* (Ольга) (смеётся)
– (Гена) Или, что-то допускалось, какая-то вольность за те же красивые глазки.
* (Ольга) У тебя в детстве тоже они такие яркие были? Наверное, ещё ярче, чем сейчас, конечно.
– (Гена) Ну, конечно, поярче. Большие ресницы.
* (Ольга) Ну, да.
* (Белимов) А когда ты очки одел? Чем испортил?
– (Гена) Это был третий класс.
* (Белимов) Третий класс?
– (Гена) Где-то уже в конце первого класса я не понимая, что со мной происходит, стал смутно видеть. Но я считал, что это так и все наверно видят. Потому что это было всё не заметно же.
* (Белимов) Угу.
– (Гена) И я думал, что это так и должно быть. И какое-нибудь пятнышко на стекле… А когда я приглядывался, оно расплывалось, получается, как бы вот… Ну, как, показывают кадры молекул, что-то где-то что-то двигается и так далее… И вот, я эти “молекулы”, как говорится, как бы из этой капли видел эти “молекулы”. Ну, я думал, что это вот у меня зрение такое, что я даже молекулы разглядываю. Радовался-радовался. Оказывается,- нет. Просто, ну, как бы сказать, вот это моя близорукость позволяла - к сожалению, я забыл об этом, вовремя не понял, никто не подсказал - позволяла увидеть собственную радужку. Не просто увидеть…
* (Белимов) Угу.
– (Гена) Действительно, я разглядывал не пятнышко, а просто вот, разглядывая это пятнышко, я умудрялся увидеть свою радужку.
* (Белимов) Угу.
* (Ольга) Cкажи...
– (Гена) То есть свой собственный глаз, как говорится. И, если бы вовремя попался бы кто-то, смог бы мне помочь, подсказать, то я бы мог бы видеть и больше. Например, мне никогда не составляло труда вытащить занозу, потому что я просто видел. Даже где-то, скажем так, сзади где-то заноза, - это надо, чтобы кто-то, допустим, вытаскивал или как, - это спокойно видел. Я мог спокойно читать текст, - а мне приходилось это делать часто, потому что я был любитель почитать,- а родители конечно же, заставляют учить уроки. Ну, вот, представьте, я сижу, зубрю литературу. Так? А под этой литературой у меня лежит книжечка с каким-то интересным рассказом там или повестью. И вот, когда родителей нет, я, конечно, умудряюсь отодвинуть книжечку литературы и читаю. Когда они появляются, я накладываю литературу на эту книжку, но продолжаю читать.
* (Белимов) Как бы сквозь корочки даже?
– (Гена) Ну, по тем понятиям это получалось, - да! Так, что я вроде бы читаю, как, сквозь книгу. Я и думал, что я вижу сквозь книгу. Это уж потом я уже понял, что просто у меня хорошая зрительная память была.
* (Белимов) Схватывал всё.
– (Гена) И просто я эту страницу, как говорится, дорисовывал уже в воображении и вроде бы продолжал читать. Потому что, следующую страницу, допустим, я не мог прочитать, мне всё равно надо было её перевернуть. Вот, когда я вот это вот, логически, как говорится, дошёл до этого… Ну, это прошло столько времени и было столько много самообмана.
* (Ольга) Скажи, вот можно нам в таком состоянии произносить имена? Можно общаться вот как всегда?
– (Гена) Да, наверное.
* (Ольга) Ты точно знаешь или…? А то мы говорим, имя твоё произносим. А может, вдруг нельзя?
* (Белимов) Мне кажется надо уже…(заканчивать прим.)
– (Гена) Дело в том, что я вообще-то считал, что - подсознание. А вот как я послушал, получается, я, как понять, - свободное сознание?
* (Татьяна) Ну, да, свободное сознание.
* (Белимов) Угу. Свободное. Потом ещё будет, и ещё. Надо бы, когда-то попробовать. Нам надо подготовиться.
* (Белимов) Сны - преследования. Были у тебя в детстве сны - преследования, сны – кошмары?
– (Гена) Да, конечно, было.
* (Белимов) И как ты думаешь, чем они вызваны?
– (Гена) Ну, большинство снов вообще-то было вызвано именно чисто физиологически. Это... Да, легко конечно в этом состоянии,- как говорится, свободном,- рассуждать. А так-то…. Ну, вот снится мне сон, что вот, допустим, я борюсь с драконом…
* (Белимов) Угу.
– (Гена) Страшный дракон. Конечно, если он сейчас мне присниться и вот я буду в обычном, а не в этом счету, то я начну сейчас выдумать - “Что бы это значило, для чего это?”. Там, ну, выдумать можно. Оказывается, всё очень просто. Просто рядом стояла печь, которая уже остывала. Вот, с детства сон – борьба с драконом. Просто стояла печь. И я, повернувшись, и кусок одеяла, как говорится, отошёл и прислонился к этой печи, нагрелся. Потом мать меня укрыла одеялом, а этот кусочек-то - он же тёплый, он меня греет. Ну, и получается…
* (Белимов) Разжигает дыхание, да!
– (Гена) И получается вот – борьба с драконом. Но это знаете ведь, это я сейчас так могу сказать. А вот, проснись я, и какой-нибудь сон, и я могу, конечно, наврать что-нибудь, сочинить. Потому что…
* (Белимов) Ну, мы порой через такие сны - кошмары считаем, что выходим на прошлые жизни, на нашу гибель допустим, в воде, от чего-то там… Это не так?
* (Ольга Белимову) Да нет, это не всегда так. Это по-разному
– (Гена) Нет-нет. Нет, это бывает, конечно. Ну, бывает.
* (Ольга) Ну, да-да.
– (Гена) Но, чаще всего – “мусор”. Мусор вот, именно окружающей среды. Понимаете, что интересно? Ведь… Вот, человек, да? Вот, пока он падает с кровати, вот у меня…
* (Белимов) Угу.
– (Гена) Вот, я падал с кровати. Пока я падал… А, ну, что тут падать-то? Всего чуть-чуть. Я умудрился в этом сне пролететь, наверное, полкосмоса, побывать на куче планет…
* (Ольга) Ну, да-да.
– (Гена) Понимаете? И ещё, везде побороться там, что-то повоевать. Ну, а дитё всегда… Войны мальчишкам снится. Понимаете, пока вот, как говорится, не упал.
* (Белимов) Ну, ты говоришь, что скорость мысли значительно больше скорости света, наверно так?
– (Гена) Ну, наверное.
* (Ольга Белимову) Вот, Геннадий Степанович, можно я вот несколько…? (Вопросов задам прим.)
* (Ольга) Ген, скажи, ты нашу собаку так вот, сейчас как её воспринимаешь? Можешь что-нибудь о ней сказать?
– (Гена) Вы знаете, я вас, честно говоря-то, и не вижу так вот. Просто, как, закрытые глаза…
* (Ольга) Нет, воспринимаешь. Воспринимаешь именно. Не видишь, а именно воспринимаешь.
-(Гена) Ну… что-то… Скажем так, эллипс и вот зад эллипса очень такой тёмный.
* (Ольга) (Смех) А нас воспринимаешь как одно целое, да? - Как бы. Нет?
– (Гена) Ну, когда я слышу голос, как-то я ещё могу различить вот…
* (Ольга) Кто – говорит.
– (Гена) Ну, кто говорит это понятно. Я имею в виду, что именно вот, как говорится…
* (Ольга) Ну, выделить нас.
– (Гена) Да, как-то ещё могу выделить. А так, вообще-то, да.
* (Ольга) И вот сегодня, какое у нас? Как ты ощущаешь? В прошлый раз ты видел нас как серебристо-серое.
– (Гена) Ну вот, если так вот сравнивать, то вообще-то здесь… Как вот если сравнить, допустим, с морем, да?
* (Ольга) Угу.
– (Гена) То - спокойное море. Ну, вот, именно, что вот женский, чисто такой мягкий характер.
* (Ольга) Ага.
– (Гена) Вот. Хотя чувствуются острые пики.
* (Ольга) Ну, это эмоции наверно.
– (Гена) Ну, в принципе, при желании можно было бы заглянуть, что это за пики. Ну, честно говоря, у меня нет такого желания.
* (Ольга) Не надо.
– (Гена) Это знаешь как?
* (Ольга) Ну, да.
– (Гена) Типа “ворошиться в чужом белье”.
* (Ольга) Ещё один.
* (Ольга Белимову) Геннадий Степанович, можно такой (…) вопрос?
* (Белимов) (Даёт согласие)
* (Ольга) Гена, вот смотри, в этом состоянии ты поймешь, что я сейчас прочитаю? Смотри! “Лха, вращающий Четвертое, Слуга Лха Семи, тех, кто вращаются, устремляя свои Колесницы вокруг Владыки своего, Единого Ока нашего Мира. Дыхание Его дало Жизнь Семи. Оно дало Жизнь Первому.” (Из “Тайной доктрины” - [Блаватская Е.П] прим.)
– (Гена) Это я уже где-то слышал в контактах. “Семь по семь”, что-то такое было.
* (Ольга) Угу.
* (Белимов Ольге) Ну, ты хочешь объяснения этому отрывку?
* (Ольга Белимову) Ну, да.
* (Ольга) Ты не можешь объяснить? Нет, да?
– (Гена) Ну, как? Ну, колесница – это, вообще-то… это время.
* (Ольга) Угу.
– (Гена) Это движение, именно вот - время.
* (Ольга) Угу.
– (Гена) Да, действительно, можно наш мир разделить на… как бы на семь… семь основных что ли …
* (Ольга) Ну, да. Как радуга.
– (Гена) Ну, да. И, вот каждое, вот это вот, из этих семи, можно разделить ещё на семь.
* (Ольга) И ещё и так далее, наверно очень много можно, да?
– (Гена) Очень много - это будет уже очень мелко, и поэтому оно не принесёт никакого такого значения.
* (Ольга) Угу.
– (Гена) В смысле она всё совокуп… Каждая мелочь отдельно, вообще-то, она просто мелочь, действительно. А вот в совокупности, вот это уже - всё. И вот, в принципе, больше вот этих, получается, как бы 49-ти, в принципе делить уже не стоит.
* (Ольга) Угу.
– (Гена) И, как объяснить? Получается, как бы, действительно, каждый человек - это центр вселенной. Это действительно так.
* (Ольга) А, все вместе - человечество?
– (Гена) Тоже. Дело в том, что… В данном случае как? Человек. Ну вот – я. Так?
* (Ольга) Угу.
– (Гена) Я же относительно себя рассматриваю Вселенную, значит, получается, я – центр вселенной.
* (Ольга) Да.
– (Гена) Правильно же? Как говорится, куда мои руки могут достать, значит это всё вроде как моё.
* (Ольга) А вот, скажи, а ты знаешь, что, вот… Что такое человек? Чем отличается от других существ живых? Вот, чем? Вот мы чё-то много-много говорим на эту тему, ну никак собственно вот… Ну, чем-то отличается? С одной стороны он такой же, с другой стороны что-то в нём есть другое. Не другое вернее, а что-то такое, что его отличает. Ну, вот так.
– (Гена) Бессмертие.
* (Ольга) А животные - смертны?