подавалыцицы.
– Айвен-сан, мне нерьовко бырьо спрашивать у тюса[36] Спока, когда мы с ним договариварьись об уроках, но, быть может, вы знаете, в каком кругу он будет общаться в Киото? – спросил Сабурами. – Вкушать пищу у гейши, в деревенской рьачуге, придорожном трактире и во дворцах знатных рьюдей принято по-разному. Чему мне учить его?
– Наверняка не скажу, сэр, – ответил я. – Но думаю, следует учить всем видам. Коммандер служит в контрразведке флота.
– В кэмпэтай? – В глазах владельца «Цветка вишни» мелькнуло удивление, преклонение и ещё что-то такое… надежда, что ли? – Вы правы, кэмпэю надо знать все способы и традиции. Однако это займёт куда борьше, чем тот месяц, о котором мы договорирьись. – Мистер Сабурами заметно пригорюнился.
– И вовсе не вижу никакого повода для уныния, сэр. – Этакому моему настрою способствовали в немалой степени ароматы от еды передо мной. – Мистер Спок отлично знает, что обучение делится на несколько ступеней: начальная или приходская школа, каковую закончил я, затем средняя, потом следуют колледж или реальное училище и, наконец, университеты с академиями. Сейчас он поступил на первую ступень обучения, надо ему лишь об этом напомнить.
– А ведь вы правы, Айвен-сан. – Лицо Сабурами просветлело. – У нас иная система обучения, поэтому я о таком подходе и не подумарь.
Он уже хотел было вернуться к своим делам, но тут я вспомнил совет доктора Уоткинса и принялся уговаривать почтенного владельца заведения организовать питание Третьего участка на неаполитанский манер.
– Как-как? – удивился мистер Сабурами, когда я растолковал ему итальянскую методу. – Посетитерьи едят не в зарье, а где им удобно, на срьужбе ирьи же вовсе дома? Это… очень необычно, Айвен-сан. Нет, иногда, по предваритерьным заказам так дерьается, но чтобы каждый день? Никогда о таком не срьыхарь.
– Недавнее изобретение в ресторанном деле, – пояснил я. – Мистер Уоткинс, вы знаете его, полагает это делом весьма прибыльным. Сами посудите, сколько человек желало бы, да не может посетить «Цветок вишни» по разным обстоятельствам, да и зал к тому же не безразмерен. А так они смогут насладиться вашей кухней при любом раскладе и принести вам дополнительный доход. Разве же это плохо? Вот взять хотя бы наш участок: каждый обед по полторы дюжины порций как минимум. И в иные места люди потом захотят также горячую еду получать.
Ниппонец задумался ненадолго, что-то прикидывая, а затем разочарованно пожевал губами.
– Придётся нанимать ещё одного повара и расширять кухню, – сказал он. – Это съест практически весь доход.
Нет, ну надо же?! Вот о чём доктор не подумал. Ну да, мы, ирландцы, народ изворотливый.
– Ба, удивляюсь я вам, мистер Сабурами. Да зачем ещё один повар? Не лучше ли попросту жениться?
– Как жениться? – изумился тот.
– Обыкновенно, как все женятся, – невозмутимо ответил я.
– Но… На ком?
– Странный вопрос, сэр. Разумеется, на женщине. На ком же ещё? И Хэйхатиро ваш будет под женским доглядом, опять же. Без матери молодому человеку тяжело, это я по себе знаю, сэр.
– Немногие захотят связать свою жизнь со стариком, а тем паче с азиатом, – горько отозвался трактирщик. – Собственно, навряд рьи вообще кто-то.
– Ну, во-первых, какой же вы старик? Сколько вам лет? Пятьдесят?
– Пятьдесят два. – Он тяжело вздохнул.
– Вот видите? Вполне вы в подходящем возрасте. Мой прадед как раз в ваши годы женился в третий раз на моей прабабке.
– Скорько раз он на ней женирься? – Узкие глаза мистера Сабурами стали круглыми.
– На ней – в первый и последний раз, – пояснил я. – После того как дважды овдовел. Во-вторых же, знаю я одну женщину, которая с удовольствием за вас пойдёт. – Ну, Айвен, куй железо пока горячо – весь Третий участок надеется на тебя. Правда, покуда об этом не знает. – Она аккурат кухаркой и служит, в том же, кстати, доме, где и моя невеста горничной. Согласитесь, неумёху держать там не стали бы. Правда, ей уже тридцать лет…
– Впорьне пригодна для деторождения… – задумчиво протянул мистер Сабурами, и в глазах его появилась эдакая мечтательность, что ли, такая, знаете ли, романтическая томность. – А что же, она так уж и жерьает замуж?
– Не то слово, сэр, – заверил я его. – Она, прошу прощения, уже в тех летах, когда восторгов и вздохов под луной не надо, а хочется крепкого мужского плеча и устроенности, супруга, знаете ли, такого, чтобы чувствовать себя как за каменной стеной. Вот, ну совсем как вы. Опять же, сэр, у вас дворянское происхождение, а одно только это немаловажно. Определенно, она будет на седьмом небе от счастья, если вы её посватаете.
– А она что же, хороша собой? – осторожно поинтересовался ниппонец.
– Вполне. Правда, есть один недостаток. Она будет на пару дюймов выше вас.
– Это вовсе непрьохо, – спокойно отреагировал Сабурами. – Дети будут росрьые. А она что же, относитерьно… гм… женских форм, дородная?
– Ну, не как мать Епифания, конечно, но как-то… – Я обрисовал в воздухе объёмные прелести Ультаны О’Дарра, добрейшей и веселейшей субретки, которая и впрямь служит кухаркой в доме миссис О’Дэйбигалл.
«Разборчива я в юности слишком была, а теперь и не нужна никому, перестарок», – вздохнула она, когда я однажды поинтересовался, отчего она при всех своих несомненных достоинствах, включающих между прочим и умение готовить просто потрясающий черничный пирог, так и не вышла замуж.
– Это очень хорошо при родах и кормрьении, – кивнул мистер Сабурами. – А какого цвета у неё ворьосы?
– Очень светлые, она почти блондинка, но с рыжеватым таким вот, знаете ли, отливом. Да вон, поглядите на мистера О’Хара, нашего участкового художника, – точь-в-точь такого цвета, только шелковистые и мягкие. Коса – так в три моих пальца толщиной!
– Ох, как замечатерьно, – вздохнул в очередной раз трактирщик, но тут же затревожился. – А стопа, что же стопа? Борыная?
– Ноги она мне, конечно, не демонстрировала, сэр, но моя Мэри говорит, что они иногда заимствуют одна у другой туфельки. А у неё ножка на дюйм-то всего и длиннее моей ладони.