Завтрак прошел буднично. Спецназовцы опять шумели, Кшиштоф с жаром спорил о чем-то с инженерами, я же сидел, словно в воду опущенный, и вяло ел печенье, запивая чаем. Время до выхода пролетело как-то незаметно. Стоило мне покинуть базу, как мысли о прошлом наконец покинули голову, и я смог сосредоточиться на предстоящем. Нашу исследовательскую группу сопровождали четверо спецназовцев, в их числе капитан Луи Бастьен, еще четверо ждали внизу у входа. Только трое его подчиненных остались на базе. У двоих из них сейчас отдых после ночной смены.
И вновь инопланетный корабль предстал передо мной во всем своем великолепии: огромный, белоснежный и блестящий. Четверо спецназовцев со скучающим видом стояли у входа в корабль.
– За время наблюдения ничего странного не произошло, – раздался в общем канале связи доклад Кирилла.
– Хорошо. Приготовьтесь к проникновению. Кирилл, ты и Вилфред пойдете с нами, Николай и Акира остаются снаружи.
Мы осторожно вступили в ангар. С нами шли шестеро бойцов, считая и капитана Луи Бастьена. Помимо рельсотронов они запаслись несколькими гранатами. Также на антигравитационной платформе мы вновь перевозили резак – мало ли, вдруг понадобится открыть какие-нибудь двери. Рустам захватил уже не один дрон, а целых три как на случай поломки, так и для того, чтобы исследовать несколько помещений одновременно.
Ангар встретил нас мрачной, гнетущей атмосферой. Трупы напавших вчера ящероподобных сложили в кучку в углу, но засохшая голубая кровь осталась на полу. Вспомнив произошедшее вчера, я нервно поежился. Не хотелось бы нарваться на еще одну такую группу монстров. Надеюсь, Кирилл вовремя их почувствует.
Мы вышли в просторный коридор, в котором могли пройти плечо в плечо четверо спецназовцев. Я хотел было включить режим ночного видения, так как свет от фонаря развеивает тьму лишь на десять шагов, но стоило нам всем зайти, как раздалось легкое гудение, под потолком стали зажигаться световые панели, до слуха донесся чей-то цокот, кряканье и шипение. Только спустя несколько мгновений я понял, что к нам кто-то обратился на неизвестном языке.
Глава 9
Спецназовцы мгновенно перегруппировались: трое встали спереди, трое – сзади, выставили дула рельсотронов, словно древние воины. Все остальные члены группы сбились в кучку, с легким страхом глядя по сторонам.
– Валентина, что он сказал? – с дрожью в голосе спросил Джеймс.
– Мне откуда знать? Я только начала изучать их язык. Мне нужно намного больше данных. К тому же я пока изучала письменность, а она, как вы, может быть, знаете, не передает звуков, так что, если бы я уже полностью расшифровала их язык, все равно не смогла бы перевести произнесенные вслух слова.
– Давайте не будем торопиться и вышлем вперед дроны, – предложил Луи.
– Да, так и поступим. Рустам, разверните станцию управления, – согласился с капитаном спецназа Джеймс.
Рустам Аббас и двое инженеров разложили небольшой чемоданчик, превратив его в стол, внутри оказался компьютер и уже виденный ранее мною дрон.
Пока инженеры и системный администратор настраивали аппаратуру, Валентина подошла к стене, чтобы осмотреть ее. Она подняла руку, и с браслета на скафандре сорвался луч, быстро превратился в световой веер, прошел по стене, считывая информацию.
Дрон наконец сорвался с места, полетел по коридору вперед. Спустя двадцать метров он свернул за угол.
– Ну, что там? – в нетерпении спросил Джеймс.
– Пока обычные коридоры. Вот справа и слева вижу по двери, – откликнулся Рустам. – Опа!
– Что? – встрепенулся Вадим Крутиков.
– Мы потеряли связь с дроном, – ответил один из инженеров.
– Как далеко это случилось? – спросил Луи Бастьен.
– Метрах в ста от нас. Вперед по коридору до развилки, потом направо, там опять коридор. Шагов через тридцать справа и слева будут двери, вот около них.
– Хорошо, мы проверим.
– Только постарайтесь обойтись без пальбы, – предупредил Джеймс.
– Как прикажете, – откликнулся Луи, в голосе которого явно слышались нотки недовольства.
Его можно понять. Никто не хочет рисковать своими подчиненными. Луи мрачно оглянулся на бойцов.
– Кирилл и Вилфред, идите проверьте.
В принципе, послать псионика, способного почувствовать опасность и умеющего ощутить агрессию живого существа, – наиболее логичное действие, снижающее риск к минимуму.
Бойцы легкой трусцой направились к перекрестку. Несмотря на гравитацию сродни земной, они передвигались легко, словно боевые скафандры выполнены не из металла общей массой в две сотни килограммов, а из картона. Все это благодаря механическим мышцам – продвинутой технологии, пришедшей в свое время на замену экзоскелетам. Они эластичны, выполнены из особого нановолокна и используют электричество. Внешне выглядят как волокна человеческих мышц, не покрытых кожей, только черного цвета. Благодаря такой структуре они обеспечивают плавность движений, невероятно быстрый отклик на действия человека, дабы в полной мере повторить его движения. Впрочем, после войны с машинами человечество скептически относится ко всякого рода механизмам. Пусть они и улучшают жизнь, но мы стали держать в уме то, что однажды все это может отключиться и перестать работать.
Изменение и модификация человеческих генов не только избавили человека от старости, но и сделали его мышечную систему эффективней. Так что при сохранении веса и средних габаритов человек стал намного сильнее, чем люди из двадцатого века. Это прекрасно отражают юниорские соревнования, которые пришли на смену олимпийским играм. В этих соревнованиях могут участвовать только юноши и девушки, с разделением по возрастам, от четырнадцати до двадцати двух лет, так как спорт перестал быть профессией. То, что молодой человек шестнадцати лет сможет пробежать стометровку за пять секунд, уже никого не удивляет. Как не удивляет и вес штанги, взятый последним рекордсменом в упражнении толчок, – шестьсот восемьдесят пять килограммов. И это мы говорим о молодых людях, студентах, что занимаются непрофессионально.
Бойцы же спецназа проходят более суровые тренировки. Конечно же, у них модифицированы не только мышцы, но и сухожилия, кости, суставы, кровеносные сосуды, кожа, нервная система, мозг.
Наверное, между нами и людьми двадцатого века такая же разница, как между представителями двадцатого века и неандертальцами, а может, и поболее.
Так что, даже если почему-либо выйдут из строя искусственные мышцы, бойцы смогут передвигаться и вести бой. Кроме того, они из положений сидя или лежа могут стрелять из рельсотронов без гравикомпенсаторов, правда, с упором в броню, потому что если упирать их в голое плечо, то, скорее всего, простыми синяками не обойдешься – получишь повреждение плечевого сустава или перелом ключицы.
Луи застыл, глядя в одну точку. Наверняка смотрит на передаваемое от подчиненных изображение. У любого бойца присутствует камера, так что командир в любой момент, не отвлекая бойца от боя, может собственными глазами увидеть, в какой ситуации находится солдат, и затем принять более взвешенное решение.
Спецназовцы тем временем свернули на перекрестке за угол. Я даже затаил дыхание.
– Вот черт! – воскликнул Луи.
– Нас атаковали! Повторяю, нас атаковали! – раздался в общем канале крик Вилфреда.
Но мы и так уже услышали легкое шипение и хлопки, обычно сопровождающие выстрелы рельсотрона, а также скрежет и писк.
– Ганс, отправляйся на помощь! – скомандовал Луи Бастьен.
– Не нужно, – внезапно раздался холодный спокойный голос Кирилла. – Противник один, и мы уже разобрались. Я не чувствую опасности, идите к нам.
– Ты уверен? – спросил на всякий случай капитан.
– Абсолютно. Думаю, господам ученым будет на что посмотреть.
– Боже, опять мы несем смерть и разрушение, – нервно пробормотал Джеймс.
– Псионик прекрасно чувствует агрессивные намерения, так что их явно атаковало нечто опасное, – заверил его капитан.
– Да при чем тут это? Может, это существо охраняло свое гнездо?
– Тем более! Не хватало нам еще выводка монстров. Джеймс, скажите, вы хотите разобраться, что творится на корабле пришельцев? – спросил капитан.
– Конечно, хочу! Но не хочу, чтобы мы, как варвары, выламывали двери и разносили все вокруг.
– Что-то вы поздно спохватились, – заметил Вадим. – Мы еще вчера вскрыли вход в корабль и перестреляли кучу животных.
– Не напоминайте мне об этом, – с досадой в голосе произнес заместитель председателя правительства.
Мы вышли к перекрестку. Я глянул вперед, там проход через пятнадцать шагов искривлялся и делал плавный поворот. Слева проход упирался в развилку. Мы повернули направо, и уже с пятидесяти шагов я заметил спецназовцев и убитого ими монстра, вывалившегося из помещения справа, двери которого сейчас пытались закрыться, но, наткнувшись на труп, вновь открывались. Приблизив изображение, я смог разглядеть множество щупалец, очень похожих на осьминожьи, только присоски имели небольшие острые шипы, так что щупальца не столько присасывались, сколько впивались в жертву. Голубой кровью забрызган коридор и скафандры спецназовцев.
Двое спецназовцев по команде капитана остались охранять тыл, встав у перекрестка. Стоило подойти к убитому неизвестному организму, как обнаружилось еще большее его сходство с осьминогом.
Массивное тело выглядит как огромная голова, только восемь пар глаз и чешуя отличают его от привычных нам обитателей океана. Лежит он как раз в проходе, заглянув в который можно увидеть просторную лабораторию. Да, именно так. Огромные прозрачные контейнеры с водой стоят у дальней стены, в них плавают самые разные животные, к контейнерам проведены толстые провода, также рядом с каждым – небольшое устройство в виде монитора, на котором горят красные и зеленые квадратики, видны буквы и символы, сменяющие друг друга, а также изменяющиеся графики.
– Похоже, оно вылезло оттуда, – произнес Кшиштоф, указав рукой в дальний угол.