Да! На голову что-то. А вот и шляпа – Стокман… Шляпа просто чудо!
Владислав Львович Власов пребывал в глубоком раздумье после звонка Белова. Звонок был ему на руку – как нельзя более кстати.
Весь последний час перед этим звонком Власов ломал себе голову над тем, на кого бы поскладнее переложить ответственность за рывок Белова.
Как ни крути-верти, но эта вина ни на кого не хотела сама собой сваливаться.
Он, Власов, именно он, и никто другой, послал за хитрым, опасным государственным преступником зеленый, совершенно неподготовленный к подобной задаче конвой. Лейтенант и сержант – что с них спросишь?
Это в Штатах лейтенант – о-го-го!
У нас же лейтенант… Нет, только совершенно, крайне нецензурные слова крутились на языке у Власова.
Безусловно, окажись он, Власов, на месте Калачева, уж он-то, Власов-Калачев, воспарил бы! Срезал бы намертво.
Ситуация была безысходной, матовой, тупиковой.
И вдруг – спасительный звонок.
В данный момент абсолютно неважно было, почему Белов позвонил ему, каким образом оказался в этом самом Промпродмозгбанке, или где там еще, куда направляется, с какой целью!
Главное – он встретился там с Калачевым!
Теперь можно было сыграть практически на равных. Свалить, свалить на крыло и с больной головы на здоровую!
Калачев вошел в кабинет Власова довольно резко, без стука, – как к себе домой.
– Я пришел, чтоб получить от вас объяснения, Владислав Львович!
– Я вас жду, Иван Петрович, с той же самой целью!
– Почему вы отпустили Белова? На каком основании?
– А вы? А вы – на каком основании его отпустили?
– Я Белова не отпускал, замечу вам. Его отпустили – вы!
– Как же? Вы разве не встречались с ним – случайно как бы – только что возле здания Пром-бам-трам-банка? Не беседовали?
– Это он вам об этом сообщил?
– Да. Позвонил вот только что.
– Понятно – вы с ним заодно решили дурачить меня, он мне именно так и поведал.
– Побойтесь бога! Я с ним – заодно?
– Ну не я же!
– А кто с ним у банка встречался? Кстати, почему у банка?
– Вы сначала объясните, зачем вы все это инсценировали?
– Что я инсценировал?
– Все! Начиная с засады в мастерской Тренихина.
– Ах, он и это вам успел рассказать?
– Так это, стало быть, все правда? Я так и думал.
– Что?
– Что – «что»?
Оба, потеряв нить, посмотрели друг на друга с неприязнью. Первый пришел в себя Калачев.
– Конец. Отбросим все личное, Владислав Львович. Нам предстоит, я чувствую, долгая и содержательная беседа.
– Начистоту? – предложил Власов.
– Начистоту, – согласился Калачев.
– Ух, мать твою, – вот влипли-то! – таксист, выкинув передачу в нейтраль, аж заскрипел зубами от негодования.
Впереди на сотни метров перед ними простиралась гигантская пробка.
– Напокупали дряни, ржавчины, развалин – со всего мира, – неистовствовал таксист. – Вон, ты смотри, – он кивнул вперед, указывая Белову на ржавую иномарку. – Кружева! Дыхни – развалится! А ведь от них уже не продохнешь. Пешком быстрее!
«А может быть, действительно – пешком?» – подумал было Белов, но, вспомнив, что у него в кармане ни гроша, сказал лишь примирительно:
– Да ладно. Ну, пускай!
– Да час здесь простоим!
– Считаешь? Я думаю, минут десять.
– Какой там – десять! Шутишь.
Проехав метров сто пятьдесят за двадцать три минуты, они выехали наконец на Садовое. И там уже застряли капитально.
– И что теперь? – старший следователь Власов вопросительно поднял глаза на старшего инспектора Калачева.
Основное выяснение отношений было уже позади.
– Теперь? – Калачев на секунду задумался. – Раз он сказал, что едет на дачу, туда-то он, вероятнее всего, и не поедет. Я бы засаду на квартире ему устроил.
– Он не настолько глуп, чтобы заявиться домой.
– Верно. Но, во-первых, он мне сказал, что он успел уже побывать дома, а по времени это никак не стыкуется, а во-вторых, знаешь, часто валятся как раз на глупости, на очевидной залепухе.
– Денег у него тоже нет. Если считать его речи враньем – стопроцентным враньем.
– Тогда все надо делать очень быстро, – согласился Калачев. – Возможно, он сейчас как раз дома уже. Ведь он себе этим звонком обеспечил приличную фору, преимущество темпа. Если не дурак, а он не дурак, то его ставка, конечно, на скорость. И я боюсь, что он успел. А мы упустили.
– А может быть, и нет! – возразил Власов. – Здесь раз на раз не приходится. Наглость может и погубить.
– Срочно группу мне по тревоге! – скомандовал в селектор Калачев.
Теперь остались деньги! – Лена напряглась, вспоминая: где, Коля сказал, лежат деньги? Ах, да! Лев Толстой. Собрание сочинений. Так. Пушкин. Тютчев. Некрасов… Стейнбек, Шекли, Бальзак, Толстой! Толстой, да не тот! Так! Опять Толстой. И снова не тот. А может быть, он во втором ряду? Классики, многокрыло шурша страницами, стремительно полетели на пол – словно им задали от пуза пшена.
Искусствоведение… Не то, не то! Альбомы. Это что за ерунда?! А, слава богу! Вот Лев Толстой! В нем, в нем! Или за ним? В котором томе? За которым? Подряд – все!
Боже мой! Ох, столько накатал! Сто томов, наверно. Вот делать было нечего, бородатому.
Тома Толстого полетели на пол…
– Куда? – спросил старший сержант, водитель, обернувшись к Калачеву.
– Жми к парку Горького. И побыстрей.
Врубив мигалку и сирену, два белоснежных милицейских «форда» рванули с места в карьер – одновременно.
Таксист вышел из машины, глянул вдаль. Затор огромный, сразу видно, что надолго. Вздохнув и плюнув, он полез назад, на место. Садясь, увидел вдруг: там, далеко сзади, с ревом и звоном, под мигалкой, с проблесковыми, несутся два ментовских белоснежных «форда». Лепят внаглую, по осевой, по встречной полосе.
– Ага! – обрадовался таксист и, сев за руль, стал выворачивать из левого ряда – налево же. Поспешно маневрируя, он наконец поставил тачку носом к встречной полосе и замер наизготове. Как только оба «форда» просвистели мимо, он тут же газанул и, переехав сплошняк, пошел по встречной, сев на хвост ментам.
– Во! – довольный донельзя, он подмигнул Белову: – Видишь, каких рассекающих господь нам послал за долготерпение наше? Лебедь белый, блядь!
– Накажут! – предостерег Белов.
– Не-а! – хохотнул таксист. – Менты в скоречнике подумают – мы с ними. А им самим наш брат до фени: оперативники, вон номера какие, группа захвата, бандитов едут брать. Гляди глазами – с автоматами сидят, в брониках.
Два белых «форда» и такси за ними неслись как сумасшедшие мимо затора, проходя на красный, свистя, гудя, едва не опрокидываясь на виражах…
Лена наконец-то нашла, что искала – конверт с деньгами.
Быстро, быстро!
Теперь – куда бы все сложить?
На кухне где-то был пакет – на антресолях?
Она все покидала вперемешку – деньги, свитер, шляпу в один большой пакет.
– Вот. Хорошо! – сказал таксист, сворачивая. Здесь мы распрощаемся с ментами. Здесь угол можно срезать. Через стройку.
Разбрызгивая лужи, распугивая работяг, таксист пронесся вихрем по стройплощадке, лихо повернул, юзя по грязи.
Он первым финишировал перед подъездом, в котором жил Белов.
– Стой здесь, – сказал Белов. – Я сейчас деньги вынесу.
– О, это новость! – подозрительно цыкнул таксист. – Что ж сразу не сказал-то?
– Да ты не спрашивал. Да не бойся, милый, не обижу.
– А на каком ты этаже? – несколько успокоившись, поинтересовался таксист.
– На одиннадцатом. Квартира триста тридцать три.
– Ага! Это ты не меньше десяти минут туда-сюда проездишь! Знал бы я, что ты без денег…
– Не плачь. Я не огорчу, сказал же, – утешил его Белов.
В тот самый момент, когда Белов входил в подъезд, рядом с ожидающим его такси, присев, затормозили оба «форда»…
Квартиру Лена заперла, но ключ застрял в замке.
– Черт бы подрал эти поганые замки!
Когда лифт, вызванный Беловым, подкатил и распахнулся, Белов, входя в него, увидел в зеркале на задней стенке лифта входящих следом за ним Власова и Калачева – о чем-то оживленно беседующих. За их спинами в лифт вваливалась группа – все в пятнистом, как и он сам, Белов.
Белов уткнулся носом в угол. Только не думать теперь, не бояться. Уж он-то знал, что страх, пронизывающий человека, неизбежно отпечатывается в глазах, в застывшей мимике, в самой позе. Сейчас же начать не бояться! Думать о другом! О чем угодно.
«Буря мглою небо кроет… Тут уж, действительно: или – гой-еси, добрый молодец, или – хрен соси, красна девица! Вихри снежные крутя…»
Нет, ключ никак не поддавался!
Лена снова отперла и заперла – нет!
И ведь никогда раньше такого не было – никаких проблем с замком! И тут на тебе! Как назло!
Она, потеряв прорву времени с Львом Толстым, ощущала всем телом уже атмосферу опоздания, дикой спешки.
Лена дернула ключ с такой силой, что чуть не упала, откинувшись навзничь: рука соскользнула с ключа.
И еще этот чертов пакет с барахлом!
Поставив пакет на пол, она заколошматила в дверь к соседу:
– Саш, ключ не вынимается из двери! Помоги быстро!
– Сейчас посмотрим, – ответил голос из-за двери. – Сейчас… Ты зайди ко мне-то, а то я в сортире сижу… Не заперто. Не люблю, когда под дверьми ждут.
Лена взяла пакет и вошла в Сашкину прихожую.
– Давай быстрее! Ты где, Саш?
– Уже в ванной. Руки сполосну вот после туалета…
– Вот он! – Власов ткнул пальцем в спину Белову и повернулся к Калачеву: – Видал? Влетает впереди старших в лифт, невежа!