Остаток дня был посвящен обсуждению перезапуска «Офис-Менеджера» с отделом продаж и продвижения, а также решению ошеломляющего количества разногласий внутри подразделений, давших дурные всходы буквально за несколько последних дней. Конфликт между Лорен и Хьюэллом обострился до невозможности; пытаясь утихомирить этих двоих, Крейг намекнул, не говоря ничего конкретного, что им следует постараться вести себя как можно лучше – их позиции в коллективе давно уже не столь прочны, как кажется. Пугать «списком» своих людей Крейгу не хотелось, он предпочитал донести до них свои опасения предельно деликатно. Однако они были слишком злы и слишком сосредоточены друг на друге, чтобы уловить что-то столь тонкое, как намек.
То же самое произошло и с тремя другими программистами, пришедшими к нему с жалобами.
Было уже около пяти, когда Крейг наконец вышел из кабинета и спустился вниз. Он предположил, что Фил уже ушел, но был удивлен, встретив в холле своего друга.
– Как прошел день?
– Отстой. А у тебя?
– Да где-то так же.
Выйдя через парадные двери вместе с группой других сотрудников, они прошли мимо мужчины в костюме, стоящего перед зданием с коричневым бумажным пакетом на голове. В пакете были две дырочки для глаз. Под ними красовалась нарисованная фломастером широкая улыбка.
Крейг повернулся к Филу.
– Что это за тип такой стра…
«Странный», хотел он сказать, но не успел – началась стрельба.
Мэтьюз сегодня не пошел на работу. Ему приснился сон – кошмар – о Регусе Патове. Тот стоял посреди его кабинета, выряженный как карикатурный фокусник, заставляя самую тяжелую мебель левитировать, подскакивать под самый потолок. Нелепый образ Патова-факира до того перепугал Остина, что он решил остаться дома. После того как зазвонил будильник, он выключил его и снова заснул, не просыпаясь почти до десяти. Рэйчел уехала с кем-то из подруг, и он приготовил себе простой поздний завтрак, решив прожить день так, чтобы вообще не вспоминать «КомПроде».
Задумка удалась хотя бы отчасти. Он позвонил своему зятю, и они вдвоем провели день на поле для гольфа, пробив восемнадцать лунок и не повстречав ни одной другой группы игроков. После этого они немного выпили в клубе, прежде чем разойтись.
Давненько у Остина не было столь праздного, ни к чему не обязывающего досуга, и даже если полностью выбросить из головы работу не получалось, он все равно расслаблялся по полной и искренне радовался решению не идти в контору сегодня.
Рэйчел была уже на месте, когда он вернулся домой, – плескалась в джакузи, – но Остин был не в настроении присоединяться к ней. Вместо этого он пошел в медиазал, приготовил себе мартини в баре и включил телевизор. Шло реалити-шоу: стайка накачанных ботоксом блондинок кричала друг на друга в помещении, похожем на дорогой ресторан. Неужели эту ерунду смотрела до него Рэйчел? Остин переключился на местный канал, где показывали прогноз погоды на грядущую неделю.
Диктора прервали буквально на середине слова, и на экран резво выскочила заставка «Экстренные новости». Наверняка опять какой-нибудь мелкотравчатый криминал – каналы округа использовали «видео с места событий» раскатывавших по округе стрингеров, чтобы набить себе рейтинг, и Остин Мэтьюз со спокойной душой мог пропустить эту часть драмы под названием «повседневная жизнь в большом городе», если бы…
Если бы не резанувшее по глазам упоминание «КомПрода».
Судорожно сцапав пульт, он увеличил громкость.
– Вооруженный стрелок-одиночка вошел в здание фирмы примерно пятнадцать минут назад, в конце рабочего дня, и открыл огонь по сотрудникам в вестибюле, прежде чем его ликвидировал вооруженный охранник. По пока не подтвержденным данным, шесть человек погибли и трое получили серьезные ранения…
Мэтьюз потянулся к смартфону, взял его, уставился на экран.
Ни единого сообщения.
– Какого дьявола, – пробормотал он.
Рэйчел бы поставила его в известность сразу, успей связаться кто-нибудь с ней.
Кадры с камер видеонаблюдения из здания уже были переданы телеканалу, и на них было видно, как мужчина с коричневым бумажным мешком для продуктов на голове вошел в вестибюль, вытащил из-за пояса пистолет и открыл наугад огонь. Из-за ракурса камеры было трудно что-либо сказать наверняка, но Остину показалось, что на пакете красовалась нарисованная широкая улыбка.
– Стрелок был идентифицирован как Митчелл Локхарт, – сообщил корреспондент.
Мэтьюз втянул воздух носом, потрясенный. Локхарт!
– Митчелл Локхарт, судя по всему, является членом совета директоров «КомПрода». На данный момент неизвестно, что…
Зазвонил мобильный телефон Мэтьюза. Он немедленно снял трубку.
– Смотришь новости? – спросил его Регус Патов.
– Пошел ты со своими новостями! Почему меня не проинформировали об этом сразу? – загремел Мэтьюз в трубку.
– Ну а я что сейчас делаю? Информирую.
– Сейчас это уже чертова сенсация!
– Что ж, – спокойно парировал Патов, – если бы ты соизволил явиться сегодня, то был бы в курсе событий. Но в силу твоего уклонения от прямых обязанностей «БФГ» пришлось принять исполнительное решение вместо тебя.
– Патов! Я ведь не просто какое-то там звено в исполнительной цепочке! – проорал в трубку Мэтьюз. – Я, черт возьми, первый и главный в ней!
– О… вот они, огонь и преданность делу, требуемые от тебя, – сказал ему консультант и тут же перешел на учтиво-деловой тон: – Да, мистер Мэтьюз, мои извинения… стоило вам сообщить в первую очередь. В любом случае, раз вы соизволили мне ответить, давайте сразу и обсудим эту трагическую ситуацию. С точки зрения пиара это, конечно, катастрофа. В то же время всем известно, что в наши дни по улицам бродят целые стаи вооруженных сумасшедших – трагедия может вызвать симпатию к «КомПроду» в глазах общественности. К счастью, все жертвы, похоже, являлись подлежащими увольнению сотрудниками, так что все идет по плану – ни производительные мощности компании, ни ее интеллектуальный пул не пострада…
Разъяренный Мэтьюз бросил трубку. Голос Патова все еще гудел неясным эхом у него в ушах. Шесть погибших, трое раненых… и Локхарт! Немыслимо!
Нет. Ничего «немыслимого».
Осознание расстраивало Остина больше всего: тот факт, что все жертвы значились в «расстрельном списке» «БФГ», не мог быть простым совпадением.
Все идет по плану.
Гнев, снедавший его, сменился страхом.
По телевизору медики вывозили носилки.
Динамик телефона продолжал источать какие-то слабые шумы, и Мэтьюз понял, что не завершил вызов. Поднеся мобильник к уху, он обнаружил, что Патов напевает:
– Остин, где ты там? Ку-ку. Надо быть нам начеку. Остин, где ты там, ау, я тебя давно зову! Остин…
– Заткнись! Я на линии.
Патов усмехнулся.
– Какая бессовестная ложь, – заметил он. – Ну так что, мистер Мэтьюз, экран вашего телевизора достаточно хорошо настроен, чтобы живописать выход ситуации с фирмой из-под контроля? Вам нужно стать немного более практичным в стиле управления, если хотите сохранить контроль над компанией, конечно, и если рассчитываете, что «БФГ» и дальше будет рекомендовать вас на пост гендиректора. Предлагаю устроить еще одно выездное мероприятие для руководства, чтобы мы могли все обсудить и восстановить контроль над вашими сотрудниками.
Мэтьюз ничего не сказал. Он думал о Моргане Брандте.
– Большой вопрос в том, – продолжил Патов, – почему вы разговариваете со мной по телефону, наблюдая за происходящим по телевизору, когда вам следует быть в эпицентре событий. Дело касается вашей компании… разве я не прав?..
Мэтьюз прервал разговор, услышав насмешливый смех консультанта за несколько секунд до того, как его телефон выключился. Засранец был прав. Он должен быть там.
Остин быстро направился в спальню, чтобы надеть подходящий костюм.
По дороге он обдумывал, какую чушь будет говорить репортерам.
– Слава богу! – Энджи вышла из дома и кинулась к нему еще до того, как Крейг успел закрыть дверь машины. Она обняла его так крепко, что заныли ребра. – Господи, как же я перепугалась! Подумала, вдруг ты… – Она даже не смогла закончить предложение.
– Все уже показывают в новостях? – уточнил Крейг.
– Да. На нескольких каналах.
– Дилан не слышал?
– Нет. Он у себя в спальне, играет на компьютере.
– Я был снаружи, когда все произошло, – сказал Крейг. Он все уже не раз описал ей по телефону, но все равно захотел повторить. – Мы с Филом разминулись с этим парнем впритирку. Мы вышли – он зашел. Я еще подумал, как странно, зачем ему пакет на голове, а как оглянулся посмотреть… – Его голос растерял силу. – Сколько, говорят, жертв?
– Шесть погибших, трое раненых.
– Да, такая же информация и по радио прошла. Имен пока нет?
Энджи покачала головой. Крейг вытянул руку перед собой. Сейчас его трясло куда сильнее, чем тогда, когда стрельба происходила в считаных метрах от него. Запоздалая реакция, что и говорить.
– Как думаешь… – начала было его жена.
Он знал, о чем она спрашивает, даже не слыша завершения вопроса.
– Я не знаю, милая.
Но Крейг лгал – в первую очередь себе. Он все прекрасно знал.
36
Он скучал по Люпе.
Крейг знал, что так будет – она была его секретарем с тех пор, как он начал работать в «КомПроде», – но потеря затронула его куда сильнее, чем он мог предположить. Он мог пожаловаться Филу на работу, когда виделся с ним, мог обсудить все с Энджи дома… но Люпа, находясь все время где-то неподалеку, по-настоящему видела, что значат для него каждый шаг, каждый план, каждая встреча в этой компании. Как ни посмотри, а эта связь между ними была сильна. И теперь у Крейга не было никого, с кем он мог с ходу поделиться идеей, обсудить стратегию. Он чувствовал себя куда более одиноко, чем прежде.
Он поддерживал контакты с родителями Люпы, ее братом и даже с ее бывшим парнем, но о ней никто ничего не слышал. Официально она считалась пропавшей без вести. Крейг не сообщил полиции о своих настоящих подозрениях. Он надеялся, что там сами обнаружат доказательства нечестной игры. К его версии едва ли прислушаются – уж слишком она на безумие смахивает, – и, озвучив ее, он автоматически нарисует на себе мишень.