— Не, не, не, мам, чем я провинился? — в ужасе зачастил Шурик, пятясь на выход.
— Стоять! — окрик Федоровича пригвоздил его к месту. — Ну-ка, подними аккуратно его за подмышки.
Котов обреченно вздохнул, схватил тонкую пелёнку со столика и закрыл нижнюю часть лица, завязав на затылке узлом и натянув ткань на нос. Вадим хмыкнул:
— Согласен, не сиренью пахнет. — И уже сыну: — Чем же тебя мамочка кормит, что ты у нас такой душистый?
— Чёт многовато будет, переедаешь, брат, — держа под руки малыша на весу, скривился наследник, глядя на количество светло-коричневой кашицы, размазанной по попке брательника до самой поясницы. Отвернул в сторону лицо, пока новоявленный отец расправлялся с памперсом.
— Тэк-с, а дальше что? — Коршун вопросительно поднял глаза на Александра. — Вадимыч, не дёргай ногами, растрясешь! — взмолился он, пытаясь поймать розовые пяточки.
Киндер, почувствовав облегчение и свободу, резво выплясывал затейливые кренделя в воздухе, наполняя его сочным запахом.
— Может, у гугла проконсультироваться? — робко предложил юноша.
— Сами справимся, — отмахнулся отец грудничка.
— Влажные салфетки, — прогундосил Шурик, показывая глазами на озвученное средство гигиены.
Коршунов с сомнением покосился на красочную упаковку.
— У меня есть идея получше — понесли его в ванную!
Ирина, отвлекшись на какой-то миг от просмотра, вновь подняла глаза к экрану и забеспокоилась, не увидев своих мужчин в поле зрения камеры. Куда они делись с благоухающим птенцом? Пробежав пальчиком по кнопкам, удовлетворенно вздохнула, откинувшись на спинку кресла. Молодцы, догадались!
Мокрые и довольные мужчины торжественно внесли чистого Дениску в «апартаменты пупса» на вытянутых руках. С основным справились, хоть и не без потерь. Две стены в ванной комнате и одежда подверглись нападению водяной струи из душевой лейки, так некстати вырвавшейся из рук большого босса. В четыре руки с горем пополам обмыли, обтёрли, а потом и облачили ребёнка в чистый подгузник. Уложили в кроватку. Смахнули синхронно несуществующий пот со лба. С облегчением вздохнули и плюхнулись на диванчик.
— Надо маме доплачивать за вредность, — подытожил наследник, отходя после проведённой тяжелой операции.
— Угу, — только и согласился папаша.
— Вадим Федорович, вы сегодня собираетесь исполнять супружеский долг? — Кошка ласково провела рукой по груди мужа и томно вздохнула. Ладонь заскользила по телу мужчины, беря направление к резинке пижамных штанов.
— Врач рекомендовал два месяца воздержания. Ты ещё не восстановилась, милая, — сдавленно проговорил Коршун, перехватывая пальчики любимой на полпути к цели.
— Они уже прошли! И я себя прекрасно чувствую! — вспыхнула, негодуя, Ирина на мужнину практичность.
— Ты думаешь, мне легко? — Её сгребли в охапку и нежно поцеловали, утешая. — Но… потерпим ещё недельку? На всякий пожарный. Давай спать. У меня завтра трудный день.
— Ладненько, — как-то подозрительно быстро согласилась Коршунова. Расслабляясь и удобнее устраиваясь на плече Вадима, улыбнулась, представляя физиономию мужа. Завтра. В офисе. С утра.
— Катюша, экономиста ко мне со сводной по металлоконструкциям! — рявкнул «сатрап» по селектору.
— Хорошо, Вадим Федорович, — отозвалась секретарь.
Через три минуты, коротко постучав, в дверь кабинета тихо вошла женщина. Коршун, не отвлекаясь от каких-то документов, кивнул головой:
— Минуточку. Присядьте пока, Татьяна Сергеевна, — внимательно вчитываясь в деловую переписку, произнёс босс и протянул руку. — Давайте сюда.
В его ладонь легла тонкая пачка распечаток, скрепленная степлером.
«Неудовлетворённое мужское желание, подстёгиваемое досадой, требовало выхода. Такую разрядку могла дать только женщина. Сколько он уже без них? Темнота зала показалась душной и угнетающей…
— Мой господин, не так давно нам с вами было так хорошо, — она, возбуждённо шепча, коснулась губами его щеки. — Я готова искупить свою вину за дерзость.
Увлекая Клару в тёмный угол за камином, он рывком притянул её к себе. Сильно сжав податливое тело, впился в её рот…
Она уверенно и бережно сжала напряжённую мужскую плоть, умелым движением освобождая её от плотной ткани брэ. Неторопливо скользнула по ней, горячей, обхватывая пальцами, ритмично двигая.
Его сиятельство застонал, крупная дрожь прошла по его крепкому телу. Дурманящий запах цветов кружил голову, обещая наслаждение. Перед глазами всплыл нежный лик иноземки. Прижав женщину к стене и подняв подол платья, он провёл рукой между её ног, убеждаясь в готовности принять его. Услышав протяжный приглашающий стон, отдавшись своему желанию, он, поддерживая её под ягодицами, одним сильным рывком глубоко вошёл в неё. Глухо утробно застонав, замер, прислушиваясь к себе. Медленно двигаясь в ней, нежно коснулся губами виска:
— Я ведь не делаю тебе больно, моя леди.
Клара смотрела в его лицо, на его закрытые глаза и по её щекам текли слёзы. Она вскрикнула, когда он, достигнув высшего наслаждения, замер и, запрокинув голову, толчком изверг семя в её лоно. Испарина покрыла лицо хозяина».
— Это что такое? — ещё раз бегло пробежав по тексту, просипел обалдевший «кровопийца» и поднял глаза на подчиненную.
«Щебеталка порхающая» недоуменно уставилась на босса, не понимая его реакции.
— Сводная, как и просили, — пролепетала растерянно, глядя, как багровеет от злости лицо начальника.
— Вы издеваетесь?! Что это за шутки! — Женщина сжалась на стуле, лихорадочно соображая, что она сделала не так. — Это ваши художества?! — уже орал Вадим, тряся бумагами перед её носом.
— По-позвольте? — заикающаяся экономист, дрожащей рукой вынула из рук Федоровича распечатку и уткнулась в содержание.
— Сейчас еще заявите мне, что это спам! Реклама каминов! — продолжал бушевать над бледной Татьяной Сергеевной босс.
— Это случайно попало, Вадим Федорович! — чуть не плакала «Щебеталка», оправдываясь. — Я в спешке прихватила, видимо, оставленные Ириной Петровной бумаги!
— Ка… какой Ирины Петровны? — мгновенно остыв, прохрипел Вадим.
— Вашей жены.
— Не понял.
— Ваша супруга заходила к Валентине Николаевне и что-то распечатывала. Один лист, вероятно, попал в сводную. Это моя вина, я прихва…
— Давно она ушла? — «Кровопийца» резко подорвался с места и рванул на выход из кабинета.
— Мы вместе. Она к лифту направилась! — летело робкое вслед удаляющемуся начальнику.
Механизм закрытия двери недовольно крякнул, когда нога в дорогом ботинке вонзилась между створкой и каркасом. Лифт подумал с секунду и дал обратный ход на открывание. Перед Ириной возник муж. Мрачный муж.
— Сбежать хотела? Нафулюганила и драпать?
Коршунова невинно захлопала глазками.
— Ты о чем?
— Сейчас расскажу, — многообещающе прорычал Вадим и вошел в кабинку. И не успела подъемная машина тронуться с места, нажал на кнопку «стоп». Петровна прижалась спиной к зеркальной стенке.
— Дрожишь? — Супруг недобро ухмыльнулся и щёлкнул замком, расстегивая пряжку на ремне брюк.
— Сумасшедший, — округлила в нарочитом испуге глаза женщина.
— До невменяемости, — прошептал «сатрап» на ушко зеленоглазой, прижав её своим телом к отражающей поверхности, и впился поцелуем в шею у самого плеча. Ирка зашипела сквозь зубы от накатившего томления, чувствуя, как слабеют ноги, подгибаются колени и жар проносится по телу, истосковавшемуся по мужским страстным ласкам.
— Коршунов, я без белья, — простонала и замерла.
— Ты… без чего? — У него от такого неожиданного заявления даже голос отказал.
— Иди ко мне. — Она притянула его за лацканы пиджака.
— У меня в кабинете экономист плачет, — пропыхтел Коршун, подхватывая жену под оголённые ягодицы и приподнимая.
— Довел планктон до нервного срыва своим воздержанием, кровопийца, — промурлыкала та, ослабляя галстук на шее супруга, и чуть выгнулась, обхватывая крепко своими бёдрами талию мужчины.
— Им полезно… — не договорил начальник от подкатившего кома к горлу из ослепительных эмоций, когда вошёл в любимую.
Шестопалова, прогуливаясь по холлу, чувствовала себя часовым на страже. Винтовки на плече только не хватало.
— Лифт сломан! — рявкала она на каждого, желающего прокатиться с комфортом, и отсылала, а то и посылала на лестницу: «Ножками, ножками топайте!»
Прислушивалась к глухим звукам возни и срывающимся вскрикам, доносящимся из недр шахты, и… продолжала абсолютно бескорыстно и с какой-то материнской ревностью охранять врата стихийного вертепа.
«Ай да Коршун! Ай да сукин сын! Да и Петровна хороша. Надо же, как всё обставила!», — покосилась на смятый лист А4 в своей руке, отнятый у экономиста. Это она позже перечтёт. Смакуя подробности.
А в это время в пентхаусе известной элитной многоэтажки, в бывших служебных апартаментах большого босса наводила порядок новая семья.
— Тише, разбудишь, — шикнула Светка на несносного шумного мужчину рядом с собой, укладывая младенца в только что собранную кроватку.
— Хех, его сейчас пушкой не разбудишь. Да после такого сытного обеда он проспать должен как минимум часа четыре. Я бы, кстати, тоже.
— Чистобаев, что… тоже? — злобно зыркнула на него голубоглазая. — Ты собираешься сегодня кормить мать сына твоего? Кто обещал козырнуть своими кулинарными способностями?
— Обещал. Только кто у нас повар?
— Не повар, а специалист по десертам, — упиралась фея.
— Давай сразу перейдем к этому десерту? — Влажные губы коснулись обнажённой Светкиной шеи. — А к плите попозже, успеешь ещё объесться макаронами по-флотски.
— М-да уж, — захихикала женщина, уворачиваясь от загребущих рук мужчины, — Ферран Адрия просто салага против такого гуру кулинарии.
— Могу еще яичницу изобразить. Могу — пельмени, суп из пачки, — перечисляя, Александр потихоньку увлекал жену в сторону спальни, — могу