Контейнер «Россия» — страница 36 из 46

Кульминационным моментом съемки (всю неделю до этого мы только упражнялись) стала хроника отъезда российской делегации. Товарищ Троцкий прервал переговоры. Он заявил (в фильме его речь мы могли передать только с помощью интертитров), что Россия установит мир в одностороннем порядке, в определенном смысле силой и вопреки воле союзников, чьи неумеренные требования к России он может только отклонить. Затем он (две камеры были установлены на выходе из деревянного здания, где велись переговоры, еще до начала его угрожающей речи), а за ним и другие российские дипломаты стремительно покинули стол переговоров. Поезд российской делегации подъехал к находящейся неподалеку импровизированной железнодорожной станции, где тоже заранее установили киноаппараты. Троцкий и товарищи зашли в вагоны. Представители Австро-Венгрии и Германской империи, бежавшие за русскими в надежде их остановить, остались за кадром. Никаких прощаний, поезд тронулся. Вот это было по‐настоящему сильно.


Илл. 130. Представители делегаций на мирных переговорах в Брест-Литовске. У немецкого офицера справа – холодное оружие, напоминающее охотничий нож, у офицера слева сзади, чуть выше ягодиц, – серебряная пуговица, у офицера справа – семь золотых. Справа в углу – Лев Троцкий. Кадр из фильма, сделанного нашим советским киноколлективом


Илл. 131.


Илл. 132.


Илл. 133.


Илл. 134.


Илл. 135.


Негативы 1919 года

Качество кинонегативов зависит от содержания серебра в экспонируемом химическом веществе. Никогда больше серебро не использовалось так щедро, как в пленке 1919 года. Негатив 1919 года, произведенный в Москве, характеризовался необычайным обилием оттенков серого цвета. «Серые тона расцветали» так, как позже ни на одной цветной пленке. Цвета убивают свет; они «заменяют» свет, они закрывают собой мир серого цвета.

Свет как оружие(Рассказ о 1945 годе)

Командование Красной армии привело в боевую готовность особое оружие. Вдоль артиллерийских позиций, а также на передовой рядами устанавливали огромные прожекторы. Они уже применялись во время наступления на немецкий фронт на Висле.

Теперь же прожекторы, в еще большем количестве, приготовили к бою на Одере, после которого дорога на Берлин была бы открыта. Нападение произошло в четыре часа утра. За секунду стало светло как днем. Оборонявшийся противник был ослеплен.

На следующий день немецкие защитники научились наводить снаряды в центр источника света. Огромные стекла прожекторов разбивались. Использование света в качестве оружия: недолговечно.

ТЕЗИСНЫЕ ЗАМЕТКИ О СВЕТЕ № 2


ИКОНЫ

КИНО – ТЕМНОВОЙ ПЕРИОД В 1/48 СЕКУНДЫ, ВО ВРЕМЯ КОТОРОГО ПЛЕНКА ПРОХОДИТ ЧЕРЕЗ ПРОЕКТОР, НО ИЗОБРАЖЕНИЯ НЕ ВИДНО = ЧЕРНЫЙ СВЕТ БОГОЯВЛЕНИЯ (АССОЦИАЦИИ, ВОЗНИКШИЕ В ГОЛОВЕ ЗРИТЕЛЯ В ТОТ МОМЕНТ, КОГДА ИЗОБРАЖЕНИЯ НЕТ НА ЭКРАНЕ)

МАТЕМАТИКА И ЗВЕЗДЫ В КОСМОСЕ


Илл. 136.


Илл. 137.


Илл. 138.


ТЕМНОВОЙ ПЕРИОД В 1/48 СЕКУНДЫ / «ОБРАЗЫ, КОТОРЫЕ НЕ УВИДЕТЬ НИ В ОДНОМ ФИЛЬМЕ»


Илл. 139.


Смещение народного комиссара Литвинова

В один из понедельников в мае 1939 года входы в Наркомат иностранных дел в Москве перекрыли войска НКВД[6]. Офицеры спецслужбы быстро перемещались по коридорам этажей руководства.

Личные телефоны наркома иностранных дел Максима Литвинова были отключены. Всё найденное на столах в кабинетах на этажах руководства упаковали в коробки и увезли.

В акции присутствовал ЭЛЕМЕНТ ТЕАТРАЛЬНОСТИ, поскольку Литвинов, предупрежденный за несколько недель, даже не появился на рабочем месте. Он уже сидел в другом кабинете, в плетеном кресле, в должности начальника Курской теплоэлектростанции, на которую его устроили соратники-покровители.

Зрелищное свержение народного комиссара разыграли для общественности. «Еврея и интернационалиста» вовремя разоблачили и сняли с поста. Такой жест должен был облегчить переговоры с Третьим рейхом. В годы террора хватало краткого упоминания о случившемся, чтобы люди поняли, в чем дело. Чтобы ОБЕЗГЛАВИТЬ Литвинова, убивать его было необязательно.

Смерть в бесклассовой борьбе

Поезд остановился. Выстроенные на рельсах баррикады мешали движению. У дверей вагонов толпились вооруженные сотрудники Министерства внутренних дел. Маршал Красной армии и несколько штабных офицеров сошли с поезда. Их арестовали. Офицеры, сопровождавшие главнокомандующего, достали оружие. Солдаты выскочили из шедших прямо за локомотивом вагонов и пытались связаться с командиром, думая, что это ограбление. Все недоумевали.

Маршала волокут к колонне припаркованных неподалеку автомобилей. Его свита арестована. Машины быстро трогаются с места, а в это время в поезде сторонники главнокомандующего вооруженными силами, который теперь, очевидно, отстранен от должности, и представители ненавистного им НКВД сталкиваются лицом к лицу и угрожают друг другу. Дождливый день в средней полосе России.

Маршал, бывший царский офицер. Еврейский генерал. Главнокомандующий Красной армией в годы Гражданской войны. Жаждущий, наверное, больше, чем Сталин, при первой возможности начать наступление на Варшаву, Берлин и Париж. Авторитет в делах сотрудничества с рейхсвером. Войска под его непосредственным командованием способны осуществить переворот, устроить грозный «термидор». Именно поэтому маршал Тухачевский оказался в опасности. Некоторые принимали его за нового Бонапарта. Его предупреждали. Должность, которую он занимал, создавалась не для человека, а для бездушной машины. Теперь от него решили избавиться.

Будь он в штабе Красной армии, никто бы не осмелился его арестовать. В сложившейся ситуации любой здравомыслящий правитель воздержался бы от приказов подобного рода: в случае неудачи попытка ареста могла спровоцировать переворот, в то время как целью ареста являлось предотвращение мятежа. Значит, действовать нужно было, пока маршал находился в пути.

Сотрудники НКВД основательно подготовились к публичной демонстрации краха военачальника. Все детали были расписаны в инструкции, продиктованной самим генсеком. В таких делах ни один из официальных органов не решился бы действовать самостоятельно.

Всемогущего красного генерала казнили с особой жестокостью. Вскоре после ареста он целую ночь простоял голым в тюремном подвале. Его обливали холодной водой. Затем ему устроили импровизированный допрос, который почти тотчас прервали, представив дело так, что якобы из Главного штаба пришла новая информация, и вынудили его ждать. Наконец, в час ночи генерал, Герой Советского Союза, был убит выстрелом в затылок у побеленной подвальной стены. В одном из соседних помещений расстреляли семь приближенных к Тухачевскому офицеров. Чтобы в дальнейшем избежать мести за него. Известие о произошедшем не имело последствий, СССР был освобожден от возможной опасности, пусть и ценой жизни одного из самых опытных военачальников, заранее разработавшего план на случай нападения на его страну иностранной державы.


«А ведь нет существования более химерического, чем существование между классовыми фронтами в момент, когда они готовятся к битве».

«ЖИЗНЬ БЕЗ “ПАНЦИРЯ” И БЕЗ “ОРУЖИЯ” – САМЫЙ МУЧИТЕЛЬНЫЙ ПУТЬ». MELANCHOLIA I

«Право оказывается на стороне того, кто сумел схватить другого лишь как отдельное лицо, оторванное от общественности»

Семь раз отметил Карл Маркс это предложение из гегелевской ФЕНОМЕНОЛОГИИ ДУХА в своем настольном экземпляре сбоку и один раз подчеркнул. Зачем – неизвестно. Однако одно из замечаний Маркса показывает, что речь для него в этом предложении идет не о «праве», а о «насилии, жалованном законному порядку», то есть о терроре. В этом контексте Маркс говорит о «возмутительном принципе единичности». Он предполагает, пишет его дочь Элеонора (Тусси), что «террор против отдельного лица, его убийство государственной властью, обязательно приведет к свержению этой власти, только тогда, когда этого лица уже не будет».

Товарищи Бухарин и Рыков принадлежали к так называемым правым, предупреждавшим об опасности насильственной коллективизации русского крестьянства (и отчасти рассуждавшим верно). Вполне вероятно, что в какой‐то момент они сместили бы сталинскую фракцию. Однако будучи дисциплинированными партийцами и сомневаясь в том, что энергичному генеральному секретарю найдется замена, они отказались от своих замыслов. Вскоре ситуация изменилась. Сталин, ранее разгромивший так называемых левых и уничтоживший центристов, обвинил в измене Бухарина и Рыкова. ИЗ ТОВАРИЩЕЙ ОНИ ПРЕВРАТИЛИСЬ В ОТДЕЛЬНЫЕ ЛИЦА. Перед Центральным комитетом они предстали каждый по одиночке. На пленуме ЦК и ЦКК им слова не дали сказать в свое оправдание: без конца произносились обличительные речи, из толпы неслись крики и смех. Похоже, собрания, на которых присутствуют больше 200 человек, способствуют созданию негативного роевого интеллекта, одиночек на них заклевывают. Бухарин и Рыков были осуждены и расстреляны, через два года такая же судьба постигла их палача Ежова.


Илл. 140. Бухарина и Рыкова (в ленинском завещании они называются «любимцами партии») ведут на казнь. Пламенные революционеры получают награду: пулю в голову


Повод для отстранения Ежова

Ежов, глава НКВД, вызвал в Москву двух самых лучших иностранных агентов, работавших на СССР, чтобы их арестовать и ликвидировать. Оба не вернулись. Один из них, Генрих Люшков, перешел на сторону японцев 12 июля 1938 года. В Японии он публиковал подробные отчеты о преступлениях Сталина. Вторым сообразительным агентом был Александр Орлов. 14 июля он встретился с американцами. Через посредника, с которым он встречался в кафе в Нью-Йорке, он предложил Сталину с Ежовым сделку: он ничего не расскажет о преступлениях НКВД в обмен на жизни своих родственников. Но если с родственниками что‐нибудь случится, его адвокат депонировал достаточно документов в банковской ячейке, и в первую очередь информацию о преступлениях НКВД в Испании: если это раскроется, репутация СССР сильно пострадает. Последней ошибкой Ежова был побег Александра Успенского, сымитировавшего самоубийство. Ежов расстрелял всех подчиненных, кто мог бы свидетельствовать против него, но не использовал собственную власть, чтобы спастись. Интриги, путч были ему чужды. В кабинете прежде всемогущего Ежова на полках за книгами сотрудники НКВД обнаружили шесть бутылок водки: три полных, две пустых и одну полупустую. Кроме того, четыре револьверные пули, завернутые в бумагу, с надписями «Каменев», «Зиновьев», «Смирнов», «Бухарин». Язык, которым была составлена опись «находок», показывал: Ежов обречен.