Полковник N (имя изменено) и корреспондент Neue Zürcher Zeitung:
– Вас что‐нибудь впечатлило?
– Да.
– Вас что‐нибудь удивило?
– Многое.
– В отрицательном смысле?
– Для нашей стороны – только в положительном.
– Кого вы называете «нашей стороной»?
– Нейтральную сторону.
– Говорят, российские вооруженные силы находятся в состоянии распада. Реструктуризация финансирования идет с трудом.
– Это заметно.
– Что же тогда вас так впечатлило?
– Бронетанковая дивизия располагается всего в семи километрах от Красной площади. Новые койки. Пол такой чистый, что с него можно есть. Идеальная моторизация. Мы наблюдали за учениями. 2500 солдат миротворческих сил, количество которых в чрезвычайной ситуации можно довести до 6000, находятся в полной боеготовности. Я говорю о том, что нас впечатлило.
– А противоположный пример?
– Состояние Военно-Морского Флота.
– Неужели от вас ничего не скрывали?
– В принципе от нас у них не было никаких тайн.
– Русские рассчитывают, что им не придется конфликтовать с другими?
– В последнее время они боятся возникновения конфликта. Но открытое общество появилось совсем недавно, в 1991 году, люди не могут измениться в один миг.
– Развивается ли в России стратегическое мышление?
– Да. Три противоборствующие группировки спорят по поводу стратегии развития.
– Какие группировки?
– Группы «посвященных». Они состоят не из «друзей», а из тех, кто способен убеждать других. Две из них отличаются друг от друга, как Чингисхан и фон Клаузевиц. Третья группа моложе и немногочисленна.
– Какие планы у самой влиятельной из группировок?
– Усиление сдерживающего потенциала. Необходимо обеспечить возможность нанесения ответного удара. То есть: инвестиции в ракетные шахты, в новые ракеты «Тополь-М», оснащение межконтинентальных баллистических ракет (МБР) несколькими боеголовками, что запрещено договором «Старт-2». Использование подводных лодок у берегов Америки и т. д. Ракеты SS-18 могут быть оснащены десятью боеголовками, SS-19 – шестью, а «Тополь-M-SS-27» – бесчисленным количеством боеголовок. Это подорвало бы американский щит противоракетной обороны.
– То есть то, о чем пишет Григорий Тищенко?
– Вот именно. Иное мнение у генерала Квашнина, начальника штаба.
– Что это за человек?
– Это представитель группы «боевых генералов». Они всё еще потрясены событиями в Афганистане.
– А младшие, третья группа?
– Они ожидают конфликтов на Кавказе, с Турцией и Китаем. Это поколение «геостратегов, думающих о краткосрочных целях». Это группа, о которой ничего не известно. Можно только предполагать, что в нее входит один из старших офицеров, принимавший участие в маневрах десантных кораблей у Куршской косы. Грозное зрелище.
– И что же вас так поразило?
– В первую очередь то, что нам это всё демонстрировали.
– Какие из этого выводы делаете вы и ваши коллеги из Швейцарского общества офицеров?
– Нет ничего опаснее несбалансированного развития. Разложение и блеск в одной и той же армии – взрывоопасное сочетание. Как поврежденное, но еще действующее орудие.
– И кому это всё подчинено?
– Как говорится:
«Трудно с кухонным ножом /
С непослушным косарем».
Разговор с носителем государственной тайны(Отчет за 2004 год)
Вряд ли кто‐нибудь, кроме Михаэля Гайсмайера, организовал бы для меня съемки всегда осторожного, недоверчивого Евгения Максимовича Примакова. Мы снимаем его в отеле «Балчуг Кемпински». Публичность Примакову не нужна, от съемок он ничего не выигрывает. Наоборот, для него существуют определенные риски: он не может контролировать процесс создания фильма и не знает, каким будет конечный результат. И вот Примаков стоит на балконе пятизвездочного отеля, смотрит на противоположный берег Москвы-реки, на Кремль.
Глаза Примакова – только по одному его взгляду всё понятно. Он был главным советником Горбачева по Ираку. Я спрашиваю: если предположить, что во время войны в Персидском заливе США, освободив Кувейт, не взяли бы паузу, а пошли на Багдад, могла ли возникнуть непредсказуемая ситуация? Если учитывать, что СССР поставлял Ираку вооружение, являлось ли поражение иракской армии доказательством небоеспособности российского оружия? Допускаете ли вы, что часть войск Российской армии перестала бы подчиняться Генеральному штабу незадолго до августовского путча и вмешалась в события на Ближнем Востоке после свержения Горбачева?
Опытный политик даже не собирался отвечать на мои вопросы. Но его взгляд говорил: такое было возможно, американская сторона об этом знала. Человек, пока позволяет здоровье, хранит в голове все известные ему тайны. То, что не отражено ни в одном документе, записано у него в извилине правого полушария мозга.
Илл. 84.
Илл. 85. Евгений Максимович Примаков
Обменная стоимость избыточного пространства
Никто из тех, кто в течение трех дней и трех ночей вел переговоры в московском отеле «Балчуг Кемпински», никогда не бывал на российском севере, даже на побережье. Люди там иные – закутанные в мех, знающие свое дело. Они, в свою очередь, не обладают нужной компетенцией для того, чтобы вести переговоры, которые проходят в Москве и определяют реальное состояние дел на Крайнем Севере. Переговоры идут тяжело. На повестке дня демаркационная линия, которая разделит российские и норвежские территории в Северном море и до Северного полюса. Если судить по предварительным консультациям, Норвегия неожиданно достигает успеха, российская делегация проявляет щедрость. Она обменивает землю на ноу-хау. (Раздел эксплуатируемых территорий окупается достающимися России подводными участками.) Норвежские компании обладают технологиями и оборудованием, с помощью которых в малодоступных местах Северного моря можно добывать природные ресурсы. Россия должна сначала заполучить эти технологии. Российской внешней разведке не составило бы особого труда изучить коммерческие тайны, патенты, оборудование норвежской стороны. Такое уже, вероятно, случалось. Однако, научись сотрудники секретных служб добывать нефть и газ на Крайнем Севере, какой бы в этом был толк? Пришлось бы устраивать курсы для российских бизнесменов и инженеров; открывать программы дополнительного образования для взрослых, изучать огромное количество технических инструкций, потребуется целая школьная реформа, чтобы воспитать умы, способные работать с украденными знаниями. Лучше бы разведчики сами стали инженерами. Но кто тогда будет работать в спецслужбах? В одних из самых главных организаций, особенно в том, что касается промышленного шпионажа, далеко не ограничивающегося технологиями эксплуатации Северного моря.
Так что лучше уступить норвежцам большие участки Полярного региона и Баренцева моря, на которые могла бы претендовать Россия, чтобы потом заманить норвежцев работать и на российской территории. Русское культурное воображение пестует фантазии о вечных холодах и безграничных просторах Крайнего Севера, но бывать там по‐настоящему – вещь малоприятная.
Сытые собаки роют ямы, в которых прячут самые лакомые кусочки, припасают самые лакомые кусочки впрок. Подобным образом действуют и крупные нефтедобывающие компании. Всё чаще они стараются разрабатывать новые месторождения, но потом не эксплуатируют, а консервируют их. Нефть слишком дорога, чтобы сразу обменивать ее на деньги. Чтобы поднять стоимость компании на фондовой бирже, необходимо стратегическое воображение, обращенное в будущее, рыночная цена здесь играет второстепенную роль. Нужно высиживать свое сокровище, заботиться о БУДУЩЕМ.
Блицкриг в небе(Репортаж 1995 года)
МЫ отвечали за проведение парада 9 Мая. Празднование Дня Победы чуть было не пришлось отменить из‐за надвигавшейся непогоды. Система низкого давления, плотные облачные образования со стороны Черного моря, предположительно смешанные с радиоактивными веществами, подошли к столице. Пора приниматься за дело! Собственно говоря, наш отряд являлся частью проекта, закрытого после перестройки из‐за нехватки финансирования. Собственно говоря, мы должны были обрабатывать муссонные облака над Индийским океаном химикатами (распылять их из стратосферы с самолетов), чтобы они не проливались дождем раньше времени где‐нибудь над Индией, а, пересекая высокие горы, несли влагу на юг СВЯТОЙ РОССИИ, нуждающейся в хороших урожаях.
Добиться этого можно с помощью йодида серебра и изощренных приспособлений, которые есть на наших самолетах. При социализме, при условии нарушения суверенитета отдельных государств, которое компенсировалось бы идеалами интернациональной дружбы, нам ВСЁ казалось возможным. Еще бы немного, и наш проект одобрили бы и реализовали в условиях рыночной экономики перестройки. Однако нас сократили.
При этом общество испытывает в нас исключительную потребность: стоит ли отменять празднование Дня Победы только потому, что ПОГОДА СБИЛАСЬ С ПРАВИЛЬНОГО КУРСА? Я отвечаю: нет, нет и еще раз нет!
Наши самолеты, семь эскадрилий, заправленные топливом, приготовились к взлету с подмосковных аэродромов. Мы направились навстречу облачным формированиям, а те, не имея понятия о политике и вряд ли заслуживающие определения «враждебные», – пытались яростно прорваться к Москве, словно фашистские танковые формирования в 1941 году. Над Смоленском мы поднялись в открытое небо и принялись распылять на этих «диверсантов» химикаты. Густые облака разразились дождем в районе к западу от Москвы, у Волоколамского шоссе, где отважным защитникам столицы в свое время удалось остановить наступление фашистских захватчиков. Мы тоже защищали Москву – так сказать, на метеорологическо-символическом уровне.
Илл. 86.
Илл. 87.
Илл. 88.
Старая сказка
В сказке братьев Гримм под названием «Три брата» рассказывается об одном отце и трех его сыновьях. Покинув однажды дом, каждый из братьев пошел своим путем, чтобы научиться какому‐нибудь ремеслу. По окончании условленного срока братья предстали перед отцом. Вдруг пошел дождь. Младший из братьев, любивший отца сильней, нежели старший и средний, выучился на чужбине фехтованию. Он вынул шпагу и стал вращать ее над головой отца, так, что на того не упала ни одна капля. Благодаря умению сына старик не промок и не заболел. Эту сказку знал и авиаотряд, разогнавший облака с радиоактивным чернобыльским дождем, двигавшиеся в День Победы на Москву.