Конечно, можно сказать, что иностранный гражданин не может быть хорошим претендентом на выборную должность в России, поскольку нахождение этого человека в политической связи с другим государством предполагает наличие у него обязанностей перед таковым, которые каким-то образом могут помешать ему выполнять свой долг перед российскими избирателями. Это возражение равносильно обоснованию ограничения избирательного права на основании подозрения. Между тем это всего лишь гипотетическая угроза, которая в силу своего характера никогда не может служить основанием для ограничения никакого конституционного права, ведь в противном случае основанием для ограничения права может служить вообще все что угодно. Помимо этого, ответственность за свой выбор несет тот, кто его сделал, т. е. в данном случае народ. И если народ принимает решение избрать иностранного гражданина, он должен и принять на себя все возможные риски такого избрания. Если же мы ограничиваем народ в этой возможности, значит, мы не рассматриваем народ как достаточно зрелый для принятия взрослых, т. е. предполагающих несение ответственности, решений. Однако это неуважительно по отношению к своему народу и в целом недемократично.
В то же время, поскольку Конституция говорит, что избирательное право, по общему правилу, должно принадлежать гражданам, это может рассматриваться как самоограничение народа, на которое он, как конституционный законодатель, имеет право, хотя это решение и не имеет достаточного основания в существе самого избирательного права.
Во-вторых, могут быть введены возрастные цензы. Так, согласно ст. 60 Конституции РФ, право избирать принадлежит гражданам РФ с 18 лет. В силу ч. 2 ст. 81 Конституции Президентом РФ может стать гражданин РФ с 35. Депутатом Государственной Думы может стать гражданин, достигший 21 года (ч. 1 ст. 97 Конституции).
Введение возрастного ценза представляется оправданным, ведь он находит основание в самом существе этого права. Действительно, если суть активного избирательного права состоит в том, чтобы определять судьбу родины, то избиратель должен достичь определенной психологической и интеллектуальной зрелости для принятия таких решений. Привязка возникновения активного избирательного права к моменту обретения полной дееспособности представляется вполне логичной, ведь, если лицо вправе совершать практически любые юридически значимые действия, оно должно получить возможность голосовать. Если суть пассивного избирательного права – убедить граждан в том, что лицо является лучшим для занятия этой должности и выполнения соответствующей деятельности, кандидат должен обладать определенным опытом и знанием жизни для того, чтобы быть готовым к осуществлению такой деятельности. Для разной деятельности возраст, к которому считается, что человек набирает минимально необходимый для занятия соответствующей должности опыт, неодинаков.
В-третьих, может быть введен ценз оседлости. Так, президентом России может быть избран гражданин, постоянно проживающий в России не менее 25 лет (ч. 2 ст. 81 Конституции); депутатом Государственной Думы может быть избран гражданин, постоянно проживающий на территории России (ч. 2 ст. 97 Конституции); активным избирательным правом обладает гражданин, место жительства которого расположено в пределах избирательного округа (п. 4 ст. 4 Федерального закона от 12.06.2002 № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации»).
Идея ценза оседлости заключается в том, что избирать власть на соответствующей территории должны только те, кто постоянно на ней проживает, а значит, и вправе определять для себя тех, чьи решения станут для них обязательными. С другой стороны, быть кандидатом на соответствующих выборах может тот, кто связан с этой территорией, знает нужды и проблемы людей, здесь проживающих, а потому обладающий знаниями и опытом, необходимыми для преодоления тех трудностей, с которыми сталкиваются люди, так и для выработки решения, способных вывести государственное управление в этой местности на новый качественный уровень. Таким образом, ценз оседлости имеет основание в самом существе права избирать и быть избранным: выборы производятся для того, чтобы выбрать лиц, которые будут осуществлять власть на определенной территории.
В-четвертых, вводится ценз дееспособности. Выше уже говорилось о том, что человек для того, чтобы принимать участие в выработке решений, затрагивающих жизнь и судьбу других людей, должен достичь определенной зрелости, т. е. возраста дееспособности. Однако в тех случаях, когда лицо вследствие психического расстройства теряет способность понимать значение своих действий или руководить ими и вследствие этого лишается решением суда дееспособности, оно более не может принимать рациональные решения, определяющие жизнь других людей. Поэтому правило ч. 3 ст. 32 Конституции РФ о том, что не имеют права избирать и быть избранными граждане, признанные судом недееспособными, вполне вытекает из самой сути избирательного права.
В-пятых, Конституцией РФ в ч. 3 ст. 32 вводится запрет избирать и быть избранными лицам, отбывающим наказание в местах лишения свободы по приговору суда. Указанная норма вполне ясна в отношении оснований для ограничения пассивного избирательного права: лицо, отбывающее наказание в виде лишения свободы, не может эффективно исполнять свои обязанности, даже если бы оно было избрано. В отношении ограничения активного избирательного права это правило представляет собой известную проблему. По всей видимости, лишение активного избирательного права следует рассматривать как неотъемлемое следствие назначения наказания в виде лишения свободы наряду с ограничением права на свободу и личную неприкосновенность, неприкосновенность частной жизни или использование своих способностей для незапрещенной экономической деятельности. Дополнительным историческим аргументом в пользу такого решения конституционного законодателя выступают вполне очевидные соображения чрезвычайной трудности проведения голосования в местах лишения свободы с обеспечением всех необходимых гарантий.
Запрет голосовать лицам, находящимся в местах лишения свободы по приговору суда, подвергается критике. В частности, Европейский Суд по правам человека высказал следующую точку зрения в Постановлении Большой Палаты по делу «Хёрст против Соединенного Королевства (Hirst v. United Kingdom) (№ 2)» от 06.10.2005, жалоба № 74025/01, § 70:
Не может ставиться вопрос о лишении заключенного его конвенционных прав только по причине его статуса осужденного заключенного. В конвенционной системе, в которой признанными опорами демократического общества являются терпимость и широкий кругозор, нет места для автоматического лишения избирательных прав, основанного только на том, что может оскорбить общественное мнение.
Эта позиция была применена и к российской ситуации в постановлении от 04.07.2013 по делу «Анчугов и Гладков против Российской Федерации», жалоба № 11157/04, 15162/05.
В то же время в Постановлении Конституционного Суда РФ от 19.04.2016 № 12-П названная позиция Европейского Суда была отклонена, прежде всего по причине того, что это противоречит суверенной воле российского конституционного законодателя:
Формулировка «не имеют права избирать и быть избранными граждане, содержащиеся в местах лишения свободы по приговору суда» с лингвистической (грамматической) точки зрения представляет собой императивный запрет, со всей определенностью означающий, что избирательных прав не имеют без каких бы то ни было изъятий все осужденные, отбывающие наказание в местах лишения свободы. Попытки истолковать соответствующее положение статьи 32 (часть 3) Конституции Российской Федерации как позволяющее федеральному законодателю ограничить избирательные права не всех осужденных, содержащихся в местах лишения свободы, а только приговоренных к лишению свободы за совершение тяжких преступлений или, исходя из принципа всеобщности избирательного права, вообще отказаться от этого запрета не согласуются с указанным конституционным императивом, безусловно распространяющимся на всех осужденных, отбывающих наказание в местах лишения свободы по приговору суда.
В-шестых, в качестве основания для ограничения пассивного избирательного права вводится ценз судимости. Несмотря на то что Конституция РФ такого ценза не предусматривает, он вводится законодательством, что напрямую ставит вопрос о его конституционности. Федеральный закон от 12.06.2002 № 67-ФЗ «Об основных гарантиях избирательных прав и права на участие в референдуме граждан Российской Федерации», равно как и Федеральный закон от 10.01.2003 № 19-ФЗ «О выборах Президента Российской Федерации» и Федеральный закон от 22.02.2014 № 20-ФЗ «О выборах депутатов Государственной Думы Федерального Собрания Российской Федерации» устанавливают такой ценз дифференцированно по времени, в зависимости от состава преступления, за совершение которого было осуждено пораженное в пассивном избирательном праве лицо.
Обоснование конституционности такого подхода дано в Постановлении Конституционного Суда РФ от 10.10.2013 № 20-П:
Необходимость соблюдения конституционного баланса публичных и частных интересов ориентирует на то, чтобы на пути во власть людей, пренебрегающих законом, существовали достаточно жесткие преграды, которые не сводятся к возможности избирателей составить свое мнение о личности кандидата, в том числе ознакомившись с его официально обнародованной биографией, включая сведения о его бывшей судимости. Совершенное когда-либо в прошлом тяжкое или особо тяжкое преступление является обстоятельством, несомненно влияющим на оценку избирателями репутации кандидата на выборную должность и тем самым определяющим степень доверия граждан к институтам представительной демократии, а в конечном счете – их уверенность в незыблемости верховенства права и правовой демократии. Исходя из этого, ограничение пассивного избирательного права и, соответственно, запрет занимать выборные публичные должности для лиц, совершивших тяжкие и особо тяжкие преступления, как мера, направленная на предотвращение подрыва социальной поддержки и легитимности органов публичной власти, преследует конституционно значимые цели повышения конституционной ответственности и действенности принципов правового демократического государства, сохранения и надлежащего функционирования публичного правопорядка, предупреждения криминализации власти.