Свобода совести – это не только возможность определять, что правильно и что нет, но и исповедовать, т. е. выражать вовне, свои установки индивидуально и совместно, это и возможность распространять свои религиозные убеждения. Поскольку мы все обладаем свободой совести, то каждый может попытаться убедить другого в своей правоте. Если общество многоконфессиональное, если в обществе распространены различные религиозные течения, то при свободной борьбе религиозных идей очень скоро возникают конфликты, которые зачастую перерастают в религиозные войны. Это происходит потому, что большинство религий рассчитывает на монополию на истину, в этом суть очень многих религиозных учений, претендующих на обладание истинным знанием об устройстве мира и предназначении человека и места его в этом мире. Однако, предоставляя своим сторонникам возможность быть сопричастными этой истине, религия требует от каждого верить, т. е. принять как данность, без доказательств, эту истину.
Ясно, что между различными учениями объективно существуют противоречия, поскольку они по-разному отвечают на фундаментальные вопросы, а между их сторонниками возникают конфликты по любому поводу, ведь их вера требует принять как правильное только одно учение. Между сторонниками разных религий объективно не может быть компромисса по вопросам веры, ведь у них нет и не может быть общей базы для компромисса – общей для всех системы ценностей, а сам такой компромисс может рассматриваться как отпадение от истинного учения, как неверие. Поскольку вера по определению носит иррациональный характер, невозможно прийти к компромиссу, т. е. рациональному решению, оставаясь на позициях равного представления любых религиозных течений во всей их полноте.
Религиозный мир – это ценность, но как его поддерживать, если каждому принадлежит свобода совести? Ответ на этот вопрос может быть только один – ограничение свободы совести свободой совести другого. Но как это сделать без признания за одним течением приоритета над другими? Для этого следует пересмотреть саму свободу совести как правовое понятие, придя к выводу о том, что она состоит в первую очередь не в возможности делать что угодно в религиозной сфере, а в терпимости.
Терпимость предполагает, что никто не вправе требовать от других принятия его точки зрения на устройство мира и своего места в нем, никто не вправе требовать от других людей создания условий для реализации своей свободы совести, никто, вступая во взаимодействие с другими людьми, не вправе, опираясь на свободу совести, требовать для себя преференций и особых условий такого взаимодействия. Свобода совести защищается Конституцией, чтобы в обществе уживались любые религиозные и моральные воззрения, чтобы члены общества были терпимы друг к другу. Поэтому свобода совести не может состоять в навязывании своих убеждений другому человеку помимо его воли, эта свобода предполагает, что никто не может вмешиваться в убеждения другого человека, заставляя того действовать на основании не своих, а чужих, не принадлежавших ему изначально убеждений. Если каждый не вмешивается в убеждения другого, если каждый ограничивается в возможностях транслировать вовне свои убеждения, не считаясь с окружающими, пропадает сама почва для конфликтов на религиозной почве. Терпимость становится обоюдной.
§ 5. Здесь интересно заметить связь реализации свободы совести и светского государства. Строго говоря, свобода совести может найти свое полное выражение только в светском государстве. Несмотря на то что несветское государство также может провозглашать свободу совести, отношение в этом государстве к разным религиям по определению будет неодинаковым. В светском же государстве, т. е. государстве, равноудаленном от всех религий, возможно полное развитие свободы совести как терпимости, поскольку в данном случае государство не только отказывается помогать одной религии распространять свое влияние, но и, напротив, использует всю свою мощь с тем, чтобы не допустить возникновения и расплескивания в обществе религиозной агрессивности.
Вообще говоря, самым страшным нарушителем свободы совести является государство, поскольку оно влияет на все сферы жизни человека. Религиозное мировоззрение претендует на управление духовной жизнью человека, и религии стремятся проникнуть в наиболее интимные сферы жизни человека, влияющие на его поведение и образ мышления или определяющие их, – это образование и семейные отношения. Только государство может открыть доступ к этим сферам. Никакая религия без помощи государства на такую экспансию не способна. Именно поэтому государство само не должно никому навязывать каких-либо убеждений (должно поддерживать идеологическое многообразие) и должно строго придерживаться религиозного нейтралитета, т. е. оставаться религиозно беспристрастным, не поддерживать никаким образом никаких религий, не передавать в руки религиозных организаций никаких публичных функций.
С этой точки зрения можно сказать, что обязанностью государства, корреспондирующей свободе совести, является обеспечение такого положения личности, при котором ценностные убеждения человека формируются у него им самим или его родителями и близкими людьми, т. е. без влияния государства и (или) религиозных течений или организаций.
§ 6. Если свобода совести предполагает терпимость, это позволяет разрешать многие конфликты.
К примеру, человек не может требовать от государства предоставления ему общего образования, построенного на основе религиозных ценностей. Такой человек не вправе требовать изменения образовательных стандартов и программ дисциплин с тем, чтобы они соответствовали религиозным догматам, которых он придерживается. Такой человек должен подчиниться правилам поведения, принятыми в школе, и не вправе требовать изменения этих правил с тем, чтобы они позволяли ему обучаться в духе принятых им религиозных традиций. Он не вправе это делать потому, что свобода совести не налагает ни на кого (в данном случае – ни на государство, ни на школу) никаких обязанностей по созданию условий реализации его свободы совести так, как он желает этого. Поэтому, несмотря на то что человек вправе верить во что угодно, он обязан изучать эволюционную теорию, теорию тяготения и историю в том виде, в каком эти школьные предметы признаются отражающими уровень развития науки на данный момент времени, если он хочет получить не религиозное, а светское образование. Несмотря на то что человек живет в определенной религиозной традиции (одевается, молится, питается и т. п.), он не вправе реализовывать эти традиции в школе, одеваясь или ведя себя определенным образом, несовместимым со школьными правилами.
Другой пример. Если человек трудоустроился, он обязан подчиняться правилам внутреннего распорядка работодателя, выполнять его указания и делать все то, что необходимо для выполнения его трудовой функции. Если человек устроился работать в магазин и работодатель велел ему упаковывать покупки, то он не вправе отказаться от такой работы, мотивируя это тем, что его религия запрещает прикасаться к алкоголю. Если правилами внутреннего распорядка вводится работа с 10 до 18 часов, притом что пятница – это рабочий день, работник не вправе отказываться работать в эти промежутки времени, мотивируя это тем, что подобные требования нарушают его религиозные заветы. Подобные возражения работника суть одно и то же – требование работодателю создать для него такие условия работы, при которых он бы смог реализовать свои религиозные взгляды. Однако свобода совести именно этого и не позволяет, предписывая каждому не требовать от других принимать помимо воли чужие убеждения и действовать в соответствии с ними.
§ 7. Терпимость имеет и обратную сторону: не только носитель религиозного чувства должен хранить его в себе или в своем кругу и не навязывать его окружающим, но и окружающие должны уважать свободу совести каждого и не совершать действий, направленных исключительно на то, чтобы вынудить человека отказаться от своих представлений. Поэтому, несмотря на то что человек не вправе требовать создания от других условий реализации его свободы совести, он вправе ожидать, что правила, которым он должен подчиняться, как, например, обучающийся или работник, являются одинаковыми для всех людей соответствующего коллектива и не преследуют цель умышленного умаления ценности какой-либо религии, т. е. являются религиозно нейтральными.
Сказанное не означает, что религиозные воззрения, как и любые ценностные воззрения, свободны от критики в любой форме.
Конечно, как мы помним, недопустима такая критика, которая способна вызвать религиозную ненависть или вражду. Но когда можно констатировать наличие такой конституционно запрещенной критики?
Мы помним, что, когда речь идет о разжигании религиозной ненависти, не нужно смотреть на ситуацию глазами тех, у кого эта ненависть разжигается. Люди, фанатично относящиеся к религиозным догмам, любую критику, любую шутку, любую насмешку, любое неканоническое использование религиозного символа воспринимают как прямое посягательство на их внутренний мир, ведь свобода совести – это свобода внутри каждого. Любое действие или акция, связанные с вызовом религиозным представлениям, могут быть восприняты религиозным человеком как разжигающие вражду и ненависть. Однако в обществе, где обеспечивается свобода совести каждого, невозможно одновременно запрещать распространение суждений о том, что Бог есть, и о том, что бога нет, хотя оба эти воззрения могут вызывать в противоположном лагере чувство глубокой вражды и ненависти к своим противникам. Соответственно, объективный анализ того, является ли суждение на религиозную тему вызывающим вражду и ненависть, возможен только тогда, когда мы смотрим на ситуацию глазами не оскорбленного, а стороннего, не принадлежащего к этому религиозному лагерю наблюдателя.
Из этого вытекает, что высказывание для того, чтобы считаться вызывающим чувство ненависти или вражды, должно вызывать эти чувства не у тех, кто верит в критикуемое, а у других лиц, и эти чувства они должны испытывать либо к верующим, либо к самой критикуемой религии. Именно эти лица и являются адреса