В наброске к пятому акту речь идет о самосожжении секты старообрядцев на заре царствования Петра Великого. Старообрядцам, фанатикам, были важны традиционные ритуалы – они не хотели ничего менять. Один из их старейшин настоял на коллективном жертвоприношении. Его помощница, ясновидящая, гадалка, пользовалась доверием у сектантов и подталкивала их к решительным действиям. Она же спасла боярина, сына предводителя «Хованщины», отвергшего ее любовь, и увела его с собой в лес, в скит, где укрывалась от преследований старообрядческая община. Валят деревья, складывают поленья. Для костра нужно много сухого хвороста, быстрогорящего материала: первородный русский лес совсем не подходит для самосожжения.
Царь запретил староверческие обряды. Секта упрямилась. Если России суждено когда‐либо приблизиться к Западу, считал царь и его советники, ей надо стать для Запада примером. Значит, веру и обряды в России следует централизовать, упростить, чтобы гости с Запада их понимали. На «народном сердце» нужно вычеканить: ВЕРХИ ведут к прогрессу. Такое «сердце» (состоящее из многих тысяч душ, сердце, которого не найти в конкретном теле, которое, возможно, существует просто как ДУХ МЕЖДУ ВСЕМИ ЧЕЛОВЕКАМИ), однако, не поддается выделке. Инструмент для работы с ним еще не изобретен (для этого не подходят ни камень, ни молоток, ни таран, ни плавильная печь).
Царские войска окружили лесной бор. Разведчики раскольников предупреждают о приближении царской кавалерии. Доверенная старейшины секты подает знак. Из костра достают горящие поленья и поджигают ими лес. Староверы не сгорают заживо: скорее всего, они задыхаются. Живых не осталось. Когда приученные к военному порядку, выдрессированные на парадах «потешные» солдаты царя вышли к горящему скиту, то совершенно обомлели.
Реакция современной публики более чем 430 лет спустя
Стравинский, работавший по клавирным записям Мусоргского, переложил эту часть оперы в пронзительные хоровые и оркестровые аккорды. И хотя в немецком городе, где показали спектакль, ничего подобного событиям, по которым написана «Хованщина», никогда, даже в самые ранние времена, не случалось, зрители в Штутгарте потрясены. «Нечто исключительно запоминающееся, – пишет критик Вольфганг Шрейбер, – что‐то, что можно обнаружить не только в далекой России, придает этой музыке необычайную силу». Поздней ночью, три часа спустя после окончания спектакля, никто из на нем побывавших не хочет есть.
Алхимия власти
В коридорах оперного театра хористы готовятся к выходу в последнем действии оперы Мусоргского «Хованщина». Три разных хора. Хор стрельцов, хор народа и хор старообрядцев. Последних называли раскольниками. Они лучше умрут, чем изменят своей изначальной вере.
Оперы Мусоргского («Борис Годунов», «Хованщина») объединяют исторические события, между которыми проходят жизни трех поколений: смута, приход к власти царя Бориса, времена Лжедмитрия и оккупация Москвы поляками, вступление на трон Петра Великого.
Илл. 6. Царь Иван в тисках православия («Книги»). Он считается умершим. Мы видим, как он выбирается из своей темницы. На изображении слева внизу народ убивает стрельцов
Сообщение внеземным цивилизациям
В документации, помещенной по заданию Российской академии наук в один из космических зондов, который, скорее всего, выполнив свою исследовательскую задачу, исчезнет на просторах вселенной, кириллицей и латиницей написано следующее:
«Это послание исходит от людей России – Homo homo, – принадлежащих к роду приматов, узконосых обезьян, к подклассу сухоносых приматов, выделившихся пять миллионов лет назад. Наши предки – небольшой подвид в Африке, который целиком включал в себя и денисовцев. Наш язык был создан Александром Пушкиным, потомком североафриканского раба».
Падение в звездную бездну
Вид на небо в южной части земного шара, в пустыне Атакама в Южной Америке, в обсерваториях Южной Африки и Австралии, позволяет не только большим телескопам, но и натренированному, бдительному взгляду российского астронома Карины Седовой наблюдать такое разнообразие небесных светил, какого не увидишь ни в одном из обзорных пунктов в Северном полушарии. В первые годы после окончания института Седова работала в обсерваториях на Кавказе, однако переход на работу с Большим южноафриканским телескопом кажется ей теперь огромной удачей. Здесь женщина-астроном смотрит «вниз», непосредственно в центр Млечного Пути. «Внутрь» (исходя из расположения звездной системы, в которой скрывается наша галактика) и, одновременно, наружу: в «бездну», если принять во внимание глубину, на которую проникает взгляд, и тот факт, что для нас, жителей планеты Земля, космос находится не наверху, а внизу по отношению к земной поверхности; она зрит в необъятные просторы небес, с которыми просторы российские даже и сравнить невозможно. Если бы из того места, где установлен Большой южноафриканский телескоп, совершалось падение некоего тела по направлению к центру Млечного Пути, то процесс бы занял тысячелетия. Впрочем, и за этот временной отрезок не удалось бы достигнуть даже края пылевых облаков, скрывающих от наших глаз звездные потоки, стремительно вращающиеся в центре Млечного Пути. Примерно об этом рассказывает Карина Седова.
Страшно представить: в перестроечные годы российского космонавта унесло в открытый космос. Он проводил ремонтные работы на одной из космических станций российской постройки, самой надежной среди всех станций, вращающихся вокруг Земли. Его миссия была частью секретного проекта на границе земного и лунного притяжения. Когда он сорвался с ремонтных конструкций, то лебедка, словно пуповина, соединявшая космонавтов с корпусом станции, порвалась. Он попал под влияние (довольно слабого) солнечного притяжения. Возможно, говорит Карина Седова, космонавт еще смог увидеть яркое созвездие Ориона и обеих Медведиц. Он умирал от голода и жажды. Ни спасательного транспорта, который мог бы вернуть его на корабль, ни радиопередатчика, который помог бы ему сориентироваться. Разгоняемые солнцем «останки» космонавта прибыли к ОСОБЕННОЙ ВПАДИНЕ, отделяющей нашу Солнечную систему от соседней тройной звездной системы. В конце концов, как считает Седова, опытная астроном, предвкушающая скорый отпуск в своей натопленной квартире в городе Мурманске, несчастный вместе со всем своим снаряжением распадется на частицы. Таким образом на него подействует космическое излучение. Элементарные частицы, пыль, – то, что когда‐то было космонавтом, будет разгоняться уже новым аттрактором, системой Альфа Центавра. В математическом смысле путешествие теперь продолжится вверх – но не так, как представляем это себе мы, те, кому ориентиры задает твердая земля под ногами. Потребуются еще тысячелетия для того, чтобы «падающие останки», массой меньше отпечатка пальца, начали вращаться по орбите какой‐нибудь из трех соседних звезд (формирующих систему Альфа Центавра). Одна из них – тусклая маленькая звезда, красный карлик, – к России ближе всего.
Карина седова и самая быстрая звезда млечного пути
Третья беседа с Кариной Седовой в рамках моей телепередачи Kulturmagazin («Культурный журнал»). Немецкий словарный запас Седовой ограничен. Ей нравятся синтаксические конструкции с однородными подлежащими – весьма выразительный прием. Сказуемые вырываются из предложений и свободно парят в пространстве. То и дело проскальзывают английские и русские научные термины. Я ценю подобные разговоры о непонятном: они весьма точно позволяют нам представить себе, насколько далек от нашего личного опыта мир, о котором нам рассказывают. По телевизору такое покажут не часто, именно поэтому передача привлекает молодую аудиторию (аудиторию, которая, несмотря на поздний эфир, до сих пор позволяет существовать передаче, маскирующейся под тележурнал; стоит лишь привыкнуть к необычной манере, с которой передача ведется, как сразу же увлекаешься). По сути, молодые телезрители попадают в так называемую ловушку зеппинга, судорожного переключения телеканалов. Когда мне надоедают совершенно одинаковые, доступные моему пониманию телепередачи, я тоже начинаю переключать каналы в поисках чего‐нибудь необычного – мое внимание удерживают передачи, после которых остается «послевкусие тайны». В этом отношении манера разговора госпожи Седовой кажется мне «абсолютно поэтической».
Она рассказывала об особенной судьбе звезд, объяснение которой ищет с помощью компьютера. В созвездии Щита образовалась двойная система, состоящая из ГЕЛИЕВОЙ ЗВЕЗДЫ, так называемого горячего сверхкарлика, очень старого небесного тела, израсходовавшего запасы водорода, и белого карлика, звезды еще более старой и с плотностью материи, сопоставимой с массой целого солнца, уместившейся в объеме земного шара. Оба небесных тела вращались вокруг друг друга по близким орбитам с огромной скоростью. В результате гелий сверхкарлика стал перетекать к гравитационно более сильному белому карлику. Таким образом, было нарушено изначальное равновесие этих ЗАКЛЯТЫХ ВЛЮБЛЕННЫХ, материя одной звезды перешла к другой, белый карлик – меньший по размеру, но более тяжелый, – взорвался. Он исчез. Его же попутчица, гелиевая звезда, переняла импульс вращения и ускорение исчезнувшей звезды. Она стала самой быстрой бегуньей в нашем Млечном Пути. Нам будет не хватать «беглянки», когда ей удастся вырваться наружу. Потому что, добавляет Карина Седова, эта звезда настолько проворна, что должна будет покинуть галактику. Достигнет ли она Магеллановых Облаков или ее поглотит другой Млечный Путь? Маловероятно, отвечает исследовательница космоса.
«ПО СУТИ, ЗВЕЗДА – ЭТО ЧУДОВИЩНЫЙ РЕЗЕРВУАР ЭНЕРГИИ, КОТОРЫЙ ИСЧЕЗАЕТ НАСТОЛЬКО БЫСТРО, НАСКОЛЬКО ПОЗВОЛЯЕТ ЕГО МАССА… НЕЛЬЗЯ ДОПУСТИТЬ, ЧТОБЫ ЗВЕЗДЫ ПРОДОЛЖАЛИ ИСЧЕЗАТЬ; ИХ НЕОБХОДИМО ПРЕОБРАЗОВАТЬ В ЭФФЕКТИВНЫЕ ТЕПЛОВЫЕ МАШИНЫ…»