быть учреждены конгрессом, назначаются совместно президентом и сенатом. Установленная конституцией процедура предусматривает две стадии: подбор кандидатуры президентом и предложение ее сенату и утверждение кандидатуры двумя третями голосов присутствующих и голосующих сенаторов – «по совету и с согласия сената». Низш ие должностные лица, учреждаемые актом конгресса, назначаются без участия сената единолично президентом, судами или главами департаментов. Относительно же процедуры и оснований досрочного отстранения от должности конституция содержит лишь одно положение (ст. П, разд. 4), согласно которому все гражданские должностные лица Соединенных Штатов могут быть привлечены к ответственности в порядке и мпичмента за совершение измены, взяточничества или другого тяжкого преступления или мисди-минора и в случае признания их виновными отстраняются от должности. Поскольку процедура импичмента применялась крайне редко и только в отношении президентов и федер альных судей, можно заключить, что конституция фактически оставила вопрос о досрочном отстранении от должности всех высших федеральных лиц открытым. Профессор Л. Трайб говорит об этом следующее: «Конституция нигде ясно не указывает, владеют ли конгресс и ли президент, или оба вместе правом отстранения от должности каких-либо других назначаемых должностных лиц, кроме федеральных судей и подчиненных наемных служащих»*. Процедура импичмента даже теоретически не могла считаться основным способом отстранения федеральных должностных лиц. Вряд ли кому-нибудь могло прийти в голову, что председатель федерального окружного суда может уволить нанятого им клерка только с согласия сената. Тем не менее понадобилось специальное решение Верховного суда, в котором он по лностью отверг предположение о том, что конституция ввела импичмент как единственный способ досрочного увольнения федеральных должностных лиц. Около 80 лет конгресс не мешал президенту досрочно отстранять чиновников исполнительной ветви власти от должности. Положение изменилось в 1867 г. с принятием Акта о сроках пребывания в должности, который запретил президенту увольнять членов кабинета, наз начаемых «по совету и с согласия сената», без согласия верхней палаты. Однако вмешательство конгресса в осуществление президентом права отстранения от должности продолжалось всего лишь 20 лет. В 1887 г. Акт 1867 г. был отменен, а по проошествии еще 40 лет Верховный суд США в решении по делу Майерс против Соединенных Штатов (1926) признал неконституционным Ак т 1867 г. и некоторые другие законы, касающиеся досрочного отстранения от должности. Верховный суд в решении 1935 г. сформулировал положение о том, что создаваемые конгрессом квазизаконодательные и квазисудебные агентства должны осуществлять свои права и обязанности независимо от контроля исполнительной власти, а досрочное отстранение до лжностных лиц этих агентств может быть осуществлено только по причинам, указанным в законе, их учредившем. Судебная практика по делам об отстранении от должности чиновников регулирующих агентств свидетельствует о том, что суды никогда не пытались принудить президента восстановить в должности уволенного им чиновника агентства. Речь всегда шла лишь о выплате не полученного чиновником жалованья. Теоретически суд может своим приказом предупредить увольнение или восстановить в должности уволенного, но он никогда этого не делал. Граница, разделяющая сферы полномочий трех властей, и прежде всего законодательной и исполнительной, никогда не остается спокойной. В период «уотергейтского кризиса» разгорались жестокие скандалы, но и они кончались ничем. Даже знаменитая «Ночная резня в субботу», учиненная Р. Никсоном 20 октября 1973 г., осталась без последствий. В настоящее время сложилась следующая ситуация в сфере осуществления права отстранения от должности. Считается, что президент может отстранять федеральных должностных лиц по собственному усмотрению только в тех случаях, если они заняты в исполнительных а гентствах, непосредственно подчиненных главе исполнительной ветви власти. Если же речь идет об агентствах, учрежденных конгрессом, но лишь формально входящих в федеральную администрацию и не являющихся в полном смысле слова исполнительными, то дискрецион ные полномочия президента могут быть ограничены. Иными словами, в этом случае требуется одобрение или согласие конгресса. В сущности можно говорить о том, что президент обладает дискреционными полномочиями увольнять тех федеральных должностных лиц высшего эшелона, которые являются политическими исполнителями и строго подчинены партийным интересам в своей деятельности. Они в широком смысле слова составляют «команду президента» и остаются в должности в течение срока его полномочий, е сли не будут уволены досрочно по усмотрению главы исполнительной ветви власти. С точки зрения американских политических стандартов президент Дж. Форд поступил вполне правомерно, отстранив Дж. Шлесинджера от должности министра обороны без предварительного уведомления. «Вашингтон пост» так комментировала это событие: «Шлесинджера вне запно сместил и поставил в неловкое положение президент, который не дал никакого публичного объяснения по этому поводу, кроме заявления о том, что после пребывания на посту в течение 15 месяцев и проведения „успешной внешней политики“ он хочет иметь в Пе нтагоне и ЦРУ „своих парней“. Не испытал никаких угрызений совести и президент Рональд Рейган, когда летом 1982 г. он заставил уйти в отставку государственного секретаря Александра Хейга, не поладившего с некоторыми друзьями президента. Когда Рейгана сп росили на пресс-конференции, почему он сделал это в разгар Средне-восточного кризиса, Р. Рейган ответил спокойно и туманно: „Если бы я думал, что в этом есть что-то такое, что касается благополучия американского народа и ему нужно об этом знать, тогда я был бы откровенен… и рассказал бы ему“. Назначение нового государственного секретаря Джорджа Шульца прошло в сенате вполне благополучно. Принцип противостояния законодательной и исполнительной властей, положенный в основу системы „сдержек и противовесов“, нашел свое выражение в известной симметрии полномочий, присущих противостоящим и одновременно сотрудничающим властям. Анализу законодательного вето следует предпослать следующую общетеоретическую посылку. С точки зрения формально-юридической глава исполнительной ветви власти во всех вопросах внутренней политики играет по отношению к конгрессу главным образом вспомогательную роль. Американская доктрина сводит роль президента во внутренних делах к трем основным позициям, выводимым из разд. 3 ст. П конституции: информирование конгресса о состоянии Союза, рекомендация конгрессу таких законодательных мер, которые он сочтет необходимыми и целесообразными, и забота о том, чтобы законы должным образом применялись. Законодательное вето впервые появилось в политической практике США в 1932 г., когда был принят закон об ассигнованиях на нужды законодательных органов, который уполномочивал президента Г. Гувера осуществлять реорганизацию органов исполнительной власти. В этот закон было включено положение о том, что любая палата конгресса в течение 60 календарных дней может признать недействительным любой указ президента, принятый во исполнение полномочий, делегированных ему вышеуказанным законом. С тех пор законодательное вето получило право на существование. Оно представляет собой запрет, налагаемый конгрессом в целом, одной из его палат или соответствующим постоянным комитетом на нормативные акты, принимаемые президентом по делегации конгресса. Уполномочие на осуществление законодательного вето с указанием сроков и субъектов, на это уполномочиваемых, содержится каждый раз в соответствующем акте конгресса. Сам акт применения законодательного вето осуществляется принятием совместной или простой резолюции^. В отличие от биллей и совместных резолюций, которые вступают в силу только с санкции президента и соответственно могут быть им отвергнуты, совпадающие и простые резолюции не нуждаются в конфирмации главы исполнительной ветви власти. Этим объясняется особ ая сила и эффективность законодательного вето, поскольку оно является фактически абсолютным, резолютивным, а не отлагательным, суспенсивным, как конституционное вето президента. Дело дошло до того, что в июне 1978 г. президент Дж. Картер обратился к конгрессу с посланием, посвященным специально законодательному вето и практике его применения. Президент выразил недовольство по поводу активизации использования Капитолием законодат ельного вето, которое, по словам Картера, способно принести „не столько пользу, сколько вред“. В послании президента Дж. Картера и в американской периодической печати приводятся весьма убедительные данные о том, что законодательное вето становится все более грозным оружием в руках законодателей и весьма досаждает исполнительной власти. Достаточно сказать, что в настоящее время насчитывается уже несколько сот статутов, предусматривающих применение права законодательного вето. Около 200 законов предусматривало возможность применения однопалатного вето. Активизация применения конгрессом законодательного вето явилась реакцией на те скандальные злоупотребления, которые были совершены федеральной администрацией в 70-е годы. В числе этих злоупотреблений – грязная война во Вьетнаме, тайные бомбардировки Камб оджи, „уотергейтские“ мошенничества, участие ЦРУ в совершении государственного переворота в Чили, незаконные поставки оружия, грубые нарушения гражданских прав разведывательными и иными органами и многое другое. Так, в 1973 г. была принята резолюция о военных полномочиях, которая предоставила конгрессу право налагать законодательное вето на решения президента о посылке вооруженных сил в районы боевых действий, если конгресс не принял декларацию об объявлении вой ны. Это положение о введении законодательного вето, по словам сенатора Э. Кеннеди, явилось существенной мерой для восстановления конституционной ответственности конгресса „объявлять войну“ и „набирать и содержать армию“. Фактически институционализированная в систему „сдержек и противовесов“ практика законодательного вето была неожиданно торпедирована Верховным судом США в июне 1983 г. В своем решении, принятом большинством (семь против одного), суд признал неконституцион ным положения о законодательном вето 60 федеральных законов. Председатель суда У. Бергер от имени большинства заявил, что решение обусловлено необходимостью „поддержать систему разделения властей и предупредить эррозию тщательно определенных границ полно мочий соответствующих властей“. Это решение Верховного суда вызвало резкое недовольство большинства членов палаты представителей и сенаторов.