дою. В начале XVIII в. к Елабуге, а затем к Казани подступала группа восставших под предводительством Акая, из рода крымских Гиреев [238].
Крымские набеги в пределы Московского государства начались не сразу после образования Крымского ханства… Это время (конец XV — начало XVI в.) было вообще знаменательным временем в истории Москвы и Руси; одинаково в смысле политических и в смысле культурных достижений. В это время возникла теория Руси Нового Израиля, имевшая исключительно большое значение в московском культурно-государственном мировоззрении XVI–XVII веков. Тогда же созданием кремлевских соборов (Успенского, Благовещенского, Архангельского) было "резюмировано" все предшествовавшее развитие русского храмоздательства (и внесен ряд новых мотивов). Этим, в свою очередь, было подготовлено возникновение (около 1530 г.) на московской почве своеобразного типа кирпично-каменных шатровых церквей (оригинальнейшего проявления русского архитектурного гения). Как раз в эти годы в заволжских лесах подвизался один из замечательнейших русских подвижников — Нил Сорский.
К концу XV в. с ясностью выступили основные черты геополитического положения Москвы, существенные для хода ее истории. Значительную часть нынешней доуральской России занимает "треугольник" смешанных лесов (где произрастают т. н. широколиственные породы: дуб, липа, клен и пр.) с вершиной на востоке (на Волге между Нижним Новгородом и Казанью) и основанием на западе (приблизительно по линии: устье Новы — Киев). Из числа лесных местностей именно области смешанных лесов наиболее пригодны для распашки. Москва расположена на "оси" этого треугольника. К западу от Москвы область смешанных лесов расширяется. Область эта по природе своей наиболее близка (из числа русских земель) к европейским условиям. Она и есть путь от Москвы на запад в с запада к Москве. От Москвы же на северо-восток и от нее же на юго-восток лежат области по природе своей существенно "внеевропейские". В ботанико-географическом расположении Москвы явственно выступают черты ее положения в "междуречье". Угол, образуемый Волгой и Окой, перед их слиянием у Нижнего Новгорода, отвечает приблизительно восточной вершине треугольника смешанных лесов: взятый в культуру, треугольник этот есть "лесо-полевая" область.
За Волгой залегает тайга, область хвойных лесов, с представленностью сибирских пород; за Окой залегает лесостепь, в ней дубравы чередуются с "переполяньями"; дальше к югу — Дикое поле. На северо-востоке — заволжские старцы. Там же издавна — промыслы и пути (к Студеному морю и за Камень). На юго-востоке — татары. Скоро, однако. Дикое поле станет превращаться в возделанные поля… Так, между путями с запада, тайгой и татарами возрастала Москва — в характерном ботанико-географическом узле доуральской России. Опасность Москве грозила то с запада, то с юго-востока. Упором, на котором держалась Москва в моменты опасности, являлся северо-восток. Когда опасность принуждала великого князя покинуть Москву, он уходил собирать войска именно в этом направлении…
Опасность с юга (от крымских татар) стала явственна с начала XVI века. Разрыв Москвы с Крымом произошел в 1510-х гг., а еще в 1509 г. великий князь Василий Иванович поставил деревянный город в Туле (на подступах к Москве с юга). В 1525 г. Коломна была взята и разграблена крымским ханом Махмет-Гиреем, и вслед за тем в Коломне был сооружен "очень крепкий каменный город". В 1530 г. был поставлен каменный город в Туле, в 1531 г. — в Зарайске, в 1556 г. — в Серпухове. Это строительство кремлей явным образом сопряжено с повторностью татарских набегов. Таким образом, создалась "связная линия" кремлей по Оке, остатки которой являются доныне одним из примечательных памятников древнерусского фортификационного искусства (еще в 1508 г. был укреплен каменной стеной Нижний Новгород). "Связные линии" укреплений, которые воздвигаются с целью не пропустить противника за определенную черту, нужно отличать от "опорных пунктов", т. е. изолированных укрепленных мест, призванных служить убежищем в моменты опасности. Приокская линия кремлей вместе с линией древних каменных крепостей по северо-западной я западной границе (Старая Ладога, также Новгород, Копорье, Иван-город на Нарове, Псков, также Порхов, Остров, Смоленск, Можайск, также Дмитров) исчерпывают группу древнерусских крепостей, собранных в более или менее "связные" линии [239]. Помимо них, как вехами, обставлены кремлями две основные артерии, по которым шло распространение русской власти соответственно на юго-восток и восток. Мы подразумеваем артерию Волги, с Казанским и Астраханским кремлем, и артерию Туры и Тобола, с кремлями Верхотурья и Тобольска. Так изобразимо в виде системы расположение каменных кремлей, этих важнейших укрепленных пунктов Московского государства [240]. Деревянные города и остроги были разбросаны по всей территории государства. Пи один из них не сохранился до настоящего времени (остатки Якутского острога в Зауралье разобраны в революционные годы). В моменты напряженной опасности, когда неприятель проникал в глубь страны или возникла гражданская война, в качестве укрепленных пунктов ("городов") выступали монастыри [241]. Кроме общеизвестной защиты Троице-Сергиевой лавры в Смутное время, в качестве примеров можно назвать защиту Тихвинского Большого монастыря от шведов в 1613 г., защиту Макарьевского Желтоводского монастыря (на Волге, к востоку от Нижнего) в 1670 г. от разинского атамана Максима Осипова, защиту Далматова монастыря (в Зауралье, на р. Исети) в 1774 г. от пугачевцев и пр. В допетровской царской России из числа образований, существовавших в пределах государства, монастыри являлись, пожалуй, наиболее автономными (в отношении царской власти). Монастыри вели защиту в те моменты и в тех местах, где царской власти не существовало (случай Троице-Сергиевой лавры в Смутное время, Макарьевского монастыря в 1670 г.). Монастырь мог отстаивать себя силой оружия в случае, если монастырские старцы не были согласны с решением высшей церковной и государственной власти (защита Соловецкого монастыря в 1668–1676 гг.)… На пространстве волжско-окского междуречья, а также к северу от него (а отчасти и к югу, в том числе на Левобережной Украине) можно назвать десятки монастырей, стены которых, относящиеся по преимуществу к XVII в., являются весьма внушительными сооружениями [242]… В меньшем числе также XVI в., с одной стороны, и XVIII — с другой, оставили образцы подобных сооружений…
Разителен контраст между постоянной укрепленностью западной русской границы и перемещающимся существованием (и несуществованием) других укрепленных линий. Западная русская граница то продвигалась к западу, то отходила к востоку, но в любом своем положении оставалась укрепленной. В этом отношении особенно поучительна история укреплений Псковской земли, которой в течение четырех столетий (от XIII по XVII) приходилось выносить на своих плечах дело защиты от натиска с запада. Непрерывный исторический ряд ведет в городе Пскове от Довмонтовой стены ХШ в. (ядро псковских укреплений) к стенам "Большого города", построенным в XV в., к земляным укреплениям, которые воздвигал у Пскова царь Петр в начале XVIII века. В этом же ряду помещаются другие (отчасти упомянутые выше) кремли и древние крепости западного и северо-западного рубежа; находятся в этом ряду и прочие укрепления, которые сооружал Петр [243], и Дрисский укрепленный лагерь, в котором одно время полагали защищаться от Наполеона, и те крепости, которые строились на западной границе при Николае I (Бобруйск, Киев, крепости Царства Польского и пр.), и те, которые воздвигались в конце XIX — начале XX века… Восточным аналогом постоянной укрепленности западно-русского рубежа является Великая китайская стена на границе внутреннего Китая с Монголией (стена эта построена задолго до появления Руси на исторической сцене). На пространстве же между Великой китайской стеной и западной русской границей укрепленные линии то существовали, то не существовали вовсе. В Доуралье их не было до времен Владимира Святого; каждое из государств-соперников этого времени (Русь и хазары) могло надеяться на полное одоление и едва ли нуждалось в оборонительных линиях [244]. После появления печенегов "Владимир должен был строить целую систему укреплений, насыпать валы, рубить города". С этого времени начинается эпоха "противостепных" (для защиты от печенегов, а затем от половцев) укрепленных линий. История их в особенности тесно связана с историей Переяславского княжества [245] (в 1089 г. Персяславль был обнесен каменной стеной). По типу эти укрепленные линии должны были напоминать позднейшую (московскую) "засечную черту" XVI–XVII веков. Проходя, подобно последней, по лесостепи (в пределах которой находилось Переяславское княжество), укрепленные линии Х — XIII вв. опирались, в определенной части своего протяжения, на лесные массивы. Так, лесной массив по р. Трубежу прикрывал Переяславль с севера. Укрепленные линии Переяславского княжества относились к типу укрепленных линий в пределах лесостепи. Первая эпоха существования русских противостепных укрепленных линий закончилась в XIII веке. В 1239 г. был разрушен Батыем (и на несколько веков сошел с исторической сцены) Переяславль. В 1260 г. по приказу Берке баскак Бурундай принудил Даниила Галицкого срыть укрепления галицких городов [246]. Монгольская власть стерла укрепленные линии на пространстве от западной русской границы до Великой китайской стены и самую китайскую стену сделала ненужной, так как подчинила своей власти также и внутренний Китай