Остаток утра он провел за закрытыми дверями в офисе, по большей части совершая звонки – взбираясь все выше по управляющей иерархии «КомПрода», пытаясь выведать как можно больше о ситуации с тотальной слежкой. Скотт, как обычно, вел себя заносчиво, и от него помощи уж точно ждать не приходилось. Дозвониться до Мэтьюза Крейгу не удалось, а вице-президент, вышедший на связь, придерживался «линии партии» и утверждал, что ничего страшного не происходит. Крейг знал, что программисты, люди, профессионально работающие с программами, не спустят с рук такой удар в спину. А еще, какой бы смелости ни требовало недовольство напоказ пешкам Патова, эти люди были не настолько глупы, чтобы рассказать честно про все-все. Крейг был уверен, кто-то из его команды украдкой изучал возможности слежки – и пытался ее сбросить. Вывести шпионское ПО из строя.
Проблема заключалась в том, что они не знали, как много способов слежения имелось у людей из «БФГ». Крейг хотел выяснить это, но пока что не очень-то удавалось.
Ему нужно было после работы поговорить с техниками из подразделения, согласовать с ними какой-то план.
Впервые за более чем неделю он и Фил смогли выйти на обед в одно и то же время. Друзья поспешили покинуть здание до того, как одного из них задержат под тем или иным идиотским предлогом.
– Итак, – сказал Крейг, пока они шли по парковке, – ты видел новое распоряжение?
– Конечно. – Фил фыркнул. – Золотые и красные рубашки? На чем основан этот дресс-код? Нам что, теперь всем нужно косплеить «Звездный путь»?
Крейг улыбнулся.
– Думаю, мы переживем путешествие на планету. Мы с тобой – в золотых мундирах. Однако меня беспокоит судьба Йомена Джонса…[11]
– Думаешь, это смешно?
– Да нет, смешного мало, – со вздохом признал Крейг.
– Вот и мне так кажется. Что-то подсказывает, что надо искать другую работу.
– Ты не первый об этом думаешь.
– Давай-ка прокатимся на твоей машине в этот раз, – сказал Фил, когда они подошли к его «Хонде». – У моей трансмиссия снова издает странные звуки. Я ей не доверяю.
– Отдашь в ремонт?
– Да, после работы заверну в мастерскую. Джози будет ждать меня там со своей тачкой – подхватит, если что.
Они прошли мимо машины Фила до конца стоянки, где «Приус» Крейга был зажат меж двух минивэнов, да так прочно, что пришлось с грехом пополам протиснуться к месту водителя, выкатиться чуть вперед и лишь потом открыть пассажирскую дверь для друга. Они ехали под звуки репортажа Си-эн-эн по радио; два комментатора на разных сторонах политического спектра согласились, что федеральное правительство злоупотребляет своей властью в гораздо более пугающей степени, чем в 1984 году, – под предлогом загадочной «войны с террором» разрушая право людей на неприкосновенность частной жизни. Фил при этом посмеялся:
– До парней только сейчас дошла такая очевидная херня?
– Ну в последнее время становится все проще заметить…
– Да брось. Все начиналось с того, что АНБ хотело нас защитить от терактов, так? Но чем кончилось? Слив данных происходит не на правительственном уровне, а банально на уровне продуктового супермаркета – благодаря банковским карточкам с выгоднейшими условиями кредитования и кешбэком… конечно же, эти штуки такие удобные, а выгода-то какая… никто не задумывается почему-то, с какого перепуга эти выгоды в принципе нам предоставляются. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Про интернет я уж молчу: любой браузер не только отслеживает, какие сайты ты посещаешь, но и сколько времени ты проводишь на каждом из них. Вся эта информация собирается и продается маркетологам, и, даже зная это, остаются еще какие-то идиоты, хранящие личные данные на серверах, а не на частных хранилищах… там, откуда украсть – проще простого.
Крейг улыбнулся.
– Ну в их защиту скажу, что эти серверы – белые, пухлые и совершенно безобидные «облака».
– Под всей этой пушистостью очень удобно прятать проект Форбина – «Колосс»[12]. – Фил покачал головой. Он помолчал какое-то время, размышляя. – Но даже по нынешним меркам тотального контроля «БФГ» – просто бешеный зверь.
– Программисты в шоке, – признался Крейг. – Я навестил их сегодня утром и услышал о незаконной слежке на работе и дома.
– Думаешь, это плохо? Я вот проверил свой отдел корпоративных продаж, и там люди ведут себя тише воды, ниже травы. Их запугали до смерти. Послушать их, так веб-камеры следят за ними сутки напролет, все разговоры записываются, в стенах прослушка, до кучи вокруг них все время как бы невзначай вьются эти натыканные Патовым фашисты, ребята из контроля менеджмента. А знаешь, что еще я заметил? Ощутимо упал темп работы. Оно и понятно, страх не способствует продуктивности.
– Эти консультанты приносят больше вреда, чем пользы.
– Впору задуматься, не прослушиваются ли наши машины, – сказал Фил, когда они остановились на красный свет. Оба друга какое-то время молчали, глядя друг на друга.
– Может быть, сегодня стоит поесть… где-нибудь в другом месте, – предложил Фил.
Крейг кивнул, понимая. Любая привычка может быть использована против них. Если консультанты узнают, что – и где – они обычно едят…
Лучше перебдеть, чем недобдеть.
Перекрывая гробовое молчание, Крейг включил радио и поехал прямо, вместо того чтобы повернуть направо, направляясь к замеченной ранее забегаловке у автострады. Они с Филом не разговаривали, пока не вышли из машины и не оказались на стоянке ресторана быстрого питания с мексиканским «профилем».
– Это становится просто смешно, – признался Крейг, запирая дверь.
Фил криво улыбнулся.
– То, что ты параноик, не означает, что за тобой не следят.
Зайдя внутрь, они сделали заказ, а затем отнесли еду к столику у окна, подальше от небольшого количества других посетителей – по большей части те сидели рядом с сальса-баром и автоматом с напитками.
– Сегодня утром ходил на планерку, – сказал Фил, прежде чем надкусить тако. – Сам же знаешь, как Патов любит планерки.
– И что за повод на сей раз?
– А сам как думаешь? Человека из моего отдела хотят вытурить.
– Кого именно?
– Джесса Абодзи.
Крейг тупо посмотрел на него.
– Парня в инвалидной коляске? Но почему? В чем причина?
– Поди пойми их. Он хороший парень, и он мне нужен, и я не хочу поддаваться этим придуркам. Так что я сказал им, что у нас тут проблема дискриминации назревает. Мол, вся причина их желания избавиться от Джесса заключается в том, что он – инвалид. Сослался на закон о защите прав американцев с ограниченными возможностями – и пошло-поехало… Сразу все признали, что этот закон и «КомПрод», и «БФГ» чтят больше всего, вспомнили, что мы одними из первых в индустрии оборудовали здание и кампус всеми удобствами…
– Значит, они не собираются его увольнять?
– Даже в отпуск принудительно не отправят. Победа сладка. – Фил сделал большущий глоток «Доктора Пеппера».
– У них и самих какие-то перестановки, – заметил Крейг. – Мой верный наблюдатель Мартин пропал, на его место поставили какую-то Ильзу Кох.
– При мне пока тот же парень, что и всегда. Он, в общем-то, неплохой человек, лишний раз на рожон не лезет. Явно чует, где «БФГ» перегибают палку. Кстати, а что случилось с теми анализами крови? Кого-нибудь уволили или дали положительный результат на… то, что они ищут?
Фил пожал плечами.
– Я не знаю. Но то, как эти анализы были взяты… ты же слышал?
Крейг покачал головой:
– Ты всегда знаешь больше, чем я.
– У тебя же кровь взяли с помощью иглы и шприца?
– Ну да. Конечно.
– И у меня тоже. Но кому-то порезали ножом руку, чтобы выступила кровь.
– Что за чертовщина.
– Других тыкали ржавыми ледорубами.
– Это не может быть правдой.
Фил просто посмотрел на него.
– Ладно… допустим. Но зачем?.. Какой в этом смысл? Смысла никакого нет!
– Повод подумать над тем, как продвигаются их усилия по захвату заодно и системы здравоохранения… и доступу ко всей нашей медицинской информации.
– Энджи говорит, пока все тихо. Просматривается служебная электронная почта, кое-какие компьютерные файлы… но ноги на стол эти ребята еще не забрасывают.
– Это пока что.
– Интересно, сильно ли их подход отличается от того, что в «КомПроде».
– Только хамелеоны меняют окраску, друг. Консалтинговые агентства не умеют так. А вот вопрос: как они привлекли столько крупных клиентов, почему продолжают получать хорошие рекомендации…
Крейг вздохнул.
– Ты же сам сказал: они приносят компаниям сверхприбыль. Людей увольняют, везде и всюду – слежка, кого-то устраняют… но цены на акции растут, а с ними и благосостояние компании. Как нам с этим бороться?
– Не знаю, – признался Фил. – Но сдаваться не собираюсь.
Возвращаясь на работу, они были уже почти у въезда на парковку «КомПрода», когда перед машиной на улицу вылетела какая-то штука о двух колесах. Крейг так сильно вдарил по тормозам, что ремень безопасности впился ему под дых. В быстродвижущийся объект он не врезался, зато успел разглядеть, что это человек в инвалидной коляске – инвалидной коляске, несущейся со скоростью выпущенного из пушки ядра… а потом послышался визг тормозов, истошный хор гудков и жуткий звук сминаемого металла, когда пикап на второй полосе врезался в мчащееся кресло. Мужчина, должно быть, был пристегнут ремнями к сидению, поскольку один только импульс столкновения должен был отправить несчастного в свободный полет. Вместо этого инвалид вместе со средством передвижения скрылся у грузовика под колесами.
Крейг выпрыгнул из-за руля и бросился через двойные желтые линии, чтобы увидеть изломанное тело, перепутанное с прутьями и ободками, кровь и кусочки мозга, размазанные тошнотворным пятном по тротуару.
– Я не увидел его! – Водитель грузовика тоже выбрался наружу и теперь в жутком замешательстве бегал туда-сюда, подняв руки вверх, переводя взгляд с мертвеца на земле на Крейга и очевидцев, потихоньку подтягивающихся со всех сторон. – Я его не увидел! – повторял мужчина. – Он вылетел прямо под колеса, из ниоткуда!..