м изделии верхом. Как барон Мюнхаузен.
— Не убедил. Ну, а куда бы ты захотел полететь? — спросил Королев.
— Для начала вокруг Земли. Чкалов-то не успел облететь вокруг шарика.
В цех вошли Норайр Мартиросович и Олег Григорьевич. Сергей Павлович жестом руки пригласил их к себе и, обращаясь к рабочим:
— Знакомьтесь, это — академик Сисакян, наш друг. Мы ведем тут беседу о пользе образования и полете вокруг Земли. А ты лично полетел бы, Василий Иванович?
— А почему нет. Мы вот однажды с ребятами разговорились. Каждый готов.
— Верно, — поддержал бригадира белобровый паренек с озорными глазами.
— Барсегянца командиром. Ивана за штурмана, он вечерами в техникум ходит, — стал распределять должности Соколов, — а я за астронома.
— Ну, а я так и быть за агронома, — предложил белобровый. — Быстрорастущие растения разводить буду и пирожки из них стряпать.
— А откуда о быстрорастущих узнали? — биолог удивленно сдвинул брови.
— Как откуда? у Циолковского написано. Читали «Вне Земли»? Очень интересно.
— Шутки шутками, а нам думается, что в космосе найдут работу люди всех специальностей, — перешел на деловой тон Соколов. — Так что, как время только подойдет, орбитальные станции начнем там строить. Или еще что покрупнее. Готовы всей бригадой. Между прочим, сваривать в космосе конструкции будем по методу Циолковского, используя энергию солнца.
— А это-то откуда взяли?
— Вот те раз! Вы же на лекции, Сергей Павлович, нам говорили. Так не забудьте, мы первые.
— Не забуду, барон Мюнхаузен, не забуду, — рассмеялся Королев и, обращаясь к биологу, с удовольствием заметил: — Слышали, дорогой коллега? А кое-кто утверждает, что идеи космоплавания еще не овладели массами. Нет, нет, ждать нельзя! — Повернувшись к рабочим, Сергей Павлович продолжал: — Только должен огорчить вас. Все это не завтра. Трудно, очень трудно. Искусственный спутник Земли — одно дело. А послать корабль с человеком на борту в тысячу раз сложнее. Надо корабль надежный создать. Ведь человек в нем должен жить, работать. Да и человек… Его надо подготовить. Он должен перенести огромные перегрузки при старте корабля. Мы не знаем, что такое невесомость в полной мере. А потом — человека надо возвратить на Землю.
— Все так, но не опоздать бы только, — не без ехидства вставил тот, кто решил стать первым космическим агрономом, — американское радио передало: ученые США тоже что-то такое придумывают.
— Да, хотелось бы не опоздать, — согласился Королев.
— А вы думаете, я для красного словца сказал о полете? — вдруг загорячился Соколов. — Вы не знаете моего друга Юру? Нет? Мы с ним вместе ФЗУ кончали. Отличный металлург. Теперь на реактивных летает. Недавно заходил в гости. «Вася, — говорит он мне, — сделай для меня корабль, чтобы в космос слетать». И давай мне про Циолковского рассказывать.
— А вы ему?
— У меня от него секретов нет. Он знает, что я ракеты «шью». Хорошо, говорю, сделаю. А ты пока тренируйся. А он мне в ответ: «Я уже тренируюсь».
— Фамилия вашего друга?
— Да он наш, смоленский, — Гагарин.
— Я вас ищу везде, Сергей Павлович. Время десять двадцать пять. Самолет готов, — воспользовавшись паузой, вмешался помощник академика.
— Очень хорошо. В нашем распоряжении еще полчаса.
Откуда-то из-за плечей товарищей вперед протолкался черноголовый, смуглый лицом рабочий лет сорока пяти.
— Здравствуйте, Сергей Павлович, — с кавказским акцентом сказал он. — Космос, конечно, это хорошо. Только и у себя в доме надо порядок навести.
— Что, что? — не расслышав, переспросил академик.
— Не обращайте на него внимания. Он вечно чем-то недоволен. Мы его в шутку мистером Крит зовем, — пытался замять неприятный разговор Соколов.
— Ладно ты, — отмахнулся рабочий. — О деле хочу сказать, понимаешь? Я тут постарше всех. Когда ты ходил под стол пешком, я Кавказ защищал.
— Чем же вы сейчас недовольны, товарищ Барсегянц?
— График ломаем, как соломинку. То этого нет, то другого не получили. Мы Патона читаем: времени свободного много. Что у нас снабженцы делают? Вчера полсмены электродов не было. Рабочему классу без дела сидеть несподручно.
— Среднюю же за простой получаете? — попытался успокоить рабочего мастер.
— А на что мне ваша средняя, Петр Петрович! Подумаешь, средняя. По мне хоть самая высокая, как Эльбрус. Мне, дорогой, работа нужна. Я без нее как больной.
— Как ваше имя, отчество? — спросил Королев.
— Давид Вартанович.
— Очень умные слова вы сказали, Давид Вартанович. «Я без работы как больной», — ученый достал из кармана блокнот и записал что-то. — Я вот тоже такой. Мне без дела — смерть. Слышали? Вот она философия советского рабочего.
— Это не только философия, — нахмурился Барсегянц. — Это смысл нашей жизни.
Королев снова потер рукой подбородок, глаза стали жесткими.
— Петр Петрович, — в чем дело? — уже не слушая рабочего, вскипел Королев.
— Снабженцы…
— Вот что. Если еще раз я узнаю о том, что вот такие пустяки мешают делу… Вы меня поняли? А со снабженцами у меня будет особый разговор. — И обратившись к помощнику: — Всех ко мне, часов в семь.
Через несколько секунд академик поостыл. Лицо его снова посветлело.
Сергей Павлович попрощался с рабочими. Потом, извинившись перед академиком Сисакяном, отошел в сторону и что-то долго говорил мастеру Петру Петровичу и ведущему конструктору Олегу Григорьевичу. Возвратившись к биологу, спросил:
— Слушаю вас. По выражению лица вижу, что есть недостатки? Правильно.
— Честно говоря, да, — ответил Норайр Мартиросович. — Систему жизнеобеспечения надо доработать. Воздушная среда должна быть близкой к земной. Кислород без компонентов не годится, он опасен. Подумайте.
— Полностью разделяю вашу точку зрения. А наши местные медики не хотят со мной согласиться.
— Система регенерации воздуха оригинальна, но надежна ли, — продолжал Сисакян. — Условимся так: свои предложения мы подготовим совместно с Владимиром Ивановичем Яздовским и Олегом Георгиевичем Газенко, ну и, конечно, привлечем к этому делу Василия Васильевича Ларина. Вы не будете возражать? А потом встретимся еще раз.
— Хорошо. Только не задержите. Время, время! — попросил академик Королев.
15 мая 1960 года было положено начало сложному процессу отработки космического корабля-спутника в условиях полета. Корабль-спутник, весом в 4540 килограммов — (из них 1477 килограммов приходилось на бортовую аппаратуру), вышел на орбиту и совершил 1047 оборотов вокруг Земли. Он «жил» в космосе более восьми суток.
19 августа состоялся старт второго корабля-спутника, вес которого был на 60 килограммов больше первого. Конструкторы поставили себе цель — проверить в полетных условиях системы, обеспечивающие жизнедеятельность человека, а также безопасность его полета и возвращение корабля на Землю. На борту корабля совершили путешествие собаки Белка и Стрелка, мыши, крысы, насекомые, растения, зерна злаков, некоторые микробы. Корабль провожали в полет не только конструкторы, инженеры, медики и биологи, но и первая группа летчиков-космонавтов.
В октябре 1960 года, окрыленный успешным полетом и возвращением из космического путешествия первых животных, Сергей Павлович Королев решил написать статью о предстоящих задачах освоения космоса.
Как часто делал академик, когда хотел что-либо написать или обдумать, он перешел в маленький кабинет. И, попросив своего помощника «отключить его от потока», добавил:
— Со всеми вопросами к Василию Михайловичу. Он знает об этом.
Ровными столбиками ложатся строки — одна за другой. Довольно крупный, разборчивый почерк.
«…В настоящее время уже имеются условия и средства, необходимые для того, чтобы советский исследователь мог совершить космический полет. Но следует накопить дальнейший практический опыт по запуску кораблей-спутников и осуществлению их благополучной и надежной посадки обратно на Землю. Нужно надежно отработать в условиях многократных полетов в космосе всю сложную технику этого дела… Осуществление полета человека в космосе откроет новые, невиданные перспективы развития науки. За первыми полетами туда последует создание на орбите около Земли постоянной орбитальной обитаемой станции[25], где научные сотрудники будут систематически вести разносторонние наблюдения, проводить опыты на высоте сотен километров над Землей».
1 декабря. С теми же задачами, что и полет второго корабля-спутника, в космос ушел третий космический корабль. Его пассажирами стали также собаки — Пчелка и Мушка. Но на землю животные не вернулись. Траектория снижения корабля-спутника отклонилась от расчетной, и он сгорел в плотных слоях атмосферы.
9 марта 1961 года. Испытывается четвертый корабль-спутник. Еще раз отрабатывается конструкция спускаемого аппарата, его основные системы. На борту его — подопытные животные: собака Чернушка, мыши, морские свинки, лягушки и другие биологические объекты. Сделав один оборот вокруг Земли, этот самый тяжелый корабль из запускаемых в данной серии (4700 килограммов) благополучно приземлился в заданном районе.
25 марта. На орбиту земли выходит пятый корабль-спутник весом в 4695 килограммов. В кабине его — собака Звездочка. Его полет продолжался один час сорок пять минут. И снова техника показала себя безотказно. По команде с Земли пятый корабль-спутник приземлился в заданном районе.
До полета Юрия Гагарина оставалось всего восемнадцать дней. Человечество не знало об этом. А если бы ему и сказали, не поверило бы.
Фотокопия объявления Н. Федоренкова.
В честь победителей космоса…
Дом-музей С. П. Королева в г. Житомире.
Сереже Королеву шесть лет.
Учащийся профтехшколы.